Окружающие угрожающе надвинулись на священника.
— Братцы, я же жертва! — отчаянно завопил тот. — Это оборотень отводит вам глаза... — он в страхе перекинул вину на невесту.
— Так ведьма прикинулась герцогом, чтобы освободиться!!!! — догадалась я. — Бейте, бейте гада, его же священники окропили водой, вы что, забыли? Вот он и перекинуться не может, бейте этот снежный шар бального платья, чтоб не ошибиться! Не слушайте, это не герцог, это настоящая невеста, закрыла лицо фатой и притворяется, бейте его, она отводит всем глаза!!!!
Оборотень завыл.
— Бейте его мощами святого Бернарда, чтоб он не сопротивлялся! — самозабвенно закатив глаза, горланила благим матом я.
Они выли.
— Да я герцог!
— Бейте его, чтоб он не возникал, — истошно вопила я дурным голосом.
— Ану, молчать! — рявкнула женщина.
Люди немного притихли.
— Вас смутила эта паршивая девчонка! — прокричал в тишине принц. — Поймайте мне ее, я хочу ее!
— Батюшки, ведь это принц оборотень из них! — изумленно ахнула я, наконец-то все поняв, отчего такая странность. — Вы не того били!
— Логан, гадина, если ты сам не заткнешь свое порождение, то я ее поймаю и буду ее бить!
— Не сумеешь, в ней течет моя кровь, — довольно сказал Логан. — Кровь моих предков... — и напыщенно добавил. — Моя благородная голубая кровь!
— Потомственная гадина... — сквозь зубы выпалила та.
— Ну, знаешь! — возмутился Логан. — Я же ничего не говорю про твоего сына... И кто он...
— Порождение ехидны, — громко сделала это я за него. И, чтоб принц не заблуждался, что я сказала ему комплимент, во всеуслышание перевела на понятный язык с библейского. — Гадючьи яйца!
— Слушай, — сказала Логану женщина. — Где ты такую достал?
Она меня не видела за головами, и я тоже в принципе, ибо пряталась, и диалог шел, так сказать, вслепую, и очень романтично. Через головы. Я даже не представляла, как она выглядит. Надеюсь, что и она тоже. Чтобы мне не было осложнений, и чтоб она меня не узнала при встрече.
— А что же с этим браком? — кивнув на парочку и ухмыляясь, спросил ее Логан, пытаясь перебить направление ее мыслей. — В нашей стране брак же нерасторжим ...
Невеста высказала по этому поводу несколько изощренных ругательств.
— Мама, а что же мне делать? — растеряно сказал принц.
Та задумалась.
— А теперь бал! — торжественно сказала она.
Глава 57.
Трясущаяся от смеха толпа повалила в бальный зал. Герцогу обрезали руки, и он разминал их с таким видом, будто боксер, готовящийся набить кому-то толстому морду. Но тот позвал стражу и вообще был в шоке.
Свадьба тоже навеяла мне грустные мысли. Смотря на герцога и его редкую, необычную, оригинальную красоту, я с грустью думала, глядя в зеркала, что я совсем обыкновенная и у меня все обыкновенное — нос, рот, губы, лицо — пройдешь мимо и не заметишь, таких простушек миллион. И все во мне обыкновенное, ничем я не примечательная. Кто ж меня такую полюбит... И почему я хотя бы не такая красавица, как мама?
— Ох, мама, — я повисла у мамы на шее. — Если б ты знала, как я устала с этими предсвадебными хлопотами, прямо сил нет! Еле выдала!
Идущий за нами граф Рихтер задергался совсем как дурачок...
— Сволочь ты все-таки, — наконец выдохнул он, вдохнув в себя побольше воздуха.
— Если и сволочь, то редкая... — обижено вздохнула я. Желая хоть чем-то отличаться.
— Да уж, другую такую поискать... — вздохнул тот.
В это время подошел знакомый матери и отцу капитан и сказал:
— Королева просила вас присутствовать на открытии бала... Она хочет посмотреть знаменитые платья... И требует обязательного присутствия младшей дочери...
— Угу, — сказали все.
— Шиш ей, — сказала я.
— Она ценит ваше общество... Она до сих пор хихикает... Сколько живу, говорит, а такого интересного никогда не видела... Вам надо отвечать за свои дела, и она хочет свести все в глазах к милой шутке...
Мама вздрогнула.
— Лу! — завопила она, углядев задумчивость. — Только не вздумай подумать, что королева попросила и с ней пошутить!!!
Все вздрогнули.
— Не волнуйся мама, — бодро ответила я. — Сделаем все по высшему классу как просили! Обещаю тебе только самое лучшее!
Капитан склонился к графу.
— Король конфиденциально и лично просил передать, — тихо сказал он, — чтоб ваша дочь и близко не приближалась к королеве даже в тот угол залы...
— А если она круглая?
— Кто? — не понял капитан.
— Королева, — ляпнула я.
— Тогда стойте в противоположном углу круга, — угрожающе ответил тот. — И вообще, вы плохо влияете на Мари... Пусть граф вам попустительствует, но я не позволю, чтобы вы и дальше портили ее...
— Ха! — ошеломленно сказала я. — Ты когда это сделала, Мари?!
— Чего "это"?!? — угрожающе придвинулась Мари, видя, что я смотрю на капитана.
— Капитана! — ответила я.
Я даже несколько раз моргнула, глядя на это чудо. Делая ресницами так и так. Как Мари всегда хлопает ресницами томно, как лань. Я смотрела на него и ресницами хлоп, хлоп.
Но только капитан отчего-то пришел в бешенство.
— Она надо мной издевается! — выкрикнул он.
— Но я же молчала! — возмущенно воскликнула я.
И ресницами хлоп-хлоп.
— Я... — закричал капитан, бья себя в грудь. — Я!
Оба моих китайца чисто автоматически встали в стойку.
— Он вызывает меня на поединок, — догадался смышленый китаец. — Киия!
Офицер отлетел на стенку.
— Совсем плохой боец, — удивленно сказал китаец.
— Ой, Лу, пошли примерять платья, — устало сказала Мари, тяня меня за руку. Взяв меня под руку, она пошла в наши комнаты. — И чем тебе офицер не понравился? Хорроший был мужчина...
Мама, как курица наседка, гнала непоседливых цыплят одеваться. Как только я поворачивала голову в сторону, она хваталась за меня, что было ужасно несправедливо, потому что Мари хладнокровно смотрела во все стороны. А страдала как всегда я!
Я сделала страдальческие глаза. Хорошо сделала. Но мама сказала, что если я не прекращу свои штучки, то это будет мой последний бал.
— Он и так последний, — пожала плечами я. И гордо добавила. — Я "мерзавка"!
— Это мы и так знаем, — сказал граф, — А вот что это ты такое там собираешься делать плохое, как мама сказала? — строго и подозрительно спросил граф, сурово требуя от меня ответа.
— Всегда действуй по обстоятельствам, — ляпнула я.
— Можно подумать, что это Тамерлан готовится завоевать Англию, а не кнопка сделать пакость королеве, — фыркнула Мари.
— О! — вдруг увидела ее я. — А ведь тебе еще я пакость не делала... — сообразив, радостно протянула я. И даже восторженно захлопала в ладоши. — Родственникам всегда только высший класс!!
— Голой танцевать будет? — с сомнением спросил китаец.
— Может, они вместе станцуют с тем капитаном? — с сомнением сказала я. — С королевой?
— А может, мы ее свяжем? — с сомнением спросила Мари.
— И это за все, что я для тебя сделала... — патетически сказала я. С явным укором. — Так-так... Вопиющая неблагодарность на двух ногах...
Мари еще раз фыркнула.
— И чего только я для тебя не делала, да? — сказала она. — И женила, и сватала против воли, и танцы устраивала...
— Вредина ты все-таки, — осудительно сказала я. — Тебе хоть старший принц теперь не грозит, ведь он сейчас вкушает прелести брачной ночи...
В это время вбежал заплаканный младший принц, от кого-то спасающийся.
— О граф, спасите...
— Что там такое? — встревожились все.
— З-за м-мной г-гонится невеста, — сумел выговорить Джекки. — Братова... Она меня п... п... п-побить хочет...
— А почему тебя, а не твоего брата? — возмутилась Мари.
— Брат удрал, — коротко пояснил принц. — А я остался и подошел к нему из вежливости, чтобы выразить сожаление...
— Ну?
— Спросил как самочувствие, — выговорил Джекки.
— Что!?
— И вот он до сих пор за мной бегает...
— Лу, выйди спроси, — скомандовала согнувшаяся от смеха Мари, — что герцогу хочется?
— Иди ты, — сказала я. — Я еще жить хочу... Зная принца, я уверена, что он совершенно автоматически вежливо, как гостеприимный хозяин, спросил того, не надо ли ему ЕЩЕ чего-нибудь...
В это время в дверь ввалилась мамина подруга Лиа.
— Ну и кошмар... — сказал она. — Невеста бегает в белом платье по коридорам с кинжалом и кричит "зарээжу"... Гвардия сходит с ума... Король заставляет оркестр играть непрерывно танцы, чтоб перебить доносящиеся крики...
Она критически осмотрела нас.
— Слышала, слышала, о ваших подвигах, чудовища... Вы умудрились за один день побить все рекорды шалостей... О вас уже легенды идут... И как ты могла, — она обратилась ко мне, — на своей собственной свадьбе подсунуть жениху не себя, а герцога! — возмущенно и страдальческим плачущим голосом сказала она.
Я поперхнулась.
— А когда ж свадьба? — противным тоном осведомилась эта гадина. — Или ты, ветреная, как все женщины, уже передумала выходить за старшего принца и даже не одеваешься к венчанию?
— Таааааак, — сказала я. — Он же один раз уже женился! Неужели он еще хочет?!? — наивно изумилась я.
— Все не так, — вмешался идущий по коридору придворный, услышав сквозь приоткрытую сквозняком дверь нашу речь. — Взбешенный таким обманом со стороны невесты, жених расторг помолвку. Невеста сейчас сидит и плачет... — сказал он и пошел дальше, приняв нас за гостей.
Чуть только тот скрылся, все заговорили одновременно.
— Не плачь бедняжка, — сказал граф. — Все уже кончилось...
— Громче слезы Лу, — издевательски больно хлопнула меня по спине Мари. — И выразительней, выразительней!
— Ой, Лу, — засуетилась Лиа. — А я и не заметила, что ты так переживаешь, прости старую дуру, посыпая тебе соль на раны... Ужасно обидно, да, что он расторг помолвку из-за такого пустяка?!
— Он имел в виду не ту невесту... — издевательски спокойно объяснила им я.
— Ну, нет, — сказала Лиа. — Та бегает...
— И очень быстро бегает, — судорожно вдохнул Джекки. Слабенький он все-таки вырос королевич.
В это время по коридору раздался топоток.
Все замерли.
— Лу, где ты... — раздался за дверью сладкий шепот старшего принца. — Мне сказали, что ты плачешь, — он изо всех сил старался быть добрым и ласковым, но в голосе у него явно проскальзывало возбуждение и нетерпение. — Не плачь, милая, я помолвку не расторгал и готов жениться даже сегодня и собираюсь это провернуть... Детские шалости не затронули моей души и великой любви... — прогнусавил он.
С побледневшим лицом я затравлено пятилась от заговорившей двери, разом утеряв свою веселость и смелость. Старший принц подергал дверь. Не выдержав издевательства, я, все еще озираясь, залезла под стол. Не обращая никакого внимания на окружающих, смотревших на меня с удивлением, и со скрипом механически попыталась всунуться в узкую щель, хотя я туда не помещалась, но это мне не мешало, я все пятилась, потеряв соображение, глядя на поворачивающуюся ручку... Стол трещал, но я ничего не видела, как и недоуменно переглядывавшихся домашних, пока плотно не закрыла за собой дверцу встроенной в ножку стола тумбочки...
И, оказавшись там, истово перекрестилась, плотно держа дверцу. Я вела себя так, будто меня укусила гадюка.
— Я люблю тебя, — сладострастно говорил принц. — И так счастлив, что ты любишь меня... Я сейчас тебе покажу...
С этими словами принц выламывал дверь.
Я сидела и дрожала в ознобе.
— Мы будем навеки вместе... Я тебя буду так целовать и ии так... — шептал в дырочку он.
Дверь трепыхалась.
По счастью ситуацию спас китаец. Он с силой ударил тетю Лиа под дых.
— Что ты делаешь!!!! — заорала она, как старая дева, которую хотят изнасиловать. — Я буду жаловаться!!!
Принца, как говорят, ветром сдуло. Опять обознался! По коридору опять послышался топоток. Бегемот бегал. Но я этого не слышала, потому что сидела в тумбочке и дрожала, как бы меня не увидела.
— Вылезай! — папа открыл дверь тумбочки.
— Меня тут нет, — заикаясь, сказала я. — Я гал-люцинация...
Противная Мари уверяет, что она тут начала ржать до упаду, но я этого не помню.
— Опять переволновалась, — встревожено сказал китаец и тут же влил мне какой-то гадости. Моя голова покоилась на моем плече.
— Что это?! — встревожено спросила мама.
— Это? — китаец взглянул на настойку. — Ничего страшного. Трава забвения. Просто Лу оцен перезивает за старшего принца. Эта трава временно приглушает память, словно он только что родился, и делает человека более раскрепощенным... Настойка! Семидесяти градусная китайская водка!
— Цто? — закричал граф. — Стой! Лу же не пьет вообще!
Но было поздно. Я уже чисто механически хлебнула сто грамм чистого спирта с той ужасной гадостью и хитрыми добавками, что делают китайцев храбрее...
— Да, — ошарашено сказала Мари, одним залпом хлебнув для храбрости стоявший бокал виски. — Я предвижу веселый праздник.
Смутно помню, как меня одели в платье, вытолкав Джекки на улицу вместе с остальными мужчинами. Тот отчаянно сопротивлялся.
— Не пойду, — кричал он. — Там герцог в засаде! Прикидывается женщиной!
Китайцы еле с ним справились. Но он согласился идти только с ними и прилип к двери. И чуть только было кончено переодевание, тут же влез обратно и никакие уговоры не помогали.
Мама с Мари подкрашивали меня в полуотключенном состоянии, и я даже не обращала внимания, что со мной делают.
— Никогда еще не готовила невесту к свадьбе, — сквозь зубы протянула Мари, держа булавку в зубах и вертя меня вокруг оси.
Я тут же пришла в себя.
— Их тоже чем-нибудь поят, чтоб не сопротивлялись? — с интересом спросила у мамы Мари.
— Тьфу, — сказала я, трезвея. — Какая гадость эта ваша свадьба!
— Гадость принц, а не свадьба, — хладнокровно заметила Мари. И заботливо осведомилась: — Ты все хорошо помнишь?
— И не надейтесь, — буркнула я. — Я отлично помню, что я родственница короля! И никакого брака с принцем даже теоретически...
— Бедняжка, — вздохнула Мари. — Страдаешь! А я думала, лекарство приглушило тебе память...
— И я выдам тебя за королевского наследника... Дудки, — закончила за нее я. — Такой гадости мне не надо!
— И ничего я подобного не дуумаала! — возмутилась Мари. — Я садистка, но не настолько же! И я вообще не понимаю, — мама говорила, что есть уйма девушек, мечтающих выйти за него, — почему он на них не женится?!
— А ты их видела? — цинично спросила я.
— Может они как раз пара принцу, — сказал граф. — Такие же в талии и лице — метр пятьдесят на метр пятьдесят и метр пятьдесят росту...
— Но бегемотам милы бегемотихи, — заступилась я за бедных женщин. — Откуда ж берутся бегемотики? И нет им никого милей, и прекрасней, и черней подруги шире дверей... И с пастью в полтора метра до ушей...
— Ооооо... — сказал папá, взглянув на маму.
Мама почему-то обозлилась.
Я же развеселилась.
А Мари даже фыркнула.
— Мама, ты не бегемотиха, ты просто полненькая немножко, а так красавица...
