— Эта тварь умеет определять вкус человека по микроскопическим его следам в воздухе, — предположил майор. — Считаю, "Оно" выискивает в качестве приоритетной пищи конкретных людей.
Лиза подумала о Кныше, который на несколько часов в день оставался без чьего либо присмотра, и будто в ответ на свою тревогу услышала от Майора:
— Вам и профессору потребуется охрана. Во всяком случае до конца процесса.
— Лично мне охрана без необходимости, — фыркнула Лиза, хотя понимала, что Майор прав, но взыграл вдруг вздорный нрав. — Обойдусь как-нибудь собственными силами. И о мальчике своём я позабочусь, чтобы он не оставался без присмотра.
— Не мните о себе слишком много, но без вас не будет приговора, — даже не взглянув на неё, равнодушно съязвил майор. — Кто-то должен находиться рядом с вами ночью. Только не забивайте себе голову мыслью, что вы мне настолько симпатичны, как женщина, что я ищу повод пробраться к вам в купе. Как только до вас это дойдёт, вам сразу полегчает.
— Я так и не думала, — вспыхнула краской стыда Лиза.
— Вот и отлично, — поздравил мужчина, пряча ухмылку. — Рад, что вы перестали томиться, мучиться бабьей дурью и нашли в себе силы взглянуть на вещи со спокойным прагматизмом.
Глава 193
Процесс продолжился в обстановке нарастающей нервозности. Пока сторона обвинения торопилась скорее выложить на стол все факты и довести дело до более менее справедливого приговора, другая сторона, чувствуя близость для себя роковой развязки, отчаянно сопротивлялась той участи, которую ей готовили; прилагая все старания, чтобы запутать свидетелей, обесценить улики и свести дело к оправданию за недоказанностью вины.
— Я не делал ничего из того преступного, в чём меня пытаются обвинить, — чеканил слова с трибуны для обвиняемых Владимир Путлер. Надеясь, что с новой адвокатшей им удалось поколебать позиции этого суда, подсудимый старался камня на камне не оставить от здания выдвинутых против него обвинений.
— Свидетель Патрушевский и свидетель Бортник, как мои наследники на должности директоров ФСБ, сами по горло в крови, а пытаются меня обвинить во взрывах многоэтажек, отравлениях и расстрелах оппозиционеров — такова обычная тактика законченных подонков и серийных убийц, которые попались и понимают, что их может спасти только дерзкая попытка опорочить какого-нибудь значимого человека.
Надо было отдать ему должное — Путлер не зря с отличием закончил юридический факультет Ленинградского университета, ему удавалось довольно лихо ускользать от многие обвинений. А где-то и выставлять себя чуть ли не героем:
— Только слепцы, глупцы и Иуды могут говорить о каких-то совершённых мною военных преступлениях. Не было никакого нападения России на Украину! Была гражданская война трёх братских славянских народов, которую организовал Запад. Цель — поссорить нас с братской Беларусью, уничтожить поднимающуюся с колен Россию руками оболваненной части населения Малороссии, взять под свой контроль богатые всем территории Евразии.
— Под словом "Запад" вы подразумеваете Европу? — уточнила "Жанна Болотова".
— Европа никогда не представляла собой самостоятельное политическое образование, — с пренебрежением ответил подсудимый. — Евросоюз только пыжился казаться чем-то значительным но лишь до первого окрика из Вашингтона. За триста лет до рассматриваемых нами событий Европа может и была главной частью мира. Но после крушения Наполеона и заката Британской империи — она стала уже не та. На свете осталось только две серьёзные силы — Мы и США. Впрочем, британцы неплохо справлялись на подхвате у "Дяди Сэма". Особенно действуя сообща против общего врага. Когда у англосаксов не вышло стереть нас с политической карты при помощи внутренних либерально настроенных национал-предателей, они развязали против нас прокси-войну. Войну "по доверенности", используя Украину в качестве гладиатора и накачивая своего бойца оружейным допингом.
В ход пошло всё — пропаганда, пандемии опасных вирусов, создаваемых в биолабораториях у наших границ; растление наших людей, особенно молодёжи их западной ЛГБТ-"культурой". Преследуя корыстную цель поработить славянские народы, США, Англия, НАТО готовы были вести с нами войну до последнего украинца, грузина, прибалта, что собственно у них почти получилось...
Совсем по-другому, в отличие от Путлера, вёл себя бывший военный министр Сергей Шайгун. Похоже, генерал осознавал, что справедливого возмездия за совершённые преступления ему уже не избежать и пытался хотя бы завершить своё второе земное путешествие, оказавшееся столь кратким, в божеском виде.
— Чтобы не говорил тут до меня мой бывший начальник, а лично я понимаю свою степень ответственности и меру своей вины. Она огромна, чего там юлить! Мы совершили много ужасного на украинской земле во имя декламируемых нами фальшивых целей.
Не пытаясь разжалобить суд и вымолить себе персональное снисхождение, а лишь желая разобраться в том, как он дошёл до такого человеческого падения, Шайгун объяснил:
— Наше поколение шестидесятников так было воспитано: Киев-русский город, Украина — республика в составе СССР, русский язык — единственно настоящий. Патриотизм — это когда "Наши" всегда правы, чтобы они не сделали, только лишь потому что они "Наши". А те, кто против нас, те как бы нелюди. Они заранее объявляются мерзавцами и в отношении них можно поступать как угодно....Вместе с тем, я очень прошу не считать меня человеком с "синдромом охотника", когда при появлении чего-то живого сразу в мысль: "Чем бы и как бы убить добычу". Первую часть своей сознательной жизни я руководил спасением людей, а военным стал по воле рокового случая.
Генерал снова заверил, что не является "прирождённым убийцей", и такая роль всегда его очень тяготила.
— У меня даже инфаркт случился через месяц после начала боевых действий с Украиной в марте 2022 года, когда я понял, что натворил, и что прощение мне не будет — за десятки тысяч погибших, за разрушенные города, за Бучу, Гостомель. Я очень испугался суда, и даже обрадовался, когда понял, что могу умереть раньше... А вот как оно всё вышло — стою тут перед вами и каюсь. Видать, за всё в жизни рано или поздно приходится платить. От суда не убежишь...
При этих словах сидящий неподалёку на скамье подсудимых экс-министр иностранных дел Лавр Фигов издал возглас крайнего возмущения и презрения. Лично он не испытывал ни малейшего сожаления, на его оплывшей злой и надменной физиономии читалась упёртая готовность отстаивать своё право на невиновность до последней секунды.
— Подождите, подождите! — попытался денонсировать покаянное заявление своего клиента адвокат генерала. В своей агрессивной манере он тут же перешёл в контратаку на одну из свидетельниц, которая выступила с показаниями о зверствах наёмников из РФ на территории Украины весной 2022 года.
И тогда в качестве свидетеля решил выступить майор Рэм Костоломов.
Глава 194
— Прошу разрешения обратиться к Верховному главнокомандующему! — по-военному чётко произнёс он, выходя так, чтобы его все видели. — Как действующий офицер я имею на это право, всё-таки у нас тут трибунал. А господин Путлер хоть и бывший, но ведь формально его никто не освободил от должности командующего всеми силовыми ведомствами страны.
— Но вас нет в списке свидетелей, — возразил третий судья, ознакомившись с перечнем фамилий на машинописном листке перед собой.
— Разве вы жили в то время, когда произошли рассматриваемые нами события? — удивился второй судья. — Или вас тоже телепортировали из далёкого прошлого?
— Никак нет.
Однако главный судья, воспользовавшись своими полномочиями, кивнул незапланированному свидетелю и объявил:
— Полагаю, вы можете быть нам полезны. Говорите, офицер:
Майор уверенным армейским шагом пересёк зал, поднялся на трибуну для свидетелей и положил перед собой два протеза человеческих кистей рук. Один из протезов, сделанный из розового пластика, выглядел так, будто был какого-то очень древнего образца. Чуть ли не сделан ещё в Первую империалистическую войны 1914-18 годов.
— Десять минут назад вы рассказали мне, Майор, что на каждом из этих протезов имеется наклейка с ценником в три миллиона рублей, — приступила к допросу обвинитель. Не смотря на недавний конфликт с Костоломовым, Лиза готова была продемонстрировать, что ставит интересы дела выше личных симпатий и антипатий. Поэтому, когда Рэм предложил себя в качестве свидетеля, она не возражала. Они быстро условились как будут действовать в одной связке, если суд примет кандидатуру внепланового свидетеля.
— На самом деле каждый из этих протезов обошёлся ещё дороже, — по военному чётко отвечал свидетель. — В своё время они были изготовлены ведущей иностранной фирмой из лучших материалов с применением очень дорогостоящих технологий.
— Расскажите, свидетель, историю этих предметов.
— У моих дедушки и бабушки в подъезде жил ветеран войны на Украине. Ему оторвало обе руки под Киевом. Государство должно было выплатить ему обещанные 6 миллионов на протез. Но обещанных денег калек так и не увидел. Так поступали со многими: "Извините, денег пока нет, но вы как-нибудь продержитесь, пока они не появятся в бюджете". Вместо качественных рук ему выдали какие-то "дрова" и пожелали счастливой жизни.
Однако безрукий ветеран оказался с норовом и вместо того, чтобы быть всем довольным и помалкивать, стал наоборот болтать много чего против правительства. Обычно хорошо надравшись с сочувствующими ему приятелями, он выходил на улицу и начинать во весь голос качать права. К нему приходили люди из городской мэрии, полиции, даже из "конторы" и советовали ветерану не нарываться на неприятности. Когда он не внял, предупредили, что если не заткнётся, то его сумеют заткнуть. А сосед продолжал бухать и кричать на каждом углу: "Где мои руки?! Верните их мне! На хера-мне-ваш-Херсон!!! Вы обманули меня!". Ведь им сказали, что везут на учения, а отправили прямиком под Киев, на второй день миной ему оторвало обе кисти, когда он закрыл ими лицо от близкого разрыва. Позже выяснилось, что солдата обманули с контрактом (как и десятки тысяч других, которым так и не заплатили обещанного), — в его воинской части солдату так и не показали его контракт целиком. Накануне вторжения командир батальона собрал молодых срочников (по закону их нельзя было отправлять на войну) в комнате для политинформации, положил перед каждым на парту абсолютно белый лист бумаги и велел поставить внизу подпись, туманно объяснив, что делается это для их же блага. Никто не зачитывал бойцам приказ о переходе границы соседнего государства, не спрашивал их согласия. Это им уже задним числом объяснили, что они вообще-то едут добро делать — "мочить нациков"...а оказалось всё наоборот. Вместо охапок цветов от украинок, моря горилки, дефицита презервативов и парадного марша по Крещатику, оккупантов поджидала концентрированная ненависть за каждым углом. И родное государство, естественно, привычно кинуло всех. И тех, кого военная машина выплюнула в виде "груза 200" (многие родственники павших героев так и не дождались обещанной страховки). И тех, кто вернулся в виде живого обрубка.
В итоге ещё молодой мужик оказался не ветераном боевых действий, а "отморозившим себе конечности по пьянке". Так было записано в справке, которую ему выдали в военкомате.
— И получил наш сосед от государства нищенскую пенсию, ибо трудовой стаж в свои молодые годы он заработать не успел и числился в Собесе "обмороженным алкашом". Да и пенсию у него вскоре отняли за длинный язык.
В конце концов соседа даже отказались признать инвалидом. В Мытищинском центре занятости неугомонному сутяжнику назначили самое нищенское пособие в полторы тысячи рублей в месяц (один поход за продуктами), почти как тунеядцу. И всё время требовали, чтобы "симулянт" срочно устроился на работу, предлагая самые оскорбительные вакансии, вроде пешего курьера. Чиновники мытищинского Центра занятости привыкли издеваться над безработными, которых в стране из-за западных санкций и обрушения экономики становилось с каждым месяцем всё больше, но над не умеющим держать язык за зубами безруким они измывались с особым удовольствием. Директор Хижко Ольга Владимировна не скрывала своего презрения к калеке, а главный бухгалтер Мытищинского центра занятости откровенно называла его мошенником, пытающимся "содрать с государства деньги".
Помощь ветерану пришла от простых людей. Соседи по подъезду объявили в сецсети подписку на хорошие протезы для кинутого государством соседа и через четыре месяца собрали нужную сумму. Но через два года ветеран скончался, кто-то проломил ему голову в парке, где он выпившим заснул на скамейке. Родственников у него не осталось и все оставшиеся от ветерана вещи люди распределили между собой, каждый взял что-то на память. Так протезы от его правой руки — старый и новый — оказались в моей семье в качестве реликвии.
Майор взял лежащие перед ними искусственные руки и поднял, чтобы все ещё раз могли их рассмотреть. Столь необычным Рэм образом выступил в качестве представителя-свидетеля одной из миллионов жертв давно забытой в России позорной войны, от которой даже не осталось сухой статистики, ибо все данные о потерях сразу были засекречены властями.
— Считаю, что имею право выступать на этом суде свидетелем от лица соседа, который сам называл моих предков родными себе людьми. Выступаю здесь от лица обманутых ветеранов, которых предали, — закончил свою речь Костоломов.
Лавр Фигов фыркнул и рассмеялся:
— Вы прям не свидетель, а адвокат всех сирых и убогих, а на самом деле отпетых головорезов, которые, ещё будучи при руках и ногах, выступали участниками штурмовых отрядов в Мариуполе и других украинских городах. Хороши, страдальцы!
Софа шепнула на ухо Лизе:
— Я поражаюсь, как этот Фигов сам не понимает, какой он дурак. Он глуп, как безмозглый дятел, и я не могу понять, почему его в своё время назначили на такую высокую должность. Ведь он сам вчера пытался представить вооружённые силы времён той кровавой войны чуть ли не "Армией спасения"!".
Этому было лишь одно объяснение — перед судом предстали духовные инвалиды, личности которых продолжали разлагаться прямо у всех на глазах. Ещё при своей жизни они выбрали для себя стать мерзавцами, так чего ещё можно ожидать от человека с полуразложившимся, червивым мозгов в черепной коробке? Единственная причина, по которой они поднялись так высоко по карьерной лестницу заключается в том, что им удалось усвоить абсолютную формулу успеха при президенте Путлере: важна не столько изначальная принадлежность к "семье", сколько исполнительность, абсолютная преданность, умение предугадывать желания первого лица, и легко переобуваться прямо в воздухе, легко меняя принципы. Об этом Лиза и шепнула помощнице.
— К сожалению их главный пока всё меньше тянет на мертвеца, — посетовала Софа. — У него единственного из их троицы с мозгами как будто пока относительный порядок; и язык у Путлера подвешен хорошо. Хотя я всё же надеюсь, что это ему не поможет избежать демагогу петли и он своё всё равно получит.
