Правила, моя дорогая. Ими нельзя пренебрегать, — благодушно улыбнулся Люциус, принимая от расторопной Лобби охлаждённый мятный отвар. — Осторожность — мать безопасности*.
Такая позиция Гермионе было понятна. Она сама придерживалась подобной.
А кто был тот колдун? — вспомнила она. — Он так спокойно отреагировал на наше появление.
Один из новых сотрудников твоего журнала, — усмехнувшись, ответил лорд Малфой. — Художник, бывший гриффиндорец и магглорожденный. Криви его фамилия, а имя Деннис. Он и его старший брат очень рады помогать тем, кто лечит их родителей от тяжких последствий заклятья Обливэйт.
Деннис Криви учился на третьем курсе и Гермиона за всё время учебы с ним ни разу не общалась. Он был полной противоположностью своего настырного шумного вездесущего брата — тихоня, каких мало. Разве что рисовать очень любил и часто помогал готовить плакаты к матчам по квиддичу. И с ним было связано что-то неприятное....
Порывшись в памяти, колдунья всё-таки вспомнила — Деннис Криви единственный из младшекурсников, кто пострадал во время Апрельской битвы. Во время эвакуации про него, проходящего лечение в лазарете, просто забыли. А потом было поздно — замок находился в глухой осаде. Мадам Помфри так и не выяснила, какое заклятье в него попало. И последствия, к сожалению, устранить не смогли.
С апреля одна тысяча девятьсот девяносто седьмого года Деннис стал полностью нем. И никто не мог помочь ему.
Вот и ещё один обиженный жизнью магглорожденный волшебник. Такое впечатление, что Люциус Малфой собирает свою собственную армию.
* * *
Гарри стоял на крыльце банка "Гринготтс", сам себе напоминая статую, пока странная парочка не скрылась в каком-то магазине.
Фарс. Комедия абсурда — вот как называлась произошедшая пять минут назад сцена, участником которой ему пришлось стать. Пьеса по мотивам устаревшего "Магического этикета". "Ах, позвольте вас сопроводить...", "как самочувствие ваших деток?". Издевательство вполне в стиле Малфоя: засыпать приторными любезностями, отвлечь внимание и болезненно куснуть ядовитой пастью.
Самое горькое, что появление Малфоя Гермиона Грейнджер, магглорожденная ведьма с самыми современными убеждениями, восприняла с огромным облегчением. Её портрет в тот миг можно было опубликовать в справочнике, как олицетворение этой эмоции. Вместе с тем, она была очень рада избавиться от общества своего лучшего друга и не потрудилась скрыть этого. Поганка!
Лорд Поттер, — послышался неподалёку низкий томный голос. — Какая приятная встреча.
Медленно, чувствуя, как внутри всё сжимается от подкатывающей тошноты, Гарри Поттер обернулся. Ужас и отчаянье в глазах бравого аврора могли наблюдать все полуденные посетители банка "Гринготтс". И приблизительно половина из этих посетителей искренне сочувствовала национальному герою
Находиться рядом с мисс Ивэнджелин Срирдак было подобно пребыванию в газовой камере немецкого концлагеря. Разве что маггловские фашисты не имели привычки заставлять осуждённых перед смертью широко улыбаться и произносить пустые любезности.
Но в этот момент судьба в очередной раз доказала, что Гарри Джеймс, лорд Поттер по-прежнему является её любимцем. К парадному входу в банк поднялся полный пожилой колдун с тёмно-коричневой мантии с меховым капюшоном. Не озабоченный ничем кроме своей тяжелой ноши, он мало того, что небрежно оттолкнул Гарри Поттера в сторону, так ещё и дорогу всем перекрыл.
Пока Срирдак и маг разбирались, кто кому должен дорогу уступать, кто "жирный вонючий дракон", а "кто мерзкий провинциал, смотри куда прёшься!" лорд Поттер успел добраться до арки, ведущей в "Дырявый котёл".
Мерлин с ними с деньгами, думал Гарри. Джинни наверняка согласится, что встреча со Срирдак в игривом настроении — худшее зло. Супруга, кстати, тоже не терпела эту напыщенную особу. Говорила, что "это тётушка Мюрриэл, умноженная на десять".
Миссис Молли Уизли кричала на них обоих. Пыталась убедить, что приходившаяся ей подругой детства ведьма самое несчастное создание из всех существующих в этом мире.
Ивэн прокляли в юности, — убеждала она дочь и зятя. — И она так одинока теперь. Вы должны войти в её положение....
Гарри никуда не хотел входить и меньше всего в собственный дом, когда там бывает с визитами мисс Срирдак.
Во всём была виновата миссис Уизли. Решив, что знакомство в "настоящей леди Совета Магов" и очень богатой колдуньей, будет полезно для любимого зятя, она пригласила давнюю знакомую на празднование двадцатилетия героя волшебной Великобритании. Зря. Откуда далёкой от политики домохозяйке знать, что Срирдак со всеми её деньгами и статусом играет роль меньшую, чем мелкий чиновник из Министерства Магии. Зато те, кто пользуется её помощью или деньгами, потом не знают, куда деваться от проблем в лице этой самой ведьмы.
Ивэнджелин Срирдак много ела, ярко одевалась, душилась сверх меры лавандовой водой, от запаха которой Гарри хотелось чихать не переставая. К тому же эта женщина так и не оставила попыток выйти замуж или, что было бы "приличнее" в её возрасте, обзавестись хорошим любовником. Вот только охотников на такие телеса всё не находилось. Никто из волшебников не сумел переступить через себя даже ради груды золота. Ну, они же не беспринципные магглы, в конце-то концов.
Но Срирдак надежд не оставляла и окружающие мужчины часто страдали от её повышенного внимания. Сам Гарри, после того как пару раз почувствовал руку с кольцами на своей правой ягодице, колдунью всячески избегал, отсиживаясь в безопасных местах.
Одним из таких мест в Косом переулке был паб "Дырявый котёл". Срирдак там не появлялась. Том, хозяин и бармен, приходился ей двоюродным братом и был одним из тех, кто считал себя несправедливо обиженным мисс Ивэнджелин во время дележа какого-то наследства. Гарри не особо разбирался во всех этих давних распрях. Они его не касались.
Купив бутылку сливочного пива и тарелку с солёными печениями, волшебник занял самый дальний столик и приготовился наслаждаться ситуацией. Не каждый день и даже не каждый год ему доводилось сидеть в баре как простой посетитель. Вокруг находились люди исключительно воспитанные — обсуждали покупки, новости и подчеркнуто не обращали внимания на известную личность неподалёку.
Звякнул колокольчик над дверью в маггловский мир, извещая о посетителе. Красивая белокурая девушка, явно из семьи магглов, торопясь, прошла к двери, ведущей на задний двор. Все мужчины в пабе, от тринадцати до девяноста двух лет, проводили взглядом круглую попку, обтянутую синими джинсами.
А Джинни отказывалась носить такую одежду, вдруг вспомнил Гарри. Называла "маггловским дерьмом". Из-за этого и случилась их первая в семейной жизни ссора.
А вот Гермиона на каникулах всегда носила джинсы и светлую рубашку, вызывая у мистера Уизли неуместный интерес.
Мысли вновь скатились к размышлениям о пропавшей и неожиданно вернувшейся подруге. Ещё немного и придётся добавлять "бывшей".
Все эти странности.... Гарри не знал, что делать. То есть знал, но куда и к кому податься с такими вопросами? К Кингсли? К Дамблдору? Не смешите. А может...
Спустя полчаса и одну бутылку сливочного пива, решение было принято, план обдуман и даже с неизбежными неприятностями в лице разъярённой супруги, Гарри смирился.
Он оставил на столике один золотой галеон и отправился в место, которое последние годы почти не посещал — в шумный и бестолковый маггловский мир.
Простецы, между прочим, не особо изменились. Одежда стала немного другой, каблуки у девушек напоминают о строительных гвоздях, а автомобили везде сплошь плавных очертаний. На мужчину в балахоне косились, но не останавливали. Видимо бедолаги уже привыкли к странным субъектам в этой части города.
В обнаруженной на соседней улице телефонной будке Гарри поджидал неприятный сюрприз — исчезло отверстие для монет. Конечно, маггловских пенсов у него не было, но по опыту прошедших лет он знал, что бронзовый кнат легко сойдёт за пенни. Форма-то одна.
Не обнаружив разгадки, а только какое-то узкое отверстие в полтора дюйма, аврор с опаской огляделся по сторонам и стукнул по телефонному аппарату волшебной палочкой, спрятанной в рукаве.
В Хогвартсе Гарри не изучал арифматику, но память на цифры у него была очень хорошая. Даже спустя пятнадцать лет он легко вспомнил и набрал длинный телефонный номер. Пока шли длинные гудки, весь извёлся от сомнений. Те, кого он рассчитывал услышать, могли давно переехать. Наконец, трубку сняли, и мужской голос строго пробасил:
Алло. Дом семьи Дурсль.
Дадли, наверное. Тот самый, толстый и ленивый молодой маггл, который хотел получить диплом в экономическом колледже, чтобы "не огорчать маму, и жениться на красивой девчонке с соседней улицы.
Могу я услышать миссис Дурсль? — нервничая, спросил Гарри.
Хм.... А которую?
Миссис Петунью Дурсль, — уточнил маг, понимая, что, скорее всего, пропустил женитьбу кузена на той самой красавице. Дадли был туповат, но упёрт и умел добиваться своего.
Сейчас позову, — и громко крикнул куда-то в сторону. — Мам! Мама! Мам!
Господи, ну что ещё случилось? — отозвался женский голос.
Иди скорей! Поттер звонит.
Примечание:
*Известная английская пословица. Ссылка: http://pogovorka.yaxy.ru/pogovorki_eng.html
Глава 27
Столкновение с хоркруксом Волдеморта ударило по Гермионе гораздо сильнее, чем можно было предположить. Запретная магия словно разрушила какую-то защиту в сознании, и красочные кошмары, ранее почти не беспокоившие её, пошли один за другим. Снились Азкабан, коридоры со сквозняками, окровавленная Беллатрикс на каменном полу, Антонин Долохов, сидящий на краю её кровати, развалившаяся в воздухе карета и свирепые тролли с окровавленными мордами.
В самых худших своих снах она держала в руках старую диадему и испытывала при этом радость и благоговение. Гермионы слышала звук собственных шагов по коридору второго этажа и тихий скрип двери детской. На исходе кошмара она надевала диадему на голову сына. Обруч, рассчитанный на голову взрослого мужчины, сжимался вокруг ребенка, прижимая светлые волосы, мягкие как тополиный пух. Когда мальчик открывал глаза, младенческой голубизны не было и в помине. Радужка была красной, как свежая кровь.
Каждый раз Гермиона просыпалась с криками ужаса и ничего не могла поделать с собой — в одной ночной рубашке бежала в детскую, проверять детей. Страх, жуткий ужас, принесённый из подземелий "Гринготтса", засел очень глубоко. Волшебница страшилась поддаться чарам, искушению вернуться в сейф четыреста двадцать за каким-нибудь редким артефактом... Больше всего на свете она боялась стать тем человеком, кто поможет Волдеморту вернуться к жизни.
Маленький фигурный ключик, запирающий до поры до времени ужас волшебного мира, хранился в сейфе, установленном в кабинете. Работа гоблинов клана Гринготтс с гарантией защиты от взлома и сроком службы в пятьсот лет. Открыть сейф можно было только прикосновением хозяйки — Гермионы Грейнджер либо, в случае её смерти, старшего наследника.
Но само знание о назначении этого ключа неимоверно тяготило волшебницу. И не было рядом человека, с которым можно было бы разделить тяжесть этой тайны. И вряд ли когда-нибудь появится. Люциусу Малфою Гермиона не доверяла. Конечно, светловолосый волшебник в определённой степени заботился о благополучии её маленькой семьи. Но все его усилия были направлены на достижение целей, в большей степени выгодных самим Малфоям и их ближайшим соратникам. Гермиона в "ближний" круг пока не входила. И, честно говоря, не слишком-то желала войти.
* * *
Это сопровождающий целитель, Гермиона, — представил Люциус высокого мужчину в тёмно-серой мантии. — С этого дня он заботится о твоём здоровье в Совете Магов.
Скабиор Лоуд к вашим услугам, миссис Грейнджер, — слегка поклонился волшебник. — Целитель.
Плавные экономные движения, хищный взгляд, моментально оценивающий ситуацию, и волшебная палочка в специальном креплении на поясе. Гермиона могла бы поклясться на чём угодно, что в рукаве или за голенищем сапога у него найдётся запасная.
Не целитель. Охранник.... Телохранитель, если быть точным.
При случае могу и помощь оказать, — слегка улыбнулся мистер Лоуд, явно догадываясь о её мыслях. — Но, надеюсь, до этого никогда не дойдёт.
Я тоже на это надеюсь, — пробормотала Гермиона.
Чем ближе был день заседания, тем интенсивнее шла подготовка к нему. "Союзники" постарались, в меру возможностей, обезопасить свои семьи. Женщины и дети семьи Малфой гостили в поместье Флемингов. После установки Катариной Кнеллер-Флеминг, магистром рунической магии, дополнительной защиты замку не страшна была даже атака стаи венгерских хвосторог.
Теодору удалось отправить младшую сестру Сабрину во Францию ещё до начала основных событий. Он переговорил с новой директрисой Шармбатона и оплатил полный летний пансионат. Защита южной школы магии нисколько не уступала "Золотым полям", а местоположение было засекречено даже от Министерства Магии Франции.
На благородство соперников маги, прошедшие допросы в Аврорате и давление "светлых мира сего", не надеялись. К тому же в неприятностях, неожиданно постигших дела семей Малфой, Нотт и Флеминг, ясно чувствовалась рука старого мага, чьё имя означает "белый".
Без всяких объяснений лишили лицензии мастерскую по производству пергамента, принадлежащую Малфоям. Чиновник из Отдела по работе с магглами, обеспечивающий ресторану Теодора прикрытие, был пойман за руку на мелкой взятке. Ресторан, к огорчению полюбивших его простецов, пришлось на время закрыть. Но лорд Нотт неустанно искал выход из сложившейся ситуации.
Они не имели права на ошибку. Поэтому ни одна мелочь не оставалась на волю случая. Телохранители, маршруты к залу Совета Магов, пути отходы в случае непредвиденных обстоятельств, защита, свидетели, внешний вид.... Люциус Малфой провёл с Гермионой отдельную беседу, не уставая повторять, что в их случае даже швейная иголка может повлиять на размер дракона.
Так что утром двадцатого августа Гермиона была взволнована едва ли не больше, чем в день своего вступления в Совет Магов. Маршрут к древнему залу был ей давно известен. Сначала, через каминную сеть, она переместилась в "Гринготтс". Гоблинам не слишком нравился этот способ передвижения — грязный и суетливый. Поэтому в огромном здании банка был всего один подключённый камин, через который, ко всему прочему, пропускали лишь тех, чьё состояние превышало тридцать тысяч галеонов. Но даже получившие эту привилегию клиенты банка не могли пользоваться камином без оплаты и специального разрешения.
Рассудив, что ни к чему рисковать и пятьдесят галеонов не доведут семью Грейнджер до банкротства, Гермиона получила разрешение на перемещение в банк.
Во внутренних покоях "Гринготтса" волшебница присоединилась к делегации от гоблинских кланов, которая отправлялась в Атриум Министерства Магии специальным порталом. У дверей лифта Гермиону ждал мистер Лоуд, неприметной и неощутимой тенью продолживший следовать за ней. Посторонних волшебников вокруг было даже слишком много. По какой-то причине заседание было назначено на семнадцать часов и шествие членов Совета Магов и их сопровождающих к лифтам происходило под пристальным наблюдением волшебников, работающих в Министерстве Магии.
