— Клиническая смерть... — отозвалась Нина, — Пара минут — и человека не вернуть.
— Чертов Гаяр. Кое-кто умер, увидав ее снова живой. У меня — чуть сердце не лопнуло. А она переменилась. Стала жесткой, быстрой в решениях. Мы опомниться не успели, как она всех взнуздала. Но, зря талдычут, будто Хозяйка могла околдовать человека — такое может делать с мужиками каждая женщина, если она не окончательная дура и уродина. Про меня говорили: "некрасива, но чертовски мила". Я могла побить Хозяйку на ее собственном поле. Не судьба. Жизнь у меня — сплошные упущенные шансы...
...Один раз я увидала ее зареванную, она хваталась за голову с выражением: когда же все кончится, сколько же мучиться? Я подумала: она не походит для этой работы! Для нее она слишком мягкосердечная и легкомысленная. И ей пришлось придумать себя — другую.
— Я не догоняю...
— Чего не поймешь, Нинок? Как она смогла натуру свою раздвоить?
— Нет, не это. Тебя не понимаю. Как, по правде, ты к ней относилась?
— Одну жалела, вторую возненавидела. Ее никогда не интересовали мои чувства, во мне она разобраться не пожелала. Я тебе еще не рассказала, что она потом со мной сделала.
— Не надо! Скажи: меня — жалеешь ты или ненавидишь, Тонка?
— Откуда ты знаешь, как меня звали? — медленно спросила Аркато. Ночь шла к концу, уже различался квадрат окна наверху, перечеркнутый, как знаком умножения, крестом решетки.
— Ты себя выдала. Доктор Гаяр не раз упоминал в своей книге юную жену Великого Ваги. И ее ссору с Хозяйкой.
— Фу ты... Аж волосы дыбом. Ты доиграешься со своими шутками...
— Уже доигралась.
— Не дрейфь, Нинель. Бери пример с меня. Я столько раз себя за волосы вытаскивала... Он давно, в грош меня не ставит. Выслушать не захотел. Рта раскрыть не успела, как приказал выкинуть к черту на кулички. Но Антония Аркато умрет с гордо поднятой головой. Чего и тебе, Нинок, желаю.
Ночь за окном бледнела, и растворялись звезды. Одна из них, ярче остальных, быстро взошла на западе, опровергая законы астрономии, и скоро исчезла за верхним обрезом окна.
Мятежный дух Тойво Тона парил над Миром. Так думали суеверные и малограмотные. А для посвященных — это всего лишь отражался свет на панелях солнечных батарей "Глаза" — искусственного спутника Мира, последнего из чудес Хозяйки.
<< <
8. ГОСПОДИН АРХИТЕКТОР
Нельзя встречаться с бывшими любимыми. Женщины, которую ты знал, давно нет. Осталась старуха с трясущимися руками. Он оборвал ее путаные излияния и обратился к помощнику:
— Отправьте ее на Марион.
Слова эти вырвались у него нечаянно. Он не собирался забрасывать ее на край света, но... Главковерх Эгваль не ошибается. Не может он отменить только что отданное распоряжение. Не может! Он вытащит Глорию оттуда потом, когда уляжется сумятица победных дней. Глорию увели, она не протестовала. Обернулась напоследок — улыбка у нее осталась молодая...
— Мальчишечка глупый. Я понимаю тебя.
Дурака сержанта, узнавшего среди добровольных узников церковных катакомб бывшую подругу Президента — разжаловать в рядовые.
Арестованного доставили во временную штаб-квартиру комиссара ОСС в Вагноке. По дороге злорадно заверили, что комиссар с изменниками не церемонится. Не радуйся, гад, что не шлепнули тебя на месте...
— Присаживайтесь, господин Гелла. У нас будет с вами долгий раз... — Полина прижала руки к горлу и тяжко и некрасиво разрыдалась.
Двор Хозяйки, как айсберг, имел скрытую часть больше видимой и уходил под землю на четырнадцать этажей. Тайные ходы вели из логова в разные районы Вагнока, выходили в метро — силам ОСС приходилось контролировать обширные районы столицы Острова. Солтиг был уверен, что главные преступники уже ускользнули — среди выходящих с поднятыми руками на свет божий личностей до сих пор не встретилось высших чинов. Кроме одного. Невзрачный лысоватый мужчина, с бородкой клинышком, но без усов, устало помаргивая, признался, что как первый помощник, был постоянно вхож к Хозяйке, но не помнит ее облика.
— ...Что-то наподобие легкого мозгового удара. Пришел в себя на полу и гм... некоторые лакуны в восприятии. Каждый день ничего в памяти не остается, кроме тягостного ощущения, что что-то хорошее не состоялось, а что-то дурное произошло.
— А имя свое помните? — поинтересовались у него.
Задумался, просиял.
— Оно указано в моей личной карточке.
"Валентин Эйс".
Ополоумевший заместитель Хозяйки мыслил вполне здраво, когда речь заходила о событиях давних. Солтиг запомнил его слова:
— Беда в том, что у Хозяйки не осталось соперников, и она оказалась в политическом одиночестве, а наша страна в опасном состоянии. Результат — мы под властью варваров... Извините.
Вместе с тем, Эйс настойчиво уверял, что Хозяйка еще находится в своем убежище, и с ней остаются несколько человек личной охраны.
— Она намерена сдаться победителям, и медлит, ожидая гарантий безопасности и уважительного с собой обращения. Просит вас не запасаться серебряными пулями и осиновым колом.
— Естественно, — процедил Солтиг, — Мы — варвары, потому не убиваем пленных. Пусть не трясется за свою никчемную жизнь. В Эгваль казнят только по приговору суда.
— Судебные ошибки случаются, — вставил Валентин, — А за время правления Хозяйки ни разу не был казнен невиновный.
Солтигу доложили, что на средних подземных уровнях Двора приборы, установленные спецами ОСС, зафиксировали взрыв. Еще через несколько минут на частоте раций ОСС прозвучал угрюмый голос:
— Я выхожу. Западное крыло Театра драмы.
Шутка в духе Хозяйки. Солтиг подумал, что слово "комедия" подходит здесь больше. Чувствительные микрофоны отметили звук поднимающегося из недр убежища лифта, затем наступила тишина. К указанному Хозяйкой месту уже подтягивались дополнительные силы. Солтиг отправился туда, игнорируя опасения помощников насчет возможного покушения. Всю жизнь он боролся с личностью могущественной, существом почти мистическим... все равно, что воевал с тенью. Временами начинало казаться, что владычицы Острова никогда не существовало. Но настал момент истины — Хозяйка отказалась от добровольного заточения в своей таинственной резиденции, и впервые за двадцать лет решилась предстать перед посторонними людьми. "Ее воля сломлена. Чего стоят мольбы о пощаде, завуалированные под черный юмор. Пусть доживет свой век — заложница, гарантирующая приличное поведение своих фанатичных приверженцев на Острове. То, что испытывает она сейчас — хуже смерти. Владычица, заставлявшая трепетать Мир, покорно выходит подписать капитуляцию".
Он представил, как отреагируют граждане Острова. Наверняка эти дни они станут жить, питаясь слухами о позоре и предательстве своей некоронованной королевы. Брожение, раскол общества... Моральный крах гордого народа. Дальше — ассимиляция с Эгваль. Следует позаботиться о сохранении научных и технических достижений Острова, но... Эта работа для его преемников. Ариэль Солтиг свое дело сделал. Сладко сознавать, что оставляешь настолько глубокий след в истории. А Хозяйке года через два следует тихо скончаться — в ее возрасте внезапная смерть не вызовет подозрений.
Театр — подавляющих размеров параллелепипед белого мрамора, долженствующий олицетворять Светлый путь Хозяйки, почти не пострадал от обстрелов. Солтиг прикинул в уме пропорции здания: высота, ширина и длина его составляли в отношении золотое сечение. Гладкая торцовая стена театрального здания вдруг разделилась по всей высоте тонкой вертикальной трещиной. Обе ее половины медлительно разъехались в стороны, открывая темный провал. Натужно выли сервомоторы — электричества в Вагноке не было, но в подземном убежище использовали отдельный источник энергии. Правая половина стены отодвигалась медленнее левой, нарушая симметрию зрелища.
На поднявшейся из глубины подземного тоннеля металлической платформе стоял приземистый черный автомобиль с затененными стеклами. Он медленно двинулся вперед и, выехав наружу, сразу остановился. Все четыре двери отворились, скользнув на кронштейнах вверх, и авто Хозяйки стало похоже на огромного черного жука с поднятыми крыльями. Из него вышли двое в форме офицеров эльберо, вслед за ними появилась затянутая в черный плащ фигура, ее бережно поддержали под руки. Выпрямилась, откинула капюшон назад, и слабый ветер слегка встрепал густую шевелюру. Лицо скрывали темные очки.
Хозяйка красит волосы? Солтиг усмехнулся: как некоторым не хочется расставаться с памятью о молодости! Впрочем, издали Хозяйка выглядела неплохо: по-юношески стройная фигура, тонкая талия. Хозяйка медленно двинулась ему навстречу, Ар Солтиг продолжал стоять. Миллионы людей увидят эту запись на домашних экранах, в Эгваль и, надо думать, на Острове. Солтига развеселила мысль, что целое поколение подданных впервые увидит воочию свою экс-госпожу. Так им и надо, баранам.
Быстрым движением Хозяйка сняла темные очки, спрятала (не попав с первого раза) в нагрудный карман, гордо вскинула голову. Солтиг успел оценить самообладание поверженного противника, как вдруг им овладело острое чувство дискомфорта, словно нечаянно вышел голым на люди. Кого мне подсунули?!
Блестящие темно-каштановые волосы подстрижены, чтобы не касались плеч. Карие глаза, прямой нос, алые, без следа помады, полные губы. Кожа лица чистая и свежая, без единой морщины. На висках она такая нежная, какой бывает у женщины не старше двадцати лет. На самом деле ей двадцать шесть. Держится уверенно и с тенью скрытой насмешки, а мордашка серьезная, подстать моменту и немного усталая. На плаще узкие погончики с буквами "IM" — Insulo Maora, Хозяйка Острова. Черные брюки заправлены в невысокие черные же мягкие сапожки — следование образу безукоризненно точное. Забывшись, она протянула ему руку, но вовремя спохватилась, что выйдет глупо, когда Солтиг рукопожатия не примет. Сверкнул браслет — подражая великой женщине, она, также, не будучи левшой, носит, тем не менее, часы на правой руке.
И так наслаждается всеобщим остолбенением, что Солтиг дал себе слово: эта шутка обойдется ей дорого, очень дорого. Пощады, милая, не жди, будь ты хоть сто раз популярна. Представил возможный ход прошлых событий: Хозяйка умерла давно и оставшиеся годы правящая верхушка разыгрывала комедию "невидимого правителя". Возможно, нынешняя подмена уже вторая, если принять, как вероятное, смерть истинной Наоми 2 сентября 1327 года. Представление должно продолжаться! В этот раз оказалось некого явить Миру, кроме пустоголовой актерки.
Ему стало легко и приятно. Не все прояснилось до конца, но открылись любопытные перспективы. Она в его руках — он перехватит ниточки у кукловодов. Ласково глянул в чистое бледное лицо, встретив благодарный взгляд.
— Рад увидеть вас в добром здоровье, миз Вандерхузе!
— Вы... не похожи на свои портреты... — растерянно ответила она, шаря в кармашке, куда спрятала очки. Он увидел ее недоумение, удивление и быстро нарастающий ужас, но не понял, что в нем настолько напугало Нину, что она позабыла свою роль. Сдавленное восклицание... она силилась что-то сказать. Рванула, задыхаясь, застежку плаща. Колени ее подгибались.
— Слепая... О-о-о... Слепая!
Она упала, как мертвая. Очки вылетели из раскрывшегося нагрудного кармана, над которым виднелось вышитое золотом на черной ткани колдовское имя: Naomy Vartan.
Он не настолько сильная личность, каким кажется". Полина робела перед Солтигом, это мешало ей толком увидеть его. Темный человек, закрытый. Прячет свои затаенные комплексы за внешней доброжелательностью. И помыслы его — тайна для подчиненных...
— Я вызвал вас, чтобы отругать, — Солтиг добродушно улыбнулся.
Полина кивнула, сдерживая внутреннюю дрожь.
— По моей воле вы стали вторым человеком в ОСС. И я надеялся, что мои указания вы станете исполнять в точности.
— Стараюсь, — пробормотала Полина.
— Не сказал бы.
Глядя на поникшую Полину, он продолжал вколачивать слова, как гвозди:
— Самый эффективный и исполнительный сотрудник ОСС — я изучил ваше личное дело. "Вот нужный мне человек", решил я. Он выкурит из нор затаившихся врагов, зачистит Вагнок. И чем же вы занимаетесь? Пытаетесь восстановить энергоснабжение города. Это ваше дело? Рассматриваете жалобы граждан Острова на несправедливое с ними обращение и наказываете наших людей. Какое вам дело до стенаний поверженного врага? Добро бы, речь шла о настоящих эксцессах... Вместо этого вы потакаете измышлением некоей Северины Тома... Вы...
Полина решительно прервала Солтига.
— Я помню, не повторяйте мне. Пьяные минометчики тренировались в стрельбе по статуе Хозяйки. Двумя выстрелами взяли цель в вилку, не заметив, что третья мина застряла в стволе. Поспешили заправить четвертую. Миномет разорвало, дураки погибли. Посему я ответила госпоже Тома, что наказывать некого.
— ...Потом издали приказ об охране культурного достояния Острова. Это ваше дело?
— Мое!
Полина встала.
— Вагнок во тьме. Грабежи, разбои. Изнасилования. Армия разлагается на глазах. Если мы в скорейший срок не выведем из Вагнока большую часть войск, то получим неуправляемую банду, для которой приказы Главковерха — пустое сотрясение воздуха.
Не работает водопровод. Воду берут из Виолы, далеко отошедшей от города. Очистные сооружения разбиты — только эпидемии нам не хватает! А инженерные части заняты тем, что строят висячий мостик через возродившийся водопад. За каким, простите, х...ром? Ах, офицеры-победители любят там фотографироваться! Пойдемте и мы с вами увековечимся. Потрясное выйдет фото.
— Мне... всегда нравились блондинки... — хрипло выдохнул Солтиг, — Но, боюсь, мне некогда... составить вам компанию.
Полина с недоумением увидела, как дрожат его руки. Что это с ним?
— Зря я разоряюсь... — за извиняющейся улыбкой Солтига крылось опасение: заметила ли Полина его минутное недомогание?
Странное чувство, будто за тобой следит кто-то невидимый, коснулось сознания Полины. Скорее машинально, чем всерьез ощутив опасность, она вообразила тончайший и абсолютно прозрачный лист стекла между собой и Солтигом. И стала медленно увеличивать толщину воображаемого защитного экрана.
— Когда-то вы инициировали, господин Солтиг, принятие новой Конституции, где Остров провозглашен частью территории Эгваль, временно не находящейся под юрисдикцией правительства... Я точно цитирую?
— Вы сердитесь... И вы правы, а я нет. Единство родины восстановлено, а мои вопли о врагах могут его, еще хрупкое, разрушить. Скоро я возвращаюсь в Майю. А вы работайте. Склеивайте горшки, которые я расколотил.
Усевшись на заднее сиденье бронеавтомобиля (охрана Солтига на мотоциклах готовилась сопроводить ее), Полина приказала шоферу ехать в штабквартиру ОСС — неприметный старый дом неподалеку от бывшего Двора Хозяйки. Согласно легенде, он принадлежал Арде — жене Великого Ваги. После ее смерти он подарил дом своей фаворитке, но Наоми Вартан никогда не жила здесь.
