Поразив полторы сотни мишеней из тяжелого стрелкового оружия, они залпом выстрелили из "Шмелей", образовав сплошное, без малейших промежутков, облако взрыва, забросили оружие за спину, уложив пулемёты на специальные подставки, прикреплённые к сёдлам новой конструкции, обнажили эльфийские мечи и поскакали вперёд. Теперь их ждали на тактическом поле другие мишени — соломенные чучела, насаженные на брёвнышки диаметром сантиметров в двадцать. Вот же черти здоровенные, они рубили эту "супер-лозу", вкопанную рядком в землю на протяжении километра, с такой быстротой и силой, что снесли головы всем воображаемым колбитам, проскакали по инерции ещё с километр и спешились. Вместе со мной с пяти вертолётов за ними наблюдало ещё человек шестьдесят. Мы приземлились в отдалении и со всех ног бросились в Всадникам Волны. Те сняли с себя шлемы и деловито обсуждали итоги своей небольшой тренировки. Юхвим горячился и что-то доказывал им, но Три Богатыря, кивая, соглашались со своим новым другом, так что он зря так распалился. Когда я подбежал, то услышал:
— Парни, всё действительно, зашибись, но головы им рубить нужно всё-таки с обоих рук, двуручным боем!
Мишка Большой пробасил:
— Юхвим, так кто же против? Всего-то и делов, что прицепить слева ножны с ещё одним ножиком. Они же лёгкие.
Ага, как же, лёгкие. Каждый эльфийский меч, даже самый маленький, весил не менее шести килограммов. Попробуй помаши таким хотя бы с полчаса. Мигом рука отвалится. Подбежав к парням поближе, я громко спросил:
— Ну, как, парни? Работать удобно?
Мне ответил Слава:
— Да, всё зашибись, Батя. Никаких нареканий.
— Эт точно, Батя. — Поддержал его Михаил — Ребята потрудились на славу. Мой Ворон, как я посмотрю, даже не почувствовал веса, хотя мы и выехали из Заречья с полной боевой загрузкой. Ну, может быть только харчи не взяли, так харчи это дело наживное. Была бы голова на плечах, а прокормиться и в пустыне можно. Правильно я говорю, Юхвим? Не пропадём зимой в тундре?
Юхвим отрицательно помотал головой и возразил:
— Не, Мишаня, зимой в тундре жрать нечего. Разве что ягель из-под снега выкапывать, но он, собака, невкусный.
Подбежавший Антон тут же всех успокоил:
— Мужики, всё в порядке. Для харча во вьюке тоже место предусмотрено. Наши ребята тут немного помараковали с вяленой рыбой и спрессовали её так, что здоровенный лосось в лист картона превратился. Но вы не бойтесь, мучиться не придётся. Достаточно приложить к нему двух зелёных дейров и сунуть в воду, как из листа размером двадцать на тридцать сантиметров и толщиной всего в шесть миллиметров, через две минуты получается целых три рыбины. Можно сказать, обед как минимум на троих Всадников Волны. То же самое они и с мясом проделали, но его же потом варить нужно будет, ну, и где мы в тундре топливо найдём? А лосося я и сырого трескаю за милую душу.
Юхвим усмехнулся и спросил:
— А строганина что, уже не еда? Если такое прессованное мясо сделать снова мягким, то оно уже через час замёрзнет, режь его, присаливай и трескай на здоровье. С чаем очень даже ничего, но всё же лучше всего под водочку идёт.
Мишка Большой хохотнул и шутливым голосом рявкнул:
— Но-но, Юхвим, никакой водочки! Как только ты пузырь водки откроешь, к тебе тут же колбиты со всей тундры сбегутся. Ты представляешь, что это будет за перекусон? Ты строганину с водочкой трескаешь, а мы стоим вокруг тебя и колбитов пачками валим. Так что лучше лопать строганину с чайком, только чтобы его вскипятить тоже топливо понадобится.
Антон заулыбался и сказал:
— Не бойтесь, ребята, я пошутил. Готово для нас и топливо. Наши учёные и с этим вопросом уже разобрались. Не знаю уж из чего они это топливо изготовили, на вид доска доской, но если настрогать его в лоток и поджечь, то можно будет не только чай вскипятить, но десятилитровую кастрюлю супца сварить.
Поговорив о достоинствах холодного и огнестрельного оружия ещё около часа, укороченные патроны, изготовленные в Уральске, показали себя замечательно, мы вернулись в Москву. На этот раз уже в Кремль и там, наконец, хотя время было ещё детское, всего восемь вечера, завалились спать. За шесть дней я вымотался так, что уснул, как убитый и без сновидений проспал до шести утра. В восемь началось итоговое совещание. Больше всего меня интересовало, откуда у наших вооруженцев взялась уверенность, что они смогут подготовить такое огромное количество боекомплектов — сто тысяч штук? Всё объяснялось очень просто, заводы, поставлявшие в Москву неорганические фуллереноподобные наноструктуры, изготовленные на основе диоксида титана, изготавливались на Урале, в Миассе, а в Челябинске, на знаменитом "ЧТЗ", из них изготовляли нити и даже ткали ткань. В Москве из тех же самых нитей, только более коротких, делали нетканое полотно, но многослойный вариант с пропиткой из жидкой брони показал себя намного лучше, а накрывалось всё кевларовой тканью и уже потом шло наружное и внутреннее покрытие из маскировочной ткани и искусственной цигейки, которая выступала в качестве амортизатора.
Бронекомплект, состоящий из бронебутс, штанов с высоким, под грудь, поясом и укороченной куртки с бронеперчатками, выглядевший довольно-таки элегантно, когда в него попадали пули, мгновенно каменел и слегка нагревался. Тем не менее рёбра манекену он всё же не ломал. В общем вооруженцы успокоили меня по всем статьями и сказали, что уже через полтора месяца сто тысяч таких боекомплектов будут переданы Зелёной Хозяйке вместе с крупнокалиберными пулемётами, боеприпасами, реактивными гранатомётами, выстрелами к ним и прочим снаряжением. Пусть только скажет, куда их доставить. Ну, на этот вопрос нам вскоре должна будет ответить бабушка Нуржан. Эта весёлая казашка очень быстро научилась пользоваться спутниковым телефоном и обещала сразу же связаться со мной, как только переговорит с Валюшей. Что же, мне очень хотелось надеяться, что у Зелёной Хозяйки найдутся Всадники Волны, хотя я в это не очень-то верил. Куда больше я верил в наши собственные силы и стремление истребить колбитов. В этом плане хотя бы была полная ясность. Помимо псковских десантников и морпехов Балтфлота, к нам присоединились поляки и эстонцы, финны и литовцы, шведы и латыши, немцы, перебравшиеся в Швецию под защиту Скандинавского хребта, и норвежцы.
В Москву каждый день прибывало по три, четыре тысячи солдат и офицеров, а из Швеции так ещё и военная техника. На этот раз все люди понимали, что разговор идёт об очень серьёзных вещах и никто не выдвигал нам никаких встречных требований. Да, и шутка ли дело — Волна пригнала в Россию из Европы самую отборную шваль. В Швеции тоже было подняли голову колбиты, но их там как раз на голову и укоротили, причём очень быстро и не слушая никаких адвокатов, а иногда и адвокатов отправляли на тот свет вслед за каждой сбесившейся гадиной. Всё правильно, иначе поступать нельзя. Успокоится эта мразь, которая видимо во время дождя Очищения, а он омыл практически всю планету, обрела совершенно дикую силу или нет, это ещё не известно, но то, что она убьёт множество людей, было ясно всем. Пережить Апокалипсис только для того, чтобы быть убитым озверевшим колбитом? Нет, это уже слишком. Это в Казахстане им удавалось какое-то время маскироваться под вменяемых людей, чем они сбили с панталыку многих, но только не в Скандинавии. Там колбиты быстро себя показали и их моментально изрешетили из стволов всех калибров полицейские, солдаты и просто обыватели, имеющие оружие, ведь они и до волны сталкивались с тем, что очень многие люди свихнулись от ужаса.
От меня ждали решительных действий и я, подумав, всё-таки ввёл на территории всей Евразии режим военного положения. Вместе этим наши самолёты отправились в горные районы Китая и Юго-Восточной Азии. Тут большую помощь нам обещал оказать Непал, в котором жизнь уже почти наладилась. Именно аэропорт Катманду мы могли использовать для того, чтобы работать с него в этом направлении. После моего визита туда, большая часть иностранцев спустилась вниз и теперь в Северной Индии начали мало по малу оживать города. Помощь иностранных специалистов может быть и не была столь уж важной, но индусы были им очень благодарны. Мы ни на минуту не забывали про них и, иногда буквально отрывали от себя что-то очень нужное, чтобы помочь нашим братьям в этих странах. В отличие от Прохора из Тимана, что непальцы, что индусы радовались каждому гвоздю. Ну, а теперь к ним на помощь ещё и скало семьсот Всадников Волны. Там тоже появились свои собственные колбиты, причём солёные, и они ничем не отличались от казахских. Но вместе с ними в Индии появились и свои воины Волны. Яд и противоядие. Так всё и произошло в день Апокалипсиса и я полагаю, что так дело обстояло на всех континентах. Что же, как бы то ни было, но острее всего вопрос стоял именно в России.
С объявлением военного положения, в Москве ровным счётом ничего не произошло, как и во всех остальных областях России. Ну, может быть теперь практически каждый час на большой карте, которая лежала на столе в Георгиевском зале, появлялись всё новые и новые отметки. Они свидетельствовали о том, что с нами на связь вышел очередной город, район, а то и целая область. В эти тяжелые времена люди как никогда хорошо понимали, что с такой бедой нужно справляться сообща. Да, взять хотя бы Московскую область. С наступлением осени, в Москву стали приезжать чуть ли не на мопедах люди, которые построили в деревнях и коттеджных посёлках убежища, благополучно пережили в них удар Волны, а потом, выбравшись наружу, стали первым делом заниматься сельским хозяйством. Иногда они могли привезти нам всего лишь пару мешков картошки или вяленой рыбы, но их и в таком случае встречали, как самых близких людей. В порядке благодарности они, как правило, получали впятеро больше и редко кто уезжал к себе домой не взяв с собой несколько человек на поселение, ведь в Москве собралось огромное количество беженцев, спасшихся в этом катаклизме благодаря своему уму, трудолюбию и воле к жизни.
Поэтому, объявив военное положение, я не стал вводить ни комендантского часа, ни каких-то пропусков. Всем и так было ясно, что уже очень скоро на севере грянет битва, в которой, по большому счёту, всё и решится. Ну, а пока что нужно было, помимо всего прочего, готовиться к зиме, которую никто не отменял. Сталкеры, которые на какое-то время лишились помощи Самоделкиных и Рукодельниц, буквально утроили свои усилия и повсюду росли, как грибы, всё новые и новые склады. Да, в них просто свозились отмытые и выстиранные вещи, но они складывались на стеллажах под крышей, где их потом можно будет взять и привести в порядок, заодно рассортировав. Единственное, что развозилось по городам и посёлкам, это стройматериалы, пусть даже это был обломок доски или половинка кирпича. Зима ведь не станет спрашивать: — "Ребята, вы готовы к моему приходу?" Она просто рано или поздно придёт со снегом, морозом и метелями, а вот тогда уже будет поздно метаться. Тогда придётся буквально выбиваться из последних сил, чтобы не замёрзнуть и это все прекрасно понимали. Поэтому второй мой указ был посвящён переводу всего континента на зимнее расписание, то есть до сведения каждого человека доводилось, что думать теперь нужно только о зиме и о том, как её пережить.
Глава 6
Жизнь после Апокалипсиса
Хотя Скиба и ныл полдня, после обеда, уже ближе к вечеру, в половине четвёртого, я переоделся в чисто выстиранную рабочую робу, обулся в разноцветные, потрёпанные башмаки, и, напоследок показав другу кулак, чтобы тот не смел преследовать меня, отправился в город. Мне давно хотелось посмотреть, как живут москвичи и беженцы за пределами Кремля. Поэтому я и оделся точно так же, как все обычные люди. На мне были ментовские камуфляжные штаны, армейская камуфляжная гимнастёрка, поверх неё потрёпанная оранжевая куртка и простенькая, чёрная разгрузка с двумя кобурами со "Стечкиными", обоймами к ним, большим нож выживания на офицерском ремне и ковбойская шляпа на голове. Если бы на рукаве или на груди у меня была бы пришита какая-нибудь эмблема, то меня могли принять за сталкера, получившего в отряде увольнительную, но поскольку её не было, то более всего я походил на сталкера-одиночку. В общем я решил поиграть в Гаруна аль-Рашида и вот почему. Кого не спроси, какова обстановка в городе, ответ у всех был один и тот же: — "Батя, всё в полном порядке. Народ проявляет просто чудеса толерантности." Вот я и решил проверить, так ли это, а потому вышел из Кремля и направился к станции метро Боровицкая. Прямо возле станции метро расположился большой обменный пункт — множество палаток-складов, в которых чего только не было. По большей части в них хозяйничали пожилые женщины, которым помогала детвора лет десяти, двенадцати.
Лично я приветствовал такой незамысловатый бизнес, ведь он мог хоть чем-то занять множество людей. ССР действовала практически безупречно и охватывала собой людей всех возрастов, чем бы они не занимались. К концу сентября она приобрела такие черты. Всё начиналось с детей. Каждый ребёнок был учтён в компьютере и имел личную карточку ССР. Она была распечатана на принтере и в неё были внесены имя ребёнка и имена его родителей, пол и возраст. Дети в возрасте до десяти лет, относились к спецконтингенту, как и старики старше семидесяти, что означало, в первую очередь, право на проживание и обслуживание в детских пансионатах и точно таких же пансионатах для стариков. Довольно часто они совмещались, точнее находились рядом, поскольку спать детей и стариков укладывали всё же порознь, зато днём они часто общались. Для ухода за ними мы уже в первый месяц создали службу защиты детства и старости и в ней работали самые ответственные люди, которые, в свою очередь, обслуживались за это по высшему, усиленному трудовому разряду, словно они несли службу в МЧС. Точно такое же обслуживание получали старики и дети и даже выше, ведь они через день получали дважды в день, в обед и на ужин, молоко. Дети в возрасте до пяти лет получали его ежедневно. Ну, семидесятилетних стариков в пансионатах было не увидеть, а вот восьмидесятилетние и старше, частенько отдыхали в них по два, три дня кряду. Пансионаты были небольшими, максимум на двадцать человек, но зато встречались буквально на каждом шагу.
Стариков и малых детей карточка ССР обеспечивала всем по мере потребности без каких-либо ограничений и пансионаты детства и старости полностью развязывали руки взрослому, трудоспособному населению. Затем шла категория детей в возрасте от десяти до восемнадцати лет, так называемые юниоры. Для них были созданы небольшие интернаты, а попросту общежития и тут главный упор делался на то, чтобы дети не оставались без попечения взрослых. Все они получали карточку усиленного труда и соответствующее продовольственное обеспечение. В общем кормили их на пунктах питания до отвала. Впрочем, они того вполне заслуживали, поскольку игрульки их мало интересовали, зато они все стремились влиться в какой-нибудь рабочий отряд, но больше всего мечтали стать юнгами в отрядах сталкеров или бойцов МЧС. Ещё бы, ведь тогда они получали право носить нашивки своего отряда и ножи выживания, а начиная с четырнадцатилетнего возраста им доверялось короткоствольное оружие. Хотя надо сказать, надзор за ними был чуть ли не ежеминутный и каждому взрослому человеку вменялось в обязанность присматривать за юниорами. Как же нас выручили в этом деле сталкеры и наши компьютерные гении, создавшие единую автоматическую систему учёта и идентификации людей.
