На мгновение ощущение мира у Рёко исчезло, и, вместо двух девушек перед ней, с беспокойством глядящих на нее, или картин на стене, или любых элементов реальности она видела лишь только что сказанные Патрицией слова и чувствовала только отражающийся шок Клариссы в своей голове.
— Мы не знаем, какую функцию выполняет эта модификация, — сказала Патриция, отчаянно заполняя резкий вакуум разговора. — По-видимому, это значительно усложнило твое возрождение после потери тела, так как у твоего клона не было соответствующей области, и мы не были уверены, что твой самоцвет души правильно ее восстановит. Мы хотим сделать еще одно, более функциональное сканирование активности твоего мозга, надеясь, что сумеем получить ответы. Мы знаем, что ты понятия не имеешь ни о чем этом.
— Что она делает? — наконец, тихо спросила Рёко, подняв глаза.
— Мы не знаем, — сказала Патриция. — Кто-то приложил огромные усилия, чтобы разработать нечто подобное, но без дополнительных данных предсказать оперативную функцию только по геному и расплывчатым данным будет серьезной задачей моделирования. Все, что мы сейчас знаем, что она подключена к некоторым эмоциональным, речевым и слуховым зонам. Успокаивая очевидное беспокойство, у нее нет никаких необходимых подключений, чтобы повлиять на твое поведение, личность или принятие решений. Но ты, очевидно, понимаешь, почему нам бы хотелось провести более подробное сканирование.
Рёко снова спрятала лицо в ладонях. Как именно ей реагировать, как кто-то мог реагировать на столь сюрреалистичную правду? Она всегда чувствовала себя человеком, не отличающейся от других. Она всегда чувствовала…
— Тогда что я? — повторила она, снова не вполне зная смысла вопроса. — Чей-то любимый проект? Зачем? Какой цели это может служить?
— Ну, мы не знаем, — сказала Патриция. — Мы сможем узнать лишь собрав больше информации.
— И что тогда это значит насчет мамы? — спросила Рёко, с новым осознанием подняв взгляд широко раскрытых глаз. — Мои родители…
— Вот почему я здесь, — сказала Нана, эффективно оборвав ход мысли Рёко. — К счастью, думаю, мы можем исключить, что твои мать или отец намеренно тебе лгали. Но я не уверена, что правда будет лучше.
— Что это должно значить? — спросила Рёко, даже чувствуя мощное, неожиданное облегчение от слов, что ее родители каким-то образом не ответственны. — Как они могли не знать?
Нана на мгновение отвела глаза, сцепив вместе руки в маленьком жесте нервозности. Она выглядела крайне чем-то обеспокоенной, возможно даже… сердитой?
— Ну, именно здесь вступает в игру видение нашего матриарха, — сказала она. — Но сперва: ты помнишь празднование дня рождения Титосэ Юмы?
Рёко моргнула, даже когда ей стало нехорошо. Ее смутила кажущаяся непоследовательность этого.
— Да, помню, — сказала она. — Что насчет нее?
— Пока вы были на праздновании, была предпринята попытка расспросить твою мать о найденном. Вопросы столкнулись с тем, что называют имплантированной психической защитой — механизмом, устанавливаемым в разум обученным телепатом, чтобы предотвратить вопросы на заданную тему. В частности выяснилось, что в разум твоей матери… моей сестры вмешались, удалив воспоминания, касающиеся твоих… модификаций. Нам не удастся удалить этот механизм без потенциально значительно риска, так что попыток не было.
Нана приостановилась, закрыв на мгновение глаза.
— Я бы хотела, чтобы ты знала, до сегодняшнего дня мне ничего об этом не говорили, — добавила она. — Беспокоит и вызывает ярость, что кто-то вот так играется с моей семьей.
Нана говорила медленно, почти устало, но Рёко видела, как в ее глазах на кратчайшие мгновения вспыхивает гнев.
Она знала, что должна разделять его, но сейчас чувствовала только ледяное спокойствие, такое, что, вероятно, бывает только перед бурей.
— А папа?.. — спросила она, проследовав по логической цепочке достаточно естественным на вид образом.
— Была предпринята более осторожная попытка проверить его по этому вопросу, на этот раз с обученным телепатом. Похоже, он в точно такой же ситуации.
Рёко нахмурилась и попыталась припомнить. Она вспомнила немногие пойманные намеки на давние разногласия, которые давили на ее родителей, что-то насчет нее, что-то, что они пытались от нее удержать. Но она знала недостаточно, чтобы понять, в чем у них разногласия, и не было причин полагать, что это вообще связано. В конце концов, они даже не должны были помнить о произошедшем.
— Ты в порядке? — спросила Нана, обеспокоенно положив руку на плечо Рёко. Рёко поняла, что она полностью отвлеклась от разговора, сосредоточившись на своих мыслях.
— Я не в порядке, — почти горько сказала Рёко, не глядя никому в глаза. — Как я могу?
Она чувствовала, не глядя, что Нана и Патриция переглянулись.
— Если это чем-то поможет, — заметно нервно сказала Нана. — Тебя не создали в лаборатории. Именно об этом было видение директора. Так как это магически вызванное видение, не было достаточно времени стараться сконвертировать его в передаваемое воспоминание.
Она приостановилась, обдумывая, что сказать.
— Я могу сообщить лишь то, что она мне рассказала. Это было весьма неясное видение, дающее случайные фрагменты прошлого, и повезло, что она сумела выяснить, о чем вообще видение. По-видимому, твоих родителей попросили принять участие в экспериментальном исследовании, посвященном разработке следующего поколения имплантатов. Твой отец уговорил твою мать, но исследования провалились, и им сказали, что ты будешь необычайно склонна к контракту. Но видение прояснило, что это было совсем не исследованием.
Рёко чувствовала, что ее тетя смотрит на нее, но это не подтолкнуло ее ответить. Наконец, Нана продолжила:
— Кана пересматривала видение, но разочаровывающе неясно, кто участвовал в этом обмане. Она мельком увидела кого-то меняющего точные воспоминания твоих родителей, еще кого-то проектирующего область в твоем мозге, и какую-то… машину, проводящую на твоей матери некую операцию, которой не было в соглашении. Прости, что я так выразилась.
Последняя фраза была спешной реакцией на то, как Рёко втянула воздух и схватилась за подлокотники кресла, опустив голову и напрягая мышцы в инстинктивной подготовке к физиологической реакции, будет ли это отвращение или гнев. Но Кларисса, постоянно тревожащаяся на заднем плане, подавила все подобные рефлексы.
— Зачем мне об этом рассказывать? — спросила Рёко. — Чем рассказ мне поможет? Почему сейчас, не раньше, не позже?
Долгое время было тихо, пока другие, казалось, старались сформулировать ответ, пока, наконец, в дверях не появилась сама Кана.
— Я за многие годы узнала, что мои видения таковы, что никогда не бывают без причины, — сказала она, переступив через порог. — Меня позвали, — через мгновение добавила она, заметив взгляд Рёко. — Я не подслушивала.
Так как в комнате не было больше кресел — Патриция заняла ее — она встала, опершись на стол.
— Дело не только в этом, иначе я бы все еще крайне скептически относилась к тому, чтобы рассказать тебе, — сказала Кана. — Но есть причина полагать, что стоящие за твоими модификациями уже осведомлены, что мы знаем, и пытаются предотвратить дальнейшее расследование. Вот почему я привела тебя сюда. Я следила за вашим приближением к зданию. Они не станут настолько открыто действовать в надземном Париже.
— Откуда вы знаете? — спросила она, хотя сомневалась, что Кана сможет ей рассказать.
— Видящие, — сказала она.
— Что? — после неловкой паузы спросила Рёко.
«Видящие, — подумала Кларисса. — Тайное общество самых талантливых ясновидящих, прорицателей и информационных магов МСЁ, посвященных использованию магических средств для сбора всего известного о прошлом, настоящем и, как надеются, будущем, когда обычные методы не справляются. Как и Черное сердце, их существование является открытым секретом среди старших лиц МСЁ, но технические засекречено на основе необходимости знать. В отличие от Черного сердца, помимо этого они гораздо менее известны. Членство только по приглашению. Информацию, э-э, допустили мне буквально только что».
Последняя фраза должна была быть извинением за то, что ей не передали эту информацию вовремя.
— Имеющиеся у нас свидетельства в лучшем случае фрагментарны, — сказала Кана, — но у меня серьезные подозрения касательно обстоятельств, окружающих недавнее отключение энергии. Видящие, которым я смогла указать на проблему, убеждены, что самые недавние события, определенно, дело рук ответственных за твои генетические модификации. Также они убеждены, что мы должны сообщить тебе сейчас, или рисковать тем, что никогда не получим никакой дополнительной информации.
— Есть еще информация, — вмешалась тетя Рёко, — хотя гораздо менее надежная. Такие прорицания зачастую куда более смутны, чем нам бы хотелось. Некоторые видящие заявили, что не верят, что эта группа пытается тебя убить. Одна даже убеждена, что эта группа вовсе не пытается нас остановить, только обратить события себе на пользу. Довольно противоречивое чтение, так как никто больше не может ощутить этот результат.
— Это неполная информация, — почти укоризненно взглянула Кана на Нану. — Не стоило делиться, пока мы не уверены.
«Многие члены Видящих также члены Церкви, — подумала Патриция без заметного изменения выражения лица. — Там часто бывает небольшая рифма или причина, по которой что-то можно или нельзя предсказать, помимо того, что порой полезность полученной информации кажется… превышающей случайность».
Рёко взглянула на свои ладони, вдруг пораженная всем сюрреализмом разговора. Этот вопрос должен был быть для нее личным, но включал крупных игроков, и, казалось, мог изменить ее жизнь, тем не менее, объективно, что именно она будет теперь делать по-другому?
— Так что именно мне теперь делать? — спросила она. — Отправиться на изучение в лабораторию? Позволить экспериментировать на себе? Что еще?
— Нет, — наклонилась и схватила ее Кана. — Мы, конечно, хотим, чтобы продолжила исследования, но нет никаких причин, по которым ты не могла бы жить своей жизнью. Видящие в этом уверены. Не…
Она приостановилась, явно размышляя, что сказать.
— Не позволь этому определить тебя, — закончила она. — Ты слишком молода, чтобы многое об этом знать, но во время Объединительных войн были целые народы с модификациями куда хуже твоих, и они продолжали жить вполне нормальными жизнями. Многие из них живы и поныне. Как только мы выясним, что именно с тобой сделали, если потребуется что-то изменить, все будет сделано. Но если Видящие уверены, что ты будешь в порядке, никто не будет запирать тебя в лаборатории.
— А мои родители? — спросила Рёко, устало качая головой, стараясь обдумывать все сказанное.
— Пока что не стоит им ничего говорить, — сказала Кана. — Я знаю, что, может быть, о многом прошу, но мы просто пока ничего не знаем.
Рёко выдохнула.
Что ей оставалось думать? Кому она вообще доверяла? У Каны и остальных здесь собравшихся не было причины лгать ей, но так же она думала о своих родителях и о столь многих других, только чтобы снова и снова лишиться этой иллюзии. И теперь она сомневалась в том, была ли вообще человеком, у кого именно были на нее планы и, признает она это Кане или нет, были ли ее мысли вообще своими собственными.
— Могу я некоторое время побыть одна? — начала она.
— Конечно, — сказала Кана. — Мы можем тебя оставить, хотя я была бы не прочь вернуть свой кабинет.
— Нет, я имею в виду, есть где-нибудь в Париже место, где было бы неплохо просто надолго остаться одной? Вроде парка или чего-то похожего?
Остальные переглянулись.
— У меня своя комната в женском монастыре святой Варвары, — сказала Нана. — Я могу тебя туда отвести, но я не уверена, что сейчас подходящее время для поездки.
— Дай координаты. Я доберусь гораздо быстрее.
Она услышала, как Патриция втянула дыхание.
— По соображениям безопасности, не думаю, что нам и правда хочется, чтобы ты перемещалась одна.
— Ну, я собиралась взять Асами.
Хотя ее слова были нерешительны, поведение нет. Остальные начали смотреть друг на друга, возможно даже ведя телепатический разговор, но Рёко встала и вышла из комнаты, и они не двинулись остановить ее.
Остальные, все еще ожидающие в конференц-зале, удивленно подняли глаза, когда она вошла, но она их проигнорировала, схватив Асами за плечи.
— Все в порядке? — спросила Асами, с поразительной эффективностью стряхнув шок неожиданной телепортации, даже всматриваясь в тускло освещенные стены. Кларисса как всегда присутствовала в глубине ее сознания, явно готовая многое сказать — но она знала, что стоит молчать.
Рёко наклонилась вперед и расплакалась.
Глава 16. Переходное состояние
〈В следующем тексте, 〈〉① указывает на содержимое, отредактированное для не обладающих категорией допуска. Число указывает на категорию допуска, требуемую для доступа к закрытому содержимому.〉①
Среди различных классов магии практикуемые Гильдией телепатов телепатические искусства всегда были немного чудны. Не имея демонстративной прямоты, как у многих других магических типов, телепаты вместо этого развили более эзотерический, сосредоточенный на внутреннем способ, полный тайных манипуляций, медитаций и незримых атак. Эта эстетика распространяется и на обычаи Гильдии, избегающие кричащих украшений и мероприятий в пользу простых ритуалов, а также культурное безразличие Гильдии к «рутинному» мыслечтению, считающемуся довольно непримечательным делом.
Вполне вероятно, этот мотив развился из склонности человеческих культур считать то, что гораздо шире можно назвать «псионикой», заметно отличным — или даже вовсе отделенным — от других форм магии, зачастую не требуя сложного оборудования, ритуалов или заклинаний. Близкая ассоциация Гильдии с ОПЗ 〈и тайным Черным сердцем〉④, несомненно, только усилила эту склонность.
Тем не менее, схожим образом существует несколько заметных отклонений от основного направления телепатической магии, большинство из которых заметно напоминают схожие архетипы. Самым распространенным является появление при использовании телепатических сил цветного магического свечения. Менее распространено, но все же относительно преобладающе, использование телепатических сил для нанесения прямого ущерба, как правило в виде аневризмы мозга или нейронной травмы. Наконец, относительно редкий тип магов демонстрирует полную условность, опираясь на историческую ассоциацию ментальных манипуляций с тьмой и порчей.
— Джулиан Брэдшоу, «Махо-сёдзё: гильдия, правительство и матриархат», выдержка.
〈В следующем тексте, 〈〉① указывает на содержимое, отредактированное для не обладающих категорией допуска. Число указывает на категорию допуска, требуемую для доступа к закрытому содержимому.〉①
