"А ведь все могло закончиться прямо там", —
подумал он и его еще раз крупно тряхнуло.
Стоило ему скрыться из виду стражи, как он прибавил скорости. Следовало торопиться. Дом Байсуна Гарма вот-вот заполыхает, могут и погоню снарядить. К этому моменту лучше быть на территории завода.
К счастью он успел добраться до завода прежде чем его настигла гипотетическая погоня. Охранники так же поинтересовались его
возвращением в одиночестве, на что он дал тот же ответ, что и стражникам на городских воротах. Прокатило. Куманова впустили внутрь без проверки. Да и чего страже проверять?
— Разбирай угощение! — крикнул Олег, как только въехал.
Рабы, занятые на лепке кирпичей отвлеклись от работы и поспешили к нему. Олег стал раздавать
съестные припасы.
Увидев Одяка, Куманов поманил его к себе и когда тот приблизился, шепнул:
— Начинаем, прямо сейчас! В возу оружие... Давай сюда, тут за бортом лук лежит и стрелы.
Одяк немало удивился, аж глаза на лоб полезли, но быстро пришел в себя и радостно осклабился. Забравшись на повозку с помощью Олега, он
нащупал лук и в следующий момент в охрану
полетели стрелы.
Мастерство не пропьешь, да и дистанции были
совершенно плевыми. Кроме того на охране в лучшем случае была лишь кожаная броня, прямо
сказать паршивого качества, так что стрелы ее пробивали словно не замечая.
— Бей гадов! — крикнул Олег и уже вместо еды
бросил сабли Ставру и Ушаку.
Рабы в ужасе отпрянули назад.
Немногочисленная охрана и надсмотрщики были быстро перебиты.
И тут из воза Олег выволок Байсура Гарма. Это и вовсе всех повергло в шок.
-Я вижу, все знают кто это такой.
Рабы молчали.
— Молчание — знак согласия.
Бывший хозяин все еще находился под сильным кайфом и смотрел на своих рабов мутным взглядом, а потом Олег просто прикончил его, перехватив горло его же кинжалом.
Байсун Гарм кулем упал в пыль.
— Ты хоть понимаешь, что теперь с нами сделают?! — заорал кто-то из толпы.
— Знаю. Нас всех ждет очень медленная и мучительная смерть, это если конечно мы позволим себя поймать и казнить.
Согласно обычаю всех рабов, что подняли на своего хозяина руку казнят с особой жестокостью. Причем не только тех, кто именно поднял руку, но и всех кто находился рядом и не воспрепятствовал этому. Посему, все кто сейчас находился на
кирпичном заводе, считались соучастниками убийства своего хозяина.
Олег не оставил им выбора, кроме как взять в руки оружие и сражаться за свою жизнь и свободу.
В толпе раздалось два полустона-полувскрика. Это Ставр и Ушак порешили стукачей, коих вычислил Куманов на пару с Одяком за прошедшее время.
— Надеюсь ты знаешь что делаешь, а не просто так все затеял? — спросил один из бывших рабов по имени Зыряй.
-Знаю.
— Тогда веди. Чего уж теперь...
Остальное оружие разлетелась по рукам бывших рабов.
— Всадники! — вскрикнул какой-то парень,
взобравшийся на стену.
— Вы, — указал Олег на группу половцев больше всего походивших на этих узбеко-татар. — Быстро переоденьтесь в одежу охраны!
Те понятливо кивнули и быстро облачились в кожанки, после чего взлетели на стены.
— Эй! Приеждал сюда раб Олег, тот что лекарь!
Куманов кивнул и половец, ответил:
— Да. Только что приехал.
— Он нам нужен!
— Зачем?
— Сгорел дом уважаемого Байсуна Гарма и его нужно допросить!
Олег снова кивнул и послал парочку человек открыть ворота.
-Хорошо, заезжайте...
Всадники стали въезжать внутрь, но тут командир отряда что-то заподозрил и потянулся за саблей, хотя двор быстренько прибрали, но что-то похоже сделали недостаточно хорошо.
— Бей!!! — скомандовал Олег и во всадников со всех сторон полетели стрелы.
Никто из дюжины всадников не ушел, их всех нашпиговали стрелами. Даже тех троих, что не
успели въехать и смогли развернуть коней, переходя с места в галоп.
— И что теперь? — спросил Зыряй. — После такого, мы точно далеко не уйдем.
— Верно. Уйти такой малой группой вообще нет никаких шансов. Погоня достанет. А если отобьемся от погони, то там на севере, куда пойдем целая армия этих нехристей. Но мы и не станем
никуда убегать. А как раз даже наоборот... В общем держитесь меня и не пропадете.
"По крайней мере я на это надеюсь..." — подумал Олеги сказал:
— А теперь слушайте, что нам нужно сделать, чтобы обрести свободу...
4
В вечерних сумерках к городу подходил очередной караван с рабами. В окружении десятка всадников понуро двигалось около сорока невольников, связанных между собой веревкой. Позади ехала повозка с припасами. Обычная картина.
— Вы едва успели, — сказал десятник стражи. -Еще немного и мы бы закрыли ворота.
— Мы торопились... А это что происходит? -указал глава рабского каравана на полусотню готовящуюся к выезду.
— Да странные дела произошли. Сгорел дом уважаемого Байсуна Гарма, при этом незадолго до этого из его дома выехал один раб... За ним
послали дюжину всадников, но они так и не вернулись. При этом от них не было даже гонца, чтобы прояснил, что же случилось и куда они двинулись. Вот и посылаем еще отряд, чтобы разобраться.
— В ночь?!
-А что делать?!
-Ну да, служба есть служба.
-Верно сказано.
Караван рабов тем временем втянулся в город. Даже повозка.
— Бей!!! — скомандовал глава каравана и выхватив саблю, рубанул десятника воротной стражи, а потом понесся на готовящийся к выезду отряд.
За ним ринулись остальные, смяв остальную стражу у ворот и врубившись в во все еще
спешенный отряд.
Засвистели стрелы выбивая шустрых воинов, что либо попытались сбежать и поднять тревогу, либо наоборот вскочили в седло и выхватили саблю, чтобы дать бой.
-В казарму!
В казарме обнаружился всего десяток воинов и их тоже всех быстро порешили.
Бывшие рабы быстро облачались в трофейные доспехи и вооружались.
Вот и все, по своей сути в городе не осталось организованной военной силы. Еще были воины в башнях и на стенах, но они уже в принципе не могли ничего поделать, так как это были или старики, либо совсем юнцы.
— Давай сейчас к горшечникам, а потом к
продавцам масел и нефти, если таковые есть, -напомнил Куманов Одяку, что правил повозкой.
Тот кивнул и подстегнул лошадей.
Редких прохожих, не понимающих, что собственно происходит, рубили на месте без всякой жалости.
А вот и мастерская горшечника.
Ворваться к нему в дом не составило труда, тот
даже пикнуть не успел, как его тоже зарубили.
— Тащи горшки в повозку!
На замесе глины, да и на производстве собственно посуды тоже, работали рабы и их освободили.
-Вы с нами?!
-Да!
— Тогда помогайте! Нужны вот такие небольшие.
Горшки объемом максимум с литр были быстро перетасканы, запрягли повозку горшечника, на которой возили глину и развозили товар, и ее так же заполнили готовой продукцией.
— Теперь надо все заполнить маслом и нефтью!
И с этим тоже не возникло проблем. Горшки обзавелись тряпичными фитилями, их закупорили
— Повязали белые повязки! — скомандовал Олег. —
Все кто без них-враг! Бейте! Жгите!! Вперед!!!
Озлобленные люди, накачанные адреналином от происходящего, принялись жестоко мстить своим поработителям. Они тройками врывались во дворы и дома и рубили всех кто под руку попадется, попутно освобождая рабов, что вливались в их компанию.
Дворы в которых возникало ожесточенное
сопротивление, закидывались горшками с маслом, естественно с зажженными фитилями.
Опьяненные кровью бывшие рабы утоляли жажду мести пуская под нож всех кто попадется им на глаза. Да, были потери, но они быстро восполнялись за счет освобожденных рабов, которых в городе хватало. Они словно заражались вирусом безумия и кидались на своих хозяев.
Жители Акраба были просто не готовы к подобному развитию событий. Им даже в голову не могло прийти, что такое вообще возможно, а потому не смогли организовать достойного сопротивления. К тому же они мыслили шаблонами того времени. А в чем заключался образ мышления? В том, что раз в городе вражеские солдаты, то значит их много и потому
всякое сопротивление бесполезно, лучше отсидеться дома. Вот и творила полусотни бывших рабов что хотела, где хотела и как хотела, пока горожане сидели в своих домах в надежде, что все обойдется и их не тронут.
Любые очаги противодействия, что все время от времени возникали, тут же подавлялись огнем.
Вскоре город запылал.
Бывшие рабы, число которых немного увеличилось даже с учетом неизбежных потери, радостно орали глядя на это зрелище.
Ну а дальше Куманов начал расширять поле деятельности. Гонцы полетели во все стороны, сообщая всем о начале восстания.
Осознавая, что поднять на восстание забитых людей сложно, особенно тех, кто являлись рабами
уже во втором, а то и в третьем поколении, их всячески провоцировали и пугали возмездием карательных отрядов, что тут рано и ли поздно появятся, дескать покарают даже тех, кто не был причастен. По крайней мере жинку твою точно отымеют всем скопом во все щели, как и дочек. А то может и сыночков...
Это действовало.
— Куда же мы тогда пойдем?! — спрашивали агитаторов.
— Сначала соберем войско и отомстим за наши унижения! Хозяин трахал твою жену и дочку? Так трахни его дочерей и жену! А потом пойдем домой на север!
— Кто же нас там ждет? — спрашивали совсем уж слабые духом.
— Нас ждут в Вороньем княжестве, где все будут свободными и на твоих родных точно никто не посмеет покуситься!
Так или иначе людей раскачивали и коктейль из жажды мести за свои унижения и надежды на лучшую долю заставлял их схватить дубину, вилы и вообще, что так или иначе может послужить в качестве оружия вливаться в войско восставших.
5
Следующей целью Олега Куманова стал такой же городок, что и Акраб, захваченный по той же схеме. Только его жечь не торопились. Его следовало хорошенько пограбить, требовалось
продовольствие и конечно же оружие с доспехами. Ну и надо бывшим рабам дать покуражиться, почувствовать свою силу.
После взятия второго города войско стало увеличиваться гораздо быстрее. Но тут логика простая, раз восставшими взято два города, то значит они реально сильны и значит к ним можно присоединиться. Ведь слабые всегда тянутся к
сильному, а толпа, стадный инстинкт который возникает в такой куче людей сплоченных одной целью, даже слабака делает зверем.
Конечно, подавляющее большинство восставших обычные землепашцы абсолютно ничего не смыслящих в сражении, но во-первых, их становилось все больше и больше, а во-вторых, им просто некому было противостоять. А все потому,
что хан Батый выгреб все возможные воинские ресурсы для похода на север. Остались только практически немощные старики, да ничего не умеющие юнцы. Так что качество бойцов противоборствующих сторон, не так уж сильно разнилось, при этом восставшие давили числом и лютой ненавистью, что с лихвой компенсировало недостаток воинского умения.
Следующие городки брались настоящим штурмом, с лестницами, потери были большими, но шансов у обороняющихся просто не было. Их банально давили числом. Как правило городки брались сходу первым же массированным штурмом. А потом шло разграбление и насилие.
Чтобы не сбавлять темп и не задерживаться в одном месте, работала специальная команда, что
начинала массированны поджоги города утром следующего дня, после штурма. И тут хочешь не хочешь, а надо выбираться из объятого пламенем города и двигаться дальше, к следующей цели.
Слухи о масштабном восстании летели во все стороны и то тут, то там вспыхивали собственные бунты рабов. Где-то они были успешными, где-то -нет, в среднем лишь один мятеж из десяти получал
хоть какое-то продолжение и разрастался до движения, но так или иначе почти все пространство между Каспийским и Аральским морем запылало.
Конечно, тут не обошлось без агентов Куманова. Олег отсылал гонцов в основном из стариков и увечных, что не смогут достойно биться, работать языком подбивая рабов на бунт и советуя, как это
лучше сделать. А именно в определенный день, всем устроить пожары в домах своих хозяев. Достаточно трех-четырех пожаров в городе, и слухе о бунте, что сами жители городов разнесут как ветер, как и те рабы что не знали ни о каком бунте примкнут к нему, тоже как минимум устроив пожар. Этим озлобленным людям, даже в конец забитым, требовался лишь толчок, пример, чтобы
давно переполненная чаша терпения опрокинулась и они взорвались неистовой яростью, обрушивая ее
на своих хозяев.
Но даже неудачные мятежи играли на руку Олегу Куманову так как заставляли отвлекать силы на их подавление.
Первой по-настоящему серьезной целью для восставших стал Ургенч, что чуть южнее
Аральского моря на одном из притоков реки Амударья.
Противник смог сосредоточить у этого крупного города почти пять тысяч всадников, стянув их откуда только можно, что называется с бору по сосенке. Это была серьезная сила для бывших рабов, коих к этому моменту насчитывалось всего шесть тысяч бойцов и только одна тысяча хоть
что-то реально умела.
Но благодаря разведчикам и беглым рабам Олег об этом прекрасно знал. Кроме того это было логично и легко просчитывалось, а потому Куманов активно готовился к противостоянию.
Олег сразу начал искать хороших плотников, которые на каждой стоянке активно работали топорами. Кроме того из каждого захваченного
города, да и вообщей всякой местности выгребалось все горючее, будь то масло, жир или нефть. Ну и естественно сосуды. Так что за армией восставших вскоре катился массивный хвост обоза...
И вот когда две армии сошлись работа плотников была закончена.
— Метка пять, груз десять! — прозвучал странный
для большинства приказ, что продублировался разноцветными черными и красными флажками.
-Бей!!!
Раздалось двенадцать резких щелчков и в небо по широкой дуге, оставляя за собой едва видимою дымную ниточку, полетело сто двадцать горшков примерно литрового объема. И горшки эти разлетались широким веером как по ширине, так и
по глубине фронта.
Стоящих почти в полукилометре вражеских всадников накрыло весьма кучно и среди них стали вспыхивать огненные всполохи. Заржали испуганные лошади, закричали обожженные люди.
Да, это сработали простейшие баллисты.
Расчеты активно работали, приводя их в боевое
положение.
-Метка пять, груз двадцать!
Вражеские всадники перешли в атаку.
Стали подниматься флажки готовности. Вот пятый флажок, шестой, седьмой... двенадцатый.
-Бей!!!
На этот раз в небо взмыло уже двести сорок горшков, максимально возможная загрузка. И вот когда вражеские всадники преодолели половину
дистанции их снова накрыло огненными снарядами. Внеся в ряды сумятицу. Кони вставали на дыбы, сбрасывая седоков.
Следом густо полетели стрелы.
— Держать строй! — орал на бывших рабов Олег. Восставшие держали частокол копий.
