— Верно, — ответил Абу Бакр. Он посидел несколько секунд, потирая рукой аккуратно подстриженную бороду, затем поморщился.
— Это странно, — сказал он. — И скорее всего, это ничего не значит, и ты прав насчет того, что они "в некотором замешательстве", Эйликс. Но я не могу не думать о том, что сказал бы в этот момент госсекретарь Дворак.
— Я могу вспомнить несколько вещей, которые он мог бы сказать, — сухо сказал Уилсон. — Какую из них ты имел в виду?
— Все любопытнее и любопытнее, — сказал Абу Бакр. — Думаю, что, возможно, есть еще несколько вещей, которые нам нужно выяснить, прежде чем мы начнем думать об официальных ответах на это.
. XVII .
КОРАБЛЬ ФЛОТА ПЛАНЕТНОГО СОЮЗА "ВЭНГАРД", ОРБИТА САРТА,
И ГОРОД КВИЗО-НАР-КВЕРН, КВЕРНСКАЯ ИМПЕРИЯ,
ПЛАНЕТА САРТ
Бардин ШоКимБар нор Гарит старался не таращить глаза.
Он потерпел неудачу.
Он сел в земное кресло, которое каким-то волшебным образом приспособилось к строению сартийского тела, и уставился в иллюминатор рядом с собой. Огромный "шаттл" "Старфайр" — но всего в четверть размера еще более крупного "Старлендера", который доставил госсекретаря Дэвида в Нонагон в тот первый день, — поднялся с базы дирижаблей Фверчо в жуткой тишине, без постепенного ускорения, характерного для любого самолета с неподвижным крылом, на котором он когда-либо летал. Это действительно было больше похоже на один из дирижаблей флота, за исключением того, что даже дирижабль не смог бы подняться прямо вверх — или так быстро, или даже отдаленно так высоко. Это и так внушало благоговейный трепет, но он никогда не представлял себе, как атмосфера становилась все темнее и темнее синей, пока синева не превратилась в черноту, и он понял, что стал первым сартийцем, который когда-либо перемещался в жесткий вакуум космоса.
И сейчас...
Поджидавший их бегемот превратил даже "Старлендера" в ничтожное пятнышко. Центральный корпус, по меньшей мере минран в длину и, что более вероятно, еще больше, устойчиво вращался внутри еще большей клетки из массивных балок и громоздких форм, назначение которых он даже представить себе не мог.
— Впечатляет, не правда ли? — спросил Эйликс Джексон, стоявший рядом с ним.
— Это, безусловно, один из способов выразить это! — согласился Бардин. — Но почему эта большая его часть вращается?
— Чтобы создать ощущение гравитации.
— Гравитация?
— Да. Как только вы покидаете поверхность планеты, гравитация исчезает. Вы находитесь в том, что некоторые люди называют "свободным падением", хотя "микрогравитация" — более подходящий термин. Потому что на самом деле гравитация существует; просто она настолько слаба, что с таким же успехом могла бы и не существовать.
— Я не чувствую никакого недостатка гравитации, — сказал Бардин.
— Мы можем создавать искусственную гравитацию на довольно небольших площадях, но с большими затратами энергии... ну, скажем так, это экстремально. Обычно мы не утруждаем себя этим, но для подобных случаев она встроена в шаттлы.
— Вот так?
— Временно, когда у нас есть пассажиры, которые не были обучены работе в условиях микрогравитации.
— Понимаю, — носовые щитки Бардина криво усмехнулись.
— Видимая гравитация на борту "Вэнгарда" немного ниже земной, но довольно близка к сартской, поэтому мы надеемся, что вам будет достаточно комфортно, директор.
— Уверен, что так и будет, и должен признаться, что с нетерпением жду этого опыта ... как бы сильно я ни сожалел об обстоятельствах, которые привели меня сюда.
— Мы все сожалеем о них, директор, — тихо сказал землянин. — Но мы с нетерпением ждем любой информации, которая у вас есть для нас.
Бардин покачал головой в знак согласия, а затем снова замолчал, наблюдая, как чудовищная фигура, вырисовывающаяся на фоне звезд, неуклонно увеличивалась в размерах.
— Спасибо, что пришли, директор Бардин, — сказал Нехемайал Рутье, когда сартиец последовал за Джексоном в каюту.
Бардин проделал впечатляющую работу по сокрытию своего благоговения и изумления, и он, вероятно, одурачил бы другого сартийца. С другой стороны, ни один сартиец не воспользовался бы преимуществами программного обеспечения для перевода, позволяющего анализировать эмоции.
— Это было самое меньшее, что я мог сделать, — сказал супруг меченосца со спокойной — и неподдельной — искренностью. — Это наши маньяки сделали все это. Все, что мы можем сделать, чтобы помочь, будет гораздо меньшим, чем вы заслуживаете от нас.
— Сэр, боюсь, у нас, землян, богатый опыт общения с религиозными или политическими фанатиками, — поморщился Рутье. — Из-за шонгейри в течение последних тридцати восьми или около того наших собственных лет мы были сосредоточены на других угрозах,. Но, предоставленные самим себе, мы были так же готовы убить друг друга из-за разногласий, как и любой сартиец.
— Так сказал секретарь Дэвид, — согласился Бардин, сморщив нос. Затем его улыбка погасла. — И, кстати, о секретаре?..
— Мы почти уверены, что он вне опасности — я имею в виду, что он вне опасности, — ответил Рутье. — На самом деле, мы ожидаем, что он полностью поправится. — Что было достаточно правдой, если не считать сохраняющихся опасений по поводу повреждения мозга. — Однако, даже с нашими врачами, он надолго выбыл из строя.
— Это очень приятно слышать. Я имею в виду, что он может быть исцелен. И я должен сказать, что вам очень повезло, что посол Абу остается на своем месте до тех пор, пока он полностью не поправится.
— Мы тоже так думаем, — сказал Рутье. — А теперь позвольте мне представить вам моих спутников.
— Конечно!
— Это лейтенант-коммандер Куинливан, — сказал коммандер, указывая на высокого, темноволосого, сероглазого землянина слева от себя. Бардин решил, судя по форме туловища Куинливан, что она почти наверняка женщина. — Это полковник Палаццола, начальник штаба бригадного генерала Уилсона, а это майор Макинтайр, офицер разведки штаба генерала.
Оба подчиненных бригадного генерала Уилсона, вероятно, были мужчинами, — решил Бардин. — Особенно майор Макинтайр. Он узнал, что земные мужчины, как правило, выше своих женщин, а Макинтайр был, по крайней мере, на киран выше даже секретаря Дэвида!
— Для меня большая честь познакомиться со всеми вами, — сказал он, когда земляне пробормотали вежливые приветствия.
— Адмирал Свенсон и бригадный генерал Уилсон совещаются с послом Абу, — сказал затем Рутье. — Они попросили нас поделиться с вами информацией и провести для них брифинг через час или около того. Если нам потребуется больше времени, брифинг можно перенести.
— Я не думаю, что нам понадобится так много времени, — сказал Бардин, устраиваясь в кресле, указанном Рутье, и чувствуя, что оно соответствует форме его тела, как и кресло на шаттле. — У меня действительно есть пара записок, которые премьер-директор Квелт попросило меня передать послу Абу. Одна из них от самого премьер-директора, выражающего глубокое сожаление оу и нашего правительства по поводу того, что это должно было произойти на дайантийской земле. Другая — от носителе Майкейра, выражающего его горькую скорбь и стыд из-за того, что кто-то, даже претендующий на то, чтобы действовать от имени Челта, мог быть виновен в таких отвратительных действиях.
Рутье не забыл покачать головой в знак согласия. Личное раскаяние Бардина было очевидным, и он не сомневался, что раскаяние Майкейра было даже большим, чем у директора разведки. Если уж на то пошло, Квелт, несомненно, было искренне, хотя бы потому, что премьер-директор должно было отдавать себе отчет в том, насколько серьезно нападения дайантийских фанатиков, вероятно, повлияют и на земные взгляды на республику.
— Однако настоящая причина, по которой я здесь, заключается в том, чтобы проинформировать вас о наших последних находках, — продолжил Бардин, кладя свой портфель на стол и открывая защелку. — Мы изучили всю доступную информацию, собрали воедино обрывки, выявили пробелы в том, что, как нам кажется, мы знаем на данный момент, — продолжил он, доставая из кейса первую из толстых папок, которые в нем находились, — и обнаружили несколько сюрпризов, в том числе один потенциально важный. Для начала...
— Итак, Нехемайал, — Франческа Свенсон откинулась на спинку стула, выгнув спину дугой, сцепив пальцы на затылке, когда коммандер Рутье и полковник Палаццола вошли в каюту, — что мы знаем?
— На самом деле, мэм, — сказал коммандер Рутье, — возможно, мы знаем гораздо больше, чем предполагали.
— Действительно? — Свенсон выпрямилась на стуле, услышав тон своего начальника штаба. Она взглянула на Уилсона, затем наклонилась вперед, сложив руки на столе в комнате для совещаний.
— В самом деле, мэм.
— Тогда просветите нас. И, кстати, — сухо добавила Свенсон, — могу я спросить, где Пенелопа?
— Она и майор Макинтайр направляются в Дайанжир с директором Бардиным. Он привез фотографии некоторых вещественных доказательств, но они хотят взглянуть на это своими глазами с помощью наших собственных приборов. Более того, они хотят встретиться с его следователями и попросить их рассказать нам о том, что Бардин кратко изложил для нас.
— Что именно, коммандер? — спросил Уилсон.
— Во-первых, позвольте мне сказать, что все мы четверо были очень впечатлены скоростью и эффективностью дайантийцев, — сказал Рутье, и Палаццола кивнул в знак твердого согласия. — Их полиция и аналитики на высшем уровне, и они всерьез взялись за дело, чтобы так быстро найти так много информации. Тем более, насколько очевидно, что для них это стало такой же неожиданностью, как и для нас.
— На самом деле, — вмешался Палаццола, — думаю, что это, возможно, стало для них еще большим сюрпризом из-за того, насколько пристально они следили за челтистами. Они внимательно наблюдали за этими людьми, и, как говорит Нехемайал, они хороши. Они думали, что в значительной степени разобрались в ситуации, и им было действительно трудно переварить то, как они были ошарашены.
— Это справедливое замечание, — признал Рутье. — В частности, они до сих пор не выяснили, как Сокиру удалось так бесследно исчезнуть. С другой стороны, я думаю, что у Бардина есть пара интересных подозрений на этот счет.
— Однако его люди добились и некоторых других значительных успехов. Например, они перевернули каждый камень и обыскали каждый куст, и пока им удалось установить личности всех террористов, убитых здесь, в республике, за исключением двух.
— Они не могут опознать двоих из них? — нахмурившись, спросил Уилсон.
— Нет, сэр, — сказал Палаццола, и Уилсон нахмурился еще сильнее.
Способность республики обрабатывать биометрические данные отставала на световые годы от возможностей Планетного союза, но в некоторых областях она была значительно более продвинутой, чем можно было предположить по общему техническому уровню Сарта. В частности, они разбирались в отпечатках пальцев и хотя не могли сопоставлять отпечатки в цифровом виде, как это делали земные компьютеры, их эксперты по отпечаткам пальцев были очень хороши. Более того, у каждого дайантийского ребенка из "первого мира" обычно снимали отпечатки пальцев, когда он, она или оно приступали к начальному образованию.
— Это очень странно, — заметила Свенсон, затем покачала головой. — Я начинаю говорить как Абу Бакр!
— Это больше, чем просто "странно", мэм, — сказал Рутье. — У одного из двоих, которых они не могут идентифицировать, оловянные зубные пломбы. — Свенсон выглядела озадаченной, и начальник штаба махнул рукой. — Это ничего не доказывает, мэм, но Бардин говорит нам, что в современной дайантийской стоматологии используются пломбы из амальгамы — обычно это смесь серебра и меди. Некоторые действительно старомодные стоматологи все еще используют олово, но они — динозавры. И к тому же в республике они встречаются гораздо реже, чем в некоторых других местах.
— Понимаю. — Адмирал взглянула на Уилсона, затем снова повернулась к двум начальникам штабов. — Продолжайте.
— Да, мэм. Бардин также сообщает нам, что по крайней мере две штурмовые группы использовали полевые радиостанции, которые были восстановлены. Очевидно, что они намного больше и громоздче наших, но, как и оружие, которое они использовали, они являются стандартным оружием дайантийской армии. Никаких реальных сюрпризов там нет. Однако они также обнаружили некоторые доказательства, подтверждающие, что атаки действительно были скоординированы по телефону. Я не скажу, что нахожу их доказательства убедительными, но они определенно наводят на размышления. И одна из причин, по которой Бардин указал на это, заключается в том, что все стационарные коммуникации через границу отслеживаются и регистрируются.
— Прошу прощения? Без компьютеров? — спросил Уилсон.
— Да, сэр. — Рутье покачал головой, и выражение его лица исказилось. — Справедливости ради, частных телефонных разговоров через границу не так уж много. На самом деле разговоров вообще немного, и большинство из тех, что все-таки происходят, носят либо деловой, либо дипломатический характер. Более того, весь трансграничный трафик вообще обслуживают только две телефонных станции. Таким образом, для этих вызовов записывается каждый исходящий номер и каждый номер назначения. К тому же у них точно нет четвертой поправки, и сотрудники их разведки регулярно подслушивают разговоры. Очевидно, что они не могут прослушать их все, а дипломатические линии связи являются привилегированными — прослушивание или запись их является серьезным нарушением международного права, — но они прослушивают значительный процент всего остального трафика, и люди Бардина извлекли все записи и опросили всех прослушивающих. Насколько могут судить дайантийцы, между нападением на госсекретаря Дворака и нападением на мистера Берке не было никаких неучтенных звонков. Возможно, до нападения на Абу Бакра их было несколько, но у нас есть очень хорошая информация о нападении на мистера Берке, потому что его призыв о помощи был зарегистрирован. За этот промежуток времени не было никаких звонков от гражданских лиц, которые поступали бы где-либо поблизости от места нападения. И, конечно же, покушение на Абу Бакра произошло посреди фермы, где ближайший телефон находился в радиусе километра от места фактического нападения.
Уилсон и Свенсон снова переглянулись. Затем они переключили внимание на Рутье и Палаццолу.
— Все это интересно и, возможно, наводит на размышления, — продолжил Рутье, — но что действительно привело директора Бардина сюда, так это то, что одна из его команд обнаружила в Миркосе. Похоже, что правая рука носителе Сокира, Триго ХирШалТри, умер в младенчестве.
Какое-то мгновение два флаг-офицера только смотрели на него. Затем их глаза одновременно сузились, и правая рука Уилсона сделала повелительный жест "расскажи мне больше".
— Триго холостяк, поэтому он носит фамилию своих родителей, и на его фотографиях нет ни супругов, ни детей, — сказал Рутье. — Он прожил совершенно ничем не примечательную жизнь, и все это в Миркосе, и, по-видимому, у него никогда не было постоянной работы, пока он не стал дворецким Сокира и офис-менеджером общего профиля. Насколько могут судить дайантийцы, у него даже не было близких друзей детства — и уж точно никого, кто действительно помнит его ребенком. Я имею в виду, что он просто серый маленький человечек, который прошел по жизни, не оставив никаких заметных следов, пока не нашел свое истинное призвание как религиозный псих и истинно верующий. — Коммандер покачал головой. — Полагаю, что есть множество потенциальных коричневорубашечников, живущих в подвале своей мамы, которые ищут фюрера для подражания в любом виде, и это именно то, чем, очевидно, является Триго.
