Всем добра и здоровья.
Дыхание тьмы
Гранд-мастер Йода любил говорить, что размер и вес не имеют значения для Великой Силы, из-за чего и магистр, и даже едва одарённый слабосилок могут двигать горы, перемещать небесные тела, управлять природой. Однако же он забывал добавить, ну или считал само собой разумеющимся то, что разницы нет именно для Великой Силы, а не её пользователя (здесь уже в игру вступали мастерство и личный потенциал).
...В эти мгновения, растянувшиеся в субъективном восприятии настолько, что мир будто бы и вовсе перестал двигаться, Ксанатос осознал ещё один факт: в сфере чувствительности одарённого, расстояние тоже не столь уж важно. Привыкнув пользоваться техникой меху-деру настолько, что она стала естественной как дыхание, он сам себя подсознательно ограничивал из-за того, что считал будто ему нужен контакт с устройством. Словно бы приборы, не имеющие выхода в голонет, ну или специальных передатчиков волн, как-то защищены...
"Будто телекинез — это не часть меня, позволяющая увидеть, почувствовать и осознать предмет", — яркой вспышкой ворвалось в голову озарение.
...А затем он ощутил всей своей сущностью то, что и световой меч в руке, и материальная основа Дэвида, внедрённая в его организм, и космический корабль, со всем его содержимым — это часть Великой Силы, пронизанная волнами, сталкивающимися и отражающимися, проходящими сквозь друг друга, смешивающимися в нечто новое. И термальный детонатор, спрятанный в скафандре Мууна, взгляд коего потерял осмысленность, а отпечаток в Силе стал серым и совершенно безвкусным, активированный при помощи устройства в руке незнакомки — это тоже часть Великой Силы.
Омега "чувствовал", что в механизме происходят процессы, которые должны привести к гибели минимум двух разумных. Он не мог сказать, специально ли оставлена отсрочка перед взрывом, либо же это простая халатность исполнителя, который забыл убрать таймер, но на краткий миг почувствовал благодарность за неё.
А потом Великая Сила дрогнула, "услышала" требование и подчинилась: термальный детонатор, подвергшийся воздействию техники меху-деру выключился, перейдя в спящий режим. И это оказалось... удивительно легко и естественно, как вдохнуть или моргнуть, ну или шевельнуть мизинцем левой руки.
...Мир вновь начал своё движение, но теперь он был другим: мастер-инженер чувствовал пространство вокруг так, словно кроме физического тела получил ещё одно, похожее на неровную сферу, отходящую на десятки метров от головы во все стороны. И это было настолько великолепно, что он запрокинул голову и начал хохотать, делясь с Великой Силой и всеми, находящимися поблизости своим восторгом.
Лёгкое усилие воли и информация о состоянии собственного организма, собранная им-Дэвидом становится доступна будто открытая книга. Малейшее желание и космический корабль делится сведениями о собственных составляющих начиная реактором и двигателем, заканчивая машиной для приготовления кафа. Впрочем, в сфере восприятия имелись и "слепые" пятна, что представляли из себя одарённых, окутанных плёнкой собственной Живой Силы, вызывающий в разуме ассоциации со скафандрами, отражающими волны невидимого излучения.
...И невозможность "увидеть" то, что находилось под защитным полем вызывала почти физический дискомфорт, порождающий злость и желание избавиться от постороннего объекта.
"Ксанатос, очнись", — постучался в сознание мыслеобраз обеспокоенной Сараби, принёсший с собой запах жаркого летнего дня в сухой прерии.
Потянувшись волей к катарке, желая восстановить технику тактической сети боевой медитации, он наткнулся на лёгкое сопротивление, как если бы попытался проткнуть пальцем воздушный шарик. Чем-то схожим себя окружили мастер Шэдоу, Рен... а вот Раву, едва ощутила касание, позволила "провалиться" в свой разум через их духовную связь, более не блокируемую синей волчицей.
В тот же миг один из источников чужеродности исчез, став частью сферы восприятия, что позволило ощутить строение светового меча экзотки, её коммуникатор и электронную начинку скафандра. Однако же кроме этого Ксанатос получил доступ к её органам чувств и мыслям, дополнившим картину окружения.
"Я с тобой, Альфа", — отпечаталось в голове молодого мужчины, принося уверенность и удовлетворение.
Рен испускал остро-горькие волны, сопровождаемые потрескивающей прохладой, в любой момент готовой взорваться жаром; Шэдоу искрил разрядами напряжения, окружив себя коконом холодных льдинок; серокожая незнакомка тлела углями, скрытыми под слоем оседающего на зубах пепла. Твилек был растерян, гивин готовился драться на два фронта, а непонятная экзотка (возможно — полукровка) предвкушала веселье.
...
Сараби допустила ошибку. Нет — Ошибку (только с большой буквы). Она — целитель духа, что отправилась на эту миссию с целью лечения Ксанатоса, в момент нужды рефлекторно закрылась, словно бы обычная неодарённая, которой дунули в глаза.
Падение Омега произошло стремительно: вот он всё ещё сияет тёплым светом жёлтой звезды, в которой мелькают алые протуберанцы, а в следующий миг от него распространяется густая, удушающая, жадная, но при этом не мешающая видеть чернота. В то же время и его присутствие в Великой Силе стало более ощутимым, как если бы в костёр, где до этого ровным пламенем горели дрова, кто-то плеснул технический спирт.
Катарка не успела опомниться, а управление кораблём оказалось перехвачено мастером-инженером (а кто ещё мог это быть?). При этом он не использовал пульт пилота или какие-то иные средства контроля, а заставлял срабатывать те или иные системы так, словно они являлись самостоятельными механизмами, что обрели некое подобие разума. И даже дроид-пилот, принадлежащий мастеру Шэдоу изменил своё поведение, полностью перестав обращать внимание на одарённую.
"Раву, что происходит?", — не сумев дозваться до человека, хищница постаралась связаться со своей подругой и его напарницей (страх за жизнь которой только-только отпустил сердце).
"Не мешай", — был дан ей короткий, решительный ответ, царапнувший по сознанию как металл по стеклу.
"Рен, что у вас происходит?", — покинув кресло пилота, тем более, что управлять судном ей больше не позволяли, экзотка поспешила добраться до грузового ангара, где и происходили основные события.
...К счастью, прорезать двери световым мечом, или выбивать Силой ей не пришлось: автоматические створки послушно уходили в сторону, открывая дорогу к друзьям.
В качестве ответа твилек прислал мыслеобраз, в котором Ксанатос стоял запрокинув голову и хохотал, а его глаза светились расплавленным золотом, будто два фонарика. В то же время Раву, отбросившая от себя мууна (явно находящегося не в себе, если вовсе не лишившегося разума) теперь скалилась на мастера Шэдоу, готовящегося сражаться и с чужачкой, и с бывшими подчинёнными.
"И о чём он думает?", — возмутилась Сараби, хвост которой хлестнул по воздуху, а в горле зародился рык.
...Даже для Омега, находящегося не в самой лучшей форме, гивин не представлял серьёзной угрозы, не говоря уже о синей волчице, в их дуэте отвечающей за грубую силу. На твилека он тоже не мог рассчитывать, так как кто-то должен был контролировать незнакомку, не спешащую нападать, чтобы не спровоцировать ответную реакцию только-только павшего джедая.
"Рен, откройся в Силе", — потребовала целитель разума, отправляя другу свои ощущения и догадки.
...Учитывая, что человек до сих пор ни на кого не напал, то можно было с уверенностью предположить, что хотя бы сейчас он не видит в светлых врагов, коих нужно истребить любыми средствами. Однако же сокрытие своих мыслей и эмоций, произошедшее у твилека столь же рефлекторно как и у неё самой, могло быть воспринято как угроза и причина внести разумного в список потенциальных противников.
"Раву общается с Ксанатосом. Он вменяем", — дополнила катарка, вкладывая в это утверждение всю свою уверенность.
...
Синяя волчица стояла спиной к Альфе, демонстрируя полное доверие, готовность слушаться, желание защищать. Она, однажды лично шагнувшая за грань, а затем и балансировавшая на ней с помощью своего напарника знала, ну или хотя бы примерно представляла, чего делать категорически не следует.
...А вот гивин подобным опытом похвастать явно не мог, поддавшись естественному порыву защититься от агрессивной среды. К счастью, он хотя бы не стал ничего кричать, как и пытаться зарубить Ксанатоса (за что сама хищница могла лишить его лишних конечностей).
Ещё двумя переменными, которые могли столкнуть ситуацию в ту или иную сторону были Рен и непонятная мразь, что едва не прикончила Раву при помощи спасаемого мууна. Хищница осознавала, что толчком для падения Альфы стала угроза её жизни и то, что она закрылась в Силе, но... кроме чувства вины за глупую попытку защитить мужчину от боли, у неё в душе полыхали щенячья радость и благодарность.
— Да хатта вам в жёны, — процедил Рен, всё ещё стоящий на репульсорной доске, висящей в полуметре от пола грузового ангара, а в следующую секунду синяя волчица ощутила его мысли с эмоциями, в коих преобладали беспокойство и растерянность.
"Альфа?", — спросила у своего вожака экзотка, словно губка впитывающая его эмоции, тем самым снижая их накал незаметно для самого падшего.
"Угроза низкого приоритета", — констатировал Ксанатос, переводя фокус своего внимания на серокожую самку.
"Рен, займись ей", — попросила синяя волчица твилека, отправив ему образ незнакомки.
Очень многое сейчас зависело от того, какое решение примет их друг: сможет преодолеть инстинктивное ощущение угрозы или же нет. А ведь ситуация могла стать ещё сложнее из-за Сараби, спешащей в ангар со всех лап, буквально сияя светлой стороной Силы.
...Рен смог: спрыгнув с репульсорной доски, оставив друзей справа и сзади, он попытался пронзить грудь серокожей незнакомки в момент, когда аппарель грузового отсека закрылась с глухим лязгом. К досаде хищницы — противница твилека сумела уйти в сторону и выхватила собственный меч, из-за чего превратилась в приоритетную угрозу для всех.
"Помоги", — разрешил Альфа, одновременно с этим запуская в незнакомку оставшуюся бесхозной репульсорную доску, тут же получившую удар клинком, что вывел из строя часть механизмов.
Коротко рыкнув на гивина, своей настороженностью лишь мешающего справиться с настоящим врагом, Раву полыхнула азартом охоты и сорвалась со своего места, чтобы присоединиться к Рену в загоне добычи.
Напитанные тёмной стороной мышцы гудели, тело казалось лёгким, а движения — стремительными. Противница же оказалась ловкой и быстрой, но не слишком умелой во владении мечом, из-за чего бой превратился в погоню, окончившуюся странным рывком, насадившим незнакомку грудью на клинок.
— Брать живьём! — донёсся до слуха хищницы голос мастера Шэдоу, тогда как её взгляд упёрся в глаза тёмной одарённой, изогнувшей губы в самодовольной улыбке.
Синяя волчица отскочила, отключила своё оружие, но блеск золотых радужек уже померк, а в Силе разнеслось ощущение гибели одарённого, ударившее по нервам волной чужой агонии. Тут же со стороны Ксанатоса раздалось сдавленное рычание, а его эмоции, до этого момента являвшиеся ровными, вскипели словно бы и в без того горячую воду уронили раскалённые угли.
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Сияние тьмы
Яркий белый свет лился от многочисленных осветительных панелей на потолке тронного капитанского мостика Железной Звезды, висящей на орбите Телоса Четыре. В воздухе звучали десятки голосов операторов различных систем, сливаясь в неразборчивый фоновый шум, на периферии зрения мелькали показания плоских мониторов и голографических экранов, у ног технологичного трона, от которого к телу владельца протягивались десятки трубок, смирно сидела одетая лишь в ошейник Раву, готовая обрушить свой гнев на любого смертника, что вызовет недовольство её хозяина.
— Герцог, флот Республики вышел из гиперпространства, — прозвучал отдающий металлом голос механической красной гаргульи, лицевую пластину которой заменяла маска, повторяющая внешность Дэвида Ксанатоса (каковым он был на момент гибели). — Флагманский корабль пытается связаться с нами.
— Переведи изображение на мой терминал, — властным, не терпящим возражений и промедления голосом велел Ксанатос Омега, из-под полуприкрытых век коего сияли расплавленным золотом холодные глаза.
— ...Приветствую тебя, Омега юный, — прозвучал до боли знакомый, спокойный и безмятежный голос гранд-мастера Йоды, одетого в простую робу песочного цвета, опирающегося на узловатую деревянную трость.
— Магистр, — молодой мужчина слегка кивнул, после чего спросил: — Вы прибыли дабы объявить о капитуляции Республики, либо же желаете присоединиться к моим сторонникам?
— Нет, бывший ученик моего погибшего ученика, — отозвался зеленокожий гуманоид. — Остановить тебя должны мы. Тебя и безумие то, которое несёшь ты в галактику.
— Остановить? Безумие? — изумился герцог, после чего прищурился и слегка подался навстречу голограмме. — Тысячу лет орден считал, что победил ситхов; тысячу лет джедаи, права которых притеснялись защищаемыми ими же народами, словно обезболивающее лекарство мотались по всей Республике и устраняли симптомы болезни, продлевая агонию поражённого коррупцией и глупостью государства. И что же мы получили в качестве благодарности? Храм, расположенный на моей родине уничтожен, мой отец — мёртв... А Республика говорит, что мне следует смиренно молчать и улыбаться в глаза виновных в произошедшем.
— Разделяю твою боль я, но не выход — насилие, — ответил гранд-мастер. — Сдаться должен ты, чтобы на суд справедливый пойти. В ином случае силу применить вынуждены мы будем. Ради галактики покоя и порядка... Хм-м.
— Силу? Пусть будет так, — откинувшись на спинку кресла, мужчина приказал: — Приготовить главное орудие. Покажем прислужникам Республики мощь приручённой звезды.
Голограмма главы ордена джедаев погасла, а на главном мониторе тронного мостика возникло изображение огромных створок, разошедшихся в стороны словно металлические веки... ну или же губы, скрывающие за собой голодную пасть с пылающим в глотке золотым сиянием.
— Флот противника пришёл в движение, — оповестил алый робот. — Они окажутся в зоне поражения солнечной пушки через шестьдесят секунд.
— Жаль, но... прошлому пора остаться в прошлом, — Ксанатос положил ладонь на подлокотник, нащупав пальцами круглую кнопку. — Я сам желаю произвести первый залп.
Внезапно белое освещение сменилось тревожным красным, а голоса членов экипажа заглушил шум тревоги. Операторы стали беспорядочно тыкать по клавишам терминалов, некоторые и вовсе забегали в панике, и только синяя волчица, да Дэвид оставались спокойны.
— Произошла диверсия в кольцах сдерживания солнечной плазмы, — констатировал робот. — поглощающее термальную энергию поле отключено; защитное покрытие деформируется. Полное разрушение Железной Звезды произойдёт через тридцать семь секунд. Эвакуация невозможна.
— Хатт... — сжав кулак, Омега ударил рукой по подлокотнику. — Как нелепо... Раз так, то мы уйдём ярко. Приготовиться к залпу... Немедленно.
