— Только не ты! — отбрасывая труп последнего противника, тяжело дыша, простанал вожак.
Всего его лицо было в крови. Этот бой его явно утомил, к тому же в руке торчал нож. Серебряный к сожалению.
Вытащив его, Годфри сбросил рюкзак.
Максим проследил за ним взглядом.
— Он все равно больше не действует... — медленно надвигаясь, разминая кулаки, объявил старый вожак — Разрядился после Армстронга. Впрочем, ты тоже уже должен был сойти в утиль...
Оборотень сбросил плащ, обнажая тело по пояс. Оно все было покрыто шрамами, как у Максима.
— А ты должен был давно состариться, раз отдал Маркусу свою силу... — тихо ответил парень.
От этого зрелища у него на секунду задрожала правая когтистая рука.
— Я не собирался отдавать ему силу. Я знал, что этому охотничьему выродку нельзя доверять. Но мои братья хотели освободиться от Последователей. Глупые идиоты... Они разрушили все, что мы строили веками.
За полсекунды он принял звероформу, став двухметровым прямоходящим волком с серыми несияющими глазами.
— Косте уже оставалось недолго... — прорычав, старый вожак пошел в атаку, но Максим увернулся со всей проворностью, на которое было способно его массивное тело — Поэтому я послал его насмерть. Ты уже давно должен был сойти с ума! Особенно после того, что она с тобой делала.
Оборотень в ответ ударил Годфри в живот и, вцепившись когтями в плечи, швырнул в ближайшую колонну.
Я стоял, почти не дыша. Тяжело было поверить, что правда, наконец, всплыла...
— Можешь звать меня Хелен, если хочешь, Сергей.
В ее голосе не было и капельки теплоты.
— Мы должны убить Армстронга, — я не нашел других слов.
— Я убью его сама. После того, как он откроет храм, а я расправлюсь с тобой.
— Что? — я отступил назад, беря автомат наизготовку.
— Ты мой сын только биологически. Ты был моим прикрытием во время операции. Больше ничем. И сейчас ничего больше не значишь. Коннорс освободил тебя не по моей просьбе. Так решили другие. Как и оставить тебя в живых, после того, как ты должен был уйти в сторону. А вместо этого вновь полез в гущу событий.
Она сделала несколько небольших шагов. Но я не поднял автомат.
— Не хочешь стрелять? Я тебе уже все сказала. Ты для меня — никто. Не знаю, что ты воображал у себя в голове... То, что ты видел во мне последнюю надежду, что у тебя есть кто-то, кому ты не безразличен, оказалась ложью. Теперь ты можешь умереть.
В голове было пусто. Я и раньше ощущал эту пустоту внутри. Теперь же там была настоящая дыра. Которую уже ничем не заполнить.
— Это будет быстро...
Последние слова отозвались эхом в голове. Уже не помня себя, я вскинул автомат, и начал стрелять.
Годфри и Максим вновь сцепились. Их шкуры были покрыты кровью от быстро заживаюших ран.
— Я поклялся... — прохрипел одноглазый оборотень — Что убью тебя! Во чтобы-то ни стало! Плевать, что будет потом. Мне больше нечего терять...
Это произвело на старого вожака впечатление. Вырвавшись из когтей противника, пусть и потеряв небольшие куски меса, он вновь принял боевую стойку:
— Ты не можешь быть одним из настоящих вожаков... Мы их всех убили после того, как Последователи усилили нас.
Это открытие отразилось новым приливом ярости.
— Дункан сказал, что вы использовали какого-то алхимика...
— Дункан лишь говорил то, что ему велели, лишь бы получить назад молодость, — усмехнулся Годфри — А ты в это поверил...
— Значит, для меня есть способ выжить? — голос оборотня изменился.
— А... Зверь тоже заинтересован. Нет, вы не выживете. Потому что я убью вас обоих!
Старый вожак сделал Максиму подсечку, после чего разорвал тому когтями горло. Блокируя ответный выпад, он проткнул когтем здоровый глаз оборотня.
Завыв, тот откатился по трупам, заполнявшим зал назад, вскакивая.
Пока глаз заживал, парень ориентировался на слух. Но это было нелегко из-за мощного биения сердца, бившего по ушам, и тихой шпионской походкой врага.
Лишь инстинкты помогли ему заблокировать удар. Схватив ногу Годфри, оборотень ударил ребром ладони по колену, ломая его. После чего повалил противника, начав выламывать ему руки, блокируя все возможные попытки вырваться.
— За Эдварда! — прорычал Максим, ломая запястье правой руки так, что кость торчала из места перелома — За Костю! — теперь дошла очередь локтевого сустава — За мою жизнь! — плечевой сустав.
После чего он просто оторвал держащуюся на одной мышечной ткани руку под аккомпонемент рева старого вожака. Глаз к этому времени уже зажил, поэтому черный оборотень без труда вонзил когти его же руки в глаза.
Пока старый вожак пытался вытащить собственную руку, парень взял лежащий рядом серебряный нож и вонзил его до основания в грудь Годфри.
А дальше отделить голову не составило труда.
Тяжело дыша, свесив язык из клыкастой пасти, Максим не собирался останавливаться на достигнутом. Один пункт выполнен. Теперь осталось остановить Последователей. Взяв рюкзак с артефактом, он направился к выходу из зала.
В ответ на пули в меня полетели метательные ножи. Я сразу понял, что это не серебро.
Выставленный щит не помог, пришлось уклоняться. Один нож чиркнул по уху, порезав мочку. Боль была такой, будто мне отстрелили все ухо серебром.
Отбросив автомат, я ударил пламенем. Моя мать сделала также. Нет, нельзя ее так называть...
Причем ее пламя было не в пример сильнее — вновь пришлось отступить.
И сквозь огненное зарево в меня полетело десяток управляемых телекинезом ножей. От части я увернулся, а другую отбил собственными ножами.
— Что обещал тебе Мальком? Какую игру он ведет?
Она еще решила провести допрос во время боя?!
В ответ я начал бить молниями. Одна из них пробила щит и ее бедро насквозь. Но это ее совсем не волновало.
Вытащив катану, она ринулась в атаку. Я едва не успел вытащить два армейских ножа и заблокироваться. Но она свободной рукой ударила молнией мне в живот. Небольшой щит и бронежилет уберегли меня от пробития насквозь, но все равно остался сильный болезненный ожог.
Ударив ее по раненому бедру, заставив согнуть, я махнул ножом, почти не целясь, оставив небольшой порез на ее щеке.
Один мощный взмах катаной срубил лезвия одного из ножей, поэтому пришлось защищаться оставшимся.
Но надолго это не спасло...
Ударив меня телекинезом, Хелен тут же оказалась рядом, выбив из руки последний клинок. Стоя на одном колене, я заблокировал норовившую опуститься катану телекинезом. Никогда раньше не делал подобного. Это оказалось невыносимо сложно. Лезвия вот-вот было готово опуститься где-то в районе локтя.
Казалось, что ее за спиной кто-то есть...
И вот мое сопротивление пало. Острейшее лезвие странного металла опустилось вниз. Время как будто замерло. Я чувствовал каждый разрезаемый миллиметр. Мощная волна боли нарастала, достигнув своего пика, когда катана отрубила мою правую руку по локоть окончательно.
С громким воплем, который невозможно было сдержать, я упал на спину, из последних сил прижигая кровоточащую рану, стараясь не вырубиться. Моя рука лежала всего в тридцати сантиметрах, продолжая рефлекторно слегка двигать пальцами.
Я больше не сдерживался, а орал. Болевые рецепторы словно решили убить меня раньше, чем это сделает она.
Но лугару не стала медлить, и приготовилась вогнать лезвие в мое сердце. Как чьи-то пули пробили ее тело насквозь в пяти местах.
Судорожно выдохнув, Хелен выронила катану, обернувшись. Там стоял Мальком с береттой в руке. Было видно, что он совсем не учавствовал в боях, а просто прошел мимо, пока все сражались.
— Мальком... — сплюнув кровь, Хелен упала на одно колено.
— Маркус, — поправил ее лугару.
— Что?
Я же от боли слабо понимал происходящее. Мне показалось, что происходящее дальше уже было бредом.
Мне показалось, что позади стоял Дикий в человеческом облике, выронив из руки рюкзак
Генерал обернулся:
— Как не странно, я тебя рад видеть, — тут он вытащил свою линзу, и оказалось, что под ней был глаз абсолютно белого цвета без зрачка — Годфри мертв?
— Ты не мог... — оторопело прохрипел Максим.
— Майкл... — с трудом встав прямо, позвала лугару Хелен — Значит, ты все же обманул смерть.
— Не называй меня этим именем, — отрезал Маркус — Только одна женщина имела право называть меня так. И ты тоже умеешь обманывать смерть...
Сознание то и дело отключалось на несколько секунд, поэтому до меня доходили лишь обрывки фраз.
— И это я! — сделав несколько шатких шагов вперед, выкрикнула лугару, истекая кровью — Ты сделал это со мной! Свернул мне шею, хотя мог спасти!
Мальком, вернее, теперь уже Маркус, молчал. А Хелен продолжила:
— Ты был моим заданием... Меня готовили с детства для других целей, но тут подвернулся ты! Но я действительно полюбила тебя! И вот как ты отплатил мне! И тогда я поклялась, что сотру тебя с земли! Ты... Ты монстр, которым пришлось стать и мне, чтобы уничтожить тебя! И теперь ты снова вернулся!
Без лишних слов лугару подошел к женщине и слегка обнял ее за талию, поддерживая. Ее кровь оставляла яркие следы на его камуфляже.
— Я убил... Ее... — с большими паузами прошептал Маркус — Своими руками...
— И ты сделаешь это в третий раз? — слабея, прошептала Хелен.
— Ты уже не она. Ни внешне, ни внутренне. Убийство было моим осознанным выбором... Как и сейчас...
Неизвестно, что произошло, но тело лугару обмякло, и мужчина мягко положил ее на пол, закрыв глаза.
— Прости, Грей, — извинился он передо мной, но это тоже отложилось только в подсознании.
После чего Маркус обернулся к оборотню, который наблюдал за происходящей сценой:
— Нам незачем больше драться. Я больше не принадлежу твоему виду.
— Как ты все это провернул? — напряженно спросил парень.
— Долго объяснять. И не время. Нельзя дать Армстронгу открыть храм.
— Разве его содержимое не поможет тебе осуществить то, чего ты так желаешь? — сделай несколько шагов вперед, осведомился Максим — Уничтожить всех, кто не принадлежит к человеческой расе...
— То, что внутри, в первую очередь уничтожит все человечество, — покачал головой Маркус — Поэтому храмы будут запечатаны — я об этом позабочусь. Последователи не добьются от нас того, что нужно им.
— Я тебе не доверяю...
— Ты и не должен. Просто уводи оборотней обратно в Россию.
Парень остался не месте.
— Сейчас я гораздо сильнее, чем был раньше, — предупредил бывший вожак — Ты едва не умер тогда... Не испытывай судьбу.
Оборотень чувствовал исходящую от него энергию. Эта мощь ощущалась на всех уровнях. Его мысли метались между желанием покончить с заклятым врагом и здравым смыслом.
В конце концов Максим решил не испытывать судьбу.
— Мы еще встретимся... — уходя, бросил он.
— Всенепременно, — подтвердил Маркус, направившись туда, куда направился Армстронг.
Я более-менее пришел в себя, когда его фигура скрылась в длинном темном коридоре. Плоть продолжало обжигать адским огнем, но это лишь подстегивало.
Взгляд то и дело обращался к трупу Хелен. Нет, это все не могло окончиться вот так... Неужели это реальность, с которой предстоит мириться? Фантомные пальцы отрубленной руки сжались в кулак...
Держась рукой за обрубок, я пошел к выходу из храма. И захватил по дороге оброненный Диким рюкзак. В нем оказался тот злополучный артефакт, за которым все охотились. Только он перестал мерцать ярким светом. Теперь это никому не нужная пустышка... Но Крейну она все равно нужна, по крайней мере договор был на камень.
Нужно любым способом отвлечься от мыслей, чтобы не сойти с ума...
На выходе из храма меня встретил Макаров. Именно его слова окончательно меня довели:
— Что произошло? — он положил руку мне на плечо, обеспокоенно глядя в глаза — Грей, мы победили! Войска Малькома обзвредили солдат Армстронга, а мои собратья уходят...
— Ты хотел сказать войска Маркуса? — подняв глаза, прошептал я.
— О чем ты? — попытался обмануть меня оборотень.
Я бросил кейс на землю, и прижал уцелевшей рукой его за горло к стене:
— Ты все знал! Ты все знал с самого начала! С того самого момента, как я отдал тебе записку! И Дженсен потом обо всем догадался, прежде чем он его пристрелил!
— А как бы я тебе сказал об этом Грей?! — нашелся Макаров — Что мне пишут записки с того света?! Он спас тебя, помог разобраться с Армстрогом!..
— Мы воевали ради его амбиций! Убили всех членов Малого круга!
Хорошо, что вокруг храма не было солдат, все наводили вокруг порядок. Пленных вампиров было предостаточно, но наверняка главы кланов сбежали. Я не видел Саймона среди трупов у развилки...
— Что они тебе сделали? Кто они для тебя? Никто... Мы все воевали в то, во что верили. Рей погиб ради этого...
Он погиб? Я огляделся вокруг, но не нашел рядом трупа.
— Эта сука убила его... — после чего моя рука сильнее прижала его горло к стене.
— Это была моя мать, тварь! Все...
Я отступил.
— Пошло все к черту. Ты, Маркус, анархисты... В жизни... Есть вещи и поважнее. Я не хочу ни с кем из вас больше иметь дело. Никогда!
Развернувшись, я подобрал кейс, и пошел прочь.
Маркус застал Армстронга, когда тот возвращался обратно по коридору.
— Мальком! — приятно удивился генерал — Это неправильный коридор. Надеюсь, Годфри нашел нужный...
— Он мертв, — пронизывая взглядом своего белого глаза, ответил лугару.
— Тем лучше... Тогда проверим дру...
Тут мощная волна отбросила не успевшего среагировать собрата на несколько метров. Небольшой ключ, что был в его руке, со звоном укатился еще дальше.
— Какого черта?!
— Тебе следовало принять мое предложение во Вьетнаме... — Маркус прикрыл глаза, и его тело начало меняться.
Вскоре перед ошеломленным Армстронгом стоял двухметровый оборотень с серой шерстью. Его белый глаз горел еще ярче.
— Маркус! Что ты сделал с Малькомом?!
— Разум твоего друга был мертв через три года после плена. Занять его тело было несложно.
— Ты монстр... — медленно поднимаясь, процедил Армстронг — Мы тестировали тебя! Ты принимал нормальную звероформу!
— Мне доступны обе. А маскировать свою силу не составило труда. К тому же вся память Малькома была мне доступна. Дальше было дело техники, — прорычал Маркус — Технически ты помог мне захватить власть над этим видом... И насчет монстра... Мы все монстры.
— Верно... Я слышу охотника, — горестно усмехнулся генерал — Только человечество заслуживает жизни. Я подумал тогда во Вьетнаме, что ты сошел с ума... И что дальше?
— То, что ты пытался открыть храмы — хотели Последователи.
— Я знаю! — резко возразил лугару — И с помощью этого я их уничтожу!
— Нет. Ты не сможешь выйти за рамки их плана. Я смог... Осталось лишь убить тебя, и не дать открыть храмы.
— Вот как... Значит, ничего личного?
— Совершенно ничего, — подтвердил бывший вожак — Бежать тебе некуда. Мои люди держат над всем контроль.
— Я не собираюсь бежать, Маркус. Я лишь уйду отсюда, перешагнув через твой труп...
