Им было плевать, что это займёт вечность и больше. Им было плевать, что каждый миг в рамках одного только мироздания рождалось и умирало бесчисленное количество миров. Важна была лишь цель и путь к ней.
Существовал и третий вид существ. Более… пожалуй, хитрый и необычный. Они не любили покидать Пустоту, вместо этого отщипывая от себя бесчисленное количество аватаров, теней, осколков и слепков сознания, которые разлетались по бесчисленным реальностям, порой становясь предвестниками конца, а порой — просто наблюдателями, что даже понятия не имели, кто они и что они. Им и не нужно было понимать. Они жили и умирали обычными людьми (или теми, кем они родились), до самого последнего момента не зная о том, что являются частью чего-то большего.
Цель последних была в том, чтобы стать ушами и глазами пустотных существ. Порой — ключами и дверями к мирам, которые так сильно боялись впускать к себе Пустоту.
Сила Пустоты была в мимикрии. Она настолько хорошо скрывалась среди простых и понятных вещей, что, порой, даже сильнейшие из Богов, даже сами существа Пустоты могли не заметить себе подобных. Идеальная мимикрия, способная вызвать неприкрытый ужас у любого.
На лавочке где-то в лесопосадке сидело нечто, напоминающее гуманоидное существо. У него не было лица, как и возраст существа был каким-то странным, смазанным. Ни ребёнок, ни взрослый. Единственная примечательная черта — рыжие, практически красные длинные волосы. Они выделялись на общем фоне, будучи особенно яркими и по-настоящему прекрасными.
На самом деле, существу был безразличен этот цвет. Большинство вещей были существу безразличны.
Но Пёсику существа… Этот цвет нравился.
Взор существа пронесся сквозь бесчисленные миры, остановившись на одном, особенно странном и ярком. Мире, который открыл для «Этого» много нового и который смог подарить Пёсику то, чего он так желал.
В отражении существо увидело улыбающуюся собственному отражению девушку с лисьими ушами и длинным рыжим, практически красным хвостом. Девушка в отражении и не подозревала, кем и чем является на самом деле. Никто не подозревал, кроме «Этого».
Лицо существа, сидящего беззаботно на лавочке в лесопосадке, неожиданно превратилось в лицо этой девушки. На голове появились лисьи уши, за спиной — хвост. Возраст тоже резко стал понятен — молодая девушка.
«Это» открыло глаза.
Отступление
Я знал, что отношения с несколькими девушками сразу — это жопа. Знал, опыт шептал об этом, кричал, молил, но я не слушал. До самого последнего, когда надежды уже не было, надеялся на то, что как-нибудь оно всё обойдётся.
Но — нет.
Мозги. Их насиловали слишком часто. Особенно компания матери и дочери, когда мы собирались вместе. А были вместе мы практически всегда.
Всё имеет свою цену, собака.
— Ты так и не научился думать тише, Кирилл, — лениво пробормотала Азура, поправил солнцезащитные очки.
— Ты обещала, что больше не будешь читать его мысли, — пробормотала как бы между делом Айрочка, попытавшись меня защитить.
Она лежала на другом шезлонге, чуть поодаль от своей матери.
Азура лениво перевела взгляд на дочь. Закатила глаза.
— Я уже пообещала, что научу и тебя этому, Айрочка. Хватит мне напоминать об этом.
Девушка, увидев, что у меня стал взгляд преданной собаки, стыдливо покраснела.
В такие моменты я безумно радовался, что японка так особо и не прижилась среди нас, отправившись искать достойных противников. Нашей компашке нужно было спокойствие и размеренная жизнь (ну, или хотя бы существование), чего нельзя сказать про Кёко: барышня жаждала сломать кому-то лицо. Ну и чтобы ей сломали лицо, кажется.
Немного разбавляло ситуацию наличие Моруса. Мой пляж порядком расширился и в нём появилось не только нечто похожее на тропический лес, но и воплощённые одной только силой мыслей дома.
К счастью или сожалению, где был Морус, там была и Рена. А где была Рена — там была и моя лисодевочка. Насколько бы плохими между родственницами не были отношения, лисодевочка постарше всё равно передавала свою науку младшему поколению. После смерти многие вещи становятся бессмысленными, более простыми и понятными. Особенно в воплощённом сне кого-то типа Верховного Бога. Очень условного, это всё маркетинг. Тут и конфликт с Морусом, по большей части, сошёл на нет: он уже сдох, причём довольно мучительно. Все вопросы мы решили и обсудили, а отправлять душу демона на реинкарнацию…
Я, пожалуй, не настолько хороший.
Конечно, иногда мы умудрялись и найти минутку, когда нас никто не трогал.
— Уважаемое Воплощение, ваш ход, — сделал ход демон, обворожительно улыбнувшись.
На свою голову принёс в этот мир знакомые ещё с прошлого мира шахматы.
В моём сне он не выглядел старым. Его дух (кажется, воплотившийся вместе со сном?..) выглядел таким же молодым, каким я его запомнил в нашу последнюю встречу перед появлением метки. У него даже фирменный костюм остался нетронутым.
— Как ты это делаешь, — опустил я взгляд на доску, протяжно вздохнув.
Уже видел, что мне поставят шах.
Я мог мыслить в несколько потоков. У меня было пространственное, многомерное восприятие реальности. Но даже так — демон умудрился меня обыгрывать в шахматы. Мне было не сложно рассчитать с десяток и больше ходов, однако всю партию, как сидевший напротив меня древний чёрт, не планировал. Мой мозг в принципе не был заточен под такое.
Тут демон как бы случайно показал задумчивость, тут он делает как бы случайный ход, позволяющий забрать у него несколько ценных фигур, и приблизить к победе, а потом один ход королевой…
И я оказываюсь в ловушке.
Конечно, в ближайшие сотни лет я собирался ситуацию исправить, ибо это какой-то испанский стыд, но всё же.
— У вас более… тактическое мышление, господин Кир, — сконфужено улыбнулся демон. — У меня же — стратегическое. Это закономерно.
Я неопределённо хмыкнул.
Сука. Почему мироздание решило сделать меня не полностью тупым, чтобы я не понимал, что тупой, но и не достаточно умным? Грёбаная середина, когда овощ понимает, что он овощ. Божественный овощ или нет — овощ остаётся овощем.
— Так может, пойдёшь Сере помогать?
Лицо демона тут же переменилось. Он кашлянул в кулак.
— Пожилые не должны вмешиваться в дела молодых, господин Кир.
— Да ну? — вскинул бровь я. — А она говорила, что очень хотела бы увидеть тебя на месте своего советника.
Демон вновь кашлянул.
— Поверьте мне, у меня уже был подобный опыт, и я не могу сказать, что он мне понравился! Мне достаточно и компании Верховных Богинь, к которым вы меня любезно направили.
Понимаю.
Моё лицо неожиданно вытянулось, я повернул голову на выход. Моргнув, встал, направившись на улицу. Морус, удивлённо приподняв бровь, направился за мной. На улице вместо двух занимавшихся иллюзиями лисодевочек сидели две…
Кошкодевочки?
— Это что такое? — шокировано спросил я у Рин.
Рыжая кошкодевочека дёрнула хвостом. Она умудрялась обмануть моё восприятие, пусть и поверхностно, что ужасало. Таким могла похвастаться только Рена.
— Иллюзия, Кирилл, — довольно улыбнулась девушка.
Сердце радуется от осознания того, что она, путём проб и ошибок, выговорила моё имя. Как и все мои девушки, в принципе.
— Мы дошли до тренировок моих фирменных иллюзий, — гордо улыбнулась ещё одна кошкодевочка, уже Рена.
Мне потребовалось какое-то время на то, чтобы что-то ответить.
— …а можно вы будете оставаться в форме лисодевочек, пожалуйста?..
Девушки непонимающе переглянулись. Морус кашлянул в кулак.
Я закатил глаза.
— Китсуно. Я имею в виду, китсуно.
Если компания матери и дочери мне просто периодически насиловала мозги (хочу заметить, любя), то компания других мадам, известных своей Верховной Божественностью, была просто раздражающей.
Как не трудно догадаться, что Амари, что Нимра тоже кочевались в моём сне, пусть и на совсем других правах. За то, что они решили шантажировать меня через Рин, я решил пойти на то, что оставит в их испорченных вседозволенностью душах след, который будет преследовать их спустя тысячи лет.
Я заставил, подключив Моруса, их начать учиться.
— Кирчик, когда-нибудь мы сбежим отсюда, — неуверенно плаксиво уведомила меня Амари, сидя за партой.
— И отомстим, — закончила за свою сестру Богиня Леса, сидя за партой рядом с ней.
Такой, чисто советской, старой. Создающей атмосферу безысходности и понимания того, что следующие часы пройдут не сказать, чтобы интересно, пусть и иногда даже полезно.
На этой парте лежали учебники за седьмой класс.
Мёртвый Бог, какое же удовольствие я испытывал, видя, как корчит Богинь. Это они ещё не знают, что я научился из Пустоты доставать любые мало-мальски знакомые мне предметы.
На лицо вылезла злобная улыбка.
— Не в ближайшие сотни лет. Будете возмущаться — опять позову Морану.
Лица Богинь стали испуганными, они опустили головы.
А книг в своей жизни, как бы меня не чмырила жизнь (и я), прочитал немало. Причём, мне даже читать не нужно было: лишь помнить, что я когда-то прикасался к той или иной книге. Оставалось лишь засунуть руку в ничто и достать то ли слепок, то ли воплощенную копию нужного предмета. Память же у меня стала безумно хорошей.
Я и так был злопамятным хером, а тут после эволюции класса вспомнил, что мне кое-кто так сотку в школе и не вернул. Скажем так, если от моего родного мира что-то осталось, в чём я, к сожалению, сомневался, то нужно будет наведаться к одному другу.
После эволюции у меня появилось чувство, что я могу при желании скользить между слоями реальности и даже попытаться проникнуть в какие-то другие. Наличие божественного начала всё порядком упрощало: метафизическое сознание других реальностей относилось ко мне немного теплее, чем к «чистым» существам Пустоты.
Неопределённой ситуация была с двумя другими Богинями. В частности, речь шла про Морану и Ами.
Я, если честно, вообще в душе не представлял, что с ними делать. И ладно Ами — с ней я мог ещё смириться. В конце концов, пусть и на фоне, но мелькала она как бы не с самого начала моего путешествия. Плюс, спасла мою лисодевочку. За это я готов был простить почти всё что угодно.
Морана же…
Кусок моего сна, самый его метафизический краешек, обратился в зиму. Появилось место, где теперь всегда шёл снег. С моего разрешения, конечно же.
Чтобы лучше понимать ситуацию, нужно уточнить, что Богиня, нуждающаяся в длительной реабилитации после пережитого звиздеца, каким-то образом умудрилась воплотить часть своего домена прямо в моём… пространстве. Опять же, с моего разрешения. Девушка была совсем не общительной и, кажется, любила, когда ей уделяли внимание, на что частенько намекала ленивая, слишком много знающая Королева драконодевочек.
Как минимум раз в день-два я приходил проведать девушку, и сам чувствуя, что ей нужна была какая-то компания.
Вообще, и без намёков Азуры я в этом убедился ещё в тот момент, когда впервые пришёл проведать девушку и увидел, что она лепила из моего песка замок. С таким, сосредоточенным, слегка безумным взглядом.
— У тебя уже намного лучше получается, — похвалил неуверенно девушку я, присев в заснеженный песок рядом с ней.
Девушка перевела с замка из песка (и чуточки снега) на меня задумчивый взгляд.
— Помоги мне, Кирилл.
Я вздохнул.
— Хорошо.
После того, как мы вместе заканчивали строить замок, девушка абсолютно естественно падала в мои объятья и засыпала. Иногда ещё лезла целоваться, отправляя меня мысленно думать над своим местом в этом странном мироздании.
Как не трудно догадаться, про какие-то промежуточные этапы построения отношений девушка если и слышала, то напрочь забыла про эту херню за тысячу лет заточения чуть больше чем полностью.
Слава Мёртвому Богу, что Ами пока не спешила лезть в мой сон. Как ни странно, у моей лисодевочки были к беременной божественной девственнице вопросы. И не только у Рин, пусть у неё и больше всего.
Охереть как много вопросов, млять.
Материальный мир я посещал достаточно часто. Конечно, когда появилась возможность находиться физически (энергетически?..) в своём сне и ещё и перетащить туда всё своё ближнее окружение, то фактическая надобность в посещении «реального плана бытия» просто отпала. Для меня, во всяком случае.
Ну, как минимум, теоретическая надобность.
На практике же всё было иначе.
— Опять пришёл за булочками для Айры? — поинтересовалась у меня Мари, слабо улыбнувшись. — Или ты вспомнил о том, что одним только спасением женщины Герои не заканчивают?..
Моё появление из ниоткуда её совершенно не смутило.
— Именно этим они обычно и заканчивают, — закатил глаза я.
Слабая улыбка пропала с лица женщины.
— Значит?..
Неопределённо хмыкнул.
— Это не значит, что мы не можем попробовать.
Перед глазами появилась счастливо поглощающая булочки Айра. Изначально мы планировали поселиться где-то в Кристалле, но потом мой сон прострелил всем колено.
В принципе, хуже и так ужасающая по своей сути ситуация не может стать чисто физически. Мёртвый Бог, не лоля же, упаси поломанная «Система».
Протянул руку женщине. Та, немного подумав, взяла её. Наши тела проскользнули сквозь пространство.
Хотя бы с одной женщиной я планировал развить отношения адекватно, а не через призму грёбаного безумия. Правда, осознание того, что отношения будут развиваться на виду у остальных (и особенно — околовсезнающей Азуры), немного ситуацию портило, но…
Как-то похер уже, если честно. В Бездну, так хоть с широкой улыбкой на лице.
Весь надуманный и вполне реальный стресс удавалось компенсировать благодаря моему единственному настоящему другу и товарищу Торку.
Примерно раз в месяц мы собирались в одном из трактиров эльфийского королевства, где могли в полной мере излить друг другу души. Пожалуй, если бы не Торк, то моя израненная душа уже давно бы захотела полноценный отпуск от перманентного отпуска.
— Ик… Они меня совсем за человека не считают…
— Ты гном, Торк.
— Тык, я об этом и говорю! — ударил кружкой по столу гном. — Они хотят гнома посадить на сухой паек, ты… Ик… Ты представляешь?!
Я покачал головой, сделав глоток местного пойла.
— Не представляю.
— О чём я и говорю! — принялся ещё громче возмущаться бухой гном. К счастью, нас все игнорировали. — Они там совсем какие-то ненормальные! У меня получилось почти склонить тестя на свою сторону, но он каждый раз, протрезвев, начинает… Ик… Молот, начинает просить ещё прибухнуть. Он же такими темпами и того… Ик! Слабые эльфы оказались, совсем…
