— Пока тихо. Надеюсь, Господь, будет к нам милостив. — фон Марков кивнул дяде и вернулся к обсуждению. Штерн, вместе с возглавившим военное крыло спорящих Мерецковым, пытались объяснить Михайловскому чем может грозить промедление. И пустяком в их оценке было падение авторитета Трона как защитника. А ведь кронпринц понимал, что как только до Цитадели дойдет информация о восстании, то они тут же потребуют дать им свободу и право выбора. Не потому что они поборники справедливости, а потому что таковы их интересы. Но Максимилиан не был бы кронпринцем, если бы не понимал всю сложность ситуации.
— Рейхсмаршал, что вы думаете об инициативе фельдмаршала Штерна? — спор тут же утих и все уставились на кронпринца. Кто-то с одобрением, а кто-то с негодованием.
— Привлечение ДШВ позволит нам выиграть время, а в некоторых мирах полностью подавить восстание. Я даю свою санкцию на их применение. — услышав слова Мерецкова, Михайловский чуть не потерял дар речи.
— Вы понимаете, что обеспечиваете Империи недовольных подданных?! Отношение большинства чиновников администрации настроило их против нас, а теперь вы хотите забить последний гвоздь в крышку гроба проекта национальной политики?! — Максимилиану тон Михайловского не понравился от слова вообще.
— Нашли время и место рассуждать о политике! Сейчас ситуация такова, что мы должны стабилизировать ситуацию и сделать это как можно быстрее. — Штерн был недоволен еще больше, чем кронпринц. Ведь для него и Карл, и Максимилиан были теми, за кого он был готов идти хоть в глубины Ада.
— Я ничего не говорил о том, чтобы восстание продолжало расширяться. Но мы должны думать о будущем…
— Которого может и не быть, канцлер! Сейчас решается судьба Империи и я не позволю ей рухнуть. — перебил Михайловского Максимиллиан, начиная злиться. Но канцлер только вздохнул.
— Если пустить в дело ДШВ, то они уничтожат каждого пришельца, заподозренного в предательстве. Каждого! После этого любые попытки наладить отношения с автономиями или Пространством будет слишком сложно. Перед всей галактикой мы предстанем варварами! — не унимался Михайловский, а Максимилиан уже терял терпение. Не место гражданскому на военном совете.
— Меня не волнует мнение Пространства! Меня волнует только Кайзеррейх и его выживание! Никто не заставлял этих ксеносов поднимать оружие против имперских граждан и покушаться на жизнь моего отца, но они сделали этот выбор, а значит пусть жрут последствия. Или вы считаете, что наш народ примет этих предателей в «общество равных возможностей»?! — Максимилиан взял паузу, смотря на собравшихся и офицеров, которых своим возмущением оторвал от работы. — Меня не волнуют ксеносы, меня волнует Человечество, которым я правлю.
— Пока еще не правите, кронпринц. — Михайловский надавил на последнее, после чего поймал на себе достаточно испепеляющих взглядов. Максимиллиан в этих гляделках не участвовал, решив переложить это дело на Штерна, фон Роггена и Мерецкова.
— Уже нет. — сердце кронпринца чуть не остановилось, когда он услышал голос Крылова. Повернувшись к статс-секретарю он застал его еще более бледным. Алексей подошел ко столу. — Господа, кайзер Карл скончался.
Примечание к части
И помните — нажимание на "Жду продолжение" ускоряет появление проды.
>
Глава XXI. Последствия
Ревенхорст преобразился. Живые проспекты и площади, где когда-то в огромных количествах отдыхали люди ныне были пусты, а улицы сменили свой повседневный помпезный вид на мрачные тона и траурные черные флаги. Мир-столица Кайзеррейха прощалась со своим императором и тысячи, если не десятки тысяч, людей торопились в Кафедральный собор, дабы проститься с Карлом Великим и очередь на площади перед собором никак не уменьшалась.
Максимиллиан подошел к гробу отца среди прочих граждан. Он не считал, что имеет право выделяться среди остальных граждан, пришедших проститься с «отцом нации». Сегодня у них одно горе на всех. Горе потери.
Сделав еще два шага вперед, кронпринц положил руку на крышку гроба, украшенную имперским орлом. Никто его не торопил — большинство пришедших понимали Максимилиана, а меньшинство просто молчало, не желая навлечь на себе недовольство остальных.
Кронпринц молчал. Внутри него бушевал пожар злобы и ненависти, подогреваемый прекрасным топливом, имя которому горечь потери. До сих пор ему было сложно поверить в произошедшее. Предательство, причем удар в спину был нанесен теми, кто был обязан Кайзеррейху больше всего! И от этого ненависть горела еще сильнее.
— Ты дал им шанс, отец, а они забрали твою жизнь. И они ответят за это. Обещаю. — шепот сорвался с уст Максимилиана и кронпринц направился к выходу. Впереди у него было еще полно дел.
* * *
— Государь. — произнес Крылов, ожидавший кронпринца у выхода из Собора, держа в руках черный зонт. Скоро должен был начаться дождь, словно сама природа Ревенхорста решила оплакивать кайзера.
— Какие новости, господин статс-секретарь? — сразу же перешел к делу Максимиллиан и вместе с дядей сел в скайкар, ожидавший их. Транспорт взлетел, направляясь ко дворцу.
— Рагарский сектор блокирован, а станции Ганзы освобождены. — начал статс-секретарь.
— Что с людьми, находившимися на них? — Максимиллиан посмотрел на Крылова, но по выражению его лица получил неприятный ответ. Все были убиты, рагары не брали даже рабов. — Выродки.
— В любом случае, сейчас флот ожидает прибытия пяти армий для начала наземной кампании. Остатки флота клана Миргоз занимаются лишь рейдами и их уничтожение лишь вопрос времени. — продолжил Алексей, обратив внимание на лицо будущего императора. Именно будущего, так как коронации еще не было. — Что-то не так?
— Людская кровь более не будет проливаться ради пришельцев, предавших нас. Свяжись с фон Роггеном. Я даю санкцию на полномасштабную бомбардировку планет-колоний рагаров. — услышанное шокировало Алексея, не ожидавшего такой жестокости. Полномасштабная бомбардировка означает полное уничтожение любого поселения на поверхности планеты или под ней. Но Максимиллиан продолжил. — Клан Миргоз посмел бросить нам вызов? Тогда они увидят то, что ждет всех клятвопреступников.
— Государь, такое зверство… — начал было Крылов, когда увидел лицо кронпринца.
— Они предали нас, дядя. Плюнули на данные нам когда-то клятвы и теперь мы должны думать о том как бы не переусердствовать с жестокостью? Может нынешние правители Хитора и Рагаса должны были думать прежде чем начинать восстание и убивать моего отца?! Они этого не сделали и потому их ждет смерть, — выплюнул Максимиллиан, а Крылов отправил приказ императора. Еще во время правления Карла он имел право на это. Тем временем кронпринц продолжил.
— Не мы начали эту войну, дядя, но мы обязаны закончить её. И закончить как можно быстрее. У Кайзеррейха слишком много врагов, чтобы надеяться, что нам дадут время разобраться с проблемами,
— И ты решил также поступить с Хитором? — только спросил Алексей, заметив злобную ухмылку у Максимилиана.
— Почти, но несколько предателей должны выжить, чтобы ответить на несколько вопросов. Однако, это дела будущего, а сейчас скажи мне как проходит расследование?
— Есть несколько зацепок, но сначала я хотел бы дождаться прибытия «нескольких предателей». Но основная версия того, что мы проглядели восстание связано с предательством чинов контрразведки ксено-автономий. — услышанное Максимилиану не понравилось вообще. В своей смерти отец, оказывается, был виноват сам. Ведь именно он создавал ксено-автономии, выдавая им такой объем прав.
— Значит свои покрывали своих. И когда пришел час Х…
— Они присоединились к бунтовщикам. Все проходило мимо Канцелярии, так как мы могли только сотрудничать с ними, а не проверять их работу. На слежку же мне мало выдавали ресурсов, по сравнению со средствами на поддержку ксено-автономий, и приходилось выбирать приоритеты. Хитары требовали меньшего внимания, по сравнению с остальными. — закончил за Максимилиана Крылов. Кронпринц задумался.
— Тогда нам многое придется сделать, дядя, чтобы данная трагедия более никогда не повторилась. Но это будет позже, а сейчас… сосредоточимся на подавлении восстания. Что происходит в ксено-автономиях Цитадели?
Планета Тосалия. Системы Термина
— Отряд, к бою! — прозвучал крик офицера и к баррикадам у ворот и дырам в стенах, воротам, заваленным всяким мусором, направились десятки турианцев. Они поднимались с трудом с полов, заваленных матрасами, иногда с помощью товарищей и шли. Шли к очередному бою против восставших азари и бывших боевых братьев.
Марцеллий снова поставил свой тяжелый плазмер на площадку, не забыв проверить батарею. Остальные турианцы уже заняли укрепления, а снайперы на высоких ярусах готовили лазерные винтовки. Повисла тишина, прерываемая каплями дождя, падающими на землю, заваленную трупами и обугленными остатками техники.
— Вижу одного турианца! Несет белый флаг. — услышав голос наблюдателей, гауптман поднялся из-за укрытия, а Марцеллий увидел идущего турианца, поднявшего над собой палку с грязной серой тряпкой. Дезертир (а это он и был если верить армейскому скафандру) махал флагом, продолжая идти.
— Снова решили просить нас сдаться. — гауптман усмехнулся, посмотрев на Марцеллия. — Кончай его.
Турианец прицелился и нажал на курок. Парламентера отбросило на метр и развернуло, он упал в лужу и больше не двигался. Марцеллий знал, что он мертв, как и еще трое, что были до него за последнюю неделю. И, как по сценарию, лояльные турианцы подняли оружие, пока к зданию космопорта осторожно пробирались бунтовщики. И когда они прошли половину поля, по ним ударил град плазменных и лазерных снарядов. Снова засвистели снаряды и рядом с космопортом стали падать бомбы, задевая защитников.
— Медик! — крикнул один из турианцев, но Марцеллию было не до суеты санитаров. Он вел бой, скашивая группы азари и турианцев, пытавшихся прорваться на оборонительные рубежи. Представительницы Тессии старались прикрыть сражающихся на их стороне турианцев, но стоило им начать формировать Барьер, как тут же по ним открывали огонь несколько бойцов. Но, несмотря на старания лоялистов, восставшие пробирались вперед, выплачивая большую цену за свое стремление.
— Стойте насмерть! Примкнуть штыки! — рявкнул гауптман, когда к визгу падающих снарядов добавился еще один звук. Рев спускающейся десантной капсулы. И перед глазами Марцеллия одна из них рухнула посреди поля, после отбросив наступающих волной грязи, воды и воздуха. А дальше турианец увидел то, чего не ожидал.
Люки открылись на бренную землю спустились люди, одетые в угловатые доспехи Десантно-Штурмовых войск. Марцеллий слышал о них и главный вердикт, который он сделал для себя после изучения вопроса — они сама смерть. На его глазах один из десантников в буквальном смысле оторвал голову турианцу, пока его собрат разрезал пополам азари, пытавшуюся создать биотический барьер. Повсюду слышалась стрельба из плазменных винтовок, а в небе появились угловатые серые истребители и штурмовики с крестами на крыльях. И Марцеллий украдкой улыбнулся, смотря на происходящее — помощь пришла! Про них не забыли!
— Эй! Не расслабляйся, Марцеллий. Еще рано расслабляться. — турианец повернулся к гауптману, стоявшему рядом. Шлем он держал в руках и перед турианцем предстал его командир с уставшими, покрасневшими глазами. — Солдат, за мной.
Марцеллий подчинился приказу и вместе с еще десятком отправился за командиром, следуя за ним по коридорам, заваленными уставшими и ранеными бойцами седьмого батальона тридцать восьмой бригады. Впрочем, от батальона осталась максимум рота, а от бригады половина полка — слишком много было боев, слишком много было предательства. Даже когда гауптман вышел на посадочную площадку лучше не стало — то тут, то там Марцеллий замечал красный крест лазарета или лежащие в ряд трупы турианцев. Однако сейчас посадочная площадка была занята садящимися кораблями, из которых выходили десантники и выкатывалась техника. Но гауптман прошел дальше, направляясь к более мелкому, по сравнению с аналогами, десантному кораблю, из которого вышло от силы человек двадцать. Однако турианец приметил подходящих офицеров своей бригады и быстро смекнул кто это прибыл. Командование людей.
— Господин генерал-лейтенант. — отсалютовали турианцы, после чего люди ответили им тем же.
— Кто командир бригады? — спросил один из десантников, который, судя по погонам, был главным. Пришельцы переглянулись.
— Командующий Ньюбаер погиб как и большая часть командования. Сейчас его обязанности исполняю я. — ответил майор Михалис. Человек кивнул.
— Я генерал-лейтенант Рудольф фон Дегуршофф, командир седьмой бригады ДШВ «Дас Райх». — представился он, а гауптман с трудом сдержал удивление. Марцеллий был с ним полностью согласен. Сам «Демон Рейнского Сектора» пожаловал на эту планету вместе со своими бойцами, а значит победа лишь вопрос времени. Человек тем временем продолжил типичным ледяным голосом. — Я ожидаю от вас полного сотрудничества в деле подавления восстания.
— Мы приложим все усилия, господин генерал-лейтенант, но солдаты измотаны, большинство ранены и нуждаются в помощи…
— Вы её получите, а сейчас мне нужна полная информация по противнику. Чем быстрее «Дас Райх» вступит в бой, тем скорее планета будет очищена от предателей.
Разговор продлился три часа. Майор отмечал на карте Дегуршоффа все известные ему штабы, склады и прочие объекты сил повстанцев. Человек же молчал, иногда задавая уточняющие вопросы, но большую часть времени он молчал, а на его шлеме искаженной картиной отражалась карта. Наконец, когда майор закончил доклад, генерал-лейтенант отключил карту и повернулся к стоящему рядом «близнецу». О чем они говорили не знал никто — внешний канал связи был отключен, исключив для турианцев саму возможность подслушать указания подчиненным. Один за одним люди салютовали и направлялись к своим подчиненным, а когда не осталось никого из людей, демон Рейнского Сектора вышел в общий эфир.
— Майор, сколько солдат готовы к бою? — сразу же спросил он у Михалиса.
— Около роты, генерал-лейтенант. Остальные либо ранены, либо до крайности измотаны.
— Тогда задача вашей бригады удерживать космопорт и обеспечивать его функционирование. — сказав это, Дегуршофф вернулся на корабль, бывший мобильным штабом передового развертывания, а майор повернулся к гауптману.
