Группа стянулась к небольшому городку артистов малагорского цирка и постаралась скрыться с другой стороны шатра, где царила относительная тьма и тишина. Ренард и Иммар отправились на разведку.
Бенедикт собрал своих людей и заговорил как можно тише.
— Штурмовать дворец имеет смысл с нескольких сторон. Основная часть зайдет с главного входа — так вы отвлечете на себя дворцовую стражу. Мы, — он обвел взглядом группу, из нескольких человек, к которой должны были присоединиться его приближенные, — пойдем с входа для прислуги и застанем аркала и данталли врасплох. Царя должны держать в безопасности, если верить тому, как малагорцы сильно чтят его семью.
— А если аркал выйдет на бой? — спросил кто-то.
— Он вам не страшен, — напомнил Бенедикт. — У него не будет сил воздействовать на вас. У данталли тоже. Мальстена Ормонта брать живым, накинуть на него красную накидку и связать. Он потеряет зрение и станет беспомощным…
— Бенедикт! — донесся до него голос Иммара.
Бенедикт обернулся и увидел членов своей команды. Они вели под руки черноволосую женщину. Она не сопротивлялась, а шла гордой, решительной походкой, будто только и желала встретиться с великим палачом Арреды.
— Она хочет тебе кое-что сказать, — прошелестел Ренард. Он выглядел обманчиво расслабленным, хотя Бенедикт знал, что он при любом резком движении, которое услышит, может убить незнакомку.
— Мое имя Ийсара, — без приветствий заговорила женщина, прожигая взглядом каждого, кто осмеливался посмотреть на нее. — Я гимнастка в малагорском цирке. А вы, судя по всему, Бенедикт Колер. Я ждала вас и надеялась, что вы придете сюда лично. Вы можете меня не помнить, зато я помню вас. Видела во время прошлого визита в Грат, когда вы уже пытались забрать Мальстена с собой. Я пришла помочь вам покончить с ним. — Подбородок женщины воинственно приподнялся, в глазах пылал огонь мести.
Бенедикт нахмурился и подошел к ней.
— Помочь? — хмыкнул он. — Назови хоть одну причину не прикончить тебя прямо сейчас.
— Я могу провести вас во дворец через подземелье. Я знаю дорогу, которую не знаете вы. И оттуда вас никто ждать не станет. Вы застанете данталли врасплох и сможете его убить. — Она грозно посмотрела в глаза Бенедикта, спокойно выдерживая его взгляд. — Его и его мерзкую девку.
Бенедикт понимающе приподнял голову.
— Вот оно что, — протянул он, приблизившись к Ийсаре и тронув ее за подбородок. Женщина дернула головой, сбрасывая руку жреца. — Так это личная месть…
— Так вам нужна моя помощь или нет? — с вызовом бросила она.
— Почему бы мне просто не выпытать из тебя дорогу и не убить, как собаку? — презрительно бросил Бенедикт.
— Потому что Мальстен понятия не имеет о моих намерениях, — хищно улыбнулась Ийсара. — И у меня есть план, как дезориентировать его и привести прямо к вам.
Бенедикт заинтересованно посмотрел на нее. Доверять женщинам он давно перестал, но в этих горящих глазах он видел знакомый огонь. Такой же горел и в его собственных, когда он отправил на костер Адланну и Ричарда.
— И как же ты это сделаешь? — хмыкнул он.
— Я скажу ему, что видела вас. Приведу к вам прямо в руки. Но учтите, красные одеяния его не страшат, он может прорываться сквозь них без труда. Поэтому вы должны быть очень внезапны, чтобы успеть оглушить его.
— Есть план получше, — сказал он. — Набросишь на него красную ткань.
— Зачем? — непонимающе качнула головой Ийсара.
— Чтобы лишить его сил.
— Это лишит его сил? — Она произнесла это почти с обидой. — Знала бы, прикончила бы его без вашей помощи.
Бенедикт усмехнулся. Он не доверял этой женщине, но счел, что, даже если она пытается его обмануть, ей не известен его главный козырь.
— Веди, — сказал он и кивнул своим подчиненным: — Опустите ее.
Ренард и Иммар послушно отступили, хотя оба оставались настороже.
— Поспешим, — улыбнулась Ийсара. — Но обещайте мне: никакой пощады охотнице.
Бенедикт качнул головой.
— Пощады не будет.
Глава 6. Пощады не будет
Грат, Малагория
Седьмой день Гуэра, год 1490 с.д.п.
Было уже далеко за полночь, но гратский дворец не спал. По крайней мере, некоторые его обитатели. Бэстифар не находил себе места, ожидая хоть каких-то вестей от кхагалари, посланных на помощь жителям ближайших к столице городов. Веры в смертоносное мастерство малагорских воинов у него заметно поубавилось. Аркал буквально искрился нервозностью и никого к себе не подпускал: ни видавший виды Фатдир, ни рассудительная Кара, ни проницательная Аэлин, ни даже Мальстен не могли хоть немного его успокоить.
В конце концов, царь попросил оставить его в одиночестве. Его близкие разошлись с крайней неохотой и предпочли не уходить далеко от тронной залы, которую Бэстифар нервно мерил шагами.
Аэлин заметила немое беспокойство Кары и шепнула Мальстену, что лучше ей побыть с подругой. Мальстен возражать не стал. Его удивляло то, как быстро двум столь непохожим женщинам удалось крепко подружиться, однако, вспоминая собственную историю знакомства с Бэстифаром, он понимал, что их дружба не менее необычна.
Видимо, у богов странное чувство юмора, — думал он, оставляя Аэлин и Кару в одной из дворцовых комнат.
Стоило ему остаться в одиночестве, как тревога, атаковавшая до этого Бэстифара, передалась и ему. В душе нарастало недоброе предчувствие. В нынешних условиях оно было вполне объяснимо, поэтому Мальстен не стал делать на нем слишком уж сильного акцента. В ближайшее время о спокойствии мечтать не придется.
В одном Мальстен был уверен: тревога, что накатила на него этой ночью, никак не позволит ему уснуть. А значит, нужно найти себе занятие. Бесцельное скитание по дворцу грозило обернуться настоящей пыткой. Мальстен подумал отыскать Дезмонда и устроить ему новую тренировку. Если все же удастся научить его прорываться сквозь красное, это станет хорошим подспорьем в грядущей войне, хоть Дезмонд и не горит желанием сражаться…
— Мальстен! — вдруг окликнул кто-то.
Голос был женским. Знакомым.
Мальстен замер, как вкопанный, и настороженно обернулся.
— Ийсара?
Циркачка была явно взволнована: даже в кратком оклике проскальзывала дрожь, и Мальстену показалось, что дрожит ее голос не от ненависти, хотя он был уверен, что после того, что он сказал ей в лагере цирковых, она будет горячо ненавидеть его.
Ийсара осторожно приблизилась. Она ежилась, словно от холода, и куталась в красную накидку, из-за которой данталли пришлось напрячь зрение, чтобы разглядеть ее.
Мальстен нахмурился, пытаясь понять, собственное ли беспокойство взвилось в нем при виде циркачки, или всему виной неуют, явно испытываемый ей самой.
— В чем дело? — качнул головой он.
Вопрос «что ты здесь делаешь?» так и не сорвался с его губ, хотя он прекрасно знал, что артистам цирка не дозволено было вот так запросто расхаживать по дворцу.
Недоброе предчувствие данталли усилилось.
— Прошу, не говори Его Величеству, что я сюда пробралась! — Ийсара шептала, но энергии в ее словах было не меньше, чем в крике. Она приблизилась вплотную к Мальстену и прижалась к нему в надежде на объятие. Ее тело била мелкая дрожь.
Недавняя ссора с Аэлин из-за Йисары тут же вспыхнула в памяти, и Мальстен отстранил бы от себя циркачку, не будь она так беззащитна и перепугана. Видят боги, это было совсем не похоже на ту Ийсару, которую он знал. Всегда смелая и своевольная, она никогда не показывала ему своих опасений, даже если они одолевали ее. Теперь же она жаждала защиты, как может жаждать воды жертва пустынной жары. Мальстен осторожно приобнял ее и погладил по спине, успокаивая. От прикосновения к красной ткани накидки он ощутил жгучую неприязнь, но постарался не показать этого.
— Тише, — неловко произнес он. — Все… все хорошо.
— Прошу, только не говори!.. — всхлипнула Ийсара и осеклась. Казалось, она вот-вот расплачется.
Мальстен прерывисто вздохнул.
— Не волнуйся. Я ничего не скажу Бэстифару о тебе, обещаю. — Пару мгновений он простоял, не выпуская дрожащую женщину из заботливых объятий, затем осторожно, точно боясь обидеть, медленно отстранил ее от себя, задержав руки на ее плечах. — Ийсара, что стряслось? Ты будто напугана.
Она поджала губы и неопределенно покачала головой, ни соглашаясь, ни отрицая.
— Я шла сюда, чтобы… я хотела… — Ей явно с трудом удавалось собраться с мыслями. При каждом слове она начинала дрожать сильнее. Мальстен уже подумывал, не применить ли к ней нити, но в этот самый момент Ийсаре удалось взять себя в руки. Она посмотрела на него с решимостью, яростно переплетавшейся со страхом. — Неважно, зачем я здесь. Теперь уже неважно. Мальстен, мне показалось, что я слышала что-то в подземелье дворца.
— Что именно?
Она покачала головой и отошла на шаг, сложив руки на груди.
— Я не знаю, — тихо произнесла она. — Но мне показалось, что там кто-то есть! Кто-то посторонний, Мальстен. Ты понимаешь?
Он понимал. Этой ночью он и сам не удивился бы, если б ему начали мерещиться странные шумы в разных уголках дворца. Часть его души даже жаждала встретить реальную опасность вместо того, чтобы бороться с наваждениями.
— Ийсара, тебе не могло показаться? — осторожно спросил Мальстен.
Циркачка резко подняла на него взгляд, и в глазах ее вспыхнули искорки злости. Она не терпела, когда ее не принимали всерьез, в чем бы это ни выражалось.
— Могло! — воинственно заявила она. — Но могло и нет! Я слышала, о чем говорят люди, Мальстен! Я знаю, что нас ждет, и… — Она осеклась, понимая, что говорит слишком громко. Голос ее вновь опустился до шепота. — Что, если эти люди… которые идут сюда… что, если они уже во дворце? Что, если прямо сейчас они полезут отовсюду? Что, если…
Йисара вновь замолчала, прижала кулак к губам и зажмурилась, чтобы не расплакаться. Мальстен впервые видел ее такой. Он сделал к ней шаг, чтобы успокоить, но она шагнула прочь.
— Не надо, — решительно заявила она. — Не подходи, если не веришь мне. Мне не сдалась твоя жалость! Я думала, что ты поверишь, ты не так… не так самоуверен, как Его Величество. — Она покачала головой, губы ее скривились. — Зря я пришла.
Мальстен ощутил укол стыда. Он знал, чего Ийсаре стоило переступить через свою гордость и обратиться к нему после всего, что он сказал ей. И вот теперь он ставит ее страхи под сомнения.
— Постой, не руби с плеча, — примирительно сказал он. — Я не говорил, что не верю тебе.
Ийсара испытующе взглянула на него, будто искала в его словах подвох.
— Ты права, — вздохнул Мальстен. — Если тебе показалось, что во дворце посторонние, это нужно проверить. Нельзя терять бдительность. Я скажу Аэлин и Грэгу…
Он осекся, поймав гримасу муки на лице циркачки.
— Ну, конечно, — язвительно протянула она. — Конечно, зови свою Аэлин. Она с радостью пойдет проверять подземелье в моей компании. А особенно она будет рада, если мне и впрямь показалось. Почему бы не найти лишний повод поднять меня на смех?
Мальстен нервно вздохнул. Ему отчаянно хотелось попросить Ийсару не усложнять и без того непростую ситуацию, однако что-то заставило его промолчать. Отчего-то он сочувствовал Ийсаре. То, как мучительно кривилось ее лицо при одном упоминании Аэлин Дэвери, заставляло данталли съеживаться от стыда.
А ведь это моя вина, — понимал он. — Если бы я сразу повел себя правильно…
А теперь Ийсаре приходилось постоянно чувствовать себя униженной. Она избегала представлений с участием Мальстена, пряталась по углам, чтобы не пересечься с Аэлин. Для нее возвращение анкордского кукловода в Малагорию стало настоящей пыткой.
— Видимо, я пойду и встречусь со своими миражами сама, — криво ухмыльнулась Ийсара.
Мальстен взволнованно посмотрел на нее. А если она права, и во дворце действительно кто-то есть?
В этом случае уж точно не стоит идти проверять только вдвоем, — напомнил голос разума.
Но… звать Аэлин? А если Ийсара ошиблась?
Звать Грэга тоже было опрометчиво. Если Аэлин узнает, что Мальстен в компании Ийсары проверял подземелье, и позвал кого угодно, кроме нее, она справедливо на него взъестся. И это может только усугубить и без того тревожный дух во дворце, что сейчас совсем некстати.
А если там действительно кто-то есть? — спросил себя Мальстен… и решительно кивнул, соглашаясь с собой. Если там кто-то есть, — в красном они или нет, — он сумеет взять их под контроль и обезвредить. Плевать на расплату, какой бы мучительной она ни была! Так, по крайней мере, удастся оградить от опасности всех остальных.
— Нет, — сказал, наконец, Мальстен. — Одна ты никуда не пойдешь.
Ийсара изогнула бровь.
— Как благородно, — фыркнула она.
— Брось язвить, — нахмурился Мальстен. — Это может быть опасно.
— Даже если мне показалось? — обиженно бросила она. Мальстен остался невозмутим.
— Даже если так.
— Что ж, — вздохнула Ийсара, — тогда не будем терять времени?
Не дожидаясь его, она повернулась и направилась к лестнице.
Путь до подземелья показался долгим, его пронизывало изнуряющее молчание. Мальстен чувствовал исходящее от Ийсары напряжение, ему казалось, что ей так и хочется что-то сказать ему, но она сдерживалась. И от этого становилось только горше на душе. Мальстен и сам хотел объясниться с Ийсарой, но счел это лишним после всего, и уже наговорил в лагере цирковых.
Воистину, им не о чем говорить.
Но отчего так тяжко молчать?
Мальстен неистово торопил время и ускорял шаг, стараясь как можно быстрее добраться до лестницы в подземелье. Ийсара же, напротив, будто специально шла медленнее, растягивая эту пытку и получая от нее одной ей ведомое удовольствие. Или так только казалось?
У самой лестницы Йисара вдруг остановилась, будто в нерешительности. Она посмотрела на Мальстена пронизывающим взглядом, заставившим легкий холодок пробежать по его спине.
— Я… — начала она, но замолчала, поджав губы.
Похоже, она сомневалась. Быть может, надеялась решиться на какой-то разговор по пути, да так и не смогла? Мальстен сочувственно сдвинул брови.
— Ийсара, даже если тебе показалось, насмешек не будет, — пришел он на помощь. — Ты поступаешь правильно. Сейчас лучше перестраховаться.
