Поскольку в сознание первобытных италийцев закрадывались со-мнения в незыблемой прочности общины, они пытались компенсировать её возможные слабости укреплением межлбщинных, племенных. Племя явилось более сложной формой социальной системы, надстроившейся над общиной. Племенная организация не отменяла первобытно-общинной структуры, не производилf качественных перемен в обществе. Это был до-полнительный обруч на начавшую потрескивать бочку, долженствующий предотвратить её развал.
Можно подразделить племена на две разновидности: центробежные и центростремительные.
Центробежные племена возникали при благоприятных для общин внешних природных и внутренних хозяйственных условиях. Общины раз-растались, почковались и отделившиеся группы начинали существовать самостоятельно. При этом группы помнили об общем происхождении, возможно возводили свой род к легендарному предку, отчётливо осозна-вали языковое, культурное и религиозное единство. Совершенно логич-ным было формление дружественного союза таких общин — племени. Од-нако, чем успешнее общины вели своё хозяйство, чем меньше было кри-зисных ситуаций, требовавших помощи единоплеменников, тем менее община нуждалась в племенной надстройке, тем формальнее становились внутриплеменные связи. Такие племена не отличались особой прочно-стью, были слабо структурированы.
Центростремительные племена складывались как из родственных, так и из не связанных общим происхождением общин. Причиной объеди-нения в данном случае становились как внутренний кризис, так и давле-ние внешних обстоятельств. Оказавшись перед необходимостью решения сложных проблем, общины стремились решать их сообща и заключали до-говоры о взаимной помощи. Подобные племена демонстрировали спло-чённость и организованность, будучи жёсткоструктурированными систе-мами.
Конечно же центростремительность или центробежность не были "пожизненным приговором" — племена могли переходить из одного состо-яния в другое в зависимости от объективных внешних обстоятельств и субъективных внутренних.
Появление племенной организации общества добило единую мно-гофункциональную общность, которой прежде был род. Следовало ожи-дать: ведь племя исполняло часть социальных функций. Другую их часть и полностью все хозяйственные функции продолжала исполнять община. Это усилило размежевание социальных и хозяйственных структурных связей ("дружба — дружбой, а табачок — порознь").
Племена замыкались в себе, как это раньше делали общины. Они стали обособленными и чуждыми друг другу мирами. Мир, как и ранее делился на "нас-людей" и "не нас-не людей". Только теперь "не людьми" были иноплеменники. Находиться вне племени означало теперь расчело-вечиться, выйти из общества, оказаться вне системы. Не быть элементом системы — означало не принадлежать к миру вообще и потерять право на существование. (Русское "быть без роду — племени" означало полнейшую, катастрофическую, безысходность). Личность вовлечена в хозяйственные структуры общины и социальные структуры племени, она связана с об-щиной и племенем, растворена в них. Нарушения общинных и племенных норм происходили теперь чаще, чем прежде, но их наказывали жестоко и без всякой пощады. Наказывали не просто смертью, но смертью мучи-тельной и изощрённой. И община и племя пытались как и раньше свести личную инициативу на нет, нивелировать личности общинников. На это были направлены все социальные нормы, этого добивались все строгие санкции за нарушение норм.
Старейшины, выдвинутые общинами, составляли совет племени, который заседал публично в освящённом месте и большинством голосов принимал обязательное для всех членов племени решение.
Появлялись племенные центры, откуда старейшины племени согла-совывали общественную деятельность и отправление культов. Оттуда же организовывали общеплеменные работы по сооружению в этих центрах святилищ и укреплений. Племенной центр — не просто поселение, это укреплённый и хорошо защищаемый пункт (град, dun(town), oppidum), хранилище общеплеменных ценностей, которое доминирует над всеми владениями племени.
Хозяйственной основой общины по-прежнему оставалась коллек-тивная собственность на землю, охотничьи и рыболовные угодья. Отдель-ные общины апеннинских пеласгов начинали специализироваться в зави-симости от богатства природных ресурсов в местах их проживания, от нахождения на торгово-обменных путях и от других преимуществ. Воз-никла племенная собственность на местности, обладание которыми ста-новилось необходимым условием первобытного производства. Террито-рию следовало ревностно оберегать от посягательств со стороны других племен. Это заставляло возможно чётко определять границы общинных владений, а размежевание, в свою очередь, вполне могло привести к межобщинным конфликтам. Их причинами прежде всего были претензии на богатые (обсидианом, медной рудой, плодородной землёй и пр.) при-граничные участки.
Конфликты стремились уладить мирным путем с наименьшим ущербом для обеих сторон. Если не получалось. как и прежде, выставляли "поединщиков", выигрыш в единоборстве означал победу всей общины и обязывал другую отступить.
Воин
Но в медном веке на карту уже ставилось слишком многое, чтобы полагаться на труднопредсказуемый исход поединка. В столкновении ста-ли участвовать группы общинников, которые применяли орудия охоты — копье, нож, лук и стрелы. В отряд включали лишь добровольцев. При этом поначалу существовали были неписанные, но строго соблюдавшиеся пра-вила, которые вступали в действие при вооруженных конфликтах. Во-первых, нападению обязательно предшествовали переговоры с вразумле-ниями, угрозами, требованиями уступок. Осознающая свою слабость сто-рона старалась выйти из конфликта с помощью выкупа, что часто получа-лось. Во-вторых, бой организовывали лишь на специально определённом месте, и ему обычно предшествовала перебранка сторон. В-третьих, "бой" ограничивали жёсткими правилами (не добивать упавших, разрешать уход раненых и пр.). Борьба не отличалась особой жестокостью. Часто до-статочно было пролития первой крови, чтобы "окровавленная" сторона признала себя побежденной. Пленный не представлял ценности, его по-просту отпускали.
Начало боевых действий с участием целых отрядов изменило обще-ственное устройство племени. Появились выборные военные вожди пле-мени, которые всё реже требовали согласия совета племени на организа-цию походов. Но даже при этом племенной вождь не выделялся среди прочих воинов ни в имущественном, ни бытовом отношениях. Авторитет вождя определялся исключительно его личными качествами — смелостью, умом, общительностью, удачливостью. Взамен не обладавших подобными качествами вождя, племя выбирало другого.
Могила из Ремеделло Сотто
Для обеспечения безопасности италийцы медного века начали строить оборонительные сооружения вокруг племенных центров: частоко-лы, валы и рвы, волчьи ямы. Это указывает на то, что исчезли прежние строгие правила ведения сражения. Ведь укрепления строили, ожидая нападений противника без предупреждения, без указания места боя.
Война постепенно делалась важной стороной жизни апеннинского общества. Тому существуют многочисленные доказательства, добытые ар-хеологами — находки боевых топоров, сначала шлифованных каменных, а затем и медных, кремневых и медных кинжалов. Их форма исключает иное применение, кроме военного. Все эти находки — из могильного ин-вентаря мужских погребений, в которых содержатся костные останки со следами ранений.
На протяжении энеолитического периода какие-либо нормы мора-ли исчезли из военных конфликтов. По отношению к врагу не просто поз-волено, но всячески поощряется всё, что приносит победу: коварство, ве-роломство, хитрость, изуверская жестокость, засады и ловушки, отравлен-ное оружие, убийство женщин и детей противной стороны. Посёлок врага следует сжечь, мужское население — истребить. Женщинам и детям иногда можно сохранить жизнь, дабы восполнить потери победителей. "Беспо-лезные" пленные мужчины же обречены на тотальное уничтожение, ино-гда в зверской форме. Вызывающие у нас содрогание факты, тем не менее, с точки зрения энеолитического италийца насколько логичны, настолько же моральны: иноплеменник — не человек.
2. Апеннинский полуостров в 30-25 вв.
"Металлургическая горячка" во второй половине четвёртого тыся-челетия охватила практически всю Европу. Это не могло не привести к быстрому истощению месторождений относительно легко добываемых ок-сидных и карбонатных руд, залегавших близко к поверхности.
Выплавить медь из оксидных руд относительно просто. Это легко протекающий процесс восстановления углем. Но европейцам поневоле пришлось осваивать добычу сульфидных руд. А они располагались намного глубже и требовали особой технологии переработки. Вначале следовало обогатить руду, повысив содержание меди в породе методом флотации. Первобытные металлурги взбалтывали порошок тонко измель-ченной медной руды в воде с небольшой примесью масла и продували сквозь смесь воздух. Частицы сернистой меди вместе с воздушными пу-зырьками поднимались вверх в виде пены, а тяжёлые частицы силикатов оседали на дно. Получив медный концентрат с содержанием меди около 25%, обжигали его на воздухе, удаляя большую часть содержащейся в нём серы. Можно только представлять, как воздействовал на первобытных ме-таллургов выброс ядовитых газов!
Добытая в разных металлургических очагах медь в 30-25 вв. до н.э. расходилась по Европе самыми причудливыми путями. Так в Италии об-наружены медные предметы из руды, добытой в ФРГ и Чехии, на что ука-зывают микропримеси никеля. Медь, из которой были изготовлены апен-нинские находки также добывали на юге Тосканы, в Сардинии и Ав-стрии. Пути, по которым ввозили медь, были вполне устоявшимися торго-выми маршрутами. Так, по ним же доставляли в Италию через перевал Бреннер и другие товары, например, прибалтийский янтарь. Какую-то часть готовых медных изделий ввезли с территории Эгеиды.
Сосуд Ремеделло
Когда речь заходит о медном веке Апеннинского полуострова, в первую очередь вспоминают археологическую культуру ремеделло в Се-верной Италии (26-14 вв. до н. э. ). Она получила название по могильнику Ремеделло Сотто в провинции Брешиа. Самые первые исследования, про-изведённые одним из основоположников итальянской палеоэтнографии Гаэтано Кьеричи еще в 1884 г., охватили сто семнадцать захоронений, впоследствии были открыты десятки других. На северном кладбище про-стые могильные ямы (tomba a fossa) сгруппированы в соответстии с полом и возрастом захороненных и с количеством сопровождающих вещей. "Наиболее важные могилы, с более видным могильным убранством, находились в середине и принадлежали только взрослым лицам, и чем ближе к бокам, тем могилы были беднее и принадлежали нередко несо-вершеннолетним и младенцам. " На южном кладбище наблюдается та же группировка, но, кроме того, могилы располагались правильными па-раллельными линиями, тянущимися с запада на восток. Мёртвых уклады-вали на левый бок с поджатыми ногами. Правая рука мужчин часто при-жата к поясу, пальцы охватывали рукояти кинжалов. Левая рука либо по-мещена под голову, либо вытянута вдоль тела. Могилы Ремеделло Сотто довольно тесные, в боковых стенках ям даже иногда делали углубления для подогнутых коленей трупа. В единичных случаях тела умерших муж-чин укладывали в более просторные могильные ямы на правый бок с вы-тянутыми ногами. В женских погребениях эта поза — обычна. В един-ственном случае отмечено захоронение на корточках, возможно в сидячей позе роженицы, погребали женщину, умершую во время родов. Все погре-бения, за исключением одного сдвоенного, индивидуальны.
Черепа носителей культуры ремеделло указывают на средиземно-морский длинноголовый антропологический тип. Однако обнаружены и короткоголовые индивиды центральноевропейского типа. Это убедитель-но указывает на приток населения из долины р. Дунай через Альпы, ско-рее всего, через Бреннерский перевал.
Кинжал из Ремеделло Сотто
До сих пор не объяснено наличие в некоторых могилах неполных скелетов или костных останков в перемешанном состоянии. Попытки неугомонных энтузиастов истолковать это религиозными обрядами вряд ли стоит принимать во внимание. Скорее всего это захоронения умерших или погибших людей, чьи останки были обнаружены через длительное время после смерти.
Рядом с могильником Ремеделло Сотто археологи обнаружили по-селение. Полуземлянки неправильно-округлой формы, полутораметровой глубины и трёхметрового диаметра, располагались в посёлке беспорядоч-но. Вещи, обнаруженные в посёлке, ничем не отличаются от найденных в могилах. Внешний вид поселения вряд ли способен произвести впечатле-ние даже на самого неприхотливого наблюдателя. Если бы для культуры Ремеделло потребовался девиз, наилучшим стал бы: "Ничего особенного!"
"Такой большой могильник, каков Ремеделло, и притом с такими определёнными чертами известной эпохи, естественно может служить ти-пом могильников этой эпохи в других местах страны. И действительно, он представляет удобную почву для сравнений со всеми теми местами, где проявилась ... культура энеолитическая. " Культура ремеделло также представлена большим числом крупных могильников по обоим берегам в среднем течении р. По. Могилы в них устраивали без какого-либо покры-тия сверху деревом или камнем, но на дне порою присутствовала чёрная засыпка, вероятно из древесного угля. Умерших помещали в могилы оде-тыми, сопровождая мужчин на тот свет луками и стрелами с попереч-носрезанными наконечниками и великолепно отделанными наконечни-ками с черешками. Клали в могилы также шилья квадратного сечения, треугольные кинжалы с ребром посредине и рукоятью, крепившейся одной заклепкой, плоские топоры (иногда — с желобчатым обухом или неболь-шими чеканными закраинами), керамику яйцевидной формы. Обнаруже-ны также полированные каменные топоры и кремневые кинжалы. Вещи помещали в погребение на глубину от 0,6 до 1 м.
Колине Металлифере
Гротта делль Спиноза, небольшая пещера с погребениями энеоли-тической эпохи, была исследована недавно в тосканской местности Кол-лине Металлифере. Люди облюбовали эти холмы, начиная с новокамен-ного века. Химические анализы находок дали неожиданно большой раз-брос в датировке, приблизительно дата определяется как 24-23 вв. до н.э.
Коллине Металлифере — одна из богатейших рудами местностей первобытной Европы и один из важнейших центров добычи меди и её первичной обработки.
Химический анализ показал, что медные предметы, обнаруженные в Северной Италии, содержат примеси мышьяка и крайне мало — сурьмы. Тогда как для найденных вЦентральной Италии изделий характерны мы-шьяк и более высокое содержание сурьмы. Южноитальянские находки де-монстрируют наличие в меди микропримесей мышьяка и серебра. Это указывает на снабжение Северной Италии заальпийской медью, Цен-тральной — металлом из Коллине Металлифере, Южная же потребляла как местное сырьё, так и привозной металл из Эгеиды.
В энеолитических слоях Гротта делль Спиноза были обнаружены кинжалы ремеделльского типа.
Медные и кремневые кинжалы в энеолитическую пору широко распространились по всему полуострову. Обстоятельства их обнаружения указывают на то, что различие в материале, из которого их изготавливали — кремень или медь — было вторичным. Главным для их владельцев было предназначение этого оружия. Причём сводить его только к сугубо воен-ному применению было бы неверным. И памятники культуры ремеделло позволяют прояснить этот вопрос. Судя по расположению оружия в моги-лах, оно предназначалась не столько для использования в бою, сколько для наглядного обозначения воинского статуса владельца. Отдалённым аналогом можно считать "символ джигита" — кинжал, болтающийся у поя-са кавказца.
