— Опоили, значит?— с легкой усмешкой сказал он вполголоса.— Ну-ну... Клан Ножей всем составом со смеху бы помер!.. Впрочем, дело ваше, а своё я уже сделал... Аббату от меня — низкий поклон. Ну, и вам удачи, Годфри!..
Он развернулся и зашагал вверх по лестнице, не оглядываясь. Наверху его ждала долгожданная свобода. И еще кое-кто — не менее долгожданный. "Ведь всего на четверть часа без присмотра ее оставил!— думал Ивар, скользя рукой по перилам.— А она уже и здесь отметилась. Нет, с этим надо что-то делать... Вот прямо сейчас и начну!"
Он ускорил шаг.
А когда на лестнице все стихло, Годфри, ухмыльнувшись, приоткрыл глаза.
— Недаром ваша голова столько стоит, лорд,— насмешливо пробормотал он. И потянулся, чутко прислушиваясь к доносящемуся сверху топоту. От вынужденного сидения в неудобной позе слегка ломило спину. Отвык. Но придется потерпеть.— Надеюсь, гончих мне больше не встретится. Каждый раз — так хоть что-нибудь, да не слава Богу!.. А поклон передам. На исповеди...
Над головой послушника загрохотали тяжелые подошвы сапог. Вниз спускался глава дружины, и с ним еще несколько человек. Годфри поспешно откинулся затылком на холодную стену и, смежив веки, выровнял дыхание. Раскаянием он не мучился — туда нелюдям и дорога! А вот мальчишку-лучника было жаль. Нет, возмездие за расправу ему, конечно, не грозило: уже не догонят, да, по совести, и догонять-то навряд ли захотят... "Но от себя не убежишь,— подумал послушник.— Даже если уверен, что прав был. Сладость мести сильно преувеличена, дружище!.. Она не вернет утраченного. И всю жизнь будет камнем висеть на твоей шее, мешая забыть то, о чем так хочется забыть. Простить и смириться куда как легче! Но понимаешь это обычно тогда, когда поздно уже что-то менять..."
Ивар затянул горловину походного мешка и обернулся к окну:
— Ну как? Видеть он будет?
— Думаю, да,— Нэрис, склонившись над лицом Творимира, внимательно разглядывала вспухшее веко и мутный, налитый кровью глаз русича.— Но повязку надо обязательно... Зря вы так рано перекинулись, сударь. Не царапина, все-таки, такими вещами не шутят.
— Эх,— проскрипел болящий, щурясь от солнечного света. Поврежденный глаз нестерпимо жгло, но воевода молча терпел. Это было не первое его ранение, и чутье подсказывало Творимиру, что самое страшное — позади. Поболит да отпустит.
— Дайте-ка и я взгляну поближе,— лорд бросил мешок и подошел к другу.— Уй, ну и видок!.. Тебе б еще подлечиться, честное слово. Может, погодим с отъездом?
— Эх!— отрезал Творимир. Несмотря на паршивое самочувствие и частичную слепоту, ему, так же, как и командиру, не терпелось убраться из Ирландии. Ноги-руки целы, второй глаз видит прекрасно... Сколько еще им тут валандаться?! Главное — приказ королевский выполнили, а уж "подлечиться" и по дороге можно. Одна ночка в запертой каюте... Русич, скорчив страдальческую гримасу, высвободил голову из цепких пальчиков леди МакЛайон и отвернулся от окошка, смаргивая выступившие слезы. Лучше бы в нос вцепился тогда, гаденыш!.. Больнее, но и заживает легче... Нэрис сочувственно покачала головой:
— Плохо, да? Вы посидите тут, я сейчас!.. У вождя в спальне склянка с болеутоляющим... Ему, если что, жена еще приготовит. А нам нужнее!
— Нэрис, только туда — и обратно! Знаю я тебя...— советник отвлекся на стук в дверь.— Входите!.. О... Дейдре?
— Я не очень помешала?— женщина посторонилась, пропуская шмыгнувшую в коридор Нэрис, и остановилась на пороге. В руках у нее был какой-то объемистый сверток. Ивар учтиво подвинул даме стул, но она этот жест даже не заметила.— Я на минутку... Вы ведь возвращаетесь в Шотландию, лорд МакЛайон?
— Да,— кивнул он, внутренне ужаснувшись виду гостьи. Красота госпожи Мак Кана поблекла в одну ночь: красные, опухшие веки, синие тени под глазами, скорбная складка у губ, непонятно откуда взявшаяся сетка морщин... Даже в блестящих черных волосах прорезались тонкие серебряные нити. "Счастье стирает прожитые годы, горе — прибавляет с довеском!— невольно подумалось ему.— Жаль. Такая красивая женщина... И куда вдруг все девалось?" Поняв, что упоминать о причине пугающей метаморфозы сейчас не стоит, лорд снова подвинул сестре вождя стул и сказал:
— Лошади уже оседланы. По пути мне будет нужно кое-куда заглянуть, но мы надеемся отплыть еще до вечера. Не хотите поехать с нами, Дейдре? Государь ждет вас, вы ему дороги.
— Нет,— сказала она бесцветным голосом.— И Кеннету, и мне — нам остались только воспоминания... Мне нечего делать в Шотландии. И здесь тоже. Я уже все решила, лорд... И брат Патрик любезно согласился подождать, пока я соберу вещи.
— Боюсь, что не совсем понимаю...
— Община идет в Арму. Там много монастырей, норманны не все разрушили. Надеюсь, хоть в одной обители и для меня местечко найдется... Дэвин пока не знает. И я не хочу, чтобы знал — он наверняка не одобрит... Но это все мелочи, лорд. Я пришла поблагодарить вас и попросить о маленькой услуге.
— Всё, что угодно,— с готовностью кивнул королевский советник. И мысленно чертыхнулся: "Поблагодарить!.. Еще хоть слово благодарности — и я следом за Дейдре в монастырь уйду. Что у меня за служба такая скотская?!"
Госпожа Мак Кана протянула ему сверток:
— Вот. Передайте это Кеннету. И скажите ему... скажите, что...— она запнулась, закрыла лицо ладонью и, быстро махнув рукой, выбежала из комнаты. Ивар, комкая в пальцах грубую ткань, смотрел ей вслед.
— Эх...— с грустью обронил Творимир.
— Не говори, друже,— согласно вздохнул лорд.— Такой сволочью я себя давно не чувствовал.
— Эх?
— Да понятно, что не виноват!— в сердцах плюнул Ивар.— А толку?! Ты ее глаза видел?.. Нет? А я видел. В такой колодец заглянешь — жить не захочется. Может, ну ее к черту, эту печать?.. Вернемся в Хайленд, осядем, заживем тихо-мирно, как люди...
Творимир усмехнулся в бороду. Он своего командира знал, как облупленного. И такие душевные терзания уже пару раз наблюдал... Бросит он службу, как же! Гончая — она гончая и есть. Не для них полная миска да лежанка мягкая. Кто для охоты рожден, тому жизнь в господских покоях — не в радость... Бывший воевода грузно поднялся со стула и, прикрыв одну ставню, ободряще хлопнул друга по плечу. Ивар выдавил из себя кривую улыбку:
— Ну да. Бывало и похуже...— он положил сверток на стол, потянул на себя тесемку, и, вынув из складок холстины аккуратно сложенный гобелен, развернул полотнище. Оттуда на него взглянуло улыбающееся лицо Энгуса. Юное, открытое, полное жизни. А не та черная, с проседью, морда, лязгнувшая клыками в локте от его лица прошлым вечером. И не та безжизненная маска, виденная несколько часов назад в подвале... Здесь он был настоящий. Даже более настоящий, чем на самом деле.
Лорд МакЛайон тяжело вздохнул и свернул гобелен. Дейдре была мастерица, но смотреть на конкретно это ее творение не было ни сил, ни желания... Позади скрипнул дверь — вернулась Нэрис. Следом за нею через порог шагнул зевающий Хант.
— Не знаю, чем этот гаденыш нас подпоил,— сказал он, плюхаясь на стул,— но у меня до сих пор в голове туман!.. И это вы еще Чарли не видели...
— А где он?— Ивар быстро сунул шуршащий сверток в свою торбу и отошел от стола, чтобы не мешать супруге. Творимир, недовольно ухнув, снова примостился у окна, отдавшись на милость врачевательницы. Десмонд фыркнул:
— Чарли-то? Да во дворе, у бочки. Плещется. И служанок голым торсом пугает... Ого! Вот это у вас факел, сударь!.. Ночью можно вместо сигнального огня использовать!
— Эх,— буркнул русич, недобро кося здоровым глазом на изуродованное лицо пирата. Тот поднял руки:
— Согласен! Я так и вовсе красавец... Лорд МакЛайон, в коридоре какой-то парнишка забитый мнется. О деньгах что-то бормочет. Ваш?
— Наш,— хмыкнул Ивар, поворачивая голову к двери.— Финви! Что ты там прячешься? Заходи, заходи... Или монета звонкая тебя уже не прельщает?.. Так я других желающих мигом найду!
— Всё-то вы насмехаетесь, господин,— обиженно пискнули из коридора, и в дверной проем просунулась физиономия бродяги.— А я, может, мешать не хотел. Вдруг вы заняты?..
— На тебя, братец, время у меня найдется,— лицо гончей разъехалось в широкой улыбке.— Да не стой ты там, как сирота на паперти!.. Заходи. Вот твое жалование — до последней монетки, все как обещал...
— Ох, спасибочки!— глаза Финви заблестели. Он цапнул с протянутой ладони лорда столбик серебряных монет и, ссыпая их в карман, услышал:
— А еще столько же — хочешь?..
— Так и знал!— горестно возопил паренек, обеими руками хватаясь за набитый карман и пятясь к двери.— Клянусь святой Бригиттой — вот как печенкой чуял же!.. Опять?! Чего вам надо-то от бедного Финви?!
— Да остынь, припадочный,— расхохотался Ивар.— Услуги твои нам больше не понадобятся. И деньги отбирать никто не будет, не трясись... Ты Морин-то помнишь? Дочку шорника, что тебя колотушкой пригрел по темному времени?
— А... А вам зачем?— опешил побродяжка, отчего-то мучительно краснея. Лорд удовлетворенно крякнул:
— Вижу, помнишь. Это хорошо. И девушка хорошая, кстати. О тебе, балбес, беспокоится...
Нэрис подняла голову от миски, в которой растирала сочные травяные стебли, и, приоткрыв от изумления рот, сказала громким шепотом:
— Ивар! Ты его что... женить собрался, что ли?!
— А почему нет?— с видом нераскаявшегося грешника поднял брови королевский советник.— И он, и его подружка мне здорово помогли... Хочу вернуть долг! Ну так что, Финви?.. Остепениться не пора ли? Ты подумай хорошенько — партия-то выгодная...
— Я — невыгодная,— буркнул мальчишка, пряча глаза.— Все вам шуточки, право слово! Вы того шорника не видали!..
— Нет,— согласно кивнул лорд.— Но планировал как раз сегодня посмотреть. Если у тебя ума хватит не брыкаться. Хороший ты парень, Финви, безалаберный только. До старости же грязь по дорогам месить будешь, если...
— Да что вы меня пугаете?!— взвился бродяжка.— Что пугаете?! А то я сам не знаю, да?! И Морин еще приплели... Да я б хоть щас, клянусь святой Бригиттой! Вот прям сей же секунд — и в церковь!.. Да только кто ж ее за меня отдаст, за нищеброда трактирного?!
— Ого,— весело присвистнул Ивар, переглянувшись с Творимиром,— какие страсти!.. Ну, тем лучше. Пойди умойся, что ли...
— Зачем?
— Затем! Свататься поедем. А с такой-то физией даже мое присутствие тебя не спасет... Иди, говорю! Совсем окосел на радостях.
— Это я сию минуточку!— счастливо взвизгнул парень, исчезая быстрее ветра. Лорд МакЛайон проводил взглядом мелькнувшие во тьме коридора босые пятки и задумчиво пробормотал:
— Все у нас, не как у людей. Обычно приданое за невестой дают!.. Ну да ладно — заслужил... Только знаешь, друже, сапоги мы ему все-таки купим. А то шорник, я гляжу, мужик суровый — пока докажем, что у нас намерения серьёзные, он и меня колотушкой огреть успеет!..
В порту, как всегда, было многолюдно. Суета, гнусавые вопли носильщиков, крики чаек, плеск воды у пирса... Низко висящее закатное солнце любовалось своим румяным отражением в спокойной глади моря, окрашивая багрянцем поднятый парус большого торгового корабля. Корабль готовился к отплытию — по сходням бегали матросы, волоча на спинах мешки, двое носильщиков громко ругались из-за чьего-то сундука, у края пирса заплаканная старушка обнимала смущенного парня — наверное, сына, решившего поискать лучшей доли на чужих берегах.
Чета МакЛайон, стоя в тени высокого борта "Девы Марии", прощалась с Ирландией в лице троих провожающих: Эрика О`Нейлла, Морды и девицы Бакли. Сияющая, как медная монетка, Морин куталась в дорогую шаль и озабоченно вертела головой по сторонам: ее новоиспеченного жениха деятельный лорд уже услал куда-то с "последним поручением"...
— Что ж,— Ивар оглянулся на корабль:— Нам пора наверх!.. Без обид, дружище?
— Без обид,— махнул рукой сотник, поглаживая резную рукоять кинжала — прощальный подарок лорда.— Враль ты, конечно, несусветный, но ведь заради дела брехал... Чего уж! Будешь в Ирландии — милости просим,— он хихикнул и, покосившись на Эрика, добавил:— Тока хозяин, поди, не обрадуется!
— Да уж,— в тон наемнику фыркнул юноша.— Вы ему порядком нервы потрепали, лорд... Я, когда вниз спускался, слышал, как отец в подполе бутылками гремел. Не иначе, отъезд ваш праздновать будет!
— В этом весь вождь,— расхохотался Ивар. И, вытянув шею, поднял руку вверх:— Финви! Мы здесь!
Бывший побродяжка, скрипя новыми сапогами, протолкался к ним сквозь толпу.
— Боялся, не успею,— отдуваясь, проговорил он. И торопливо сунул в руки советнику потрепанный свиток.— Насилу добыл! На жизнеописания нынче спрос плохой...
— Молодец,— Ивар развернул пергамент, пробежал его глазами и удовлетворенно кивнул:— Оно... Эрик, это, собственно, вам.
— Мне?— удивился тот.— Спасибо. А что это?
— Потом посмотрите,— подмигнул парню лорд.— И батюшке покажете — пусть поразмыслит на досуге!..
Он отдал Эрику свиток и посмотрел на любующегося кинжалом сотника:
— Нам действительно пора... А то, может, со мной поедешь, Морда? Спокойной жизни не обещаю, но хорошие бойцы короне всегда нужны — деньгами не обижу!..
— Лорд МакЛайон!— возмутился О`Нейлл-младший.— Нет у вас ни стыда, ни совести! В моем присутствии наших же бойцов сманивать!..
— Я ведь только предложил,— с самым невинным видом пожал плечами королевский советник.— А за спрос морду не бьют... Так что, дружище?
— Соблазнительно,— наемник усмехнулся и покачал головой:— Да только я уж дома останусь. Место хорошее и хозяин давно намекает — мол, Грихару преемник нужен, из своих, проверенных!.. Что я, зазря столько лет мечом махал?! Опять же, Пэгги...
— Понятно,— в глазах Ивара зажглись лукавые огоньки:— С этого бы и начинал, подкаблучник!
— Это я-то?!— с деланным возмущением буркнул приятель.— Кто бы говорил... Ну, ладно! Этак мы еще и подеремся "на дорожку". Бывай!.. И, чего б там вождь не говорил — мы с ребятами тебе завсегда рады!
— Спасибо,— благодарно склонил голову лорд МакЛайон. Нэрис смущенно улыбнулась провожающим:
— Мне жаль, что наше знакомство было таким коротким. Но, надеюсь, в другой раз...
— Нэрис! Даже и не думай!
— Ивар, ну это же я так, к слову...— опустив ресницы, пробормотала девушка. Муж саркастически хмыкнул. А сверху донесся хриплый бас Чарли:
— Эй, Шотландия!.. Кончайте трепаться, уже сходни убирают!.. Что вы там застряли?!
— Чарли,— прервал старого разбойника голос Ханта,— да пусть прощаются, чего разорался? Лучше б за ларцом приглядел, тут такие рожи по палубе шастают, что я и за серьгу свою опасаюсь...
Ивар улыбнулся. Пожал руку Эрику, хлопнул по плечу Морду и, потрепав непослушные вихры Финви, легонько поклонился зардевшейся от удовольствия девице Бакли:
— Берегите обалдуя!.. Только кормите поменьше, не то он через год в дверь не пролезет...
Бродяжка скорчил кислую мину и по-хозяйски приобнял невесту за талию. Советник подал Нэрис руку:
— Пойдем. И правда, как бы корабль без нас не отплыл!.. Прощайте, господа!
