— А что делают остальные британские волшебники? — поинтересовался Анрио.
— Дамблдор вновь созвал Орден Феникса, — ответил я. — И его прежние сторонники ответили на его зов.
— И сколько их, ответивших? — спросила Луна.
Я некоторое время боролся с непонятно откуда взявшимся желанием назвать точное число. Но, прежде, чем я смог справиться с собой, вмешалась Гермиона.
— Мы не требуем точного числа, — она отпила из хрустального фужера алую жидкость. Хм... вроде бы им еще рано пить вино? Ну, ладно. Не буду совать нос в чужой бокал, и понадеюсь, что это все-таки сок. — Хотя бы оценку по порядку величины?
— Больше двух десятков, ни меньше полусотни, — ответил я прежде, чем успел задуматься о том, что и эта информация, наверное, была лишней для подростков, пусть один из них и признан совершеннолетним.
— То есть, примерно столько же, сколько составлял Внутренний круг Темного лорда в прошлую войну, — отозвалась Гермиона. — А остальные?
— Какие "остальные"? — не понял я.
— Ну, все остальные, — повторила Гермиона. — Благонамеренные обыватели, благородные гриффиндорцы, сторонники демократии и равенства? Из почти двух сотен тысяч населения Магической Британии* должно набрать побольше сторонников, готовых выступить за все хорошее против всего плохого?
/*Прим. автора: в своих оценках я предпочитаю отталкиваться от явно названных цифр посетителей на финале ЧМ по квиддичу. Правда, это требует признать, что Хогвартс, возможно, и лучшая (Что же за ад тогда творится в остальных? Уинслоу с завистью нервно курит в сторонке!), но не единственная волшебная школа на Островах*/
— Боюсь, — произносить этого не хотелось, но врать — это был однозначно не вариант. Тем более — врать глупо, грубо, с почти стопроцентным шансом, что на этом вранье поймают, — что они в большинстве своем решили устраниться от конфликта.
— Тогда, — Анрио поднялся из-за стола, — я склонен последовать примеру большинства. В конце концов, у меня — каникулы. А значить... — он запнулся и взглянул на Луну, и та немедленно оправдала его ожидания.
— Грабь! — вскинула она руку к потолку.
— Бухай! — сделала очередной глоток Гермиона.
— Отдыхай! — завершил клич Анрио.
Подростки. И шуточки же у них. Ведь они шутят, правда?
Интерлюдия
Дамблдор отставил в сторону фарфоровую чашечку. Напиток в ней, обычный простецкий чай, заварку для которого можно было купить в любом маггловском магазине, резко контрастировал с хрупким изяществом сосуда. По мнению чистокровных снобов, из такой чашечки полагалось пить особенно дорогие сорта чая, выращенного непременно в Китае, вроде тех, для доставки которых в Англию были созданы знаменитые чайные клиперы. Но нет. Дамблдор пил самый простецкий "Эрл Грей", завариваемый, (О, какое поношение основ!) в пакетике! Тонкий контраст грубоватого напитка и изящного сосуда, а также ощущение некоей насмешки в сторону особо чистокровных — придавали чайному ритуалу совершенно особый вкус, недостижимый даже с самыми дорогими и труднодоступными чайными смесями.
— Значит, говоришь, отравили? — переспросил он у Римуса Люпина, пившего аналогичный чай, но из более простой чашки, предназначенной в директорском кабинете для посетителей. В конце концов, не доверять же рукам шаловливых школьников антикварный китайский фарфор периода Канси?
/*Прим. автора: Период Канси — эпоха правления Сюанье, маньчжурского императора из династии Цин, с 1661 по 1722 год. */
— Я... — Люпин запнулся. — Я не уверен: что из того, что я видел и ощущал, было на самом деле, а что — оказалось лишь искусной иллюзией.
— Согласен, — кивнул Дамблдор, призывая чайник, и опуская в чашечку новый пакетик. Вода в чайнике вскипела еще в полете, и бурлящий кипяток полился в чашечку. — Выжить, испытав все, что ты описываешь... Тем более — выжить, оставшись в своем уме...
— В последнем я уверен еще менее, — тяжело вздохнул Люпин. — Когда ощущение присутствия волка — стало постоянным... Но при этом волк готов подчиняться, а не рвется убивать... Возможно — это всего лишь...
— Галлюцинации, вызванные нестерпимым желанием избавиться от "пушистой проблемы"? — улыбнулся Дамблдор. — Могу тебя уверить: не галлюцинации. Детишки действительно расплели твое проклятье, что-то поменяли, и переплели по новому. Даже не думал, что подобное изящное решение вообще возможно. А вот "воспоминание" об отравлении... Скорее всего — это отголоски реально испытываемой тобой боли, которую сознание старается скрыть от самого себя. Когда душу буквально режут по живому... Хм... Даже если дети поделятся секретом исцеления... Не думаю, что многие согласятся принять его такой ценой.
— Возможно — некоторые и согласятся, — не согласился Люпин. — Но вот добиться, чтобы министерство признало за прошедшими... процедуру — новый статус...
— Нелегко, если вообще возможно, — кивнул Дамблдор, отпивая чай. — Но какой же интересный ход... Инверсия... По сути, проклятие осталось, но проклятием быть перестало... Хм... Ладно, об этом еще нужно будет подумать. А пока... Какое у тебя осталось общее впечатление?
— Впечатление... — задумчиво повторил слова директора Люпин. — Неоднозначные. Тем более, что отличить воспоминания от наваждений, — оборотень кивнул на стоящий на директорском столе Омут Памяти, — не смогли даже Вы, — Люпин вздохнул. — Но если считать воспоминания хотя бы отчасти истинными... Временами я ощущал себя одним из героев маггловского фильма про безумного ученого. Только безумцев было трое. И... я не уверен, что удастся втянуть их в войну против воскрешенного Темного лорда*. В сущности, Гарри даже не принял определенной позиции даже по вопросу о собственно воскрешении. Хотя лично был свидетелем.
/*Прим. автора: в фанфиках часто встречается утверждение, что Темным лордом называли Того-кого-нельзя-называть только Пожиратели Смерти... Но тогда придется признать первой Пожирательницей — Сивиллу Трелони*/
— О, это нас не должно беспокоить, — улыбнувшись, Дамблдор махнул рукой. — Том ни за что не откажется от попыток уничтожить "того, у кого хватит сил повергнуть Темного лорда". А значит — Гарри, — Дамблдор отметил в памяти, как Люпин почти незаметно вздрогнул, — будет втянут в войну практически неизбежно. Увы, от его собственных желаний это никак не зависит.
— Но тогда... — Люпин поднял взгляд от стола, — ...тогда зачем...
— Зачем я вообще отправлял тебя на Гриммо, 12? — произнес Дамблдор то, что Люпин так и не решился сформулировать.
— Да, — кивнул оборотень.
— Мне нужно было знать, как там дела у Гарри. Не нужна ли ему какая-либо помощь... Все-таки, конец прошлого учебного года выдался довольно-таки... бурный. Так что, хотя он и сумел перенести Защиту Крови на доставшийся ему в наследство Дом Блэков, но все-таки, было бы хорошо, если бы в этом гнезде Темных сил, кроме него и его девочек был бы кто-нибудь взрослый... Тот, кто сможет успокоить, ободрить, дать хороший совет.
— Боюсь, на эту роль я не подхожу, — вздохнул Люпин, покачав головой.
— Увы, да, — неохотно согласился с ним Дамблдор. — Надо будет продумать какие-то другие пути... Но все-таки, не хотелось бы, чтобы дети, пусть один из них и признан по совершенно формальной причине совершеннолетним, оставались совсем без присмотра...
Некоторое время соратники продолжали беседовать. А потом Дамблдор проводил Люпина, и принялся размышлять вслух.
— С одной стороны, — произнес он, проводя рукой по бороде, и наслаждаясь звоном колокольчиков, — Том, похоже, усиливается: ритуал, проведенный детишками, ни разу не светлый. Следы боли и агонии видны на душе Люпина, если знаешь: куда смотреть, и на что обращать внимания. Как минимум — клиническую смерть ребятки оборотню обеспечили, что, вообще-то, фокус нетривиальный! И взять информацию о такой черноте — им особенно неоткуда, кроме, разве что того, кто "проник во Тьму так глубоко, как никто другой". Но с другой, — Дамблдор приостановился в своем движении по кабинету, — с другой стороны, Том всегда действовал проще и грубее. Он ни за что не потерпел бы возле себя грязнокровку (именно потому, что сам был полукровкой). Ему бы даже в голову не пришло лечить оборотня. А если бы пришло... Том убил бы волка, или — сковал и подчинил его. А тут... две разделенные и враждебные друг другу части — аккуратно соединили, обеспечив им возможность достичь некоторого взаимопонимания и гармонии... Хм... — рука Дамблдлора снова потянулась к бороде, — Возможно — Гарри еще борется? И девочки его поддерживают? Хм... А Том — соблазняет темными, грязными знаниями, надеясь сломить его таким вот образом? Похоже. Очень похоже. Но чем завершится эта борьба? Надо подготовить варианты на любой случай... Но как же жаль... Ведь талантливый парнишка. И девочек подобрал... Жаль. Очень жаль... А это их "Грабь, бухай, отдыхай!"... Сколько в этом было шутки?
Глава 101. Отдых
Все-таки то, что мы провернули с Люпином — далось нам нелегко. И в смысле потраченных сил, и, что еще тяжелее — морально. Убивать знакомого человека, который, по сути, не сделал тебе ничего плохого, глядя ему в глаза... Нелегко это.
К счастью, у меня уже был вариант на тему "расслабиться и отдохнуть в полный рост". Посоветовавшись с девочками, и получив их согласие, я шагнул в варп. Ориентироваться самостоятельно тут было нелегко, но несколько маршрутов у меня уже был нахожены. Так что я скользил сквозь кошмары нереальности, аккуратно избегая встречи с исконными обитателями Эмпириев.
По странной улыбке фортуны, мир, в который я сейчас стремлюсь — тот же самый, в котором когда-то мы всей компанией боролись с разбоем на дорогах. Это потом уже Мастер показал нам не только дикую дичь, но и более цивилизованные места... Хотя таковыми их все равно можно назвать разве что с некоторым трудом.
Придерживая Гермиону за рукоять, я вытормаживаюсь в привычном тупичке. Местный... населенный пункт у нас — с трудом назвали бы даже "поселком". Здесь же это — если не "столица мира", что что-то похожее. Крупнейшее во всех окрестных странах отделение Гильдии Авантюристов как магнитов тянет сюда благородных, неблагородных, но богатых, и вообще всех, кому нужны услуги этих сухопутных корсаров.
Взмахнув левой рукой я проявляю на мантии сложный асимметричный узор. Так здесь одеваются колдуны. Местная школа магии — интересна. В чем-то она превосходит привычную мне латино-европейскую, в чем-то уступает ей... Но вот в боевке злому колдовству варпа — сильно уступает. Так что, проявив на одежде знаки, я обозначил себя именно как колдуна...
Дверь, как и большинство посетителей этого места, я открыл пинком. Трактирщик, устроившийся у стойки, оглянулся на очередного посетителя, и сделал вывод, что реагировать совершенно не обязательно. В чем я был с ним совершенно согласен.
Я отошел в угол и занял свое привычное место. Ну да, мы здесь уже далеко не в первый раз. И завсегдатаи заведения со мной хорошо знакомы. Так что желаемый отдых и расслабон наступят далеко не...
— Почему это проклятым колдунам позволено сидеть там, где отдыхают настоящие воины? — а, нет. Ошибся я. Развлечение уже само пришло. Что ж. При пожаре — воруй, убивай, люби гусей! И вот очередной гусь уже на подходе. — Меня тошнит от их присутствия!
Я оглянулся на горделивого парнишку в дорогой одежде, старательно ведущего себя так, как по его представлениям должны вести себя "настоящие воины". Те из посетителей таверны, которые действительно заслуживали этого звания (а таких, надо сказать, было большинство) — уже втихомолку хихикали. "Дураков не сеют и не жнут — сами родятся".
— Тошнит? — преувеличенно заботливо переспросил я. — Так иди — проблюйся! И постарайся запомнить: спиртное — оно не для детишек.
Я вопросительно взглянул на трактирщика. Тот усмехнулся, и пожал плечами:
— Он уже пришел сюда таким. Сам знаешь — я малолеткам спиртное не продаю.
Я знаю. Очень хорошо знаю. Так что купить вина в этом трактире — даже не пытаюсь. Впрочем, надо сказать, что папаша Эркюль принесенное с собой распивать не мешает.
— Да ты... — взвился блондинчик-аристо. — Да я... Сволочь безродная!
Вот так, слово за слово, хвостом по столу — и получил ежик по морде.
— Ух, аж полегчало! — откинулся я на массивном стуле, который было легко поднять и переставить куда нужно... Но, чтобы использовать здешнюю мебель как оружие — нужно быть Темным Магистром. Ну, или Халком.
Рукоять сабли у меня на поясе недовольно шевельнулась. Гермиона не одобряла подобных традиционно мужских развлечений — выпивку и мордобой, но признавала, что иногда оно необходимо.
— Позвольте... — подошедшая "молодая и наивная" подавальщица протерла кровь, стекающую у меня по лицу из рассеченной брови. Надо сказать, что, как и многое в этой таверне, подавальщица — не то, чем она казалась. И в магии жизни и магическом целительстве обладала заслуженным авторитетом и репутацией, подобающей ее возрасту. А внешность "молоденькой девочки" ей обеспечивали те самые знания и умения в магии жизни". Услуги целительницы, равно как и прочие издержки активного образа жизни, оплачивал проигравший: тот, кто не смог подняться. Да, случалось и мне бывать в таком положении. Так что на поясе, в кошельке, висевшем рядом с Гермионой, была четко определенная сумма на такой случай, наличие которой проверяли при входе.
— Ты... — в трактир ворвалось новое действующее лицо. — Ты хоть знаешь кто это? Ты знаешь, что с тобой сделают?! Это... — мужчина в легкой кольчуге и сюрко с гербом какой-то благородной семьи начал было перечислять титулы павшего бойца.
Слушать его мне было лень, поэтому я молча посмотрел на трактирщика. Тот поднялся из-за стойки, и зал таверны накрыло духовное давление. "Добрый папаша Эркюль", хоть и забросил дорогу приключений (но отнюдь не потому, что ему прострелили колено), однако все еще способен набить морду венгерской хвостороге голыми руками, и скрутить половину аврората, даже не заметив сопротивления. Так что охранник "молодого господина" посерел и отшатнулся.
— Выход — там! — пробасил трактирщик. — А здесь — отдыхают и развлекаются бойцы, способные размахивать кулаками, а не только длинным списком благородных предков!
Поверженный боец, немного оклемавшись, видимо принял сказанное на свой счет. И, с некоторым трудом, но все-таки поднявшись, двинулся к выходу.
— А ты-то куда? — удивился трактирщик. — Нет, если тебе надо выйти — никто не держит. Но сказанное мной — к тебе никак не относится. Да и подлечиться тебе не мешает.
— Но... — пробормотал парнишка. — Я же...
— Проиграл? — усмехнулся папаша Эркюль. — Не страшно. Это — жизнь. Кто-то — побеждает, кто-то — проигрывает. Главное — оставаться человеком. А не превращаться в придаток к титулу. Думаешь, Черный Анри, с которым ты так неосмотрительно повздорил, здесь на полу не валялся? Зря ты так думаешь.
— "Всегда найдется сила посильней!" — напел я, вызвав одобрительный кивок папаши Эркюля.
— Хей! — трактирная дверь распахнулась, пропуская высокого и мощного аристократа в черном табарде поверх посеребреного доспеха. — Говорят, мой младший тут у вас буянит?
