— Состояние с-бомбы? — спросил Клаус-Вильгельм.
— Все еще надежно закреплена. Нагрузка на импеллер... — Эндовер-Чен открыл дисплей состояния привода. — В пределах допустимой.
— Рад, что мы все же не на настоящем мостике, — сказал Бенджамин, как будто только что прочитал мысли Райберта. — Все эти конвульсии затрагивают какие-либо другие системы?
— Нет, агент, — ответил Гюнтер. — Все мои системы, за исключением импеллера, работают с максимальной эффективностью.
Девяносто четыре значка перемещались по карте, по одному для каждой машины времени во флоте, и девять из них содержали увеличенные изображения с-бомб. Это оружие несли каждый из пяти тяжелых времялетов СисПрава и четыре хронопорта "Хаммерхед", потому что их большие импеллеры были способны лучше компенсировать лобовое сопротивление.
Еще четыре значка пульсировали пунктирными очертаниями, обозначая последние известные местоположения валькирий-разведчиков, которые сбежали, как только заметили приближающиеся огромные силы.
Райберт поймал себя на том, что его взгляд прикован к "Хилдре", занимавшей позицию в хвосте флота.
Тебе лучше сдержать свое слово и не делать глупостей, — подумал он.
Рядом с Эндовер-Ченом вспыхнул сигнал тревоги.
— Сигнал с "Хаммерхеда-Четыре", сэр. Они рискуют отстать и просят разрешения снизить скорость до сорока пяти килоединиц.
— Гюнтер, телеграфируй флоту, — сказал Клаус-Вильгельм. — Все корабли снизятся до сорока пяти. Мы будем держаться в строю с "Хаммерхедом-Четыре".
— Приказы отправлены.
— Каковы планы ремонта?
— Они ожидают, что через несколько минут будет найдено обходное решение, — сказал Эндовер-Чен.
— Очень хорошо.
Разные части флота замедлили ход в разное время, непреднамеренно растянув строй, прежде чем снова сомкнуться вокруг "Хаммерхеда-Четыре". Райберт поморщился из-за отсутствия координации. Это был не самый изящный маневр в военной истории, но он сделал свое дело.
"Клейо" была одним из немногих времялетов, которые идеально держали строй, и Райберт поймал себя на том, что его мысли возвращаются к Фило. Он снова бросался навстречу опасности без своего АС рядом, и пустота на дальней стороне их ментальной связи отдавалась болью в его сознании.
Теперь я ничего не могу с этим поделать, кроме как выжить, — мрачно подумал он.
— Десять секунд до внешней стены Династии, — сказал Эндовер-Чен.
Он сделал виртуальный вдох и стал ждать.
— Три... два... один... вход в фазу.
Тридцать один легкий времялет, пять тяжелых времялетов, сорок восемь легких хронопортов, шесть тяжелых хронопортов, три мобильных подавителя и один корабль с двойным приводом вошли в фазу с истинным настоящим Династии. Флот выстроился в боевой порядок, Земля под ними превратилась в величественный лазурный полумесяц, когда данные из реального пространства заполнили их экраны.
Далеко впереди флота появился массивный опрокинутый шип.
— "Тессеракт" все еще находится на околоземной орбите, — сказал Бенджамин. — Именно там, где мы и ожидали его найти.
— Многочисленные импеллерные контакты в ближайшем будущем, — сказал Эндовер-Чен. — Они сгруппировались вокруг "Тессеракта", слишком близко, чтобы разобрать отдельные корабли.
— Дайте мне ваше наилучшее предположение о численности войск противника, — сказал Клаус-Вильгельм.
— Я бы сказал, более двухсот валькирий, и их может быть еще больше, ожидающих с выключенными импеллерами.
— Переместите флот на минус один год от истинного настоящего, — приказал Клаус-Вильгельм, — затем удерживайте позицию.
Флот вышел из фазы, а затем резко ускорился в прошлое. Райберт наблюдал, как Земля Династии вращается вспять в течение ночного и дневного циклов. Несмотря на то, что год назад Династия обладала машинами времени, флот оставался неконгруэнтным. Как обсуждали ранее Клаус-Вильгельм и Эндовер-Чен, они маневрировали в прошлом, но не хотели с ним взаимодействовать. В этом смысле прошлое было скорее местом, чем временем. Остаточным изображением, которое занял бы флот.
— Приближаемся к отрицательному показателю на один год, — заявил Гюнтер.
Вспыхнули предупреждения, и от "Тессеракта" отделился шквал значков.
— А вот и фазовые ракеты! — крикнул Райберт. — Судя по силе сигнала, их более семидесяти. Черт возьми, Люций не терял времени.
— Они направляются прямо к нам, — отметил Эндовер-Чен. — Плюс пятьдесят одна неделя до флота и они приближаются.
— Это мы еще посмотрим. — Голос Клауса-Вильгельма был напряженным, но уверенным. — Телеграмму на "Порткаллис-Один". Включить подавление.
* * *
Джонас Шигеки наблюдал, как косяк ракет с ядерными боеголовками проносится сквозь время. Он знал, чего ожидать от записей предыдущих атак, но все равно у него в голове не укладывалось, что кто-то может использовать ядерное оружие, по крайней мере, не попытавшись все обсудить.
— Ладно, народ, — сказал он команде мостика "Порткаллис-Один". — Похоже, нас встречают довольно холодно. Пора показать этим придуркам, с кем они имеют дело.
— Да, сэр! — сказал капитан Пак Сон Ук. — Антенна, выведите поле подавления на максимальную мощность и спроецируйте его впереди флота. Телеграфом сигнализируйте "Порткаллису-Два" и "Порткаллису-Три", чтобы они соответствовали нашей мощности и профилю.
— Подтверждено. Ускоряем вращение антенны и поднимаем мощность реактора. Антенна работает со скоростью двадцать оборотов в секунду и ускоряется. Шестьдесят оборотов. Поле начинает формироваться. Антенна стабильна со скоростью сто двадцать оборотов в секунду. Повышаем мощность до максимума.
— Сэр, "Порткаллис-Два" и "Порткаллис-Три" подтвердили ваши приказы и следуют за нами.
Сплющенный пузырь на тактической карте расширился на месяц вперед от флота, представляя сердце поля подавления.
Мобильные подавители не были предназначены для того, чтобы останавливать все путешествия во времени вокруг себя, отчасти потому, что они сами были машинами времени, но также и потому, что ограничивать собственные силы было плохой идеей. Следовательно, цель направленной антенны состояла в том, чтобы ослабить противника, позволяя дружественным силам свободно маневрировать в другом месте.
Или настолько свободно, насколько это возможно.
Общая площадь действия поля подавления была больше, чем показано на рисунке, поскольку поле не останавливалось магическим образом на какой-то произвольной границе в пространстве, а скорее ослабевало с расстоянием. Подавляющий эффект можно было обнаружить вплоть до "Тессеракта" в истинном настоящем, но лишь слабо. Это означало, что каждый корабль СисПрава и Администрации попадал под его влияние, независимо от того, в какую сторону была направлена антенна, но воздействие на них было бы минимальным, а их более крупные импеллеры могли бы пробиваться сквозь небольшие несфокусированные помехи.
Внутри первого образовался второй пузырь, и он тоже раздулся наружу, представляя собой более сильный уровень подавления. Образовался третий пузырь, и четвертый, и пятый, и все они расширялись, каждый новый ярче предыдущего.
Изображение превратилось в широкую туманность концентрических зон с фазовыми ракетами, направляющимися прямо к центру.
— Достигнута максимальная мощность, заместитель директора, — доложил Сон Ук.
— Очень хорошо. — Джонас поправил ремни на плечах и стал ждать, когда шквал ракет войдет в поле подавления. Возможно, он и не согласился бы со своим отцом в том, что у Администрации был какой-то долг, который нужно было выплатить, но реальность боевой станции Династии делала все остальные проблемы второстепенными. Это чудовище должно было быть остановлено, и он и другие заместители директора поддержали призыв к оружию, хотя каждый по своим собственным причинам.
Во всяком случае, гораздо лучше убедиться, что этот псих Гвон умрет прямо здесь, вместе с остальной вселенной, которую он убьет, прежде чем сможет нанести нам визит, — мрачно подумал Джонас. — И было бы чертовски умнее прихватить его, пока СисПрав все еще здесь, чтобы оказывать влияние!
— Теперь мы посмотрим, сработает ли эта безумная идея, — сказал Сон Ук в закрытом чате.
— Сработает. Эта технология проверялась снова и снова.
— Верно... — Сон Ук покачал головой. — Как, черт возьми, ты втянул меня в это?
Джонас взглянул в его сторону.
— Насколько я помню, ты всегда хотел иметь собственный корабль.
— Может быть. Но не тот, который бросается в пасть смерти.
— О, да ладно тебе. Тебе было до смерти скучно работать суперинтендантом башни подавления. Ты всегда говорил, что хочешь чего-то более... существенного, не так ли? Что ж, учитывая, что в нашу сторону направляются семьдесят с лишним ядерных ракет, я говорю, что эта проблема решена.
Сон Ук фыркнул от смеха.
— Спасибо.
— Эй, а для чего нужны друзья? — Джонас ответил странной улыбкой.
— Вражеские ракеты вошли во внешние пределы поля, — объявила темпоральный навигатор. — Дистанция составляет минус шесть недель и сокращается. Минус пять. Минус...
Она замолчала, и Джонас позволил себе жестокую улыбку.
— Вражеские ракеты замедляются. Теперь пятьдесят килоединиц. Тридцать. Десять. Сэр, подтвержден выход ракет из фазы в трех неделях. Их импеллеры, по-видимому, не работают.
— Попались, — выдохнул Джонас.
* * *
— Переведите эскадрилью "Хаммерхедов" в фазу с этими ракетами и уничтожьте их на расстоянии, — приказал Чаба Шигеки с "Хаммерхеда-Один". — Давайте не будем рисковать их реактивацией.
— Телеграф, дайте сигнал эскадрилье, — приказал Окунну. — Переведите нас на положительную трехнедельную дистанцию от флота. Оружейники, включить лазеры в режиме ожидания.
Шесть тяжелых хронопортов покинули строй флота и устремились в будущее со скоростью девяносто пять килоединиц, затем замедлились на подлете к остановленным ракетам, когда сами вошли в поле подавления. Две группы синхронизировались по фазе, и широко разбросанные ракеты материализовались в нескольких сотнях километров впереди кораблей Администрации.
— Цели обнаружены, — доложил оператор вооружения. — Они даже не пытаются прятаться.
— Огонь! — скомандовал Окунну.
Сдвоенные атомные лазеры полыхнули из носовых крыльев "Хаммерхеда-Один", а затем остальная эскадрилья открыла огонь, испепеляя ракеты скопом.
— Сэр, это все равно что ловить рыбу в бочке. Я не думаю, что у них вообще есть какие-либо обычные средства защиты или контрмеры.
— Не жалуюсь, — сказал Окунну. Последняя ракета исчезла с их прицелов. — Цели поражены, сэр.
— Верните нас в фазу с флотом, капитан, — сказал Шигеки.
Окунну выкрикивал приказы, когда Шигеки наклонился к сиденью рядом с ним.
— Это было почти слишком просто, — прошептал он Хиннеркопф. — И "слишком просто" заставляет меня нервничать. Есть какие-нибудь соображения?
— Сэр, я не удивлена, что у ракет такая плохая скрытность в реальном пространстве. Их защита — это их импеллеры. Просто так получилось, что мы смогли их отключить. Но враг, способный создавать миниатюрные машины времени, должен быть способен видеть наше поле подавления. И его пределы. Если это так, они попытаются обойти его.
— Отмечено. Спасибо.
— Находимся в строю с флотом, сэр. Позиция отрицательна за один год до истинного настоящего.
— Обнаружен новый запуск с "Тессеракта". Приближаются фазовые ракеты. Примерно столько же, как и в прошлый раз.
— Синхронизуйтесь с "Порткаллисом-Один", — сказал Шигеки. — Дайте мне прямой канал.
— Подключаю вас, сэр.
— Здесь "Порткаллис-Один", — сказал Джонас. — Слушаем.
— Будьте готовы скорректировать свои полевые профили. Ракеты могут полететь не прямо на нас.
— Понятно. Мы будем следить за этим.
Шигеки закрыл канал, затем проверил положение "Тессеракта" в истинном настоящем. Если бы "Тессеракт" был обычной станцией, он приказал бы своим хронопортам синхронизоваться по фазе и высвободить все, что у них было. Но пушки и ракеты требовали, чтобы цель находилась в фазе, и все, что нужно было сделать "Тессеракту" для защиты от них, — это включить свой импеллер, и пуф! — он был бы вне опасности. А лазеры, как узнал СисПрав, имели ограниченную эффективность из-за высоких тепловых пределов экзотической материи станции.
Так что им приходилось подбираться поближе. Как во временном, так и в физическом плане. Опасно — почти самоубийственно — близко, чтобы гарантировать попадание их боеприпасов в цель, и все это время "Тессеракт" безнаказанно извергал в них ракеты.
— Сэр, ракеты разделяются в реальном пространстве. Приближаются восемь отдельных групп.
— Они проверяют пределы действия поля подавления, — отметила Хиннеркопф.
Ракетные комплексы рассредоточились по флоту, как кончики пальцев двух гигантских рук, и три отдельные сигнатуры поля выровнялись, чтобы блокировать их.
— Ракеты замедляются до шестидесяти килоединиц. Тридцать. Двадцать. Сэр, ракеты все еще приближаются к нашей позиции!
— Мы не собираемся останавливать их полностью, — заметила Хиннеркопф. — Поля подавления разбросаны слишком широко.
— Телеграфом дайте сигнал эскадрильям "Баррикада" и "Стражники", чтобы они оторвались и перехватили их, — сказал Шигеки. — Но скажите им, чтобы были осторожны.
— Да, сэр. Сейчас обрабатываю ваши приказы.
Две дюжины легких хронопортов разлетелись в будущее флота, когда ракеты направились к целям, и Шигеки наблюдал, как сигналы импеллеров противника гаснут один за другим. Ракеты приближались к ядру флота, притягиваемые туда, как железные опилки к магниту, истончаясь по мере того, как его хронопорты сбивали их.
Одинокая фазовая ракета пронеслась совсем близко, затем зафиксировалась по фазе рядом с одним из легких хронопортов. Ракета превратилась в ядерный костер, и значок десятого хронопорта эскадрильи "Стражники" исчез во время взрыва.
— Похоже, наша защита несовершенна, — резко заметил Шигеки, когда индикатор хронопорта вспыхнул красным.
— Приближается еще одна волна ракет, сэр.
— Соедините меня с "Первопроходцем".
— Да, сэр. — Телеграфист работал со своим пультом управления. — Фазовая автоподстройка. Установлена прямая связь. Вы на канале.
— Шредер, это Шигеки.
— Продолжайте, директор.
— Мы ни за что не сможем развернуть с-бомбы подобным образом. "Тессеракт" выбрасывает слишком много огневой мощи.
— Знаю, но мы также пока не можем атаковать. Нам нужно обезвредить эту станцию, прежде чем мы подойдем с бомбовозами. Переходим к этапу два-альфа.
— Приятно слышать, что мы на одной волне, — сказал Шигеки. — Телеграф, приказ освободить "Следопытов" и "Защитников". Нам пора переходить в наступление.
— Да, сэр!
* * *
— Хорошо, вы слышали босса, — сказал Давид Клосс на борту "Следопыта-Один". — Капитан, выполнить стадию два-альфа.
— Эскадрилья "Следопыты", эскадрилья "Защитники"! — рявкнул Дюрант. — Всем хронопортам, выдвигаться!
Двадцать четыре легких хронопорта отделились от флота и устремились в будущее со скоростью девяносто пять килоединиц. Каждый хронопорт в эскадрильях "Следопыты" и "Защитники" был переоборудован в боевую версию с более толстой броней и большими, более мощными двигателями.
