Съедает любопытство — как там Кейт?..
И тут же ощущаю эхо её эмоций. Трусит, осторожничает, но старательно размалывает эти чувства, беспощадно давит, игнорируя всё ближе подступающую панику. Несколько секунд, и дрожание эмоций сменяется сосредоточенностью с яркими вкраплениями интереса.
Умничка моя рыжая, всё же нашла выход: ломает кривые психологические барьеры старательно и по всем фронтам. Со всем тщанием и упорством, свойственным её крови и расе. Жёстко и не щадя себя — в полном соответствии с заветами Ильича — работа, работа и ещё раз работа.
Убедившись, что эмоции кицунэ устаканились и дискомфорта девушка не ощущает, вынырнул из состояния "Большого Уха" в реальность.
Вовремя, однако.
Не успел ещё сфокусировать зрение, как мелко завибрировал конаг. Несколько секунд ушло, чтобы нацепить на ухо кафф переговорного модуля, и в голову ворвался жизнерадостный голос искина:
— Думал, никогда уже вас не услышу, администратор Кайна, — весело бухнуло вибрирующими децибелами в чувствительную ушную раковину голосом Теодара, искина-координатора Объекта 261.
— Потише, зараз-з-за бесчувственная, — прошипел я, пытаясь выковырнуть из уха затерявшийся там комок разорванного речью Феди воздуха. — Оглохну же.
— Исправимся, — бодро отрапортовал Федя. И в самом деле, следующее входящее сообщение было гораздо тише и уже не царапало мозг на обертонах. — Пеленг на передатчик взял, координаты предварительно обработаны, сравнение с имеющейся в распоряжении картой указывает, что вы находитесь рядом с научно-исследовательским комплексом Объект 704 "Аллана". Детектор активен?
Я включил девайс. В толще прозрачного бруска мелькнуло голубоватое сияние, и — всё.
— Да. Только что-то непонятно, работает ли он. Никаких вспомогательных маркеров, насечек, разметок и прочего.
— Так и должно быть. К сожалению, плотность сигнала недостаточна для оптического контакта, так что вам придётся немного побыть моим удалённым манипулятором.
— Фигня вопрос, что делать-то, только скажи?
— Радиус действия сканирующего луча составляет неполную лигу, ширина очень ограничена. От вас требуется выставить детектор на вытянутых руках перед собой и смотреть в него, очень медленно поворачиваясь вокруг оси. Как только аппаратура засечёт сигнатуры, характерные для точек контакта, алгоритм поиска визуально выделит искомый объект.
— Принято.
Вот зачем вытягивать руки-то? Мышцы же затекают очень быстро, а вот если держать устройство перед лицом, на манер видоискателя фотоаппарата, то совсем другой коленкор выходит.
Между делом, пока неторопливо шло сканирование территории, я общался с Теодаром.
— Рассказывай давай, что нового произошло, пока меня не было?
— Новые гости не появлялись. Удалось полностью развернуть все системы медицинско-оздоровительного комплекса и приступить к синтезу недостающих медикаментов и препаратов. Параллельно решаю вопрос с доступом на склад техники, предварительная оценка перебора вариантов на перехват управляющих функций охранно-консервационных систем хранилища составляет двадцать три процента от расчётной.
— Во взломщики подался?
— Зря пытаетесь укорить, администратор Кайна. Системы хранилища изолированы, но перевести их на обслуживание искином не успели — примитивы тупы и исполнительны, и никакие директивы, заданные создателями, не склонят их к сотрудничеству, если это не сформулировано чётко и ясно в изначальной программе.
— Раз они примитивы, то, как мне кажется, они для тебя на один плевок, разве нет?
— Вы мне льстите, администратор Кайна. Всё же мои возможности сильно ограничены, а вычислительные массивы, вынесенные за пределы основного купола, увы, за прошедшее время без должного обслуживания не подлежат восстановлению. Ну и, само собой, защиту на блокировку модуля доступа после определённого количества неудачных подборов никто не отменял.
Изменений в видоискателе не наблюдалось, так что я продолжил трёп.
— Слушай, Федя, у меня вопрос такой возник. Помнишь, когда ты меня гонял через процедуру авторизации, то упоминал о деградации?
— Да, эти данные внесены в логи.
— А не знаешь... Вот, к примеру, у меня есть на примете кицунэ, которые, с точки зрения кицурэ, есть деградировавшие Старшие. Можно это исправить? Подтянуть, так сказать, планку до кицурского уровня?
Теодар крепко задумался. Казалось, что сквозь тишину эфира можно прекрасно расслышать, как бегают искорки по его виртуальным нейронам, ну или чем он там думает?
— К сожалению, в моей памяти таких сведений нет, администратор Кайна. Но логика, опирающаяся на знание биологии кицурэ, подсказывает, что при наличии общих детей в таком союзе уже первая генерация будет близка по своим наследственным характеристикам к Старшим.
— Печально...
— С другой стороны, это суждение может быть ложным или некорректным, в зависимости от множества факторов. Медкомплекс развёрнут, и на его базе я вполне могу провести анализ и расчёты наследственности при наличии биологических образцов.
О как. Ну-ка, ну-ка?
— Какие образцы нужны?
— Кровь и клетки кожи. И, само собой, полное сканирование объекта.
— То есть — разбирать по запчастям пациента тебе не надо?
Федя аж задохнулся от возмущения:
— Госпожа Кайна, ну имейте совесть! Я что, похож на искина Храма Вивисекции и Экзобиологии? Мне достаточно полного сканирования, в нём будет отображено абсолютно всё, необходимое для анализа. Больно мне надо ковыряться в чьих-то внутренностях и продуктах жизнедеятельности, когда всё можно получить гораздо более безопасным для жизни объекта образом.
— Ладно, не кипиши, — буркнул я, прикидывая, сколько же ещё придётся крутиться. — Просто имей в виду, что, как появится возможность, я к тебе наведаюсь в компании очаровательной кицунэ.
— Намёк понял, буду ждать. Администратор Кайна, разрешите сделать запрос?
— М?
— Прошу предоставить доступ к останкам ремонтных дроидов с целью попытаться собрать из них хоть какие-то внешние манипуляторы.
— А нафига они тебе?
— Честно? Хочу разведать территорию комплекса на наличие потенциально опасных мест, провести ревизию вычислительных мощностей, размещённых вне основного купола, на предмет уцелевших модулей, а так же попробовать реализовать пару задумок, подсмотренных у вашего дрода-спутника.
— Подвижную платформу хочешь себе замутить?
— Не совсем уверен, что корректно понял значение слова "замутить", но анализ смысловой интонации досказывает с вероятностью свыше семидесяти пяти процентов, что имелся в виду синоним слову "смастерить". Я прав?
— В точку.
— Да, вы правы. Вокруг мир, огромный и живой, а я заперт в скорлупе купола, — и столько неподдельной тоски в его голосе, что аж самому поплохело.
— Не вопрос, делай что хочешь, если это не скажется на функционировании комплекса. Кстати, ты в устройстве моего Чука разобрался?
— Так точно, — более чем радостно отозвался Теодар. — Всё рассмотрено, проанализировано и разложено по соответствующим директориям. Если в наличии будут промышленно-производственные мощности, смогу запустить сверхмалый конвейер по производству аналогичных образцов.
— А как с его мозгами быть?
— О, госпожа Кайна, верный вопрос. Голем с акустическим идентификатором "Чук" обладает гибридным биокибернетическим носителем интеллекта, выполненным по довольно примитивным, но от того не менее понятным технологиям.
— А покороче?
— А покороче — повторить базовую сборку носителя я не смогу, пока не получу доступа к базам данных того завода, где он собирался и где выращивались его компоненты. Но могу заменить "мозг" Чука репликантами с моего основного купола — так даже интереснее получится.
Фигассе Федя размахнулся!
— Друг мой, относительно материальный, ты бы обороты пока поубавил. Армию дроидов мы построить ещё успеем, но, думаю, важнее всё же сначала попасть в хранилище техники. Процесс никак ускорить нельзя?
— Увы, администратор Кайна, соотношение затрат моих вычислительных мощностей и отсечения запросов системой безопасности хранилища никоим образом не взаимосвязаны.
— Тогда ладно, — буркнул я, пытаясь понять — это солнце бликует на экране или же пора Федю оповещать? — Теодар, а скажи ты мне, как узнать, что я не блики всякие вижу на поверхности детектора, а то, что нужно именно нам?
— Блик? Поверхность устройства изначально создана из материала, подавляющего отражение света. Значит, вы нашли контактную точку. Поздравляю!
И в самом деле — сделал пару шагов в сторону, чуть довернул корпус — а подрагивающее яркое пятно так и продолжало мелькать в зеленом ковре невысокой, густой травы. Навскидку — метров триста до него, плюс-минус двадцать. Нормалды.
— Федя, а с ловушками над тобой не разбирался?
— После вашего ухода мне удалось перенастроить часть оборудования комплекса для мониторинга внешней среды. Ловушки нашёл, но, видимо, они были запитаны от источника Силы, генерируемого в комплексе, и после разрушения Стабилизатора они значительно ослабли.
— Насколько — значительно?
— Потеряли, по предварительным расчетам, от девяноста двух до девяносто двух с половиной процентов мощности. На практике проверить пока не имею возможности.
— Федя, ты там поаккуратнее будь, когда соберёшь себе мобильную платформу. Эта хреновина, что охраняет подступы к тебе, крайне опасна и в доступных мне спектрах зрения просто не видна. Да и у меня нет уверенности, что она статична.
— Наблюдения показали, что объекты над комплексом не двигаются. Так что можете быть спокойны, администратор Кайна.
— Оке, — я убрал детектор в карман и, подхватив набор самопальных приблуд для обнаружения аномалий — ёптыть, ну реально доморощенный сталкер в Зоне! — потихоньку двинулся к цели.
Шаг — бросок вперёд метров на двадцать камушка, глины, вымазанной в крови, и ранеток. Тишина. Десять шагов вперёд и повторить. И так раз за разом, каждые десять шагов, в состоянии, близком к ускорению, в полной готовности мгновенно отпрыгнуть, упасть или бежать, с едва-едва успевающей заживать ладонью.
Короткий путь в три с небольшим сотни метров занял у меня почти два часа. Два часа в состоянии перманентного ускорения и полной боевой готовности. Два часа постоянного напряжения всех органов чувств.
И лишь выбравшись на идеально круглый пятачок, отмеченный детектором, я понял, насколько голоден и устал.
— Федя, я на месте. Пять минут перерыв.
— Принял, — отрапортовал искин, всё это время внимательно слушавший моё пыхтение и пытавшийся мониторить состояние моего здоровья на основе акустической информации.
Скинув рюкзак, я осмотрелся. Реально — идеально круглая площадка, покрытая низкорослой растительностью. Какие-то полевые цветочки, трава — короткая, с широкими и плотными листьями, и ни малейшего следа насекомых.
Тщательно прожёвывая жёсткие куски копчёного мяса и запивая тоником из фляги, чувствуя, как организм буквально на атомы разбирает поступающую пищу, стараясь восполнить энергозатраты, я прислушивался к окружающему миру в целом и к Кейт в частности.
Под ногами тишина, спокойствие, и никаких ощущаемых пустот или источников энергии. Недалеко от гор кружатся гиганты, их эмоции непонятны и чужды моему разуму, а бег их ленив и размерен. Спокойствие и тишина царят над долиной, нарушаемые лишь иногда песнями небесных левиафанов — на самой границе слуха.
Моя желтоглазая прелесть сосредоточена на работе, любопытство, старание, интерес — и на этом ровном приятном фоне диссонансом — беспокойство. Стараюсь передать успокоение, мыслеобраз — нежное перебирание волос за ушком, ласковый поцелуй между лопаток — от родинки к родинке, и вверх — вдоль позвоночника. И фон выравнивается, расцветает теплом и обожанием. Уверен — смог бы на неё сейчас взглянуть — увидел бы улыбку, широкую, открытую, и загадочный, манящий блеск в глубине янтарных глаз.
На душе сразу полегчало, даже голод и усталость отступили, притупились, захлебнулись волной приподнятого настроения.
Расправившись с последним куском мяса, я поднялся на ноги.
— Федя, я всё.
— Прекрасно. Если позволите, я воспользуюсь модуляторами конага — проще подать идентификационный код, чем вручную работать лопатой. Тем более неизвестно, насколько глубоко ушла в почву приёмная площадка.
— Заботливый ты, Федя. Благодарю.
— Да не за что, — искин явно усмехнулся. — Рекомендую максимально тщательно прикрыть ушные раковины — модуляция сигнала может вызвать сильные негативные ощущения.
— Конаг снимать?
— Не рекомендуется. Он использует тело носителя как природный усилитель.
Повозившись с мышцами, я всё же сумел максимально плотно прижать пушистые локаторы к голове и сверху придавить их для надёжности ладонями.
— Федя, давай!
И Федя дал.
Низкочастотный сигнал, казалось, неистово свербел в каждом нерве организма, в каждой косточке, заставлял ощутимо дрожать и головной, и спинной мозг, отдавался оглушающей болью в зубах. Периодически модуляция уходила далеко в инфразвук, и от незримых волн начинали дёргаться внутренние органы. Сознание плыло и отказывалось контролировать организм, и только благодаря практически безотходной пищеварительной системе кицурэ не оконфузился прямо в портки.
Разум, корёжимый ударными волнами звука, всё же не удержался, дал слабину, роняя меня на колени. Слёзы, сопли, слюни в три ручья...
И всё закончилось.
Задыхаясь, я дополз до рюкзака, дрожащими, негнущимися пальцами с трудом отстегнул фляжку и плеснул тоника на лицо. Прохладная жидкость, богатая щекотными пузырьками, отрезвила, вернула критичность мышлению.
— Ну и сука же ты, Федя...
— А я что? Я ничего. Я вообще не при делах.
Ну-ну.
Расстегнув пояс, стащил штаны, изучая диспозицию. Слава богам, всё же не обделался. Но по ощущениям — был на самой грани.
Кое-как умывшись тоником, более-менее привёл себя в порядок.
— Предупреждать надо, что от твоих модуляций можно преждевременно и не по своей воле не только совершить акт дефекации в непредназначенных для этого условиях, но и вообще отбросить хвосты.
— Как интересно... — вполне серьёзно протянул искин и на некоторое время затих.
Пораскинув мозгами, я решил, от греха подальше, отойти чуть в сторону от пятачка. Мало ли...
— Я проанализировал реакцию вашего организма на частоту модуляции. Признаю, моя ошибка, не учёл тот факт, что вы ещё не завершили восхождение по Ступеням. Больше не повторится.
— Честное пионерское?
— Честное искусственно-интеллектское, — передразнил Теодар. Язвит, зараза. Пытается прикрыть беспокойство ёрничаньем, только не очень-то ему это удаётся.
— А если бы у меня организм не выдержал и я бы того, в смысле, в Колесо ушла?
— Пф-ф-ф! Кицурэ убить не так-то просто. Скажу даже больше — чтобы убить только начавшего Восхождение — нужно очень и очень постараться, а прошедшего несколько Ступеней — и вообще задача архисложная.
— Ладно, извинения приняты. Только в следующий раз, если решишь снова с модуляциями поиграться, дай мне сначала раздеться. Знаешь, нет никакого желания столь плотно ознакамливаться с содержимым своего кишечника, внезапно оказавшимся снаружи тела. Да и мордой ковырять землю тоже не весело. Так что я ещё и лечь успеть должна.
