— Воспитание такого синтетического типа людей предполагает неизбежное повышение уровня сознания, — Владыка Амвросий не возражал — он домысливал ситуацию. — Но тогда эти люди уже не будут нуждаться ни в каком аппарате подавления, которое по какому-то недоразумению называется государством. И смогут управлять своим сообществом по-настоящему демократично.
— Булгаков, "Мастер и Маргарита". "И настанет царство истины?" "Настанет, игемон", — произнёс Одинов. — За точность цитаты не поручусь, давно не перечитывал. Но что ответил Понтий Пилат, помню: "Оно никогда не настанет!" Вот это и есть ответ любого государства на любую попытку избавиться от его назойливой опеки.
— Анархия — мать порядка, — с улыбкой ответил Северцев. — О да, вы правы, Сергей Алексеевич. Государственная машина — читай, Предтечи — хорошо постаралась, чтобы понятие "анархия" стало синонимом бандитизма. На низком уровне сознания так оно по сути и есть. И государство — опять-таки читай, Предтечи — напрямую заинтересовано в удержании людей на низком уровне сознания. Только тогда оно будет необходимо. Подлинная акратия возможна лишь при высоком уровне самодисциплины всех членов общества. Возвращаюсь снова к Ефремову: он описывал в своих фантастических романах именно такое общество. Но невозможно из ямы одним прыжком оказаться на вершине горы. Потребуется время, мы должны будем пройти трудный путь наверх. Однако любой путь начинается с первого шага, а его иногда сделать труднее всего.
Ярослав погасил экран. И Владыка Амвросий, и Одинов прекрасно понимали его мысль. И так же прекрасно понимали трудность задачи. Но они и так уже совершили достаточно много. Теперь осталось главное: сделать первый шаг. В нужном направлении.
— Главное устроить так, чтобы первый же шаг не оказался и последним, — Одинов был скептичен. — Сколько раз так бывало: затеешь что-то хорошее — и на тебе.
— Теперь будет иначе, Сергей Алексеевич, — сказал Владыка. — Время пришло.
— Я свяжусь с Флорианом и аль Мисри, — кивнул Одинов.
— Время пришло, — эхом повторил Северцев. — Надеюсь, это к лучшему.
75. Москва, исследовательский центр Братства.
— Оп-па! — сияющая Верка вылезла из вирткомба. — Круто! В такую гаму не грех и подольше поиграться! Блин, где вы раньше-то были? Почему только сейчас проснулись, а?
Воронов виновато развёл руками.
— Ну, извини, — сказал он. — Раньше как-то никто на это дело внимания не обращал, да и многие считали это пустяками.
— Ага, помню, на форумах чуваки писали: всё это фигня, игры только у полных отморозков крыши срывают, а сколько тех отморозков, и тэ дэ, — девушка утёрла пот со лба: "Вторая мировая", пройденная ею от начала до конца, помотала её изрядно. Хотелось не есть, а жрать. Но несмотря на это Вера чувствовала необъяснимый прилив сил. — А вот побывали бы в моей шкуре, почувствовали бы, каково это — нормальному челу в отморозка превращаться... Короче, дядя Стёпа, за игру двенадцать баллов. За своевременность — слабенькая шестёрка.
Степан негромко и беззлобно рассмеялся. Что тут скажешь? Она права, раньше надо было думать. Только ведь получилось в точности как в русской поговорке: пока гром не грянет, мужик не перекрестится. Вот гром и грянул, и теперь креститься — не перекреститься. Остаётся только выпихивать РЕОЛ с рынка игровой продукции, пока их "трояны" не искалечили слишком много молодых душ. И не только молодых. Вон, победитель сиднейского, а теперь и ганноверского чемпионатов — Владимир Жирнов. Мужик уже солидный, престижная работа, жена, дети... Ребята из "Небесного Ока", которые вели его с Ганновера, сообщили, что вроде бы снимает где-то квартиру: с женой уже почти разведён. Но если раньше — по словам Мичмана-"Ямакаси" — он жену и знать не желал, то сейчас названивает ей каждый день, просит о встрече. Да и Вера вон сияет, как новый рубль. Волчицей смотрела, а теперь даже смеётся, анекдоты травит. Значит, действует "Антидот", работает!
"Раньше надо было думать, — мысленно повторил Воронов, сидя у компьютера и наблюдая, как неугомонная Верка поддевала Хича: слабо, мол, на пару Берлин в январе сорок третьего взять? — Если бы мы предвидели возможность использования компьютерных игр в планах Древних... Если бы да кабы... Мы вслед за обществом не придавали играм того значения, которое они имеют в действительности. Почему же мы всегда лишь отвечаем на вызовы Древних, хоть на один шажок да отставая от них?"
— Ладно, — сказал он, хлопнув ладонью по столу. Сказал по-английски: двое из присутствовавших здесь — Ли О'Харвей и Хич — были американцами, а Вера знала этот язык весьма прилично, что для программиста в общем-то неудивительно. — Игры подождут. Перейдём к делу.
— К делу так к делу, — Ли оторвался от монитора — он сейчас занимался вычленением из последних РЕОЛовских игрушек новых сублиминальных "сюрпризов". — Помнится, вы собирались отдать нам на растерзание сценарий новой игры.
— Не совсем так. Я хотел бы обсудить с вами общие принципы целой серии игр, которые можно будет запустить в производство уже с осени, — сказав это, Воронов отметил про себя: все трое навострили уши. — Нам хотелось бы охватить широкую аудиторию, от первоклашек до взрослых дяденек, коротающих за играми время — кое-кто даже рабочее. Но принцип у этих игр будет один: сотрудничество. Да, да, сотрудничество.
Приведу пример. Возьмём две фирмы. В первой деспотичный директор, выстроивший "пирамиду", основанную на жёсткой дисциплине и абсолютном подчинении начальству, сверху донизу пронизанную сетью доносчиков. И возьмём вторую фирму, где директор исхитрился устроить рабочий процесс таким образом, что сотрудникам в пределах их компетенции предоставлена свобода действий. Где нет нужды на каждый чих спрашивать высочайшего соизволения, а сам труд становится творчеством. На первой фирме — страх произнести лишнее слово, страх оказаться жертвой интриги собственных коллег, страх не угодить начальству. Одним словом, вечный стресс. А на второй люди работают, не боясь удара в спину. Ну, это я, понятно, образно выразился. Согласитесь, что и в первой, и во второй фирме дела могут идти весьма успешно. До поры до времени. И вот наступает некий час "икс". Предположим, серьёзный "наезд" со стороны властей одновременно на обе фирмы. Что мы видим в первой? Все разбежались по углам, ищут стрелочника, и, когда оный находится, дружно его затаптывают. Директор, ясное дело, не при чём: он ничего не знал, он не в курсе, чем тут вообще занимались его подчинённые. Склоки, выяснение отношений — а работа стоит. Что во второй фирме? Даже если там и есть грехи перед налоговой — а у кого их нет? — директор принимает удар на себя, а люди — спокойны и занимаются своим делом. Конечно, я привожу пример экстремальной ситуации, но и в обычной жизни, в трудовые, так сказать, будни, разница тоже заметна. Правда, не так бросается в глаза. На обеих фирмах всё блестит, прибыли, клиенты, отчёты. Но на первой вы не увидите, чтобы сотрудники по-человечески общались между собой, на корпоративных вечеринках — только начальство да их приближённые, а если даже соберут всех, то спустя час или пару-тройку бокалов, а для кого-то рюмок — все расползаются по группкам. На второй же картина совсем иная. Можно увидеть и весь коллектив за одним столом, и простой человеческий трёп в рабочее время, и общение в нерабочее. Без, замечу, потери эффективности труда. Я не говорю уже о психологической атмосфере. Клиент — если предположить, что он по очереди посетит обе фирмы — сразу это ощутит. К чему я клоню, вы, наверное, уже понимаете. На фирмах первого типа каждый сам за себя. На фирмах второго — "все за одного, один за всех". Без всяких преувеличений. И результат в итоге окажется разным. Если бы социологи исследовали процент фирм первого и второго типа среди тех, кто разваливается в течение первых пяти лет жизни, то моя длинная речь была бы излишней. Но к сожалению социология занимается иными проблемами, и мне эффекты подлинного сотрудничества приходится почти в буквальном смысле "объяснять на пальцах".
— Ага, вместе и батьку легче бить, — Верка к месту припомнила одно из любимых изречений бабушки.
— Интересно, — Хич сверкнул улыбкой. — Хочу поспорить. Чёрт, да если то, что вы тут наговорили, кристально чистая правда, мне всё равно с трудом верится. Я помню, как устраивал свою фирму отец. Всё как вы тут рассказали — и корпоративные вечеринки, и ответственность на себя брал. А как грянул гром — его же адвокат выбросил нас с матерью из дома. По иску подчинённых.
— Значит, у вас на фирме было немножко не так, как я тут рассказывал, — Воронов пожал плечами. — Ты ведь не мог всего знать. Да и вообще — не в обиду кое-кому будет сказано — я крайне редко замечал за американцами способность к сотрудничеству ради чего-либо, кроме денег. Разумеется, вы не в счёт. Вы — исключение, которое лишь подтверждает правило.
— Приятно быть исключением, — проворчал Ли. — Хорошо, мистер Воронофф. Я не стану с вами спорить по двум причинам. Во-первых, это бесполезно, во-вторых, вы правы. Если мы хотим когда-нибудь выбраться из дерьма, то должны делать это сообща. И не только за конфетку с портретом покойного президента. Но для этого нужно самое меньшее перевернуть мир. Мне кажется, нас всех слишком долго и слишком успешно обрабатывали, добиваясь того, чтобы мы потеряли веру в себя. И убеждая, что в этом мире надо стать самым хищным, чтобы суметь забраться на самый верх, где можно позволить себе стать паразитом. При этом паразитом агрессивным. И большинство иной модели развития — как личного, так и общественного — уже просто не представляет.
Вместо того, чтобы сразу начать отвечать, Степан неожиданно спросил:
— Вы читали старинного советского фантаста Ефремова?
— В переводе. Уже здесь. У нас, простите, фильтры на зарубежный АйТуАйТу. Про секс и наркотики можно болтать сутками, никто не прицепится. Зато если вздумаешь поговорить с иностранцем о литературе или, Боже упаси, о политике — как у вас говорят, "сушите сухари"? Пожалуйте в предвариловку, мистер "неприятельский комбатант".
— Демократия, блин... — вставила свои пять копеек Верка.
— Так вот, мы закладываем в наши игры принципы, по которым он строил большинство своих фантастических миров. И по которым строили будущее Стругацкие в своих ранних произведениях. Прежде всего нужны вера в себя и доверие к другим. Вот основы мира, свободного не на словах, а на деле. И именно поэтому "столпы" современного общества-паразита выхолащивают эти понятия, как могут. Потому что, дойди мы все своим умом до того, что давным-давно понял великий писатель-фантаст прошлого века, им придёт конец. Но выступать против них "в лоб" — значит погубить дело. Потому мы обязаны начать с детей. Мы должны воспитать новые поколения на новых принципах... Хотя, какие они, к чёртовой бабушке, новые? Все мировые религии, включая даже значительно искаженные к настоящему моменту версии христианства и ислама, имеют в своей этической основе именно их. К сожалению, не везде дух превалирует над буквой, но сейчас не о том речь. Мы должны объяснить подросткам через наши игры, что делать вместе общее дело — интересно. Что помогать друг другу — замечательно. А пробиваться наверх, используя и подавляя других — совсем наоборот.
— Отлично, — Верка оседлала стул и уткнулась подбородком в скрещенные поверх спинки руки. — Не, я прекрасно понимаю, что это здорово и круто. Детишки там вырастут на новых принципах. А что предлагаешь делать со старой гвардией? В расход, или на перековку?
— Есть старое латинское изречение — времена меняются, и мы меняемся вместе с ними, — ответил ей Воронов. — Никто не говорит, что всё пройдёт гладко. Но рано или поздно "старая гвардия" окажется в меньшинстве, и будет вынуждена приспосабливаться к жизни в новом мире. Однако, это произойдёт только в том случае, если мы одержим верх, а это ещё не стопроцентно. Наша задача — я имею в виду конкретно нас с вами — не стратегия, а тактика. На данный момент мы должны создать игру, которая с первых же шагов воспитывала бы в геймере дух сотрудничества и желание помогать другим. И где экономика игрового мира будет основана на принципе социальных реципрокных сетей. Чтобы геймеры в пусть виртуальном для всех остальных, но при этом вполне реальном для них мире убеждались на своем личном опыте, что, например, можно наделять технологиями только избранных. А можно их просто дарить, при этом ускоренно изменяя историю всего мира в лучшую сторону. А чтобы, так сказать, не отрываться от жизни, я и решил обсудить эту проблему с вами.
— Что конкретно вы предлагаете в качестве воспитательного средства? Открытый код? — поинтересовался Ли.
— И это в том числе. Пусть каждый внесёт в игру что-то своё — в меру сил и способностей.
— Хе-хе, — ухмыльнулась Верка. — Открытый код! Щас, разбежались. У нас на компах какая система стоит? Часом, не Майкрософтовские "винды"? А они, родимые, с таким вот открытым программным обеспечением давненько воюют, ещё со времён "Висты". Чуть завидит что-то открытое, без копирайтов — в момент вырубается и требует перерегистрации. Платной. Типа, нефиг со всякими неформалами водиться.
— Ну, у нас вся надежда на братьев-хакеров, — улыбнулся Степан, подмигнув Хичу. — Копирайты хороши до тех пор, пока не становятся инструментом для выкручивания рук. Но мы и тут придумали сюрприз. Новую операционку с открытым кодом, поддерживающую все известные на данный момент программы и "железо". А распространять её будем... бесплатно. Как бонус к играм. Вот тогда и посмотрим, так ли безупречен мистер Гейтс с его недешёвым софтом.
— И глючным, к тому же, — согласилась Верка. — Во! Вот это точно будет круто! Я всеми конечностями "за".
— Крутые вы ребята, — Хич смотрел на Воронова с нескрываемым восхищением. — Бросить вызов всесильному "Майкрософту" на его родной поляне операционных систем — на это мало кто решился бы. Вы представляете, что начнётся, когда ваша операционка — вместе с играми — пойдёт в обиход? Да у нас в США её просто моментально запретят!
— Билл Гейтс как-то в борьбе в сфере программного обеспечения для серверов и СУБД потерял одиннадцать миллиардов за один день, когда появились созданные ведущими конкурентами проги на основе LINUX, — Ли не выдержал и закурил. Нервы. — Как мне кажется, если во всём мире разом упадёт спрос на его продукцию, то запрет на конкурирующий софт в отдельно взятой стране будет как мёртвому припарки. А те одиннадцать миллиардов покажутся ему детским лепетом... Впрочем, я тоже слегка отвлёкся. Значит, вы отлили солидную пулю или даже целую гранату против Майкрософт с ее богом-копирайтом. Хорошо. Но ведь не все детишки склонны к программированию. Что же вы припасли для большинства?
— Собственно сценарий игры, где невозможно будет добиться результата в одиночку или тупо используя других игроков. Плюс к тому, расширенную на все общество игрового мира модель развития реально действующего в России без какой-либо, замечу, поддержки со стороны государства, социально-экономического проекта "РАСМУС".
