Гедимин досадливо сощурился. "Опять про карты. И, похоже, начали играть на деньги. И Дальберг уже не спорит. Ну ладно, мне-то что до них..."
В коридоре загрохотало. "Двое охранников," — машинально отметил Гедимин. "И ещё кто-то. Не местный. В тяжёлом экзоскелете. "Рузвельт"? Нет, что-то другое. И не "Тилаколео". Остановился... а эти двое идут дальше. Опять ко мне?!"
Пока он стягивал с пальцев ремешки, удерживающие "читалку", и убирал устройство в дальний угол ниши, двое охранников подошли к его камере. Лоренц, притихнув, сел на койку и отодвинулся подальше.
— Теск, на выход, — отрывисто скомандовал сержант Матейка. — На весь день, возможно, дольше. Руки!
Он возился с наручниками Гедимина дольше обычного, и сармату показалось, что "клешни" экзоскелета едва заметно вздрагивают, как будто волнение охранника передавалось машине. Магнитные "цепочки" были укорочены до предела — сармат вообще не мог шевелить руками.
— Держи, — буркнул Матейка второму охраннику, и тот крепко ухватил Гедимина за плечо.
— Он? — донёсся из коридора незнакомый голос.
— Да, сэр, — одновременно ответили двое охранников. Гедимин, отключив ощущения в сведённых за спиной руках, посмотрел вперёд и изумлённо мигнул. "Северянский тяжёлый... "Ряска"?! Откуда его принесло?!"
В последний раз тяжёлый экзоскелет со странным названием "Ряска" сармат видел в "Гекате" — среди голографических снимков, которые показывал учёным Ассархаддон, был и такой. За прошедшие годы "Ряска" "отрастила" ещё две турели лёгких бластеров на нижнем поясе конечностей. "Шаровидная атакующая форма," — промелькнуло у сармата в мозгу, и он, забывшись, попытался освободить руки — очень трудно было удержаться и не потрогать незнакомый механизм.
— Гедимин Кет? — донеслось из "Ряски". Внешних мониторов у неё было всего два, один — на "груди", и оба сейчас были выключены, но сармат не сомневался, что его отлично видят и даже держат на прицеле. Он кивнул, внимательно глядя на экзоскелет. "Северяне в тюрьме Кларка. Что они тут забыли?"
— В машину, — отрывисто скомандовал экзоскелетчик. — Снаряжение отдельно.
"Снаряжение?" — Гедимин приободрился. "Работа?"
— Эй, — он перевёл взгляд на тёмный монитор. — Пусть ослабят наручники. Мне руки сводит. На месте не смогу работать.
Матейка молча ткнул его кулаком в спину, но "Ряска" резким движением вскинула верхнюю "руку".
— Ослабить наручники, — приказал экзоскелетчик. — И сразу на выход.
За тюремными воротами оглядеться Гедимин не успел — его сразу втолкнули в бронированный фургон. Второй охранник отстал, Матейка вошёл вместе с сарматом и навис над ним, держа "клешню" на его плече.
— Без фокусов, понял? — прошептал он Гедимину на ухо.
Сармат его не слушал — он считал повороты, пытаясь определить направление. Глайдер свернул направо, но через несколько минут и два разворота вышел на шоссе и поехал прямо, постепенно набирая скорость. "Едем на север," — сделал вывод сармат. "К электростанции?"
Глайдер притормозил — начинался подъём. В фургоне мигнул датчик кислородной тревоги, и Гедимин с досадой вспомнил, что у него нет даже респиратора. Транспорт вышел из-под городского купола и поехал вверх по изрезанному дорогами валу кратера. Датчик перестал мигать — теперь он горел ровно, показывая, что за бортом вакуум.
— Стоять! — рявкнул Матейка, стоило Гедимину шевельнуться, и в спину сармата уткнулось сопло бластера. Ремонтник недовольно сощурился. Фургон, притормозив, повернул куда-то влево и вышел на спуск, снова разгоняясь. Не сбавляя скорости, он свернул ещё пару раз и резко дёрнулся, отрываясь от дороги. "Взлетаем," — Гедимин удивлённо мигнул. "Значит, шоссе кончилось. Едем по грунту."
Глайдер, набрав высоту, уже не сворачивал — летел над лунной поверхностью, не обращая внимания на неровности рельефа. Минут через пятнадцать Гедимин почувствовал, как надавило на уши, и поспешно сглотнул. Город, а вместе с ним и гравикомпенсаторы, остался далеко позади — глайдер въезжал туда, где действовала настоящая лунная гравитация. Сармат широко расставил пальцы, жалея, что когти остались в скафандре, — при пониженной гравитации швырять начинало от самых слабых толчков, а со скованными руками трудно было удержаться на месте. "Куда едем?" — он порылся в памяти, вспоминая карту этой стороны Луны. "В Пласкетт? А я там зачем? До сих пор сами справлялись..."
Они ехали ещё долго — минут сорок, не меньше, при том, что глайдер выжимал максимальную скорость — у сармата временами даже закладывало уши. Почувствовав, что его снова придавило к полу фургона, он озадаченно мигнул — похоже, кто-то вытащил в район Пласкетта антиграв. "Тем лучше. Работать удобнее," — одобрительно подумал он. Конвоир вцепился двумя "клешнями" в его плечи и резким рывком развернул сармата к люку. Тот помянул про себя размножение "макак" и выпустил из лёгких весь воздух, одновременно зажмуриваясь, — не хватало ещё порвать себе альвеолы и пересушить роговицу из-за тупости "мартышек"!
Его вытолкнули из люка, и он услышал грохот разболтанной обшивки — Матейка выбрался следом. "Звуки," — отметил про себя сармат. "Тут воздух. Пригодный?"
— Можно дышать, — сказал незнакомый голос, и Гедимин открыл глаза. Ребристая поверхность под ногами оказалась палубой — он вышел из глайдера в десантный отсек боевого спрингера. По ушам тянуло сквозняком — насосы работали в усиленном режиме, накачивая помещение кислородной смесью. Гедимин быстро огляделся — отсек был герметично закрыт с двух сторон, у третьего, приоткрытого, люка стоял тёмно-синий "Рузвельт". Но с сарматом заговорил не он — тут был ещё один экзоскелет, "Ряска", чёрный в серебристых пятнах — послевоенном северянском камуфляже.
— Снаряжение, — сказал северянин, махнув верхней "рукой" в сторону дальней переборки. Там в креплениях для десантного экзоскелета стоял вскрытый сверху донизу ремонтный скафандр. Увидев его, Гедимин довольно ухмыльнулся — внутри просматривался двойной запас кислородных баллонов. Куда бы сармата ни привезли, и что бы ему ни предстояло, о воздухе не забыли — и это уже было хорошо.
— Мы в Пласкетте? — спросил Гедимин, разминая затёкшие руки. Наручники с него сняли; теперь Матейка стоял рядом, дожидаясь, когда сармат влезет в броню. На его вопрос никто не ответил, и повторять Гедимин не стал. "На месте увижу," — решил он.
— Глаза, — отрывисто сказал кто-то из экзоскелетчиков, и на голову сармата опустился непроницаемый защитный купол. Респиратор оставили открытым — дышать он мог, но передвигался теперь на ощупь. Его придерживали с двух сторон, и он мог только считать повороты и прислушиваться к отдалённому шуму механизмов. В какой-то момент гул турбин стал громче — сармат пересёк осевой коридор звездолёта и двинулся дальше, к противоположному борту. На запястье что-то громко пискнуло — сработал передатчик, но посмотреть на экран Гедимин не мог.
Минуты три они стояли неподвижно, и сармат слушал свист и шипение закрывающихся гермоворот. "Шлюзовая камера. Усиленная герметизация... Выходим за борт?"
Они сделали несколько шагов и снова остановились. Ворота зашипели за спиной. Кислородный датчик молчал, воздух сквозь респиратор поступал исправно, — сармата вывели в какой-то герметичный отсек, но до забортного пространства было ещё далеко.
— Гедимин Кет, — услышал он незнакомый голос. — Ремонтник, работал с кораблями Мианы... Квалификация достаточна?
— Максимальная, — ответили ему прежде, чем Гедимин успел открыть рот. — У этих тесков был официальный сертификат. База "Маккензи"...
— Я в курсе, — оборвал его первый.
Защитное поле исчезло. Гедимин увидел отсек, залитый неприятно ярким белесым светом с хорошей примесью ультрафиолета, — незащищённую кожу он, пожалуй, обжёг бы. Напротив сармата стояли два тёмно-синих "Рузвельта" — федералы, но там, где должны быть знаки отличия, белели пятна защитного поля. Сармат настороженно сощурился.
— Гедимин Кет, готовы говорить? — спросил один из экзоскелетчиков. Их внешние мониторы были выключены, и сармат не знал, кто с ним общается, и на кого смотреть, но на всякий случай кивнул.
— Хорошо, — сказал экзоскелетчик. — Вас привезли для определённой работы. Возможно, вы останетесь тут на несколько суток. Вам отправили задание. Прочитайте его и кивните, когда закончите.
Гедимин открыл файл. Передатчик справился с ним не сразу — на несколько секунд "задумался", чего раньше с ним не случалось. "Новый формат?" — Гедимин настороженно сощурился. "Тогда вообще не откроет. У "макак" всё время что-то обновля... Нет, всё в порядке. Что здесь?"
Он увидел снимок, сделанный сверху, с дрона-разведчика, повисшего на хорошей высоте, — маленький кратер на дне большого по соседству со множеством таких же и тёмное продолговатое пятно на дне. Приблизив изображение, он вздрогнул — на лунном грунте, взрыв его и частично закопавшись, лежал, подвернув "хвост", рыбообразный звездолёт мианийцев. Его обшивка, когда-то яркая, стала серой с белыми полосами и пятнами и частично просела внутрь. Над кораблём стоял красноватый пар.
"Образец технологий Мианы," — прочитал Гедимин под снимком. "Через полчаса после падения. Самостоятельный корабль или элемент корабля-матки. Потерян при лучевом всплеске. После трёх дней хаотичного движения совершил жёсткую посадку. Признаки жизни внутри — возможно, присутствуют. Попытки контакта отсутствуют. Устранение повреждений нецелесообразно."
Сармат растерянно мигнул и поднял взгляд на экзоскелетчика. "Вся обшивка серая. Летальный ожог? Тогда зачем меня сюда привезли?"
"Действия: сбор образцов покровных и внутренних тканей корабля", — этот абзац был подсвечен красным. "Количество и размеры образцов — максимально возможные. Сканирование корабля в течение всей работы. Передача всех материалов куратору. Удаление всех данных."
— Исследователи? — Гедимин, криво ухмыльнувшись, посмотрел на ближайший "Рузвельт". — Мианийцы знают?
— Занимайтесь своей работой, — сухо ответил тот. — Задача вам понятна?
— Эта штука не даст себя резать, — качнул головой сармат. — Вы пробовали?
— Задача вам понятна? — повторил экзоскелетчик тем же тоном, и Гедимин недовольно сощурился. "Ладно, их проблемы. Лишь бы потом ко мне не приставали."
— Понятна, — коротко ответил он.
— Приступайте, — "Рузвельт" отошёл в сторону. За его спиной был закрытый шлюз; рядом стоял переносной рюкзак с батареей разноразмерных контейнеров. Гедимин, подогнав короткие лямки, закинул его на спину и одобрительно хмыкнул — всё плотно сидело в своих ячейках, ничего не гремело и не болталось.
— Ты на контроле, теск, — напомнил вполголоса Матейка, показав кнопки на "ладони", и шагнул назад. — Пошёл!
Едва позади закрылся люк, обрезав полосу белесого света, Гедимин посмотрел вверх и увидел непрозрачный купол. Защитное поле, созданное генераторами на корабле, прикрывало его вместе с маленьким кратером, и сармат не сомневался, что поверх него лежит ещё маскировочное. Вдоль тёмного предмета, зарывшегося в грунт на дне ямы, стояли фонари, и в их свете над корпусом гигантской "рыбы" поднимались тонкие струи пара.
Сармат подошёл ближе, на всякий случай накинув поверх скафандра слой защитного поля. Кроме этих испарений, на корабле не было заметно никакого движения. Гедимин включил сигма-сканер и направил на серый звездолёт, стараясь захватить как можно больше пространства в сканирующий луч. Прибор пискнул, и на экране появилось несколько коротких строк.
"Аммиак, метан, бутан, сернистый газ, водяной пар..." — Гедимин перечитал их, проверил настройки сканирования, выждал ещё несколько секунд и, помянув про себя уран и торий, оставил прибор в покое. Испарения, поднимающиеся от корабля, и грунт вокруг него, — всё, что поддавалось сканирующему лучу. Остальное, от "покровных тканей" до "сердца" звездолёта, выглядело большим чёрным пятном.
"Есть там кто?" — отправил сармат сообщение в сторону неподвижной конструкции и, подумав, продублировал его мигающим сигма-лучом. Он не ждал внятного ответа на понятном языке, но корабль не отозвался вообще никак. Гедимин сделал ещё пару шагов, и "хребет" звездолёта слабо шевельнулся. Сармат направил на сдвинувшееся место луч фонаря, — никого там не было, только обшивка слегка просела внутрь, выбросив десяток тонких паровых гейзеров. Гедимин проверил концентрацию паров под куполом — судя по ней, звездолёт испарил уже не одну тонну вещества.
Сармат поднялся на вал, осторожно тронул серую обшивку щупом анализатора. Вблизи было видно, что верхний покров, аналог кожи, практически распался, и по всей длине корабля обнажились переплетённые белесые волокна. Они посерели и легко отделялись друг от друга, местами сворачиваясь в клубки и рассыпаясь на едва заметные нити от неосторожного прикосновения. Скопления нитей и образовывали белые пятна на корпусе. Гедимин остановился, разглядывая одно из них. Оно постепенно расширялось; никто его не трогал, но новые пряди отслаивались, спутывались в комки и распадались на нити. Гедимин прошёл вдоль корпуса от хвоста к носу, выискивая бугорки, из которых обычно вырастали страховочные тросы. Один из них опознать удалось — сейчас это было отверстие с просевшими белесыми краями, из которого бил паровой гейзер.
"Надо искать вход..." — сармат пригляделся к борту на стыке двух сегментов. Там определённо был сдвигающий механизм, и, возможно, пара десантных люков. Гедимин приложил ладонь к обшивке, собираясь отодвинуть сегмент вручную, — и вся обшивка на десятки метров поползла вниз и просела внутрь, выбрасывая тучи пара. Из-под неё брызнула тёмная жидкость, опрыскав камни под ногами сармата и защитное поле на его броне. Сканер пискнул, отметив кратковременное повышение температуры. Гедимин не обратил на него внимания. Он, не отрываясь, смотрел туда, где жидкость залила участок обшивки. Намокшие волокна лопались и стремительно таяли; не прошло и двух секунд, как полуметровый фрагмент проело насквозь, на сорок сантиметров вглубь, и из-под него показались розовые штыри. "Скелет," — машинально отметил сармат. "Кости и кровеносные сосуды... Hasu!"
Тонкая кость, на которую он смотрел, неожиданно покрылась трещинами и переломилась пополам, выплеснув ещё немного тёмной жижи. Её обломанный край таял, но ещё раньше, чем он растворился, лопнул фрагмент на десяток сантиметров ниже, и обломок упал Гедимину под ноги. Внутри корабля что-то дрогнуло, и обшивка снова просела — казалось, её медленно расплющивает что-то невидимое.
"Оно растворяется," — Гедимин покосился на обрызганную руку и встряхнул ею, будто странная жидкость могла проесть защитное поле. Проследив за мокрым грунтом, он облегчённо вздохнул — вещество не реагировало с минералами, разъедая только звездолёт. "Механизм самоуничтожения..." — сармат невольно поёжился, наблюдая за тем, как отваливаются куски от изогнутой "кости" в глубине пролома. Сеть "кровеносных сосудов" на ней уже расползлась в жижу и стекла вниз. Участок борта над проломом, лишившись опоры, просел, и сармат отступил, — корабль испарялся, но весил ещё достаточно, чтобы раздавить неосторожное существо.
