Он извлёк из широких штанин свой кошель, сунул туда золотые, полученные от капитана, достал другой, по толще и по больше, вытряхнул из него три серебряные монеты и положил на стол перед капитаном.

— Пиши расписку. — Приказал хозяин дома. — Отныне я тебе не верю. Все дела только через расписку. И подпишись кровью. Чернила не признаю.

Капитан побледнел, но ослушаться не сумел. Марта подала ему лист пергамента, перо с чернильницей. А когда текст расписки был написан, достал из голенища свой нож, полоснул по руке и, накапав на пергамент, пером подписался, оставив ниже подписи кровавую кляксу.

— Всё? — Спросил он, протягивая документ боцману.

— почти. — Сказал тот, читая документ. — Забери свои серебрушки. Марта, отнеси расписку в ларь. Значит, Медуза, про базу ты проболтался. — Не спросил, а констатировал факт боцман. — Вот сегодня перед советом и ответишь за свой длинный язычок. Мне не резон пачкать свой нож о твой грязный рот. А чтоб ты случайно не ушёл в море на рыбалку, посиди у меня в холодной. Немного, до вечера.

— Не имеешь права! — Заорал капитан. — Я свободный гражданин!

— Во, как запел. — Зловеще улыбнулся боцман. — Ребятки, свяжите этого умника, и в холодную его. Не развязывать. А то вдруг вспомнит, что забыл что-то дома. Да, и не забудьте оружие отобрать.

В комнату ворвалось пять матросов. Они в одно мгновение скрутили капитана. Извлекли из его потаённых мест три ножа, кастет, кистень и шило, из заточенной отвёртки.

Погодите, остановил я матросов боцмана, — Снимите с него кушак.

— Зачем? — Не понял боцман и нахмурился.

— Не хотите, тогда позвольте я сниму. — Сказал я и, поднявшись, подошёл к уже связанному капитану.

Снять ремень или кушак, не знаю, как правильно это назвать, оказалось делом не простым. Как только сумел разобраться с крючками, дело пошло шустрее. Сняв так называемый ременной пояс, потянул за пряжку и вытянул из образовавшихся ножен гибкий, тонкий клинок. Тот с шелестом развернулся в длинную, змееподобную шпагу, или как там называется эта штука?.. Показал её боцману, спросил:

— И как? Нравится? А если б он этим угостил вашу охрану? Вам бы понравилось?

— Как догадался? — Спросил хозяин дома.

— Пряжка ремня сделана под рукоять шпаги. Может даги. Я в оружии не разбираюсь. Но рукоять уж очень характерная для оружия подобного типа. — Ответил я и протянул клинок боцману.

Тот взял, покрутил в руках. Попробовал на остроту режущую часть, остался доволен. Отобрал у меня ножны и вложил клинок на место. Попробовал подпоясаться. Не сразу, но получилось. Потом покрутился немного на месте, проверяя удобно ли двигаться, хмыкнул. Снял пояс и положил его в общую кучу.

— Где купил такое? — Спросил он у капитана.

— Где купил там уже нет. — Ответил зло капитан. — А тебя, сучонок, я обязательно прирежу. Такую тайну раскрыл.

— Это ещё не всё. — Сказал я, поняв по тону бородача, что у него есть ещё кое-что в загашнике. — Снимите с него сапоги.

Тут капитан так рванулся, что державшие его два мужика разлетелись как кегли по комнате. Спас всех сам боцман, видимо, ожидавший чего-то подобного. Одним ударом ноги в низ живота он успокоил взбунтовавшегося капитана. Тот рухнул на пол, как подкошенный. Ещё бы!.. Получить такой удар тяжёлым ботинком да к тому же в самое дорогое!.. Я даже посочувствовал бедняге.

— Снимите сапоги и изучите. — Приказал он очухавшимся помощникам.

Ещё через минуту из каблуков были изъяты моток верёвки, миниатюрный складной нож и несколько бумажек из-под стелек. Боцман склонился над последними.

— Как интересно! — Сказал он негромко. — Очень любопытно. Очень. Уведите.

Капитана увели. Боцман продолжал изучать бумаги, найденные в сапогах. Потом ещё раз осмотрел оружие, беря в руку каждый предмет. Хмыкнул многозначительно и вдруг протянул мне одну из бумаг.

— Читай. — Приказал он.

— увы, — усмехнулся я. — Читать не умею.

— Врёшь! — Не поверил тот. — Читай, я сказал.

Пришлось взять листок в руки и сделать вид, будто читаю. Но притвориться не получилось. Текст сам озвучился в моей голове. Я на всякий случай попытался разобрать хотя бы буквы, но не сумел.

— Так значит, прочёл... — Довольный своим экспериментом, боцман почесал нос. — А я, к примеру, ничего не понял. Не расскажешь?

Я снова повертел бумажку в руках. Буквы были незнакомые. Нет, всё же знакомые, но какие-то другие. И вдруг до меня дошло. Кто-то писал через зеркало. Я хмыкнул. Интересно, открыть секрет боцману или нет? Плохого он мне пока не сделал. Но может. Особенно если поймёт, что я действительно знаю содержание записки. А я точно знаю. Другое дело пока что хватило ума не выдать себя. Ах, да. Выражение лица меня выдало. Но ведь это можно списать на то, что я знаю как прочесть, а не то, что уже прочёл.

— Зеркало есть? — Спросил Я, оторвав взгляд от бумаги.

— Зачем? — Настороженно поинтересовался хозяин дома.

— Это можно прочесть только с зеркалом. — Сказал я и положил записку на стол.

— Марта! — Рявкнул боцман. — Неси своё зеркало. Да по быстрее.

В комнату тут же вошла девушка, неся небольшое, круглое зеркальце. Протянула его отцу.

— Ну, и что с ним делать? — Спросил тот, вертя зеркало в руках.

— Поставьте на стол. Положите рядом записку и смотрите в зеркало. — Подсказал я.

— Как класть? — Раздражённо спросил боцман.

— А я откуда знаю? вертите по-разному, пока не увидите в зеркале отражение читабельного текста. — Пожал плечами я в недоумении.

Боцман принялся прилаживать бумажку, поглядывая на зеркало. В какой-то момент он вдруг впился взглядом в стекло. Губы его едва заметно зашевелились.

— Значит, прочёл. — Сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Чего? — Переспросил я.

— Что в записке? — Резко обернувшись ко мне, спросил боцман.

Я шагнул ближе к столу, попытавшись заглянуть в зеркало. Но хозяин дома ловко сцапал бумажку и, скомкав, сунул себе в карман.

— Ну, как я могу сказать, что там, если вы не дали прочесть? — Обиженно сказал я, хотя никакой обиды не было.

— Врёшь. — Удовлетворённо произнёс боцман. — Коли одну прочёл, то и вторую прочтёшь.

Он сунул мне в руки вторую записку. Здесь букв не было. Сплошные цифры, запятые, плюсы и минусы. Я повертел бумажку. Перевернул верх ногами, но ничего не понял. Решил, было, положить обратно, но взгляд зацепился за повторяющиеся цифры. Причём они не выходили за рамки числа 33. Странно. Это что-то мне напоминало. Но что?

"+5-1-0+0+81 3 23:15..." До меня вдруг дошло — Это цифровуха! Мы в школе такой пользовались. Но здесь была смешанная версия. Первая группа цифр переводилась как "завтра". Следующая цифра 3 выпадала из общей обоймы, но зато подходила под вторую, где данная цифирь означала порядковый номер буквы в алфавите. Выходило, это буква "В", обычный предлог. Следующая пара означала время "23 часа 15 минут". Но такой шифр боцману не понять. ОН специфичен. Для этого надо знать некий шрифт, которым пользуется очень ограниченная часть людей на земле. Я к ней относился. То, что перевести надо, но вот раскрывать код не имело смысла.

— Дайте ручку и бумагу. Попробую перевести. — Попросил я.

Запрошенное тут же появилось подле моей руки. Я присел и принялся записывать расшифровку. Заметив, что боцман пытается прочесть через плечо, потребовал отойти подальше и не мешать. Сам же задумался, как уничтожить записку. Расшифрованный текс можно сложить с первичным и понять алгарифм. Хотя!.. Вряд ли. К примеру, +5 можно предположить, правда, выйдет другая буква. А вот минус к чему относится? К пятёрке или единице? Конечно, если задаться целью, то можно допетрить до этого. Но всё равно, понадобится головастик с хорошим аналитическим умом, математическими способностями, и, как без этого, лингвистическими знаниями этого языка. Надо сжечь. Но как? Подсказка пришла сама собой.

— Огня дайте. Плохо видно. — Попросил я.

Тут же Марта принесла керосиновую лампу со стеклом. Это было куда лучше свечей. Я обрадовался, но виду не подал. Пододвинул керосинку поближе и углубился в расшифровку.

Вскоре стало ясно, что кто-то должен встретиться с кем-то в 23 часа 15 минут у заброшенного сарая. Дальше выяснить без помощи капитана возможности не было. Понятно лишь, что некто передаст капитану право на владение двумя кораблями на выбор, но взамен он должен что-то выполнить.

Закончив расшифровку, я передал бумагу с готовым текстом боцману, а записку с цифровым кодом скрутил в трубочку и сунул в керосинку. Бумага вспыхнула и осыпалась на дно лампы чёрными хлопьями. Боцман этого не заметил, зато Марта изменилась в лице, но не издала ни звука.

Боцман перечитал записку несколько раз, потом глянул на стол, не увидел оригинала, удивился. Но тут же сообразил, заметив чёрный осадок в лампе.

— Зачем? — Угрожающе поинтересовался он.

— А зачем она нужна? Текст же переведён. Вопрос в другом. Сумел ли прочесть эту записку сам капитан. — Невозмутимо ответил я.

— А ты уверен, что она предназначалась капитану?

— А кому же ещё? — Немного удивился я, только теперь сообразив, что капитан, наверняка, не один. — А вообще-то вы правы. Но я никого не знаю. Даже вас. Так что подсказать не могу. А вот если попробовать допросить капитана, то станет ясно, кому предназначалась записка, и что надо будет сделать для получения приза.

— Что надо сделать, я уже знаю. — Усмехнулся в усы боцман. — А вот кто должен сделать, осталось тайной. Но ты стал опасен. А поэтому... Вахта, взять его!

— Боцман, одумайся. — Сказал я спокойно, делая шаг за спину Марте. — Если тебе надо оставить меня здесь, так я никуда и не удираю. Твой же дом. Куда я из него? Никого не знаю, ни о чём не слышал. Если хочешь чтоб я ушёл, не вопрос. Уйду. Но трогать меня не стоит.

— Ты мне угрожаешь? — Надвинулся на меня боцман.

— Нет. Предупреждаю. — Напрягся я, готовя портал. — Пожалей своих людей. Накануне большой бойни тебе понадобится каждый человек. Или ты думаешь твоих сторонников больше?

— А ты знаешь сколько их? — Замер моряк.

— Не знаю. Даже предугадать не берусь. Но ты сейчас лишишься ещё парочки. Это я тебе гарантирую.

— Чего встали! — Заорал он на, стоящих у двери замерших, матросов. — Взять его!

Ко мне подскочили двое, сразу с обеих сторон, схватили за руки. Третий рванулся с верёвкой наперевес. Я же сделал шаг назад, и вся троица рухнула в воду. Не ожидавшие такого поворота матросы тут же отпустили мои руки, и рванули наверх. Это я набрал полные лёгкие воздуха, и потому не торопился всплывать, а, сделав пару гребков, оказался в подземном убежище контрабандистов.

Выбравшись из воды в лаз пещеры контрабандистов, тут же активировал портал обратно в Маринэград, только теперь чуть в стороне от причалов. Не туда, где стоял и рассматривал корабли, а ближе к городу.

Солнце уже клонилось к горизонту. Но оставалось ещё достаточно высоко. Я прошёл немного, укрываясь за высоченные кусты. Разделся, выкрутил одежду, развесил на пару минут подсушиться. Достал запасную, переоделся. У меня ещё было немного времени. Поэтому решил, пока одежда сохнет, немного подумать и распланировать дальнейшие действия.

мне нужен капитан, готовый рискнуть за малую толику. Золотых у меня совсем немного. Сотни полторы не наберётся. Вряд ли за такую сумму кто-нибудь согласиться кроме полного идиота рвущегося к знаниям. Среди тех, кого мне довелось здесь встретить, таковых не наблюдалось. Правда, кто-то из них говорил о капитане неудачнике. Как они его назвали? Неудачник? Нет. Вроде Чик? нет. Не так. Как-то близко, но не так. Чик-чирик? Нет. Канатчик? Не. Блин, что за память стала?.. Кустарщик?.. А причём здесь это? Карманщик?.. Карманчик?.. Шарманщик!.. Точно, Шарманщик! Почему Шарманщик? Может у него шарманка есть? Надо будет выяснить.

Я поднялся с земли. Потрогал одежду. Ещё сырая, но ждать больше нельзя. Сложил всё в сумку, закинул на плечо и выбрался из кустов.

Вблизи никого не было. Прошёлся вдоль берега. Тут явно собирались строить новые причалы. Но пока ничего не было кроме заготовок. Чуть дальше у складов мальчишки играли в камни. Подошёл ближе. Пацаны насторожились, прекратили играть. Пришлось начинать разговор.

— Ребята, кто знает, где живёт Шарманщик? — А в ответ тишина. Настороженно смотрят, и молчат. Подумал, и решил добавить мотивации: — серебрушку тому, кто проведёт к его дому. Две, если проведёт незаметно для окружающих. Три, кто при этом не проболтается.

Зашевелились, запереглядывались. Но рисковать никто не собирался. Я же не понимал такого страха перед каким-то капитаном. Или это не он такой страшный, а местная власть?.. Разбираться некогда. пришлось ни соло нахлебавши потопать дальше, бросив на последок:

— Жаль. Придётся кому другому денежки отдать. — И пошагал к причалам. Однако далеко уйти не удалось. Стоило скрыться за ближайшим складом, как тут же раздался тихий шёпот:

— Дядя, сверните направо. Вон по той улице идите. Я вас догоню на перекрёстке. Там сверните налево.

Я не стал оборачиваться и выдавать пацана, а продолжил путь, как сказал мальчишка. До перекрёстка дошёл нормально. Никого не заметил. Меня вроде тоже. Свернул налево, как советовал пацан и тут увидел его. Он сидел под забором в густой траве. Мне показалось, что это крапива. Махнув рукой, мол, идите дальше, он продолжил лежать. Я понял, проверяет, не пошёл ли кто за мной.

На следующем перекрёстке пацан догнал меня и показал, свернуть направо. Там вроде была окраина города. Но спорить я не стал, сделал, как предлагалось. За последним домом шла дорога в обход города. Окружная, так сказать. Мальчишка побежал впереди, показывая путь, я же продолжал неспешно топать за ним. И всё пока что без единого звука.

Слева вдоль дороги тянулся толи сад, толи лесопосадка. На полноценный лес не похоже. А если сад, то уж очень запущенный. Справа возвышались сплошные, без единой щели меж досок заборы. Очень высокие и все не крашенные. Серые, невзрачные. Место глухое. Сомневаюсь, что здесь часто ходят люди. Хотя дорога накатанная. Не то, чтоб очень, но всё же.

Пацан замер, как будто нашёл то, что искал. Потом вдруг рухнул на землю и принялся что-то делать. Я подошёл ближе и был немало удивлён. Мальчуган вытаскивал из доски сучок. Когда затычка была извлечена из своего места, мальчишка принялся разглядывать в образовавшуюся дырочку то, что находилось за забором. Удовлетворившись увиденным, воткнул сучок обратно и, отсчитав девять штакетин, осторожно приподнял следующих две. Вытащил четыре гвоздя, удерживавших доски чуть выше, и отклонил в сторону. Получилось что-то похожее на лаз. Первым пролез на ту сторону. Осмотрелся, высунул голову и махнул мне, мол, лезь.