Через мгновение он уже добрался до самого хребта. Под ним раскинулась деревня темных эльфов, Дежаме, которую окружило огромное количество орков.
Там вовсю кипело сражение между захватчиками и жителями поселения, которые пытались остановить своих врагов.
На захватчиков то и дело сыпались стрелы, но под столь мощным наступлением оборона эльфов постепенно проседала.
Крокта глубоко вздохнул. Воздух наполнил легкие, придав силы его животу. Его диафрагма стала столь же твердой, как сталь. А затем его рёв взорвался над горным хребтом.
— Буль-та-р-р-р-р-р!
Его боевой клич остановил и орков, и темных эльфов. Воины впали в панику. Крокта улыбнулся и ринулся в сторону Дежаме. Его икры и бедра набухли, словно вот-вот должны были лопнуть, а его тело прямо-таки горело.
Каждый раз, когда он отталкивался от земли, пейзаж изменялся в мгновение ока.
Вот перед ним какое-то дерево. А теперь уже скала. Дерево. Снова скала. Дерево. Дерево. Дерево.
И, наконец, противник. Убийца Огров разрубил его позвоночник, даже не замедлившись. Каждый его взмах вызывал настоящее извержение крови.
— Ух-ве-е-е!
— Ч-что происходит? — завопили ничего не понимавшие орки. Но Крокта был достаточно любезен, чтобы всё им объяснить.
— Я воин, Крокта! А вы — те, кто вторглись в горы Луклана!
Два орка преградили ему путь. Но Убийца Огров сделал так, что они больше никогда не смогут держать оружие. Отрубленные конечности упали на землю.
— Вы все умрете!
В Дежаме тоже были удивлены столь внезапному появлению этого головореза. Командир Дежаме оценил ситуацию и отдал своим солдатам приказ стрелять.
— Я — подкрепление из Оркхейма, так что не стреляйте!
Темные эльфы не могли поверить своим глазам.
— Что, подкрепление всего из одного орка…?
Тем не менее, всего один орк начал в корне менять ситуацию. Количество воинов, окружавших Дежаме, начало медленно сокращаться, словно их пожирал какой-то невидимый зверь. Командир Дежаме, Джанару, наблюдая за происходящим с самой высокой точки, в ужасе сглотнул.
— Бессмыслица какая-то…
Орки, которые лезли на стены, и те, кто стоял возле них — все они были убиты двуручным мечом. Везде, где он проходил, оставались кровавые лужи и отрубленные части тел.
Вскоре после того, как к бою присоединился Крокта, темные эльфы восстановили свое численное преимущество. Спустя некоторое время из ворот выбежали и воины темных эльфов, намереваясь добить оставшихся при помощи своих рапир и стрел.
— Ху-у… — глубоко вздохнул Крокта. Всё вокруг него было усеяно мертвыми телами.
Он посмотрел на небо. Перед его глазами мелькали картинки из войн, через которые ему довелось пройти. Он устал от жестокого поля боя, но вот, теперь он снова стоял на нём.
У его ног лежал труп темного эльфа. Его глаза были пусты — эльф уже был мёртв. Крокта закрыл глаза темного эльфа и вновь задал себе тот самый вопрос, что и прежде. Тем не менее, ответа у него до сих пор не было.
«Это правильно?»
Он не знал.
«Это справедливо?»
Он не знал.
Он мог делать лишь то, что считал правильным.
— Я… Я получил титул воина от великого вождя.
— Правда?
— Если ты убьешь меня, то, несомненно, будешь казнён великим вождем и воинами его племени. Если же ты отпустишь меня, тогда я …
Крокта поднял голову. Он видел, как на него смотрит один из орков, при этом его руки, закованные в доспехи, дрожали, а глаза были наполнены страхом.
Крокта рассмеялся. Это было жалкое зрелище как для орка-воина, который просил его о пощаде вместо того, чтобы сохранить честь своего вождя.
— Если ты убьешь меня, то навлечешь на себя гнев великого вождя.
— Понятно.
— Вот. Так что…
Но Убийца Огров не дал ему договорить. Голова последнего воина великого племени упала на землю.
— Что ж, раз так, то ничего не поделаешь.
* * *
В Колизей были брошены новые жертвы. Пять орков, четыре темных эльфа и два человека. Один гном. У большинства из них было оружие, но их глаза были начисто лишены боевого духа.
Он поднял взгляд. Его люди вытолкали на арену ещё нескольких орков и темных эльфов. Спотыкаясь, они поднялись с земли и взяли предоставленное им оружие. Тем не менее, в их глазах всё ещё можно было прочитать непередаваемый ужас.
Неужели этого было недостаточно?
Он выбросил топор. Теперь он был абсолютно безоружным.
— Выиграйте свою свободу.
В глазах нескольких людей появилась надежда. Но он лишь усмехнулся. Его добыча увидела лучик надежды и подняла своё оружие. Однако ему было всё равно, как он разорвёт её — голыми руками или оружием.
Добыча обменялась взглядами друг с другом. Они попытались как-то организоваться. Орки выстроились впереди, а темные эльфы вперемешку с людьми и гномом — сзади.
Какое унылое зрелище. Их жалкие потуги были абсолютно бесполезны перед лицом его подавляющей мощи.
А затем добыча бросилась на хищника.
— Ува-а-а-а!
— Хро-о-о-о!
Орки издали боевой клич, но он лишь улыбнулся и топнул ногой. Земля затряслась от его огромной силы. Орки остановились, пошатнувшись и утратив равновесие.
— Ку-гра-а-а-а-а-а-а-а-а-а! — взревел он.
Это был ужасный рёв, который, казалось, разрывал уши и души тех, кто его слышал. Ему понадобилось всего мгновенье, чтобы сблизиться с ними. Теперь его противники понимали, с чем им пришлось столкнуться.
Посмотрев на этих жалких орков, он рассмеялся, после чего взмахнул кулаками. Они пытались сопротивляться, но его кулаки разбивали оружие и проламывали их черепа. Арена Колизея постепенно начала окрашиваться в красный цвет. Наступив на мертвые тела убитых орков, он двинулся вперед.
Оставшаяся позади добыча испытывала животный ужас. Его противники были в панике. Они поняли, что их жизни им больше не принадлежат. Это была смесь беспомощности и отчаяния.
И это зрелище было его самым любимым.
Темные эльфы начали стрелять, но он лишь раздраженно взмахнул рукой, отразив стрелы своим предплечьем.
Затем он схватил стоявшего перед ним орка за голову и поднял его. Орк отчаянно размахивал топором, но лезвие не пробивало его толстую кожу. Он придал своим рукам силы и орк сначала покраснел, затем посинел, а ещё через мгновенье его череп взорвался.
— Скучно, — пробормотал он.
Теперь в глазах его жертв был один лишь только страх. Беспомощность окончательно сменилась отчаянием. Их сила воли исчезла.
Он бросился в атаку. Его добыча пыталась сделать хоть что-то, но ни стрелы, ни топоры не причиняли ему никакого вреда. Одного за другим он раздавил каждого орка, темного эльфа и человека. Он отрывал их конечности и вскрывал им животы. А затем с кровожадной улыбкой поворачивался к тем, кто ждал своей очереди.
В течение 20 минут все участники «поединка» превратились в окровавленные трупы. Это было жестокое зрелище, когда внутренние органы и конечности перемешались вместе, не давая возможности отличить, что кому принадлежало.
В этот момент подошел подчиненный.
— Вам было достаточно веселья?
— Недостаточно.
У него было подавляюще огромное тело, в два раза превышавшее размеры среднестатистичных орков. Он был великим вождем, лидером великого племени, правившим северными орками. И звали его Кальмахарт.
— Ничего, впереди ещё война, — сказал подчиненный, возвращая вождю топор, — Вскоре горы Луклана будут нашими, и весь север соберется под знаменем великого племени. Ах да, и ещё. Вернулся Молотчви.
— Да?
— Молотчви и все его воины вернулись раненными, — порядком нервничая, продолжил подчиненный.
— …
— По словам Молотчви, он встретил орка с континента…
— С континента? — переспросив, взял топор Кальмахарт.
— Да.
— Ниже границы?
— Да.
— Ку-хро-хро, — рассмеялся Кальмахарт, — Как интересно. Где сейчас Молотчви?
— Лечится у шаманов.
— Пошли.
И подчиненный последовал за Кальмахартом. Он был крупным орком, но рядом с великим вождем казался не более чем ребенком.
— Что делать с остальными рабами? — спросил подчиненный.
Кальмахарт остановился.
У задней стены Колизея оставалось стоять несколько рабов, ожидавших своей очереди. Их собрали, чтобы удовлетворить жажду крови Кальмахарта. Как и тем, кто был убит ранее, им суждено было встретиться с Кальмахартом на арене Колизея.
Их взгляды обратились к Кальмахарту. В глазах отчётливо читались страх и надежда.
— Моё волнение остыло.
— Значит…
— Отпустите их.
— Как прикажете.
Лица рабов просветлели. И в этот момент…
Кальмахарт бросил топор. Лезвие громадного оружия разорвало воздух и разрубило орков и гномов, стоявших в ряд. Колонна из орков, темных эльфов и людей буквально распалась пополам.
Это был настоящий фестиваль крови.
— Если они выживут, — добавил Кальмахарт и развернулся.
— … Ик!
Гном, стоявший в самом конце, с бледным лицом ощупывал свою голову, только что лишившуюся волос.
Глава 81 — Чужак (Часть 1).
Орки, вторгшиеся в горы Луклана, отступили. Большинство из них погибли или вернулись со страшными ранениями. Имя Крокты надолго запечатлелось в их головах. Теперь он явно стал врагом великого племени.
— Голито.
Перед Горитом стоял гном с длинной бородой. Это был Голито, лидер Алтаны.
Горит из Оркхейма, Джанару из Дежаме, Крокта и Тийо — все они собрались в Алтане. Обезоруженные гномы опустили головы, но вот Голито пронзительно смотрел на Горита.
— Горит, — нахмурился Голито, — Мне нечего сказать. Лучше сразу убейте меня.
— Ты сожалеешь о тех, кто погиб по твоей вине?
— Если бы я так сказал — это было бы ложью. Я ничуть об этом не жалею.
Орки и темные эльфы, стоявшие вокруг Голито, разразились проклятиями. Действия Голито привели к тому, что горы Луклана окрасились кровью. Однако Голито всё ещё пытался сохранить свою гордость.
— Как только граница будет открыта, гномы могут оказаться на грани исчезновения. Это наша судьба, а потому я просто попытался сделать для гномов всё, что мог.
— Из-за твоего беспокойства погибло много невинных эльфов и орков.
— Моего беспокойства? Ты что, ослеп? Да уже завтра нас всех ждет крах!
— Ты сильно преувеличиваешь!
— Нет! Это вы все недооцениваете серьезность ситуации! Независимо от того, что произойдет с границей, тот безумный вождь уже начал войну. Скоро все темные эльфы и непокорные орки станут его рабами. Возможно, со временем Оркхейм мог бы стать просто частью великого племени. Но как насчет нас!?
Затем Голито посмотрел на Джанару, вождя темных эльфов.
— То же самое касается и вас, глупцы!
— Заткнись.
— Не отворачивайся от неизбежного. Мир уже находится на пороге войны. Джанару, ты должен подумать об этом, если действительно переживаешь о Дежаме. Будь то сражение против своих же сородичей или продажа их великому вождю, только ты сможешь обеспечить будущее своего народа! Почему ты не понимаешь этого? — с одичалыми глазами продолжал отстаивать свою позицию Голито, — До тех пор, пока великое племя находится в состоянии войны, гномам будет грозить полное уничтожение! Этот мир сводится только к одному — к выживанию наиболее приспособленных! Всё, что я сделал, — это попытался дать своему народу шанс на выживание! И я никогда не пожалею о своем решении! Кто сможет обвинить меня в этом? Вы? Ну, давайте!
Голито замолчал и на площади водрузилась тишина. Никто не мог винить его в подобном выборе.
Но в этот момент… Кто-то ударил Голито.
— Кхек!
Этим кем-то был Тийо.
— Тупой ублюдок!
Голито приложил руку к горящей щеке и поднял голову. Его обидчиком был гном, которого он раньше не видел.
— А ты кто ещё?
— Меня зовут Тийо! И я — нормальный гном, который был капитаном гарнизона Квантеса, а потому не собираюсь терпеть подобную чушь!
— Квантеса?
— Правильно, точка, — ответил Тийо, после чего положил Генерала на плечо и закричал, — И я пересек границу с континентом вместе с Кроктой, точка!
От подобного заявления глаза Голито полезли на лоб, а стоявшие поодаль гномы зашептались.
— Но откуда я родом не имеет значения. Я просто хотел сказать тебе, что ты — тот, кто потерял трезвое гномье суждение. Ты — глупый гном!
— Что?
— Беспокойство, питаемое страхом, будет лишь разрастаться. Вот почему мы, гномы, всегда смотрим на вещи объективно. Но ты — глупый гном, который из-за страха потерял своё самообладание! Нет, ты просто обыкновенный болван! — объявил Тийо. Он был уверен в своих словах больше, чем когда-либо.
— Ч-чушь собачья!
— Подумай об этом как следует! Если, как ты сам говоришь, великий вождь превратился в безумца, то неужели ты считаешь, что это ваше перемирие будет длиться вечно!?
— Текущее выживание — куда важнее отдаленного будущего! Выживание — вот приоритет!
— Вот почему ты глупец, точка! Гномы, которые думают только о чем-то одном, — это гномы, который потеряли рассудок из-за страха!
Слова Тийо были направлены не только к Голито, но и к другим гномам, которые пытались избегать его напряженного взгляда.
— Очнись! Ты просто тешишь себя иллюзиями! Ты считаешь, что принял разумное решение, и становишься от этого уверенным в себе, но это всего лишь заблуждение! Бедный гном. Ты действительно бедный гном, точка.
— Если так, то что мне делать? Мы — гномы…! — с подергивающимися веками воскликнул Голито.
— Спроси у своей рассудительности! — закричал Тийо, — Спрашивай не меня, а свою голову и сердце!
— Я выбрал самый рациональный вариант!
— Ты пошел на поводу у страха, который разрушает твое сердце. Услышь ответ от своего разума, а не от страха!
А затем Тийо упомянул о самой сути магической инженерии.
— Я снова спрошу тебя, Голито! Ответь! Продажа своих старых друзей, превращение других рас в рабов и трусливое пожатие руки выжившему из ума орку, который ничего не знает, кроме войны? Это ваш ответ? — продолжал кричать Тийо, обращаясь ко всем гномам, — Противостояние злым делам до самого конца! Разве не в этом кроется причина того, почему мы следуем «ein guter Wille»?
— …!
Глаза Голито округлились. Этот гном кричал на древнем языке гномов, о котором больше никто не вспоминал. Все знали о его существовании, но попросту игнорировали старые истории.
— Ну что, Голито? Что говорит тебе твоё серое вещество?
Голито не мог даже рот открыть. Он знал это. Однако он боялся тотального краха, боялся смерти собственного народа. Он просто хотел остановить вымирание гномов, живущих в Алтане.
Голито опустил голову. Но затем кто-то заговорил от его имени.
— Ты — чужак, а потому можешь говорить что угодно.
Тийо повернул голову. Это была дочь Голито, Йона.
Тийо уставился на нее, но Йона не отвернулась. Взгляды двух гномов встретились.
Йона рассмеялась. Неожиданно рассмеялся и сам Тийо.
— Но несмотря на то, что ты чужак, в твоих словах может быть истина.
