41.
Конечно же, первой кого я вызволил из оков дома, была Лиза. Я стоял, держа перед собой целую охапку девичьих тряпок, на красном полу красной комнаты, а мелодичный женский голос вел обратный отсчет. На голове у меня был серебристый обруч, который позволял связываться с Приторием и с вспомогательным искином в любое время и в любом месте,. И вот, когда компьютер дома, тихо произнес:
— Два. Один. Выход.
На черном круге, появилось мое сокровище, и совершенно голенькая, тихонько взвизгнув, собралась было упасть в обморок. Но я ожидавший чего-то подобного, зная эмоциональность своей половинки, аккуратно подхватил ее на руки. Приказав искину выдать чего-нибудь типа кресла, я подошел со своей ношей к камере доставщика. Створки разошлись, и я пинками выкинул от туда пяток надувных, покрытых мягким велюром кресел. Усадив бледную как полотно Лизу, в одно из них, я бросив тут же прихваченные на скорую руку из нашего модуля платья и туники, выбрал один из повседневных сарафанов моей суженной. После чего, стал приводить ее в чувства.
Лиза вся горела, и видно сразу была очень напугана.
'И что эти гады хотели от нее?'
Осторожно потерев ей щеки, я собрался уже сгонять за водой, но тут, она резко вздохнув, распахнула свои зеленые фары. Лиза явно ничего не понимала. Где она, и куда девались все те страшные Леонтийцы, но увидев своего суженного, как очумелая, бросилась мне на шею, и громко зарыдала:
— Алекс! Где ты был? Опять эти черные! Они ... пришли за нами... Мы еще спали! Я так испугалась..., Они били Сьюзи! И меня тоже!
Я, прижимая к груди это милое создание, вновь закипал:
'Да сколько же можно? Да чего им сделал этот ребенок? Нет, не видать им свободы как своих ушей! И Леону, гаду эдакому, за то что позволил такое, в первую очередь!'
Я долго, чуть не полчаса успокаивал нервно всхлипывающую Лизу, и прижимая к себе, шептал ей на ушко:
— Все, дорогая. Все закончилось. Теперь они никого не обидят. Перестань. Ты же большая девочка, не надо так плакать. Я уже вымок весь.
И когда наконец, она таки успокоилась, и одевшись, мое сокровище вновь влезло мне на руки, я коротко рассказал ей все, что со мной произошло за последнее время.
Лиза слушала внимательно, а когда до нее дошел смысл сказанного, глаза ее наполнились такой радостью, что я сам было, чуть не пустился в пляс.
— И что. Теперь ты можешь снять купол?! И показать нам всю планету?! — воскликнула она, как маленькая сжимая кулачки, — И мы сможем наконец, увидеть облака и синее небо?
— Да! Солнышко! Да! Я теперь сделаю все, чтобы ты была счастлива!
— А девчонки? — тут же спросила она, — Когда ты и их освободишь?
— Да, хоть сейчас. Видишь, сколько тряпок набрал. Хочу всех сегодня раскапсулировать.
— Ну, так давай. Они там тоже так испугались.
И тогда одну за другой, мы с Лизой освободили всех наших девочек, которых моя супруга, сразу прикрывала притащенным из соседнего модуля пледом, после чего, помогала им одеться.
Нужно сказать, Сьюзи досталось основательно. Она оказывается, в свое время занималась приемами уличной самообороны, и кое-кому, из ввалившихся в наш модуль громил, здорово перепало по известному месту. Так что эти уроды, рассердившись, сильно побили ее. Но Приторий сказал, что при транспортировке в рабочею область, каждый индивид, перед капсулированием, проходит процедуру восстановления. Вот почему следов побоев я так и не увидел, но психологическое состояние наших девочек было далеко не праздничным.
Милена, когда я вызволил ее из хроно капсулы, выглядела чуть спокойнее остальных, но поняв где оказалась, и что опасность позади, тоже разревелась как маленькая.
Мы долго сидели в этой красной комнате, не в силах уйти, и не решаясь продолжить список, пока наконец, я не предложил, отложить следующее пробуждение на завтра:
— Дело это серьезное, и подходить к нему нужно соответственно. А сейчас я совершенно не готов принимать такие решения.
Когда мы с девчонками, которые войдя в модуль, тут же принялись за уборку, наконец, уселись за обеденный стол, я решил рассказать им обо всем. Прежде всего, что они являются первыми жителями новой земли. И что вторая фаза проекта, включает в себя полное преобразование этой планеты, которая пока еще не имеет имени, и что им предстоит принимать в этом самое непосредственное участие. Рассказал я и о предстоящих делах, и как я предполагаю решать основные задачи. После чего, глядя в глаза поочередно каждой из восторженно притихших девушек, спросил:
— Ну как? Готовы стать моими помощницами?
В ответ засияли такие радостные улыбки, и заиграл такой огонь во взглядах, что слов и не потребовалось.
— Вижу-вижу. Не надо. Все понятно. Тогда жду ваших предложений по текущим вопросам. Первое, как не сойти сума от свалившейся на меня ответственности, и всех этих задач? И как нам не растянуть процесс пробуждения, точнее выхода из хронокапсулирования на десятилетия?
Вопросы были непростые, и мои девочки по-настоящему призадумались.
Я, конечно предполагал, что они будут серьезной помощью мне во всех делах, но когда Милена немного поразмыслив, легко набросала краткий план решения ближайших задач, я понял, что обрел в ее лице настоящего аналитика и отличного тактика.
'Ну что ж, значит стратегия за мной. А остальное пусть будет как они решат!'
Милена очень доступно и серьезно обосновывая, изложила мне свое видение проблемы с тестированием психоматриц, находящихся в хронокапсулах жителей. Она предложила создать 16 групп из самых доверенных, самых надежных, проверенных ребят и девушек. Сменяясь через определенное время, они должны будут работать во всех восьми комнатах трансляторах. Данная группа, поделенная на мужскую и женскую часть, будет проводить всестороннее ментаскопирование, чтобы выявить истинные качества каждого отдельного индивида. При этом составляя основной список который будет содержать четыре условные категории. Первая, это категория светлых матриц, которые подпадают под безусловное раскапсулирование. Вторая, это категория вызывающая определенные вопросы, выход таких индивидов откладывался бы до более спокойного времени. В третью категорию попадали бы лица с темной матрицей, но с определенным процентом вероятного просветления, проще исправления, которые будут находиться в закапсулированном состоянии пока не пройдут все стадии преобразования, и не будет создан специальный комитет, который будет заниматься отбором и перевоспитанием этих индивидов. И наконец, четвертая категория, это абсолютно темные матрицы, которые будут навсегда уничтожены. Данный список будет предоставляться главному оператору, который и будет решать судьбу всех этих отобранных. По мнению Милены, искин дома может создать очень удобный интерфейс для работы с таким списком, и добавила, что сама займется данным вопросом. Я конечно тут же оценил это предложение, и понемногу стал ощущать, как давящий все эти часы, сумасшедший груз ответственности, становиться уже не столь не подъемным. Я конечно готов был тянуть на себе весь этот воз, но как долго тогда, смог бы оставаться тем же простым парнем, что появился здесь в доме? Конечно, я давно уже был далеко не тем наивным простаком, как в начале, но и становиться долбанным Знайкой, я тоже не хотел. А груз я взвалил на свои плечи серьезный. И если сейчас все правильно не организовать, этот груз, может превратить меня в настоящего зануду, и сделать жизнь со мной невыносимой. Так что теперь, когда я понемногу стал укладывать в голове первые, уже почти готовые решения самых основных проблем, будущее переставало казаться мне сплошным лесом невыполнимых задач. С такими помощницами, я осилю любую проблему, и одолею любой подъем.
А через два дня, первая группа, состоящая из одних только ребят, принялась за работу. И естественно, это были мои самые близкие и дорогие люди. Роман, Лукьян, Клим, Олег и еще десяток патрульных, что несли со мной бремя сути.
Я, попросив девчонок не беспокоить меня, зная, что все здесь появляются в полном негляже, заказал два десятка стандартных, серо-голубых балахонов для новорожденных, и коротко просмотрев содержание матриц, всех пятнадцати ребят, по одному вывел их в нормальное течение времени.
Нужно было видеть их физиономии, когда эти измотанные последним бардаком патрульные, появлялись в чем мать родила, в какой-то огромной красной комнате, перед сидящим в надувном кресле, Алексом Неким, их бывшем сотрудником, а ныне непонятно кем. Роман, которого я вызволил первым, так вообще чуть в обморок не упал. Я и не думал, что он как барышня, начнет мне тут глазки закатывать. Но нужно отдать ему должное, за какие-то пять минут, мой напарник, совершенно пришел в себя. А поняв где он, и что произошло, так разбушевался, что мне пришлось его успокаивать. Этот, вроде бы такой серьезный малый, прыгал вокруг меня как сопливый пацан. Он долго обнимал меня, выкрикивая нечто не членораздельное, а когда наконец, его таки отпустило, Роман, усевшись в кресло передо мной, потребовал рассказать все.
Но я естественно, готовый к подобным заездам, не поддался на эти потуги, зная, что так у меня просто язык отвалиться, рассказывать каждому в отдельности. Поэтому, коротко попросив его обождать, принялся за работу.
Дело это было поистине, непростое. Ковыряться в подробностях жизни моих друзей, выискивать там те самые, отмеченные искином красные зоны, где данный индивид оставил в своей матрице отпечаток волн особого спектра, означающего некое важное событие, где чаще всего и определялась истинная суть личности.
Насмотрелся я достаточно, но зато теперь, был уверен в этих парнях на все сто. И когда наконец, все они, облачившись в мешки для новорожденных, улыбающиеся и счастливые, собрались вокруг, я предложил им перебраться в соседний модуль, где мои девчонки накрыли праздничный стол, и где можно будет спокойно побеседовать.
Увидев Шерри, парни принялись радостно приветствовать свою бывшую сотрудницу. Ведь они почти полгода не видели эту замечательную, очень любимую в отделе девчонку. Я представил им свою Лизу, Сьюзи, и Милену, которую кстати сказать, некоторые сразу узнали, а потом, мы закатили настоящий пир.
Я рассказал этим дорогим мне людям, как все произошло, и что теперь нам всем предстоит. Однако, распределять сейчас полномочия, и раздавать министерские посты я не стал. Будет еще время, а пока пусть порадуются.
Видно было, что ребята до конца не могут поверить во все сказанное, но и этот уровень, и мои нынешние запредельные возможности, говорили сами за себя. А когда в разгар пиршества, на мой обруч, который я не снимал теперь в течение дня, пришло короткое видео сообщение, где Приторий интересовался как самочувствие у ребят, я попросил его набрать видеофон данного модуля, и помочь мне с аргументацией. Так что когда на экране в столовой появилась физиономия уважаемого шефа патрульных, мои ребята сразу притихли, и как дети строгого воспитателя, раскрыв рты, слушали объяснения Притория. После чего окончательно убедившись, что их не разводят, и это не какая-то очередная шутка дома, мои будущие помощники расслабились окончательно. В этот день мне удалось сделать еще несколько важных дел, но основную работу я решил отложить на завтра. Вечером, распределив здорово отметивших свое третье рождение ребят, по свободным модулям, я решил немного проветриться, поэтому поднявшись наверх, и прихватив свой серебристый жилет антиграв, медленно побрел по тропинке к площади.
Солнце давно уже село, и на небе сквозь купол проглядывали такие близкие, и такие чужие звезды. Вокруг было как всегда, много искусственного света, гирлянды, фонари, лазеры в фонтанах. Все это теряясь в зелени, плавно перемигивалось, то разгоралось, то гасло, создавая привычное здесь, ощущение вечного праздника. А когда я уже было собрался надеть свое чудо техники, и немного проветрить мозги, меня кто-то окликнул. Обернувшись, я увидел идущую по ярко освещенной дорожке, одетую в красивое синее с серебряными вставками платье, Милену. Глаза ее сияли. Она остановилась почти касаясь моей груди, и заглядывая как-то тревожно мне в лицо, с минуту молчала. Было видно, она чем-то взволнованна. И прийти сюда, ее заставило нечто важное. Я спокойно ждал, и помимо воли, медленно, все глубже и глубже, погружался в ее ясные, синие озера. Они светились такой нежностью и такой печалью, от чего сердце мое сжалось, а мир вокруг, стал расплываться, исчезать, так, словно кроме этих глаз, вокруг больше ничего и не существовало.
И тогда Милена, приподнявшись на цыпочки, нежно коснулась моих губ, изобразив нечто вроде поцелуя, и неожиданно прижавшись, обхватив меня руками, тихо сказала:
— Алекс, спасибо тебе!
— За что? — прошептал я ошарашенный ее поведением.
— Мне Шерри сегодня все рассказала! Я не знала, что ты так страдал из-за меня. Спасибо тебе огромное, ты не отдал меня им! Я представляю, чтобы они со мной сделали. Этот Леон, когда увидел нас с Шерри, чуть не прыгал от радости. Ты бы видел его. Ведь это очень страшный человек Ал. Я знаю все. Они со своим братцем такое творили в той жизни, что недели не хватит рассказывать.
— Ну их-то судьба уже решена. Их матрицы удалены одними из первых.
— Да. Но если бы не ты, мне было бы очень плохо. Я всегда буду помнить, сколько тебе пришлось ради меня выдержать!
— Ну что ты! Любой на моем месте поступил бы так же! Разве можно было отдать тебя этим гадам?
Мелена, по-прежнему крепко обхватив руками, доверчиво прижималась ко мне. И тогда, озадаченный, не зная как вести себя с этой красавицей, я просто предложил немного полетать.
Я думал; она может струсить, и не согласиться, но Мелена, оказалась смелой девушкой. И когда я, передав заказ по обручу, поручив ближайшему киберу принести все нужное на площадь, уселся в ожидании на ближайшую лавочку, она присев рядышком, немного помедлив, тихо заговорила:
— Алекс. Ты помнишь наш полет к земле? Для тебя с тех пор прошел почти год. А для меня, представляешь, всего три дня! — и заглянув в глаза, осторожно продолжила: — Знаешь, я еще тогда... Еще тогда влюбилась в тебя! Я сразу все поняла. И я верила, я знала, что мы с тобой обязательно встретимся. Но как только ты перешел в объем проекта, меня сразу же погрузили в сон. Ты искал меня, и приходил в сектора инициации, я знаю. Но я была уже в техническом уровне, и не могла ответить. Вот. Ну а теперь... Теперь наверное уже слишком поздно.
Она, опустив голову, перебирала в пальчиках поясок от платья, и такая грусть была в этом ее облике, такая безнадега, что я не удержался:
— Милена! С того самого нашего полета, я искал тебя! Я почти каждую ночь видел тебя во сне! Не проходило и дня, чтобы я не вспоминал ту нашу встречу! Ты очень сильно запала мне в сердце! И я не мог думать больше ни о ком другом! Да только, жизнь здесь в доме, порой жестока! Случилось так, что я оказался среди сборщиков. А там были очень строгие правила. И чтобы избежать обязанности взять в жены целый гарем потасканных девиц, я решил жениться на Лизе. Она почти две недели выхаживала меня после одной встречи с Леонтийцами. Так вот... Это действительно, замечательная девушка! Я ни о чем не жалею! — и осторожно взяв маленькую прохладную ладошку, заглянув ей в глаза, добавил: — только ни смотря на все это, я хочу, чтобы ты знала! Я никогда тебя не забуду! Ты настоящее чудо Милена! И любой из наших ребят, сделает все, чтобы ты была счастлива!
