Площадь вздыбилась в результате удара по ней приземлившейся десантной капсулы. Выложенные столетия назад камни как пули разлетелись по сторонам, часть их них превратилась в спекшуюся корку от действия тормозных дюз капсулы, часть образовала мелкое каменное крошево. Двери капсулы раскрылись и оттуда показались те самые воины в броне, которые с ходу начали стрелять. Те горожане, кто имел при себе оружие и успел его получить, принялись отстреливаться в ответ и площадь наполнилась росчерками лазерных импульсов и криками боли от точных попаданий. Хайрела видела как умирают жители поселка, как нападавшие очень быстро продвигаются вперед, уничтожая тех, кто оказывает сопротивление и захватывая безоружных. Мать также как и дочь застыла, понимая, что время для бегства упущено и вскоре они окажутся в плену у темных — она видела, что не все атакующие были наемниками мон-кей — среди них то и дело мелькали отступники, облаченные в похожую броню. У них еще оставался шанс спастись в этой круговерти боя, который развернулся на площади, но Хайрела была парализована эмоциями эльдар — видящие от природы слишком восприимчивы к эмпатии. Где-то на соседней улочке, срезав крону раскидистого дерева, приземлилась еще одна капсула и там тоже возникли взрывы и крики боли. Хайрела застонала и закрыла глаза, чтобы не видеть разворачивающейся перед ней картины, убеждая себя, что это все тот же дурной сон, а она лежит у себя в кровати и ей ничего не угрожает. Однако осколок отлетевшего от взрыва гранаты камня мигом привел ее в чувство — боль заставила видящую отшатнуться. Девушка протянула руку и потрогала свою щеку, по которой медленно начала сочиться кровь — просто царапина. Мать уже пригнулась и пыталась ползти, дергая Хайрелу за руку, но та все никак не реагировала. Она уставилась на эльдара, который был в полумаске и его рот исказился в злорадной улыбке. Пират кинулся к видящей, на бегу извлекая меч, сияющий в лучах взошедшего светила. Отступник уже предвкушал, как маленькие ушки этой миленькой девочки будут отлично смотреться в коллекции его ожерелья, как выстрел из лазбластера пресек его путь. Эльдар споткнулся и пропахал носом площадь — к этому времени он был уже мертв. Солан подбежал к видящей, встряхнул девчонку, поднимая заодно и ее мать.
— Уходим! — крикнул он женщинам, не обращая внимания на переживания Хайрелы. Он просто перехватил видящую за тонкую талию и закинул себе на плечо.
Рядом с Соланом возник квадратный могучий эльдар, от которого веяло спокойствием и уверенностью. Видящая удивленно смотрела на этого великана из своего видения, хотя он ростом был почти с нее, ну, может быть чуть выше. Что-то прожужжало рядом и внезапно на площади вспух яркий шар разрыва, а граната, которую метнул кто-то из громил своими осколками посекла приличное количество нападавших.
— В ратушу. — Сказал эльдар хрипло на языке мон-кей и только сейчас Хайрела поняла, что он не относится к их расе. — Закрепимся там. — Он указывал на здание городской управы, что окнами выходило на площадь.
В ратуше сидели защитники и поддерживали огнем простых граждан — Хайрела видела это отчетливо и Солан потащил их словно тягловой вол. Девушка обернулась и увидела, что громила не был один — его поддерживали огнем еще несколько, причем они не стояли столбом, а прятались за укрытиями и метали гранаты. А их оружие было очень разрушительным — нападающие не ожидали такого отпора и попытались немедленно устранить угрозу, сблизившись и используя мечи. Темные, при поддержке наемников, резко ускоряясь и уклоняясь от выстрелов — но не всем это помогало, громилы били точно в цель и уже с десяток трупов атакующих уже валялись на площади — все-таки достигли пары здоровяков и воспользовались своими отравленными клинками, чтобы ликвидировать угрозу. Однако скорость реакции громил оказалась на уровне, к тому же обоюдоострый топор одного из них легко преодолел доспехи темного и отрезал тому голову, при этом воин умудрялся стрелять из своего оружия точно и метко, удерживая его в левой руке, а правой парировать удары мечников. Солан дернул Хайрелу за руку, заставляя поторопиться, и девушка поспешила, завернув голову на защитников, которые не стояли на месте — они двигались следом. Кто-то из них подобрал пару тел легких эльдар и закинул себе на плечи, остальные прикрывали. Здоровяк отмахался от тройки темных, которые плотно насели на него — через несколько секунд они лежали трупами у ног воина, но и он сам получил пару резаных ран. Отступники знали куда бить и атаковали в места соединения пластин, разрезая тонкую ткань. Теперь броня Хвата уже не была такой герметичной и о пребывании в зараженной среде можно было забыть, однако защиты своей не потеряла — доспех хорошо держал удар или слабенький выстрел из лазгана, только подставляться под него огрин не собирался.
Они прибыли на площадь вовремя — эльдар, что указывал путь, спешил спасти единственную видящую, о чем и сообщил им. Солан доверился здоровякам и не прогадал — те не собирались атаковать в спину и предавать, данное временному союзнику слово для них было нерушимо. И он собирался поступить так же, чтобы не посрамить гордое имя народа эльдар. Пускай они и мон-кей, но кодекс чести воина, которому следовал Солан, не позволит нарушить данное им обещание.
Высадившихся на площади было не так уж и много, часть из нападавших перебили огрины, но к темным подошло подкрепление из других районов города, где уже возникли пожары и начался грабеж. Хват видел, что не все из пиратов были эльдарами — отступники привели с собой наемников. Действовали те организовано и слаженно, на мелочи не отвлекались, четко выполняя поставленную задачу. Этим нужно было зачистить площадь и атаковать ратушу, где засели управляющие города, но бандиты нарвались на огринов. Мощное оружие громил вкупе с осколочными гранатами и ракетницами заставили наемников откатиться под прикрытие застывшей десантной капсулы, чтобы перегруппироваться и атаковать с разных направлений. Хват воспользовался этим и, быстро подобрав раненых, приказал отступить под прикрытие стен ратуши. Истребители несколько раз пролетели над поселком, сбрасывая бомбы, а потом умчались ввысь — огрин надеялся, что корабли гвардии уже вышли из прыжка. От соседней системы до планеты эльдар было максимум четыре минуты хода, так что суда уже должны были быть здесь и скоро на подмогу защитникам высадится 102 полк и сестры битвы. Которые под запарку могут и гражданских перебить, а те ответить им тем же — многие эльдары уже облачились в доспехи для защиты родных и городка.
Двери ратуши распахнулись, впуская огринов, несущих на себе раненых. Эльдары удивленно смотрели на неожиданную подмогу, но никто не вопил и не кидался с оружием на вошедших — все видели, что здоровяки сражаются на стороне Ушедших. Хват сгрузил раненого на стол в одной из комнат, где пара целителей уже приступили к врачеванию, а сам бегом, прыгая через ступеньки, поднялся наверх, приблизился к окошку и осторожно выглянул наружу — на площади валялись трупы и стонал те, кого не успели подобрать. Противника видно не было — местность открытая и командир наемников не собирался губить людей понапрасну. Он уже понял, что местные эльдар, пускай и не такие опытные и резкие в бою как их светлые сородичи, но от этого не переставшие метко стрелять, вряд ли подпустят его солдат к дверям управы. Хват посмотрел на входящего Молчуна.
— Нужно проверить подходы с другой стороны.
Тот кивнул и собрался уходить, как в комнату вбежала девчонка, которую начальник службы безопасности вытащил из-под лазерных выстрелов. Она широко раскрытыми глазами посмотрела на огрина и указала пальцем.
— Он ранен! — произнесла Хайрела на родном языке и Хват ее не понял.
— Чего она там пищит? — грубовато осведомился он, резко высовываясь из окна и снимая метким выстрелом перебежчика через площадь. Тот уткнулся шлемом в мостовую и застыл.
— Говорит, что ты ранен.
— Ерунда. — Отмахнулся Хват.
— Темные смазывают клинки медленно действующим ядом. — Заметил Солан. — Если он попал в рану, то жить тебе осталось недолго.
Хват промолчал, обдумывая его слова, памятуя о том, что даже органический яд тиранидов не всегда приводил к смерти рядового огрина. Он оглядел помещение и прикидывал как строить оборону.
— В здании могут быть предатели. — Сказал он и Хайрела поняла смысл сказанного мон-кеем. — Она может их найти?
— Может. — Солан тоже посмотрел на девушку. — Пойдем.
— Если ему не помочь, то этот мон-кей умрет, а это хороший воин! — заявила видящая. — Я это чувствую!
— Говорит, что ты можешь сдохнуть. — Заметил эльдар.
— Хм, посмотрим... — Хват прислонил лазган к стене, отстегнул броню на правой руке, куда и пришелся удар в локтевой сгиб и посмотрел на тонкий разрез, который уже не сочился кровью. Но по капиллярам и венам бицепса и предплечья уже распространялась черная нитка заразы. — Проклятье. — Буркнул Хват и вынул нож из чехла.
Хайрела подбежала к нему поближе, во все глаза наблюдая, как мон-кей глубоко резанул рану, сжимая кулак и напрягая мышцы — черная кровь густо начала капать на пол, исторгая себя заразу, а воин еще приник к ней губами и втянул в себя, сплевывая на пол яд. Однако распространение не останавливалось, но явно замедлилось, однако мон-кей не прекращал попыток отсосать яд. Кровь продолжала тягучей струей литься на пол, все покрытие было угваздано черными кляксами, часть из которых уже не были такими темными.
— Воды. — Попросил мон-кей и Солан, хмыкнув, протянул ему бутылочку, просто взяв со стола.
Хват осушил ее в один присест, после чего своей левой кибернетической рукой начал давить на правую, словно выгоняя зараженную кровь. Он знал, что если яд проникнет глубоко, то ему однозначно не жить, однако человеческое сознание, помещение в это тело, не знало, что возможности организма по сопротивлению ядам практически безграничны. Огрину неимоверно хотелось пить и он сам уже подхватил еще одну бутылочку, потом еще. Эльдары с удивлением наблюдали, как кожа мон-кей побледнела, потом посерела, сосуды правой руки почти полностью оккупировала зараза, а потом мышцы чуть увеличились в размерах, словно Хвата надували изнутри. Он почувствовал жар, на лбу выступил пот, в ногах появилась небольшая слабость и будь он на родной планете, то уже сидел бы на полу, однако продолжал стоять, опершись о стену. Сердце колотилось как бешеное, намереваясь выпрыгнуть из груди, а черная тягучая струя вдруг стала перемежаться с чистой кровью. Прямо на глазах Хайрелы рука приобретала нормальный цвет кожи, пускай и немного бледноватый. Организм боролся за жизнь, переваривая яд и адаптируясь к нему, ведь Хват не знал, что получил еще одну рану на ноге и там зараза успела распространиться быстрее, так что сердцу приходилось дополнительно перекачивать кровь и выдавливать из тела. Вода нужна была как универсальный растворитель, поэтому огрину очень хотелось пить. Он взглядом поискал бутылочки, но больше не было ни одной.
— Пить. — Попросил он и Солан вышел, оставив видящую одну в комнате с мон-кей — он не боялся, что тот причинит ей вред.
Хват зажал рану только тогда, когда убедился, что чернота больше не идет. Он быстро наложил повязку, гермозаплату на разорванную ткань, натянул броню на руку. В это время вернулся Солан с бутылочками, прижимая их к груди и огрин выпил их все, последнюю вышвырнув в окно — он почувствовал себя словно заново родившимся — прилив сил был неимоверным. Хайрела не понимала происходящего — вот сейчас она точно знала, что воин умрет, но теперь чувства доносили до нее, что он жив здоров. Как такое могло быть, девушка не понимала и спросила у Солана.
— Он — мутант. — Пожал тот плечами. — Наверное у них от природы высокая сопротивляемость ядам.
— Не мон-кей? — удивилась девушка.
— Мон-кей не считают мутантов за своих. — Начальник стражи смотрел на воина, который снова высунулся в окно для наблюдения за площадью. — Они их презирают.
— Как мы их? — с любопытством спросила Хайрела и Солан прямо смотрел ей в глаза.
— Да. — Честно ответил он.
— Тогда почему они нам помогают?
— На это у них есть свои причины. По-видимому. — Он не хотел раскрывать перед видящей истинных мотивов. — Главное, что они тоже ненавидят темных.
— А темные это наши родичи? — спросила Хайрела, которой за последний день много чего уже наговорили "доброжелательные" соседи. — И почему они пошли по пути боли и страдания?
— Потому что это более простой путь. — Резко оборвал девушку Солан. — Отойдите от окна, Видящая, я не хочу, чтобы вы пострадали.
— Сейчас они подтянут танки и расстреляют нас с безопасного расстояния. — Хват видел, что пара челноков уже приземлилась на краю города, где были поля. Он повернулся к эльдарам. — Надо уходить. У вас есть укрепленный бункер?
— Цитадель в горе. — Солан тоже подошел к краю оконного проема и проследил взглядом за садящимся третьим транспортом. — Тайного хода из управы нет — только через город.
— Кто из местных может сражаться? — спросил Хват.
— Все умеют держать в руках оружие, но не все опытные воины. — Солан понял, о чем именно спрашивал мутант. — Часть успела укрыться в горе — в городе порядка шести тысяч жителей, еще полтысячи трудятся с утра на полях и фермах, они могут спрятаться в лесу и темные это знают — будут ловить их в первую очередь. Еще три тысячи постоянно живут в цитадели. Они в безопасности.
— Если только предатели не откроют ворота. — Заметил Хват и активировал рацию. — Веселушка, доклад.
— Как ты? — тут же хрюкнул динамик. — Ты ранен?
— Как обстановка? — не отвечая на вопросы девушки, задал свой вождь, бросив косой взгляд на присутствующих при разговоре эльдар
— Воздушное прикрытие пиратов вернулось в космос, несколько челноков высадились и выгружают тяжелую технику, по всему городу пожары и взрывы. — Тут же отозвалась Веселушка. — На радарах пока чисто — наших нет, но рейдеры эльдар ведут неравный бой с темными.
— Понял. Сообщи, что мы в ратуше, будем пробиваться к вам — в горе шансов держать оборону больше. Если возможно, то пусть прикроют нас или вышлют вперед патрули.
— Я распоряжусь. — Солан забубнил приказы в свою рацию.
— Береги себя. — Тихо произнесла Веселушка и отключилась. Хват сунул рацию в карман, поправил гарнитуру связи с отрядом. Он не знал, что девушка, находясь в диспетчерском пункте, все видела на экранах эльдар и зашептала слова защиты для всех воинов и вождя в особенности, взывая к Матери-Заступнице и Небесному Кузнецу.
— Нос, доклад.
— С тыла противника не видно. — Тут же отозвался боец. — Крыши домов пустые, на деревьях никого.
— Будем уходить обратно в горы. — Сообщил Хват. — На нас сопровождение гражданских. Молчун и ты — головной дозор. С вами пойдет проводник — начальник охраны. Хмурый, Клык — арьергард. Остальные вместе со мной — боковое охранение. Выполнять.
— Есть. — Отозвались несколько голосов.
Пока нападавшие не очухались и не обошли ратушу, огрин постарался как можно быстрее сформировать колонну. Кто-то из эльдар было возмутился приказам каких-то мон-кей, да и видящая тоже морщила носик, как только узнала, что они мутанты, но Солан так рявкнул на администратора, что та презрительно поджала губы, но подчинилась. Страх смерти был сильнее гордости и снобизма. Под командование начальника охраны перешла вся охрана и несколько управленцев, кто стрелял наиболее метко, женщин засунули внутрь отряда, два лекаря-псайкера были среди них и несколько мужчин-эльдар тащили носилки с ранеными — знахарям удалось остановить заразу, но те были слабы, чтобы идти самостоятельно. Молчун и Нос проверили путь между парой домов и призывно махнули рукой — чисто. Хмурый заложил пару мин как гостинец для наемников — одну у центрального входа, вторую здесь. Гражданских заставляли перемещаться бегом, раненые на носилках изредка постанывали от причиняемой им боли — яд удалось нейтрализовать, но перевязочного материала было мало и раны кровоточили. Хват внимательно высматривал противника, былые навыки, приобретенные еще в прошлой жизни, вспомнились и закрепились на Кассандре в ее подземельях и на городских улочках, так что если ствол осколочной винтовки эльдара высунется из окна, то огрин среагирует на него вовремя. Пока же отряд не встретил сопротивления — нападающие распространялись по городу как тараканы, ловя пленных и убивая защитников и были слишком заняты этим. Слева горела кровля дома, на пороге лежало несколько тел наемников, от которых курился дымок — в этом здании жила одна из сильных псайкеров. Ее расстреляли издалека и поспешили дальше — вероятно у отряда не стояло задачи атаковать ратушу с засевшими в ней эльдарами и возможность повстречать поредевшую группу нападавших сохранялась.
