* * *
Мерлин Этроуз стоял у окна своей комнаты, глядя вниз на оживленную улицу за пределами посольства Чариса. На этой улице кипела жизнь, и над столицей республики витало ощущение энергии и целеустремленности, что было совсем не похоже на мрачный, серый страх и отчаяние — даже апатию, — которые охватили ее зимой. Из Чарисийской империи продолжала поступать еда, но вернулось что-то достаточно близкое к нормальному, чтобы эта еда распространялась через продавцов и зеленщиков, которые обычно обслуживали Сиддар-Сити. Бесплатная раздача тем, кто не мог позволить себе покупать, продолжалась, но сейчас большая ее часть на самом деле покупалась, что, по крайней мере, уменьшило потери со счетов барона Айронхилла, хотя постоянно растущие расходы на войну означали, что снижение напряжения было чисто относительным. Торговля с восточным Сиддармарком также снова начала набирать обороты, хотя она оставалась значительно ниже того, что было, с потерей всех товаров, которые ранее шли через республику в Пограничные штаты и сами земли Храма. Даже если бы вся эта торговля не была потеряна, республика была настолько истощена за последние несколько месяцев, что ее внутренний спрос — или, скорее, средства для покупки товаров при удовлетворения этого спроса — оставался намного, намного ниже, чем был. Тем не менее, в воздухе столицы чувствовалась неоспоримая атмосфера оптимизма и надежды.
Он задавался вопросом, было ли бы это, если бы кто-нибудь из этих суетящихся людей смог увидеть то, что он только что видел через снарки Совы.
Причина, по которой Жэспар Клинтан так сосредоточил свою деятельность "Меча Шулера" в северо-западном Сиддармарке, была очевидна при самом беглом взгляде на карту каналов Ист-Хэйвена. Основные пути сообщения между Ист-Хэйвеном и Уэст-Хэйвеном проходили через графства Ашер, Сардан, герцогство Эрнхарт и баронство Чарлз в Тарику. От Лейк-Сити в Тарике маршрут простирался на юг в Уэстмарч через реки Хилдермосс и Сейр и канал Сейр-Селкир, а также на восток, вплоть до Сиддар-Сити, через Хилдермосс и канал Гуарнак-Силман. Климат Сэйфхолда означал, что реки далеко на севере замерзали каждую зиму, но когда они не замерзали, каналы, реки и сеть главных дорог, которые сопровождали их, были артериями, которые связывали две части Хэйвена вместе. Они были маршрутом, по которому все эти незаконные товары из Чариса текли вопреки воле Клинтана к покупателям в Пограничных штатах... и на землях Храма.
Этого было бы достаточно, чтобы привлечь к этому гнев и внимание великого инквизитора, но, несмотря на всю свою манию величия, Клинтан был умен. Гнев и жажда мести любому, кто хоть как-то мешал ему, могли привести его к колоссальным промахам, но даже когда он совершал промахи, в этих промахах обычно было опасное ядро рациональности. И справедливости ради по отношению к великому инквизитору, хотя Мерлину и не нравилось быть справедливым к нему даже в уединении собственных мыслей, довольно много его ошибок были вызваны фундаментальными изменениями, о которых он не подозревал, когда их совершал. Например, его вряд ли можно было обвинить в том, что он не понял, как разведывательные спутники следят за передвижениями его армий и флотов, и его неспособность учитывать вещи, о которых он не знал, не мешала ему разумно планировать то, о чем он знал. И то, что он не знал о снарках, не помешало ему принять во внимание простых смертных шпионов, которые, как он предполагал, были ответственны за сверхъестественное предвидение его врагами передвижений этих армий и флотов.
Его упор на захвате Тарики, Уэстмарча, Нью-Нортленда и Маунтинкросса был показательным примером; это привело к тому, что в его руки попал контроль над дорогами и каналами, ведущими из земель Храма в сердце республики Сиддармарк. Правда, некоторые из этих каналов были сильно повреждены агентами "Меча Шулера", стремившимися следовать полученным инструкциям, чтобы предотвратить отправку продовольствия на восток, хотя даже Клинтан не мечтал полностью отменить предписание Книги Лэнгхорна об их обслуживании. Диверсии, которые он заказал, были направлены на то, чтобы вывести каналы из строя лишь временно, но некоторые из его агентов — скорее энтузиасты, чем люди с опытом — в нескольких случаях превзошли его намерения. Это причинило еще больше страданий жителям Сиддармарка и — что гораздо важнее, с точки зрения Клинтана — задержало передвижение его собственных войск. Например, канал Нью-Нортленд все еще не был полностью возвращен в эксплуатацию, хотя рабочие бригады, присланные Церковью для его ремонта, были близки к завершению своей задачи.
Но те каналы, которые были работоспособны — например, восемнадцать сотен миль канала Холи-Лэнгхорн — обеспечивали логистическое сообщение на всем пути от земель Храма до Лейк-Сити. И именно поэтому Аллейн Мейгвейр смог перебросить около полумиллиона человек армии Бога в Тарику и Уэстмарч, несмотря на разоренное состояние этих провинций. Поскольку местные сторонники Храма тоже подняли оружие против республики, у Церкви было более шестисот тысяч вооруженных и организованных людей на земле Сиддармарка, даже не считая доларских сил, уже действующих в Саутмарче, и деснейрских сил, неуклонно продвигающихся через Силкию. Если добавить к этому еще и их, то у Мейгвейра — и Жэспара Клинтана — было более миллиона человек, готовых уничтожить республику Грейгора Стонара. Но что еще хуже, они повторили свою тактику перед битвой в заливе Таро.
Они лгали своим собственным полевым командирам, чтобы быть уверенными, что смогут солгать нам, когда наши "шпионы" узнают об их приказах, — мрачно подумал Мерлин. — Мы думали, что они все движутся на восток, потому что Мейгвейр сказал им, что они будут делать именно это. Но вместо этого Кейтсуирт направляется из Уэстмарча на юг.
Остальные члены внутреннего круга отреагировали на известие о том, что Нарман Бейц на самом деле не мертв — или, во всяком случае, не мертвее Нимуэ Элбан — с гораздо меньшим недоверием (и гораздо большей радостью), чем позволил себе надеяться Мерлин. Излияние счастья было достаточным показателем того, насколько они все заботились о пухлом маленьком князе, но с чисто прагматической точки зрения открытие того, что они не только вернули своего лучшего аналитика, но и что он и теперь полностью осознающая себя Сова действительно могут потратить эквивалент пятидневки или даже месяца, рассматривая разведывательные данные, но возвращаясь к общению с ними не более чем через десять-пятнадцать минут, было еще большей находкой. Тем не менее, даже Нарман и Сова, со всеми преимуществами, которые давали снарки, предупредили их менее чем за пять дней, особенно потому, что они смогли прочитать каждое слово в первоначальных приказах епископа воинствующего Канира Кейтсуирта.
Но эти приказы были изменены с захватывающей дух внезапностью, а система каналов — и управление ею Церковью в военное время — означали, что Кейтсуирт смог изменить первоначальное направление марша и все же выдержать запланированную дату отбытия. Теперь вся армия Бога пришла в движение, половина ее в совершенно неожиданном направлении... и все это двигалось с ужасающей скоростью.
Нет, — подумал он, глядя вниз на людей, снующих по улице под ним. — Нет, если бы они знали то, что знал он, оптимизм был бы дефицитным товаром в Сиддар-Сити.
.IV.
Форт Шелдин, Саутмарч, республика Сиддармарк
— Дерьмо.
Как реакция на сообщение разведчика, слово оставляло желать лучшего, — размышлял полковник Филип Малдин, но оно хорошо суммировало ситуацию. — И это казалось таким чертовски несправедливым.
Он долго сидел неподвижно, сосредоточив взгляд на чем-то, что мог видеть только он, переваривая новости. Лейтенант Жирэлд Аткин терпеливо ждал, его преждевременно постаревшее лицо было встревожено.
Но недостаточно встревожено, — мрачно подумал Малдин. — Мальчик думает, что я собираюсь сотворить еще одно чудо, но нужен архангел, чтобы вытащить нас из этого.
Он внутренне содрогнулся от собственной мысли. Иногда даже ему было трудно не задаваться вопросом, могут ли пламенные проповеди священников-шулеритов из "Меча Шулера" — и еще более подстрекательская риторика проповедников-мирян, возбуждавших толпу, — быть неправыми в отношении бедствий, которые обрушатся на республику, если она не сможет отбросить его еретическое руководство. Были времена, когда он действительно хотел в это верить, хотел освободить себя от неблагодарной задачи каким-то образом сохранить власть республики. Мысль о том, чтобы отказаться от борьбы и знать, что это было то, чего хотел от него Бог, временами была едва ли не более соблазнительной, чем он мог вынести. К сожалению, он был человеком, который серьезно относился к своему долгу и присяге, и он видел меру людей, которые называли себя "божьими воинами", в разрушении маленьких городков, которые когда-то были расположены вдоль рек Сент-Эйлик и Сиридан. Чирэлтин, Трейгейр, Эвиртин... его до смерти тошнило от всех свидетельств святости "божьих воинов".
Население Саутмарча никогда не было плотным. Все огромные земли могли похвастаться едва ли третью частью жителей одной только Старой провинции. Даже сейчас большая часть земель между горами Брэйнат и Шингл и границей Долара еще не была подготовлена для заселения людьми, как того требовали "Книга Сондхейма" и "Книга Траскотта", хотя до нынешнего безумия неосвященные территории неуклонно сокращались. Во всяком случае, за исключением канала Ширил-Сиридан, мало что могло привлечь людей вглубь материка от залива Мэтиэс, пока почти два столетия назад деснейрцы не вторглись в Шайло — тогда пограничную провинцию республики. Это положило начало череде ожесточенных войн с Деснейрской империей, которые были прекращены только благодаря созданию Церковью великого герцогства Силкия в качестве буферной зоны.
Доларцы были достаточно мудры, чтобы держаться подальше от этого конфликта, хотя сейчас они, казалось, наверстывали упущенное. Но пока боевые действия между республикой и Деснейром окончательно не сошли на нет, они препятствовали заселению этого района. С тех пор, как Церковь установила мир, все больше и больше жителей Сиддармарка стекались в Саутмарч, но даже сегодня там почти не было настоящих городов и мало небольших. Саутмарч был местом деревень и мирных, изолированных ферм, пытающихся забыть кровопролитие, которое прокатилось по этой самой земле. Его граждане были гораздо больше обеспокоены Законом Сондхейма и Законом Траскотта, чем напряженностью внутри Церкви или беспокойством по поводу давно бездействующей границы. Они торговали через доларскую границу с Рескаром и Торэстом, вступали в браки с семьями Долара и Силкии и делали все возможное, чтобы создать свои собственные семьи в соответствии с Писанием.
А потом мир сошел с ума, и даже мирный, сонный Саутмарч не был пощажен.
Челюсти Малдина сжались, когда он вспомнил тошнотворные руины Чирэлтина и изуродованные тела не только однополчан, но и двух третей мирных жителей города. Это было самое худшее, — подумал он. — Но только потому, что это тоже было приоритетом — его приоритетом. Потому что именно здесь он унаследовал ответственность за весь район, и потому что задачей армии была защита граждан Чирэлтина, в чем они потерпели неудачу.
Я не смог бы остановить это, даже если бы командовал и знал, что это произойдет, — мрачно подумал он. — И в этом также не было вины полковника Суэйла. Мы оба были слишком заняты разборками с мятежниками в наших собственных командах, пытаясь выяснить, что, черт возьми, происходит и от кого мы должны были получать приказы, чтобы думать о засадах. И это было до зимы... и до того, как вышли из строя семафорные станции. Неудивительно, что с тех пор стало только хуже!
Он потерял больше половины своего 110-го полка в жестоких внутренних боях мятежа. Треть его потерь была среди солдат, которые остались верны своим клятвам, еще десять процентов были простыми дезертирами... а остальные были убиты в бою своими бывшими товарищами по оружию. В этом ему повезло больше, чем многим офицерам. Его нынешний полк был почти в полном составе, все они были регулярными, хотя он был сколочен из остатков трех полков, существовавших до восстания, включая выживших из 93-го полка Суэйла. Со 110-м полком, 14-м полком ополчения Саутмарча полковника Виктира Мазингейла, и временной ротой, которую он сформировал из разного хлама и дерьма, у него на самом деле было чуть больше бумажной численности двух полков, но у него было больше сил в пиках и сильно меньше сил в арбалетчиках... и у него было меньше сотни мушкетеров, у всех гладкоствольные ружья с фитильным замком.
Это было не так уж много перед лицом такого количества безумия.
Что случилось? — он задавался этим вопросом не более чем в десятитысячный раз. — Как могли люди, которые были соседями, друзьями, семьей, так наброситься друг на друга? Откуда взялась вся эта ненависть?
Возможно, ему следовало бы задавать другие вопросы. Например, почему он сам и люди, которые каким-то образом держались вместе под его командованием, не отказались от своих клятв республике, когда великий инквизитор объявил об отлучении лорда-протектора от церкви? Например, какая упрямая, глупая, идеалистическая концепция долга удерживала на ногах его и его людей в форме, пытающихся защитить окружающих гражданских лиц от тех, кто следует провозглашенным приказам собственных Божьих священников?
Он тоже не мог ответить на эти вопросы, но какими бы ни были ответы, они больше не будут иметь значения.
— Хорошо, — сказал он наконец, его глаза снова сфокусировались на изможденном от голода лице молодого Аткина. — Было бы неплохо получить немного больше предупреждений, но все, что у нас есть, это то, что у нас есть. Передайте сообщение полковнику Мазингейлу и майору Фейрстоку. Я хочу, чтобы все, кто у нас есть, были готовы выступить в течение тридцати минут. Скажите полковнику Мазингейлу, что если этого времени недостаточно, чтобы установить все заряды, нам просто придется оставить их. — Он тонко улыбнулся. — Не думаю, что то, что я отдам им пустую оболочку, в конце концов будет иметь большое значение.
— Да, сэр! — лейтенант Аткин хлопнул себя по груди и повернулся, чтобы поспешить из кабинета.
Малдин еще несколько мгновений сидел, оглядываясь вокруг. Затем он вздохнул, поднялся со стула и снял свой нагрудник с вешалки для доспехов.
По крайней мере, мы эвакуировали Сирк и поселения между этим местом и Сент-Эйликом... в основном. Там не должно быть слишком много беженцев, чтобы замедлить нас. Это уже кое-что.
Он начал застегивать ремни нагрудника и подумал, доживет ли он до того, чтобы расстегнуть их этим вечером.
.V.
Близ Эвиртина, Саутмарч, республика Сиддармарк
Ритмичный топот марширующих сапог нарушал утреннюю тишину, пока колонна проходила через сожженные руины города Эвиртин. Несколько полуголодных собак и дикого вида ящерокошка пробирались вдоль стен домов, настороженно наблюдая за незваными гостями, как будто они узнавали захватчиков, когда видели их. Или, возможно, они поняли, что для того, чтобы сжечь город и убить его жителей, не нужны иностранные захватчики, — мрачно подумал сэр Фастир Рихтир. — Это была его армия, но он не был застрахован от уныния запустения, простиравшегося вокруг поврежденных эвиртинских шлюзов. Эти повреждения были менее серьезными, чем он опасался — насосы были сломаны, но сами шлюзы были целы; теперь, когда они закрепились здесь, их можно было починить довольно быстро, — но именно по этой причине ему пришлось пройти по суше последние двести пятьдесят миль, вместо использования канала Ширил-Сиридан. Его инженеры должны были вернуть их в строй в течение пятидневки, но до тех пор ноги, копыта и колеса оставались единственными вещами, которые могли привести в движение его колонну и все запасы, от которых она зависела.
