Услышав это имя, тот, кого он принял за капитана, сразу остановился и замер. Секунды тянулись долго и томительно. Вовку бросило сначала в жар, потом в холод. Он весь покрылся испариной. Таинственный человек был необычайно высоким, гораздо выше Гены и Сергея. В нём было не меньше двух метров роста. На ногах темнели мощные чёрные ботинки, кисти рук скрывались в длинных широких рукавах серого дождевика, сплошь покрытого мельчайшими росинками мороси. От пришедшего веяло холодом и пахло подвалом.

-Се-рёга? — заплетающимся от нарастающего страха языком проблеял толстяк.

-Хо, хо... — ухнул незнакомец в ответ.

От каждого этого уханья край его капюшона, закрывавшего лицо, слегка дёргался. Звуки были настолько страшными, что ноги у Геранина тут же сделались ватными, а сердце отчаянно затрепетало. Но он не мог сойти с места, и стоял как вкопанный, глядя на этот мрачный гибрид рыбака и монаха.

Наконец, руки пришельца поднялись. При этом рукава сползли ниже, обнажив страшные нечеловеческие кисти: чёрные, с необычайно длинными пальцами и когтями-крючками. Увидев его демонические конечности, Вовка вжался в заграждение, не в силах даже закрыть рот. Вместо крика он мог источать только слабый хрип. А незнакомец совершенно спокойно сдвинул края капюшона назад, и медленно обнажил своё лицо. Не полностью, а лишь частично. Но этого было вполне достаточно, чтобы увидевший его парень, испустив слабый и тонкий, поистине девчачий визг, бросился бежать прочь, задыхаясь и размахивая руками, точно отбиваясь от стаи диких пчёл. Вместо лица у неведомого существа были лишь сплошные зубы. Точнее, его личина состояла из одной пары широких челюстей, усеянных блестящими кинжалами клыков. Таким образом, вся она, от лба до подбородка, представляла из себя одну большую пасть. И эта пасть медленно раскрылась, испустив леденящее душу шипение.

Подстёгиваемый этим невыносимо-ужасным звуком, Геранин нёсся по палубе сломя голову, пока вдруг под ногу ему не подвернулось неожиданное препятствие — металлический ящик, споткнувшись об который, он растянулся на холодном полу, предварительно прокатившись по нему на пузе около метра. Приготовившись к самому худшему, Вовка весь съёжился и заскулил, моля о пощаде, но с ним ничего не произошло. Вскоре толстяк решился открыть глаза. Вокруг был всё тот же туман и пустынная палуба. Зубастого призрака и след простыл. Видимо, он не собирался его преследовать. Но вдруг раздались чьи-то шаги, и Владимира вновь обдало холодным потом. Прямо перед его лицом остановилась пара чёрных ботинок. Незнакомец теперь нависал над ним. Трясущийся Владимир начал медленно поднимать глаза, пока его обречённый взгляд не увидел руку... Нет, она была уже совсем не чёрной, длиннопалой и когтистой. Это была обычная человеческая рука, протянутая ему. А потом прозвучал знакомый голос:

-Вставай, бегун. Не расшибся? От кого ты так улепётывал?

Это был пришедший за ним Гена Осипов.

-Я... Гена... — с трудом осознавая своё спасение, выдавливал из себя Вовка. — Это... Ты?

-А что? Не похож? — повёл бровью капитан, помогая ему подняться. — Ты куда убегал-то? Я тут тебя ищу, полкорабля обошёл, прежде чем догадался на палубу выйти. Чего ты тут носишься как угорелый? Там дальше леера порваны. А если бы за борт свалился? Мне совсем не нужен ещё один труп!

-А ты здесь больше никого не видел? — изо всех сил борясь с дрожью и постукиванием зубов, спросил Вовка, поднявшись на ноги.

-Все сейчас сидят в ресторане. Ты один убежал, вот я и пошёл тебя искать. Зачем убежал-то? Испугался?

Геранин кивнул, и понурил голову.

-Понимаю, — Гена ободряюще похлопал его по плечу. — Всё будет нормально. Главное — пережить это с честью. По-мужски.

-Почему она это сделала, Ген? — голос толстяка плаксиво дрогнул.

-Настя? Ох, если бы я знал, Вов. Сам до сих пор в шоке полнейшем от этой трагедии. Такое зрелище нескоро забудешь. Надолго с нами останется, как клеймо. Но мы должны быть сильнее, чтобы справиться с этим. Идём в ресторан, там тепло, посидим с ребятами, поговорим. Ты быстро успокоишься.

-Подожди. Ты можешь мне ответить на один вопрос, только честно? — попросил Владимир, утирая выступившую слезу.

-Конечно. Спрашивай.

-Ты не считаешь меня психом?

-Кем? Что за глупости, Вовчик? Я не первый год работаю на твоего батю, и успел хорошо тебя узнать. Очень часто ты бываешь невыносим, и я с трудом удерживаюсь от соблазна, чтобы тебя не пришибить — так ты меня достаёшь своими выходками, — капитан грустно улыбнулся. — Но, не смотря на все эти заскоки, ты абсолютно нормален. Факт.

-Угу. Настька тоже была нормальной, — пробубнил Вовка.

-А что случилось? Ты замечаешь за собой какие-то странности?

-Я только что видел чужого на этом корабле. Скорее всего, мне это показалось, я не уверен...

-Чужого человека?

-Да нет. Не человека... Только не говори, что это опять моя фантазия, или розыгрыш. Мне сейчас не до шуток. Мне реально страшно, Ген. Я знаю, что призраков не существует и что это — мой глюк. Но я не хочу сойти с ума. Я ведь и вправду здоров?

-Успокойся. Ты недавно увидел действительно ужасную картину. Это тебя напугало, и ты убежал, шарахаясь от каждого угла. Когда сознание возбуждено и расторможено, привидеться может всё что угодно. Любая хрень. Главное, не думай об этом, не придавай значения. И всё пройдёт.

-Ты прав, — согласился Вовка. — Спасибо, что понял меня и не счёл за придурка.

-Не стоит благодарностей. Вообще-то, я всю жизнь считал тебя придурком, — вновь улыбнулся Генка. — Но абсолютно психически-здоровым придурком. Всё, хватит тут мокнуть, пошли к ребятам.

Геранин улыбнулся в ответ, и последовал за капитаном. Он постепенно начал отходить от пережитого. Убедительные слова Геннадия подействовали на него спасительно. В душе ему хотелось расцеловать Осипова, рядом с которым он чувствовал себя в полной безопасности. Ведь он вернулся за ним, нашёл его, спас от жуткой химеры. Толстяк был благодарен Геннадию, и трусил следом за ним, боясь отстать даже на метр.

Капитан спокойно подошёл к двери и открыл её, пропуская Вовку вперёд. Тот собрался было войти, но вдруг остановился, таращась на стену возле входа. На ней мрачно вырисовывался смазанный отпечаток человеческой руки. Это была кровь. Застарелая, высохшая, потемневшая от времени, но кровь! Её тёмные брызги покрывали стену отвратительными кляксами и мерзкими разводами. Это определённо были следы убийства. Но почему Генка не обращал на них внимания? Он их вообще не замечал! Поражённый до глубины души, Владимир схватил его за руку, и, указав на страшные отметины, произнёс:

-Смотри!

-Куда? — удивился тот, с полнейшим безразличием глядя на стену. — Что ты тут увидел?

-Как что? — толстяк перевёл на него взгляд, и в ужасе отшатнулся.

Капитан был весь в крови. Но эта кровь принадлежала не ему. Он основательно перепачкан ею, с головы до ног. Лицо, грудь, руки — сплошь покрыты свежими кровавыми пятнами, как будто бы Гена только что пришёл с бойни, после разделки туши. Самое удивительно, что ему было на это совершенно наплевать. Он попросту этого не видел. Но почему?

-Мать твою, Генка, что с тобой?! — не выдержав, воскликнул Геранин.

-Со мной-то ничего. Это с тобой что? — непонимающе отозвался тот.

-Ты же весь... Перепачкан! Неужели не видишь?!

-Вижу, — Осипов осмотрел себя. — Да, грязный немного. Ну и что? Измазался, когда лазил в машинном отделении. Там сплошная грязища.

-Причём тут это?

И тут Вовке вдруг всё стало понятно. Гена не видит того, что видит он! В тот же момент в его памяти всплыли слова Насти. Боже мой, она же говорила о чём-то подобном, незадолго до своего самоубийства! О нет, только не это... Неужели он мог от неё заразиться?

Позади, в воздухе за бортом послышалось шуршание огромных крыльев, и нечто похожее на чёрного ската пронеслось мимо, рассекая туман. Геннадий озадаченно смотрел на Владимира, а тот не знал, что ему делать дальше. Мысли бередили измученное сознание.

Не видит... Не верит... Что же это со мной? Что же это за болезнь? Начать доказывать что-то — значит, стать таким же, как Настя, непонятым и обречённым изгоем. Нет, нужно избавиться от этого самостоятельно. Главное, дождаться спасения, пересидеть, вытерпеть. А потом, папа, врачи, они помогут... Сейчас нужно держаться стойко, и... И скрывать своё состояние. Чтобы не посчитали сумасшедшим. Ведь это всего лишь галлюцинации. Бред.

Вовка был крайне подавлен. Осознав эту безысходность, он весь осунулся и пожух, как осенний лист.

-Ты чего? — поражённо спросил Гена, попытавшись взять толстяка за руку.

-Я-а, в порядке... Н-нет, не надо! — тот отстранился от него. — Не нужно прикасаться. Я уже иду. Всё нормально.

Геранин шагнул за порог, и резво направился по коридору, стараясь двигаться ровно.

-Хм... Чистюля хренов, — прошептал Осипов, глядя ему вслед.

Он так и не понял причину его волнений. Закрыв за собой дверь, капитан отправился вслед за Вовкой.

И живые позавидуют мёртвым...

Взволнованный Сергей догнал Ольгу уже в коридоре. Он схватил её за руку, и, остановив, повернул лицом к себе.

-Подожди, Оля! Не беги за ней. Бестолково это. Всё равно она тебя не будет слушать сейчас...

Ольга посмотрела вслед удаляющейся Лиде, которая быстро скрылась за поворотом.

-И ежу понятно, что Лидка гонит пургу, — продолжал Сергей. — Она воспользовалась случаем, чтобы переключить внимание с себя на тебя. Она чувствует свою вину, но не хочет признаваться в этом. Перебесится, успокоится, ничего страшного с ней не произойдёт. Не обращай внимания на её дурь. Кто она такая вообще? И нечего за ней бегать.

-Да я и не собиралась за ней бежать, — как можно спокойнее ответила Оля.

-А куда же ты сорвалась?

-Я захотела побыть одна. Мне нужно это пережить, прийти в себя, понимаешь? Я иду в свою каюту, а вовсе не за Лидой.

-А-а, — понимающе кивнул Сергей, и тут же отпустил подругу. — Ну тогда другое дело... А ты уверена, что хочешь побыть одна?

-Уверена.

-Я вот подумал, может быть сейчас тебе надо наоборот, побыть с нами, поговорить...

-Серёж. Я сама прекрасно знаю, что мне нужно, — Ольга сделала шаг назад. — Я иду в каюту.

-Ну смотри, — развёл руками Сергей.

Повернувшись к нему спиной, девушка ровным шагом направилась по коридору.

-Оль, подожди.

Та нехотя остановилась, и обернулась назад.

-Я хочу сказать, что... В общем, я считаю так: всё что тебе наговорила Лидка — это полнейшая фигня. Все эти обвинения — какая-то нелепая туфта. Она вела себя как базарная баба, и мне это очень не понравилось. А тебе я верю. Настя действительно могла отрезать якорь, если у неё уже тогда началась эта странная психическая болезнь. В общем... Не бери в голову, хорошо? Не обращай внимания на эту дуру.

-Спасибо, дорогой. Я и так не приняла её оскорбления близко к сердцу. В принципе, Лиду можно понять, у неё нервный срыв, вызванный стрессом. И ей нужно было выпустить пар, выплеснуть всё на кого-то. Бог ей судья, — тихо ответила Ольга.

-Да, шут с ней. Ты главное не расстраивайся.

-Всё в порядке.

Она пошла дальше по коридору, слыша, как позади захлопнулись двери. Это Сергей вернулся в ресторан, к Бекасу. Сосредоточенно глядя в пол, Ольга двигалась вперёд. Её всю колотило от душевной боли и несправедливости. Хотелось побыстрее уткнуться в подушку, и хорошенько выплакаться, но было ли это спасением? Десятки различных чувств метались в её сознании, хаотично сменяя друг друга. Горе, вина, стыд, страх, тоска. Обвинения Лидии в её адрес хоть и были беспочвенными и взятыми с потолка, но они заставили Ольгу осознать ещё один неприятный аспект. Ведь когда несчастная Настя умирала, она тем временем предавалась утехам собственных иллюзий. Случайность ли это?

Всё сильнее её душой овладевало жуткое подозрение о каком-то потустороннем инфернальном заговоре. Неспроста Евгений отвлекал её своими чудесами. А вообще, Евгений ли это был? Неизвестно, что за таблетки она глотала, и что за галлюцинации её одолевали. Почему она так легко поддалась на эту провокацию? Нет, хватит, следует вовремя остановиться, вернувшись в реальность, и поскорее забыть манящие феерии иллюзорного царства.

Ольга свернула в прилегающий коридор. Сейчас все воспоминания о последнем путешествии за пределы реальности меркли, приобретая уродливые формы, заливались чёрной тушью, вызывали отвращение, и ещё ярче усиливали чувство вины. Нужно было покончить с этим как можно скорее. Пока она ещё может это сделать. Пока ещё не поздно. К своей каюте она подошла уже исполненная решимости. Злость вытеснила в ней все остальные чувства, и диктовала, как ей казалось, единственно верный способ избавления от своих неприятностей.

В каюте царило безлюдное умиротворение. Неубранные постели и скомканный половик запечатлели поспешный уход её постояльцев. На столе стояла пластиковая бутылка с водой. Помедлив секунду, Ольга встряхнулась, и подошла к своей койке, протянув руки к подушке, после чего вдруг увидела маленькую надпись, сделанную на стене, прямо у изголовья. "ОБЕЗЬЯНА". Надпись была нацарапана маленьким гвоздиком. Странно, почему раньше Ольга её не обнаружила? Наморщив лоб, она задумалась на пару мгновений: Почему обезьяна? Что это могло означать?

Снова взглянув на надпись, девушка удивилась ещё сильнее. Слово было написано по-латыни.

SIMIA

Как же она смогла его прочитать, не зная латынь? Новая загадка начала разрастаться в её голове неистовой лавиной, но у Ольги хватило сил, чтобы разом прекратить это.

-Всё! С меня хватит! — воскликнула она, отбрасывая подушку в сторону.

Пластинка ненавистных таблеток лежала на простыне, ничем не выдавая свою тревожную мистическую сущность. Напротив, "Иллюзиум" выглядел настолько безобидно, что Ольга поневоле опешила, и заметно остыла, словно растерявшись. Сомнения усилились, и вместе с ними стал всё отчётливее обозначаться внутренний вопрос: "правильно ли я поступаю?". Но, одержимая своей решимостью, Оля также понимала, что промедление сейчас крайне недопустимо. Нужно было действовать. Схватив таблетки, она поспешно покинула каюту, и отправилась обратно по коридору, стараясь ни о чём не думать.

Остановись. Не делай глупостей. Ты можешь всё узнать, всё понять. Ты должна выдержать это испытание. Пожалуйста, поверь мне!

Призрачный голос умоляюще взывал к ней, но Ольга его не слышала. Не хотела слышать. Боялась его. Невероятная фантасмагория последних дней окончательно запутала её, загнав в тупик, не давая никаких здравых объяснений. Поэтому она решила отправиться по пути наименьшего сопротивления — уничтожить то, что таило в себе пугающую, и в то же время столь соблазнительную загадку. Для начала нужно избавиться от проклятых таблеток, а потом... Не важно, что будет потом. Главное, что этой галлюциногенной отравы больше не будет на корабле. А значит, не будет и соблазна вновь проникнуть за пределы реальности.