— Снейп все-таки наш человек, — довольно сказала Гермиона, вернувшись после "наказания" в подземельях. — Он забрал меня у Филча и велел просто учить уроки в его кабинете. А потом сказал, чтобы я приходила в подземелье всякий раз, когда меня накажет Петтигрю или Амбридж.
— Спасибо ему, конечно, — пробормотал Гарри, вспоминая свои наказания у Снейпа.
— Уже на что-то похоже, — поднимаясь после отмены обездвиживающего заклинания, усмехнулся Снейп. — Но в связи с новым назначением учителя ЗОТИ мы не сможем заниматься дуэлями слишком часто. Хотя мне жаль, Поттер, дуэли у тебя получаются гораздо лучше блокологии и анимагии. Ты наконец-то нашел свое призвание, даже начал мне нравится, как ученик, но... — Снейп развел руками, иронично усмехаясь.
— Но почему мы не можем заниматься дальше? — спросил Гарри. — При чем здесь Петтигрю?
— А он глаз с тебя не сводит, — уголок Снейпового рта скривился.
Это была правда, и это была самая большая неприятность, которая ждала Гарри с приходом Петтигрю. Новый учитель не утруждал себя подготовкой к урокам, на занятиях школьники читали учебники, конспектировали главное или то, что таковым считали (у профессора можно было получить высокий балл, если получался большой конспект), потом писали реферат или рисовали схему действий при том или ином волшебном воздействии. Никаких практических занятий не было. Гарри чувствовал, что Петтигрю не только не хочет их проводить, но и не умеет и боится показаться глупым перед школьниками, особенно перед старшеклассниками.
Впрочем, к скучным и бесполезным урокам Гарри давно уже привык, и это его не беспокоило. Гораздо больше его волновало другое: на уроках седьмого курса Гриффиндора под монотонное поскрипывание перьев Петтигрю мечтательно смотрел на Гарри и вспоминал старые добрые школьные годы, когда Джеймс сидел рядом и подсказывал, что писать или говорить, беззлобно подкалывал Хвоста или в лицах пересказывал тренировки по квиддичу. Масленый взгляд Петтигрю выводил Гарри из себя. Плохо помогал даже сильный блок. И, наконец, самым ужасным было то, что взгляд Петтигрю замечал не только Гарри, но и его одноклассники. Теперь вот и Снейп укусил.
— Вы могли бы выставить закрывающее заклинание на свой кабинет, — предложил Гарри.
— По-твоему, я этого не сделал? — хмыкнул Снейп.
— Но тогда почему вы не можете проводить дополнительные уроки регулярно? Я думал, что вы опасаетесь, что Петтигрю узнает, чем мы занимаемся.
— Я боюсь, что он нас неправильно поймет, — с едким удовольствием ответил Снейп.
Гарри ощутил, как по его лицу пошли пятна.
— Видишь ли, Поттер, у каждого своя головная боль.
* * *
— Гарри, так что же это, профессор Снейп не будет с тобой заниматься дуэлями? — огорчилась Гермиона. — Не хотелось бы, чтобы ты потерял форму.
— Мне тоже. Он сказал, что позанимается при случае. Это все из-за Петтигрю.
— Петтигрю, — Гермиона поджала губы. — Если честно, я боюсь его. Он опаснее Амбридж... От него не знаешь, чего ждать.
— Зато иногда он делает совершенно очевидное. Например, пялится на меня на уроках!
Гермиона сочувственно вздохнула.
— У меня такое ощущение, что уже вся школа знает о том, что...— Гарри перекривил слащавое выражение лица Петтигрю.
— К сожалению, дети не слепые, да и Люси слухи разносит очень и очень быстро, — согласилась Гермиона.
— Скорее бы закончился этот учебный год! — искренне пожелал Гарри.
Это желание стало еще сильнее, когда вскоре Петтигрю совершенно неожиданно поставил ему "удовлетворительно" вместо традиционного "превосходно" и велел прийти пересдать контрольную.
— Меня вполне устраивает такой балл, — ответил Гарри.
— Но... как же, у тебя до сих пор только "превосходно" и "выше ожидаемого", — растерялся Петтигрю.
— Я постараюсь получить "превосходно" на экзаменах, — стоял на своем Гарри.
— Нет-нет, ты придешь и пересдашь, — тоже настойчиво произнес Петтигрю.
Когда вечером, после ужина, Гарри явился на пересдачу, Петтигрю продиктовал ему те же вопросы, что были на контрольной работе, и велел писать. Сам же он сел за свой стол и разложил перед собой работы других учеников.
Переписывать контрольную у Гарри не было ни малейшего желания, он точно знал, что правильно ответил на все вопросы. Удовлетворительно — это только предлог. Подозрения Гарри полностью оправдались, когда он заметил, что Петтигрю только делал вид, что проверяет пергаменты. Хвост снова принялся мечтательно смотреть на Гарри, вспоминая давние свои похождения с друзьями-мародерами.
* * *
— Сохатый, ты когда вот так сидишь, я начинаю думать, что ты на самом деле невинный мальчик, этакий паинька, — Сириус толкнул под бок задумавшегося Джеймса.
— А! Чего? Бродяга! Что такое? — встрепенулся тот.
— Я говорю, когда ты сидишь задумчивый над учебником, никто не слышит, как под твоей лохматой шевелюрой в тихом шуршании извилин и напряженной работе серых оленьих клеточек рождается великая мародерская идея на новое полнолуние! — торжественно произнес Сириус.
Петтигрю с удовольствием захихикал. Ремус прижал палец к губам и умоляюще посмотрел на довольно лающего Сириуса.
* * *
— Бродяга, сколько можно жрать перья, — Джеймс вырвал изо рта Сириуса перо, которое тот мусолил, пытаясь сочинить что-нибудь на зелья.
— Ну я без этого писать не могу, — ответил Бродяга. — А как ты стимулируешь свои умственные способности, Сохатый?
— Я обычно кручу перо в руках и чешу затылок, вот так.
Гарри, вздрогнув, убрал руку от воротника рубашки. Петигрю умильно улыбался, глядя на него.
— Сохатый, — Сириус сложил брови домиком. — А ты уже написал реферат по зельям?
— Да, я с некоторых пор полюбил зелья и возненавидел трансфигурацию, — дурашливо ответил Джеймс.
— Ты чего, Сохатый, какую-то не такую траву сжевал ночью, что ли?
— Не-а, просто у Лили хорошо получаются зелья и плохо трансфигурация!
— А, ну тогда дай скатать домашнее.
— Я уже Хвостику дал, — Джеймс махнул рукой в сторону Питера, который старательно переписывал работу друга.
— Так, Хвостик, извини, старших вперед пропускать надо, — Сириус отобрал у него пергамент.
— Эй, — обиженно вскрикнул Петтигрю.
— Хвостик, не плачь, на, спиши пока историю магии.
— О, спасибо, Джеймс!
— Всегда пожалуйста, только что ж ты на экзаменах будешь делать? — усмехнулся Сохатый, почесав нос.
Гарри отдернул руку от лица и снова встретил мечтательный взгляд Хвоста.
* * *
— О-о-ой, — Джеймс перевернулся на своей кровати, страдальчески замычав.
— Я говорил тебе ещё вчера, сходи к мадам Помфри, — отозвался Ремус со своей кровати.
— Я думал и так сойдет, — Джеймс снова поморщился и застонал.
— Сохатый к старости слаб всем на свете стал, — рассмеялся Сириус.
— Ничего смешного, Бродяга, если бы ты тренировался под дождем и по холоду, то не только спину застудил, — строго сказал Ремус.
— Ага и ещё кое-что, поэтому я не увлекаюсь квиддичем, — весело ответил Сириус.
— Ох, у меня ещё и шея болит, — пожаловался Джеймс. — Да и охрип я, кажется, парни.
— Вот, я сбегал к мадам Помфри, она сказала, что нужно растереть больные места вот этой мазью, — Петтигрю показал принесенную склянку.
— О, Хвостик, давай, — позвал его Джеймс. — А то не у кого будет тебе списывать сочинения.
— Да, Джеймс, я сейчас разотру тебе спину, — с готовностью подскочил к нему Питер.
— Рем, мы с тобой лишние, да, Хвостик? Ты ведь хочешь, чтобы мы ушли? — ехидно спросил Сириус.
— Сири, тебе придется уйти и даже спрятаться, потому что когда Хвост меня разотрет, я тебе оторву твои наглые собачьи уши, — отозвался Джеймс.
Его спина была гладкой, горячей и красивой. Он вообще был очень хорошо сложен, стройный и подтянутый, и так резко отличался от него, Хвоста, низенького и упитанного, как булка. Даже красавчик Сириус, который гордился своей фигурой, уступал Джеймсу, будучи на самом деле слишком поджарым, Ремус — тот худоват, вечно изможден своими превращениями, а вот Джеймс... Джеймс — красавчик. Особенно когда мылся в душе.
— Послушайте, — резко оборвал воспоминания Петтигрю Гарри, — перестаньте так смотреть на меня, мне это неприятно! Я не могу переписывать контрольную под вашим наблюдением! Ставьте мне "удовлетворительно"!
Гарри вскочил и, прежде чем Петтигрю успел опомниться, выбежал из кабинета.
В комнате за сэром Кэдоганом Гермионы не было. Гарри вспомнил, что она отбывает наказание у Снейпа. Что-то изнутри неприятно кольнуло.
Гермиона появилась примерно через час, положила сумку с учебниками на ковер и вопросительно посмотрела на недовольного Гарри.
— Что случилось? — она осторожно пощупала блок.
— Что Снейп тебя заставлял делать? Сколько можно тебя наказывать!
— Я знаю, что тебе это неприятно, Гарри, но я наказана у Снейпа из-за Амбридж и Петтигрю. Сам Снейп ничего плохого мне не сделал, он попросил присмотреть за зельями, которые готовятся у него для школьных нужд, я одновременно прочитала параграф по нумерологии. Снейп был весьма любезен со мной и даже не подколол ни разу, — говоря последнее, Гермиона почувствовала, что Гарри разозлился ещё сильнее.
— Гарри, — расстроено сказала Гермиона, — я... не знаю, что мне делать...
— Ничего, — с трудом подавляя недовольство, ответил Гарри. Действительно, что может сделать Гермиона? Но почему так неприятно от одной мысли, что Снейп любезничал с ней, ведь сто процентов, что назло ему, Гарри!
— Ты очень рассержен, — осторожно произнесла Гермиона. Больше всего она сейчас боялась, что они поссорятся.
Поссорятся! Ещё чего не хватало. И так тошно.
-Я злой из-за Петтигрю, — ответил Гарри. — Меня трусит от его мыслей! Он вспоминал отца, Сириуса, которых сам же погубил потом! И он смеет на меня смотреть, как... на ... ну ты понимаешь, Гермиона! — к своему изумлению Гарри ощутил облегчение, вылив всю накопившуюся злость на Петтигрю.
— Я очень тебя понимаю, Гарри, — Гермиона сочувственно провела ладонью по взъерошенным Гарриным волосам. — Он меня наказывает, а на уроках часто вспоминает твою маму, когда смотрит на меня. Гарри, он ее, оказывается, очень не любил ... я бы даже сказала, терпеть не мог, — Гермиона немного растерянно улыбнулась, — он ревновал твоего отца.
Гарри от души выругался в адрес Петтигрю. Гермиона согласно кивнула и тоже выругалась.
— Гермиона, — удивленно проговорил Гарри.
— Ты думал, что я не умею ругаться? — девушка улыбнулась, обрадовавшись, что угроза ссоры прошла.
Гарри кивнул.
— Добби? — Гермиона заметила выглядывающего из-за кровати домашнего эльфа.
— Добби, — Гарри обернулся, чтобы его увидеть.
Эльф вопросительно смотрел на своих хозяев.
— Что случилось?
— Добби пришел сказать, что у Добби и Винки родился Видди, — пропищал он.
— Правда? — одновременно радостно переспросили Гарри и Гермиона.
Добби радостно прыгнул на кровать с криком "Да!"
— Добби, мы так рады за тебя.
— Как чувствует себя Винки?
— Когда это случилось?
— Где она сейчас? А эльфенок?
— Все хорошо, Добби хорошо, Винки чувствует себя тоже хорошо и скоро будет опять работать. Завтра Добби и Винки принесут хозяину Видди.
— Чудесно, Видди — это первый эльф, который родился свободным! — счастливо объявила Гермиона.
— Да, точно, — согласился Гарри.
— Это нужно отметить, — улыбнулась Гермиона.
— Тогда Добби пойдет? — спросил эльф. — Рождение эльфят — всегда большой праздник.
— Да, конечно! Обязательно! — закивали Гарри и Гермиона.
Добби с радостным визгом и громким хлопком исчез.
— Здорово, Гарри, первый свободный эльф, это так важно. Я обязательно буду наблюдать за ним. Уверена, что свободный эльф проживет дольше тех, которые в рабстве.
— Гермиона, а Добби предлагал это отметить, — напомнил Гарри.
— Да, обязательно, Гарри, — девушка улыбнулась. — Начну вести записи. Смотри, что я купила. Правда, пришлось немного волшебством подправить.
Гермиона достала из тумбочки книгу и протянула Гарри. Он вспомнил, что почти такая же была у тети Петуньи, заведенная в честь рождения Дадли.
— Наш эльфенок, — прочитал Гарри и со смехом упал на кровать.
— Я знала, что тебе понравится, — Гермиона положила книгу на тумбочку. — Это будут очень интересные записи.
Гарри кивнул, но уже только из вежливости. Сейчас ему не хотелось, чтобы Гермиона делала записи.
— Нет, пожалуй, я потом запишу, не спеша и обстоятельно. Думаю, что надо будет сначала посмотреть на Видди, — передумала она. — Идем, Гарри.
— Куда? — не сразу понял он.
— В ванную, куда же ещё, — улыбнулась она. — Отмечать прибавление в близком семейном кругу. Ты ведь этого хотел?
— Только если ты хочешь, — Гарри покосился на "Нашего эльфенка" и лежащее рядом перо.
— Ты должен сделать, чтобы я захотела, — и Гермиона расстегнула заколку и провела рукой по распустившимся волосам.
* * *
— Ты уже сказала Рону, а то я его сегодня не видел? — спросил Гарри, едва увидел Гермиону в обеденный перерыв.
— Ему сейчас не до этого, — ехидно ответила Гермиона.
— Что такое? — насторожился Гарри.
— Он с Луной поссорился, — с отвращением произнесла девушка.
Они вошли в Общий зал, и Гарри быстро отыскал глазами Рона за слизеринским столом. Тот яростно грыз куриную ножку. Луна, сидя за рейвенкловским столом, смотрела на всех так, словно ей было ужасно скучно.
— С утра с ней не разговаривает, — прокомментировала Гермиона.
— А чего это они? — спросил Гарри.
— Не дала, — Гермиона фыркнула.
— А почему? — Гарри прыснул.
— Устала, много уроков, ей не нужно это каждый день, — Гермиона сверлила Рона выразительным взглядом.
— А, — Гарри пожал плечами. — Я думал, что-нибудь серьёзное.
— А это очень серьёзно, Гарри!
— Но... ведь ты тоже иногда устаешь, к тому же я анимаг...
— Гарри, это нормально, когда кто-то сейчас, сию минуту не хочет близости, но это ненормально, когда парень проявляет неуважение и бессердечие, а потом дуется, как мышь на крупу!
— Луна очень переживает? — Гарри посмотрел на Луну, которая раскрыла свою "звездную" тетрадь с гороскопами и спокойно углубилась в чтение.
— Да, но держится хорошо, — Гермиона наконец-то перехватила взгляд Рона.
Гарри снова прыснул.
— Они помирятся, Гермиона.
— Искренне надеюсь. Рону не мешало бы объяснить, что если девушка не хочет, это не значит, что наступил конец света.
— Ну, Луна точно так не считает. Меня беспокоит другое — Малфой. Как бы он не воспользовался тем, что они поругались, и не отомстил Луне за удар пирамидкой, — сказал Гарри.
— О, за Луну не волнуйся. Она — умница и умеет за себя постоять. Знаешь, что она сделала? Она пригрозила Малфою, что убьет его при помощи черной магии, проткнув голову куклы иголкой. Куклу она не поленилась, сшила.
— Ого! Но ведь черная магия строго запрещена, Луна не боится, что ее накажут посерьёзнее, чем уборкой у Филча?
— Во-первых, Луна только напугала его, сшитая кукла абсолютно безвредна, в ней нет земли из кладбища, как она уверила Малфоя. Во-вторых, она сказала, что ему, умирающему в муках, будет слабым утешением тот факт, что ее упекли в Азкабан. Одним словом, Хорек струсил и решил, что лучше будет ее не трогать.
