— Спасибо, Сарунив. Милостью Айюмы жив и даже почти здоров. Ты Лиюнэ с Нари здесь не видел?
Рив удивленно выдохнул.
— Нари здесь? Мама во время обряда была вместе с Лайзом у Алтаря, а Нари я не видел. Учитель, он же... Вы уверены?
— Ну конечно, мальчик мой, я уверен. Я...
— Учитель Арист!
Откуда-то вынырнула очередная тетка в черном и вцепилась в нашего педагога.
— Что случилось, сестра?
— Там мальчик никак не выкарабкается. Мне не справится. Крючок нужен. Лиюнэ сказала, мальчик Вам знаком. Может у Вас получится. Пойдемте скорей. Он там, за Алтарем. Давайте-давайте!
Не прекращая говорить, тетка уже тащила Ариста куда-то, а тот все не знал, куда пристроить свой мешок. Так и ушел с ним. Мы переглянулись, и Рив встал, как-то неловко зажимая бок.
— Я пойду, схожу к ним. Там моя мама...
Он смущенно улыбнулся. Салеб кинул на него встревоженный взгляд.
— Осторожнее там, Унис. И пусть Вас тоже Целители посмотрят. Все-таки зацепило сильно.
Рив кивнул и пошел вслед за Аристом. А я все смотрел на брата. Он что, с Ривом на Вы? А как же?.. Но при парнях спрашивать не стал, и Сали взглянул на меня с благодарностью. Тут Уго стал вслух рассуждать, будет ли приемлемо, если кольца с отрезанной руки послужат их с Ниро благосостоянию, и я опять подвис.
— Уго, а чья рука? Может хозяину вернуть? — Вот не нравится мне этот его трофей...
— Зачем ему? Если жив, новую себе отрастит, а если подох, так и вовсе ни к чему.
— Так чья она?
— Чья-чья... Амина.
— Ааа...
Я как-то слегка поперхнулся воздухом и с опаской поглядел на обрубок.
— Ааа... а откуда у тебя... она?
— Подарок.
Уго подмигнул, и лукавые искры сверкнули в его глазах. А я понял, он обязательно расскажет, но потом. В обмен на мою информацию. Вот же махинатор! Меня ж теперь любопытство загрызет.
Я завозился на коленях у Мэля, недовольно сопя, и тот мягко погладил меня по пояснице, все так же что-то обсуждая с Императором. Типа успокоил. Ага... Нет, ну я конечно замер, это да, что уж теперь скрывать, и опять привалился к его плечу. На плече было хорошо, уютно... Тепло. Парни болтали, Ниро пытался забрать у расшалившегося Уго культю, тот не отдавал и корчил рожи. Салеб поглядывал туда, куда ушел Рив. А Император периодически подвисал.
Ну натурально так. Говорит-говорит с Мэлем, а потом смотрит внутрь себя, словно у него гарнитура в ухе и тридцать три параллельных разговора. Ах, ёпт! У него ж там Эуллин, а это напасть похуже будет. Неужели мужик его слышит? Заняяяятно. Я тихо хихикнул, искоса поглядывая на самодержца. Нелегко ему придется. Я еще помнил, как Эуллин умудрялся мне на ровном месте мозг вынести. А тут, похоже и вовсе, дорвался до бесплатного. Его услышали, и он счастлив.
Я вздохнул. Хорошо всё-таки, что Таурис слышит Эуллина. А то бедняга как в камере одиночной был. Столько-то времени,.. так совсем одичать можно. Тут Император задержал на мне взгляд. Типа, что надо? Ну и конечно я умудрился ляпнуть.
— Передавайте ему привет.
И так дебильно помахал ладошкой. Вроде как привет отправил. Ну кретииииин... Убиться можно. Я сам с себя дурею иногда. А Император только дернул бровью и ровно так ответил.
— И тебе привет, Алис. Но вообще-то это государственная тайна.
А Мэль меня так сжал, что я думал все, у меня глаза выпучатся. Не вздохнуть, не выдохнуть. Только просипел:
— Виноват, исправлюсь.
А этот гад венценосный с достоинством так кивнул и опять пустился в разговор. Теперь что-то про какие-то лидвиновые двигатели, какой-то пояс авира и казурицу... какую курицу?.. И главное Мэль его понимал и даже что-то доказывал, спорил. Кошмар.
Короче я переключился на ребят. И тут та же хрень! Салеб им объяснял что-то про вектор поворота в кармане хоспеноты и какие-то механизмы... Сговорились они, что ли? Я решил не расстраивать себя драгоценного и закрыл глаза, искренне собираясь подремать. По-любому, меня здесь не забудут, так что спать можно смело. Ну и конечно, ничего с этим не вышло.
На крыльях ночи,.. тьфу!.. Короче примчался Арист и вцепился уже в Сали.
— Капитан Ино, пойдемте. Нужна Ваша помощь.
Тот, вынырнув из своего технического рая, хмурил брови и не то чтобы сопротивлялся, просто сидел и тупил. Арист его тянул, но с места сдвинуть так и не мог.
— Давайте скорее. Ему там совсем плохо, попробуем через Вас стабилизировать. Близкие родственные связи всегда хорошо цепляют.
Обалдел не только я, обалдели все рядом сидящие. Сали потряс головой и уставился на Ариста. Не мигая.
— Еще раз. Кому ему и что там за связи?
— О, пресветлая Госпожа! — Арист едва не брызгал ядом, упорно продолжая тянуть Сали за рукав. — Понимаю, что такое вот так вываливать на голову несколько неловко...
Мы подвисли в попытке переварить, он отцепился от Сали. Взглянул на нас всех. Выдохнул.
— Короче, если не поторопишься, твой сын уйдет во тьму. Нам нечем его стабилизировать, а повреждения в психоматрице большие...
Салеб затряс головой.
— Подожди-подожди. Кто?!
Тут Ариста прорвало и он рявкнул:
— Сын твой! Нари! Быстро поднял задницу и пошел со мной!
Ну и еще пару предложений добавил. Красивых. Салеб диковато оглянулся, зачем-то похлопал себя по карманам, встал и, беспомощно взглянув на Ариста, шепнул:
— Мой... сын?..
— Да, чтоб тебя! Пошли, а то у тебя его сейчас не станет!
Нари? Сын Салеба? Нари?! Вот честно, я только один раз моргнул, а их уже не было. Мгновенная телепортация что ли? Я переглянулся с Ниро, тот пожал плечами. А Уго уже дымился от любопытства.
— Я наверное схожу, прогуляюсь... Туда.
— Сиди на месте.
Ниро прихватил его за рукав и усадил обратно. Уго недовольно поморщился, но голос Ниро был как никогда серьезен и он подчинился.
— Нам расскажут позже. Не переживай, Уго. Просто сейчас лишние глаза и уши там ни к чему.
Уго расстроенно кивнул и привалился к нему плечом. А я все пытался понять. Нари — сын Салеба?.. Вот это фортель. Хотя для меня они и пахли схоже.... В голове не укладывается. А впрочем... Это же здорово! У Салеба есть сын! И он его нашел. Ура! Тем более, Нари мне очень нравился и брату он понравится тоже. Уверен, и Нари будет рад принять Салеба в качестве отца.
Так, размышляя о счастливом воссоединении семьи, я и задремал. Снилось мне море. Теплое, уютное море, что так славно качало меня на своих волнах...
* * *
Амин сидел на полу, щурясь на факел, что так любезно оставил ему Рамус. Пламя слегка дергалось от сквозняка, а Чарес думал. Какой могла быть его жизнь, если бы не однажды приснившийся сон? Сон, в котором он умирал в темноте, в подземелье. Сон, в котором его заживо рвали на части неведомые чудовища. Тогда, в двенадцать лет, он так ясно прочувствовал это, что проснулся утром другим существом. С тех пор многое в его жизни изменилось. Он научился не бояться тьмы. Он узнал вкус крови и власть боли. И днем терзая других, ночью мог спать спокойно. А сейчас, на пороге жизни, уже слыша далекий стрекот жвал, он знал, кем будут те чудовища.
Он улыбался.
Предупрежден, значит, вооружен, да?..
Крипсы появились из темноты, тихо стрекоча, но не торопясь нападать. Они никогда не торопились. Зачем? Они смотрели на жертву, ожидая знака вожака.
Амин смотрел на них. Сожалеть не о чем. Жизнь была такой, какой сделал ее он сам. И когда первый крипс сорвался к нему, хитрым движением надкусил зуб, вскрывая капсулу с ядом...
Крипсы рвали на части уже мертвое тело. На губах которого застыла улыбка.
* * *
Прислонившись лбом к двери, Рамус тяжело вздохнул. Тяжелая, зараза. Ну да ладно, что там у нас по плану? Выбраться на поверхность, потом в космопорт, лайнер уже дожидается, а уж объяснить капитану, кто его новый хозяин Си Хольц сумеет. Ну а потом вперед, к новой, богатой жизни!
Он развернулся. На расстоянии в пару шагов от него, полукругом, тихо стояла толпа пещерных крипсов. В оторопи Си Хольц прижался спиной к двери и замер на выдохе. Вперед вышел крупный жук и запрокинул голову, пощелкивая жвалами. А потом бросился вперед, на него. И следом сорвалась вся толпа, погребая Рамуса под собой.
* * *
Проснулся я в гробу. В смысле в мед-отсеке, но сначала так даже испугался. А вообще мне было хорошо. Очень. Я уж и забыл, каково это, когда нигде ничего не болит. Странное ощущение, надо признать. Практически забытое.
Крышка отъехала, и я увидел какого-то незнакомого товарища в сером. Ну, судя по колеру — местный врач. Он как-то вымучено улыбнулся, помог мне вылезти из ящика, и накрыл какой-то простыней. Естественно, стерильного серого цвета. Видимо это все же какие-то их профессиональные заморочки.
— С возвращением в мир живых, господин.
Я даже не сразу сообразил, что господин — это я. Растеряно улыбнувшись, я задумчиво уставился на свои голые ступни.
— Капитан Тонг сейчас подойдет, ему было отправлено уведомление, как только Вы начали приходить в себя. Все показатели у Вас хорошие. Повреждения успешно устранены, индекс Сарции в норме, не выше...
Дальше я вообще перестал его понимать, цифры какие-то, графики показателей, динамика развития... Врач заливался соловьем, я тихо дремал с открытыми глазами, неторопливо размышляя, может мне прилечь и дремать уже с комфортом?.. как что-то где-то грохнуло, и налетевший вихрь подхватил меня на руки.
— Алиииисс...
От этого судорожного шепота, я счастливо улыбнулся и уткнулся носом в знакомое плечо, опять мягко съезжая в дрёму. Вот теперь все в порядке, все хорошо. Где-то вдали доктор продолжал петь и, полежав немного на плече Мэля, я открыл глаза. Что-то в этом 'пении' мне активно не нравилось. Какие-то пляжи и тайные приятные уголки для прогулок в речи фигурируют... Ну-ка, ну-ка. Извернувшись поестественнее, я сквозь ресницы окинул взглядом серого смертника. Ну точно! Этот скунс строил глазки моему Мэлю! Ах, ты ж скотина!
Не подозревая о своем печальном будущем, врач что-то втолковывал Мэлю, а тот все кивал, как китайский болванчик. С чем это он там соглашается, интересно? А здоровья ему хватит?! Тут мой ненаглядный слегка поклонился и сказал.
— Спасибо, господин Аури, за консультацию и за помощь. Я обязательно свожу своего Нареченного на этот курорт. Надеюсь, нам тоже понравится. Еще раз спасибо и передавайте привет супруге.
Мэль куда-то шел, я дремал на его руках и думал. Хорошо, что я сдержался и не полез выколупывать глазки этому доктору, а то бы потом неудобно получилось. Оказывается, это он своим медовым месяцем хвастался. Н-да... Что тут скажешь?..
— Угомонился, жуткий зверь, ревнивец?
Мэль щекотно прихватил меня губами за кончик уха. И я тихо фыркнул в ответ.
— Ужас, что со мной творится. Еще бы чуть-чуть и я бы его загрыз... или тебя.
— А меня-то за что? — Натурально так удивился этот хитрый лис, а у самого звездочки в глазах танцуют.
— Для профилактики. Чтоб неповадно было.
Я довольно сопел ему в шею, запуская пальцы в его волосы. Господи, как же я по нему соскучился!.. Взгляд ни на секунду не отрывался от его кожи, темных полукружий ресниц, его четко очерченного рта, сейчас так сурово сжатого. Когда он меня целует, его губы совсем другие...
— Алис, прекрати.
А голос почему-то хриплый... такой рокочущий. Чего это он?
— Алис, нам еще пару коридоров пройти надо. Давай не будем шокировать общественность? И вообще, доктор Аури велел воздержаться тебе от нагрузок.
— А?
Я в недоумении уставился в его глаза. Все понял. Осознал. И на секунду зажмурился. Оказывается, он скучал не меньше меня, и в глазах его бушевало такое, что не знаю, как я еще не дымился. С сожалением вытянув пальцы из его волос, я вцепился в его новую симпатичную рубашку, глубокого синего цвета, и, подтянувшись, прошипел ему в ухо:
— Тогда иди быстрее! И к черту доктора Аури!
Опалив меня диким взглядом, Мэль побежал. А я, прижавшись к нему, с восторгом слушал бешеное биение его сердца, чувствуя, как все внутри скручивается знакомой тугой пружиной в ожидании взрыва.
И взрыв был великолепен!
Все-таки быть живым — это замечательно... Потом, растекшись в истоме по такому любимому телу, заласканный до пьяных звездочек в глазах, я выводил пальцем узоры на влажной груди Мэля. В голове было пусто и звонко. Мысли, ранее просто не дававшие мне покоя, куда-то делись. И я вновь с удовольствием постигал науку просто быть. Я вдыхал запахи мира. Я знал свое место в этом мире рядом с Мэлем. И другого мне было не надо. Я дышал любовью. Оказывается, для счастья нужно не так уж много...
Я погладил кончиками пальцев его шею. То место, где когда-то висел подаренный мной черный кулон. Сердце до сих пор сжималось, стоило мне вспомнить, как эта тварь-амин резал мое счастье кинжалом. Вздохнув, я уткнулся лбом ему в плечо.
— Да, Алис... Я же совсем забыл.
Мэль подорвался с кровати и сбежал в коридор, где нашей одеждой, в смысле ее останками была выложена дорога радости. Хорошая кстати у него рубашка была... Вернувшись, Мэль сел рядом со мной и робко взглянул мне в глаза, протягивая ладонь.
— Вот. Я нашел их, когда мы гоняли крипсов по Святилищу. — Он усмехнулся. — Я упал удачно. Рядом.
На его ладони мягко светились наши кулоны. Мой сверкающе-молочный и его угольно-черный, с бриллиантовыми искрами в глубине. Я замер, не веря своим глазам, дрожащей рукой забирая кулоны. Шнурок от черного был перерезан кинжалом, я помню. А моя цепочка, расплавившись, стекла с меня, когда я горел в урагане под потолком Святилища. Я взглянул на Мэля, выплескивая во взоре всю любовь и нежность к нему, что затопили меня сейчас с головой.
— Спасибо... надо будет вновь обзавестись цепочками.
— Мы обязательно купим их. Но, Алис, камней от твоего свадебного ожерелья я так и не нашел. Ребята потом помогали искать, но...
Я закрыл ему рот поцелуем.
— Не страшно. Мы обязательно что-нибудь придумаем. В конце концов, предложим Императору устроить там археологические раскопки. Думаю, он не будет против.
— Думаю, если что, мы его уговорим.
Мэль рассмеялся, а я, положив кулоны на прикроватный столик, вновь вернулся к нему в постель. Мы валялись как два примерных полешка. Я с комфортом лежал на Мэле, вытянувшись целиком. Вот в такие моменты, я был вполне доволен своим ростом. Он тихо лежал, закрыв глаза, и я не выдержал.
Лукаво усмехнувшись, я примерился и куснул Мэля под ключицей. С любопытством следя за его реакцией. Один его глаз лениво приоткрылся, но пальцы как гладили мою поясницу, так и продолжали спокойно гладить. Непорядок. Я присосался всерьез, выглаживая зубами и языком тропинку по его груди вниз. Зализывая саму память от кинжала амина, что когда-то резал это совершенство. Пусть сейчас и не видно следов на атласе кожи, я их помнил. Тропинка у меня тоже получилась пьяной, потому петляла самым бессовестным образом, но результат впечатлял. Чувствуя себя великим художником, я довольно оглядывал плоды своего труда. Плоды цвели и багровели. Ха! Зато теперь ясно видно, мужчина занят. Я хихикнул, и языком нежно приласкал особенно обиженные местечки. Буду обновлять раскраску до тех пор, пока мне не полегчает. А то ходют тут всякие... доктора. А потом мужья пропадают.
