Всеволод Федорович, если я Вас попрошу своих орлов наверх вызвать, не обижу, что на ночь глядя? Очень хочу с "варяжцами" поздороваться, я у Вас еще не был с самого Кронштадта... Хочу поблагодарить за службу ратную. Ведь ежели бы не ваше славное дело при Чемульпо и последующий акт международного пиратства, как знать, как бы война пошла. Мы с Дукельским на этот случай с собой кое-что прихватили — Вы ведь не знаете, что в честь утопления у Кадзимы японского крейсера особую медаль начеканили? Вот вам и вручим здесь, а "рюриковичам" во Владик Вы свезете сами.
Тем временем "Наваринчик Третий" уже подходил под трап "Варяга"...
* * *
— Надеюсь, ваши офицеры не рассердятся, что мы тут их кают-компанию оккупировали, Всеволод Федорович?
— Для дела ведь, Степан Осипович, да и теплее тут, чем у меня в салоне. И чаек под боком, опять же. Какие обиды?
— Ну, стало быть, тогда здесь и продолжим. Пусть со стола уберут, а то бумаг всяких разных мы с собой много привезли. Но сначала, давайте-ка фотографии, что нам Константин Михайлович удружил, посмотрим.
Лейтенант Измайлов достал из своего портфеля довольно толстую пачку больших фотографических изображений, которые Макаров и пустил по рукам присутствующих. Петрович не только сам с интересом изучал их, но и посматривал на реакцию адмиралов и офицеров, в особенности Балка, к которому фотографии попадали уже пройдя полный круг. "Василий точно что-то затевает и Макарова подбил... Так, а вот это уже интересно: среди почти что семидесяти отпечатков, Балк штук десять отложил в отдельную стопку".
— Василий Александрович, а можно мне взглянуть, что персонально Вас так заинтересовало? — тихонько нарушил шелест и сосредоточенное молчание в кают-компании Руднев.
— Только с другими не путайте, Всеволод Федорович, — Балк передал ему через стол отложенную пачку.
Итак, все ясно... На снимках Измайлова были запечатлены те самые два форта с тяжелыми орудиями, что торчат по правой стороне Урагского прохода.
Причем на фотографиях Измайлова форты были запечатлены не только в "фас и профиль", что было возможно сделать с идущего мимо по фарватеру парохода, но еще и с тыла!
— Константин Михайлович! Простите, а как Вам удалось форты с тыла-то отснять? Это ж с фарватера сойти надо было?
— А я их уже на выходе из залива так снял, Всеволод Федорович. Когда Орейли, это капитан и хозяин трампа моего, поломку рулевого привода сымитировал и выкатился влево... Нас оттуда японцы на буксире оттаскивали потом и страшно ругались. Что, мол, за такое могут всех в тюрьму засадить, а судно конфисковать. Когда на палубу их офицеры поднимались, я сам попсиховал ужасно, у меня нижний люк из клетки заел, никак не открыть было. Слава богу, все же поддался. Джек говорил, что они в клетку заглядывали, но я, слава Богу, уже был внизу...
— Какая еще такая клетка? О чем это вы? — оживился Макаров.
— Чтоб все заснять спокойно, мы ее придумали, Степан Осипович. Что, мол, по заказу американского профессора-орнитолога зайдем в Индонезию за тамошними экзотическими птицами для Бостонского зоопарка. Соорудили клетку здоровую с мелкой ячеей, ну, чтоб только камере не мешала, внутри завесили темной тканью — когда темно-мол, то птицы не гомонят и не бесятся... На входе к ней их офицеры не придрались, слава Богу... А когда изнутри одну из драпировок снимаешь, все равно в клетке черно, что внутри делается, снаружи не видно. Так я и фотографировал оттуда все, что хотел. Одну тряпку снимаю — работаю. Потом эту снова на место, снимаю следующую и фотографирую то, что с другой стороны видно. Снизу две доски вынуть — люк в кормовой трюм, малый, что для корабельных нужд. Через него я в клетку эту и залезал, а аппарат, пластинки и все прочее прятал в угольной яме — туда у нас был лаз специальный...
— А американец этот знал, что если вас накроют — или головы порубят, или виселица?
— Знал, конечно, но у нас для него был и пряник и кнут, так что старался он за совесть.
— Ну, не буду расспрашивать, какой там у вас был кнут... Но пряник вы с Беклемишевым отвалили ему изрядный. Хотя, оно того и стоило. Без сомнения...
Как вам оборона "личной ванной его Величества" в живую показалась, а, господа?
— Оборона понятная, Степан Осипович, и на фоне нашего Владивостока и Артура даже, очень уж грозной не кажется. Скорострелок с серьезным калибром как не было, так слава Богу и нет. Хотя с учетом их подготовки к войне на чужой территории чем-то удивительным не выглядит. Но мне вот больше виды Йокогамского порта приглянулись... Вот уж скопище-то всего занятного...
— Ага. И заметьте — больше половины под английским флагом, что не удивительно, Петр Алексеевич. И под французским. Что уже более занятно. Так-то.
А где же американцы? Что-то мало "звездно-полосатых матрасов", Константин Михайлович? Вы и панораму засняли, и рейд, и причалы... А американцы-то где? С вашей "Моникой" только трое?
— А они по большей части с провизией, Степан Осипович, такие пароходы обычно в Эдо швартуются, хоть там и мельче гавань. Вот где чисто военные грузы — те в Йокогаму, а англичан, так тех иногда даже в Йокосуку ставят. Когда мы разгружались, мимо нас в глубь залива четыре штуки из Штатов прошли — все тысяч по пять или больше даже. И на выход пара. Один в балласте. Но их я тогда снять не мог. В это время был на мостике. На ходу успел заснять только три миноносца номерных. Из них два у транспорта брандвахтенного, что рядом с канонеркой на входе болтается. И два "циклона" на выходе из Йокосуки — эти парой шли и быстро. У концевого корма в фокус не вошла, а вот иероглифы на борту четко получились. Ведь по номерам и иероглифам можно их дивизион определить...
— Молодца, однако! Но, продолжайте, продолжайте!
— Только батареи на островках перед Эдо я снять не смог, извините, но нас в Йокогаму завели. Однако Орейли убежден, что там, на старых фортах, тяжелых орудий нет. Он бывал в Токио в прошлый заход, в июне. Кроме того, как вы видите на снимках, батареи в проходе тоже вышли не очень удачно — там, в основном, мортиры и гаубицы. Установлены они довольно высоко. Так что расположение зафиксировано, но точно о калибрах и типе систем можно судить только на двух позициях: это батареи на Пушечном мысу, и на острове Перри. И там и там в основном осакские мортиры. Им лет десять-пятнадцать не меньше. На Пери еще пара больших французских корабельных орудий, как на их "ромбах", — вот это вполне серьезно. Есть такие и на Пушечном...
— Ясно. Константин Михайлович, дело Вы большое сделали. Есть нам тут над чем покумекать. Спасибо, друг мой! Поздравляю Вас капитаном второго ранга, и на Владимира 3-го представление на Вас подготовим. Спасибо, дорогой, свободны пока. И передайте вахтенному начальнику, чтоб Вас на броненосец отвезли скоренько, мы еще тут посидим, "Наваринчик" обернуться успеет за адмиралом. Извините нас полуночников, что от снарядной погрузки Вас нечаянно оторвали. И приготовьтесь, пожалуйста, — я завтра хочу взглянуть, как новые шрапнели работать будут.
После отъезда Измайлова Макаров попросил больше никого в кают-компанию не заходить без его вызова. Были извлечены из портфеля Дукельского и легли на стол карты: первая изображала весь театр боевых действий с расположением русских и японских сил, с красными сплошными стрелками, показывающими движение эскадр ТОФа и синими пунктирными, судя по всему, возможных контрмер флота японского. И вторая, как и было Петровичем ожидаемо — подробная карта Токийского залива и окрестностей, причем карта, весьма и весьма детальная, с подробнейшим обозначением как береговой черты и глубин, так и береговых сооружений. В нижнем левом углу ее были даны справочные данные по гидрологии, приливно-отливным течениям и т.п. Неожиданным же было другое: сама она была на немецком языке и датировалась маем 1904 года! Весьма красноречивый штамп в верхнем правом углу гласил: "Маринеадмиральштаб. Гехайм (Секретно). Экз N3". Ничего даже близко подобному, во время его "форумных" баталий не всплывало. "Судя по всему Вадика работа. Зачет!"
Сам он достал и выложил на стол карту района Ураги, Йокосуки и фортов с пометками, касающимися крепостного минного поля, количества и типов орудий, а так же базирующейся на Йокосуку минной флотилии. Беклемишев тоже развернул свою карту залива, на которой были цветными карандашами помечены пушечные, мортирные и гаубичные батареи, минные заграждения, боны у Йокосуки, брандвахта и судно обеспечения у прохода, где стояли дежурные миноносцы, судоходный коммерческий фарватер, вехи, береговые знаки и маяки на входе. Достал пачку машинописных листов и Русин.
Макаров, окинув взглядом все это штабное великолепие, хитровато улыбнулся:
— Ну, что ж, друзья мои. "Si vis pacem, para bellum", так что-ли? "Хочешь мира, готовься к войне", как говорят латиняне. Начнем, пожалуй...
Итак, господа, сначала, если позволите, попросим контр-адмирала Моласа охарактеризовать нам в общих чертах обстановку на театре войны с Японией к моменту наших нынешних посиделок. Японцев можете не касаться, о них я отдельно скажу. Прошу вас....
— Если коротко: из того, о чем уважаемые собравшиеся могут еще быть не информированы: ВОК под временным командованием Николая Ивановича Небогатова успешно провел операцию под Нагасаки. Мины выставлены, Потерь в кораблях нет, повреждения незначительны. Крепость Ташибана в результате обстрела приведена практически к полному молчанию, хотя действительных потерь японской стороны в артиллерии мы пока не знаем. Применение новых шрапнельных снарядов по позициям открытых сверху береговых орудий себя оправдало полностью. Наши поздравления, Всеволод Федорович.
Согласно установке штаба Владивостокского отряда в залив крейсера не входили. Мы не знаем точного расположения минных полей... Но, повторюсь — главная задача — наша скрытная минная постановка и опробование в деле новых боеприпасов, судя по всему, удались вполне. Мины ставились с "России" и "Громобоя". На углубление 5 метров в полный прилив. "Витязь" и "Память Корейца" вели бой с береговой обороной. После постановки заграждения большие крейсера их поддержали. Отошли, не имея контакта с большими кораблями противника. Его миноносцы на дистанцию действенного огня не приближались, ожидая наших в проходе, куда Небогатов не пошел.
Теперь дела Артурские. "Победу" нам удалось из прохода вывести. Ремонтируем кессонами. Слава Богу, серьезных проблем по механизмам не возникло, однако повреждения по бортовым конструкциям серьезные. Кутейников пока срок восстановления не прогнозирует раньше чем через месяца полтора. Делают, что возможно, но выше головы ведь не прыгнешь.
Причина подрыва очевидна — японские конические якорные мины, мы вытралили еще две. Практически рядом с "Победой". Подорвись броненосец еще хоть на одной из них, и катастрофа была бы неизбежна. Опрокинулись бы поперек прохода. Как мы полагаем, поставили их японцы, зайдя в гавань на китайской джонке с рисом. Причем поставили, уже выходя из гавани, под вечер, как бы в новый рейс отправляясь. Вычислили и саму джонку и китайца-купца, что был ее хозяином. Но, что толку, больше в Артур этот "минзаг", понятно, не вернулся, а хозяин пропал.
Из кораблей, поврежденных в бою у Эллиотов, в строй не введен пока только "Пересвет", очень уж хорошо ему досталось. Почище, чем "Ослябе" вашему, Всеволод Федорович. Поэтому кроме всего прочего, сняв с носа все лишнее, добронируем ему ватерлинию. Броней помогли немцы, а вывезли мы ее из Циндао на "Новике" и больших миноносцах. Два раза им бегать пришлось. Сейчас эти работы в разгаре, башенные орудия пока на место не установили даже.
Из хорошего — починили наконец-то машину у "Севастополя", и даже удалось выправить ему обе попорченных ранее лопасти правого винта. Так что теперь есть все основания считать, что от "Полтавы" и "Петропавловска" он больше отставать не будет.
И, наконец, наша третья эскадра. По имеющейся информации вице-адмирал Чухнин должен будет пройти Сингапур через несколько дней. Гвардейский экспедиционный корпус уже миновал Красное море и идет с БЭТСами к Цейлону. У Аннама Чухнин должен дождаться гвардейцев и принять их в охранение. От консула в Сайгоне он получит новые телеграфные коды на ведение операций в ноябре — декабре. Какие конкретно инструкции он получит, и должно выработать наше совещание... Собственно, у меня все, Степан Осипович.
— Ну, про успехи 2-й эскадры, мы еще на ужине, полагаю, главное услышали, так что теперь, если позволите, я кое-какие свои мысли вам изложу. Давайте-ка наверх карту театра... Так, спасибо.
Итак, господа, как мы уже знаем, эскадра Григория Павловича успешно идет. Даже быстрее, чем мы предполагали. Гвардейцы его должны догнать у берегов Аннама. И как только это произойдет, перед нами, и перед Того с его штабом, открывается весьма занятная картина: суть происходящего в следующем — он будет всеми силами стараться разбить нас по частям. А нам нужно соединить отдельные части флота в единое целое, по возможности, без потерь. Сегодня — завтра мы должны принять все основные решения, касающиеся наших действий, направленных на это. У меня есть свои задумки, полагаю, что и вы так же прикидывали что к чему. Одним словом, нам предстоит вторая в этой войне общефлотская операция, но уже с участием четырех эскадр и, возможно, одного-двух отдельных отрядов. Задачи подобной сложности наш флот еще не решал никогда. И решить нам ее нужно наверняка.
Спрашивается, что может отвлечь пса от охраны палки, если хозяин дал ему команду "Охраняй"? Только новая команда хозяина. Например "Ко мне"! Как вы думаете, слезет Того со своей позиции у Мозампо, если получит окрик с призывом о помощи, например, прямо из Токио?
— Вопрос, конечно, интересный...
Вопрос действительно занятный, Всеволод Федорович. Вот сейчас мы все вместе эту ситуацию и посчитаем. Но давайте-ка попросим сначала Александра Ивановича доложить нам подробно: чем и как собираются японцы защищать Токийский залив на случай нашего нежданного пришествия. Да и вообще, пройдемся по японской береговой обороне.
— Слушаюсь, Степан Осипович...— кавторанг Русин, поднявшись со своего места, предложил всем подвинуться поближе к карте, после чего приступил к изложению, — Итак, господа, начнем с Токийского залива, или как у Вас, Петр Алексеевич его зовут — "личной ванны микадо". Здесь вы можете видеть места расположения береговых батарей, они помечены красным цветом, калибры и численность орудий на них, а так же...
Но в этот момент в дверь после короткого и резкого стука даже не вошел, а почти вбежал бледный, и явно чем-то крайне озабоченный, флаг-офицер командующего лейтенант Дукельский.
— Прошу прощения, господа! Срочная телеграмма, Степан Осипович. Полагаю, что Вы должны немедленно с ней ознакомиться. Получили из Владивостока через Егорьева: японцы прорвались на перешейке и вот-вот будут в Дальнем. Генерал Кондратенко тяжело ранен. Командование пока принял Фок. Наступают они так же и на Инкоу. Штакельберг отходит...
Глава 9. Розыгрыш до верного
