— ...
Ничего не ответив, притягиваю свои клинки, соединяя их в один двухлезвийный меч. Для этого требовалось соединить клинки нужным образом, но теперь у меня в руках было чуть-чуть более длинное оружие за счет увеличения длины рукоятки. Выдохнув, сосредотачиваюсь на ощущениях чакры, стараясь держать её в себе, не позволяя проклятому мечу жрать её слишком быстро.
Сделав шаг навстречу, мы одновременно использовали шуншин, резко ускорившись. Наши клинки столкнулись, выбивая искру, а после начался танец двух смертельно опасных хищников. Заиграла музыка битвы, а скорость, с которой мы передвигались, была за гранью человеческого восприятия.
Удары противника были крайне болезнены и сильны, блокировать их было крайне не выгодно для меня. И дело тут было не только в огромной силе самого Кисаме, но и в его мече, что, чем ближе находился, тем сильнее тянул из меня чакру. И это была не единственная особеность Самехады, при нужде и большом количестве чакры, меч мог самостоятельно парировать удар, изменяться в форме, размерах, увеличивать длину чешуи и удлинять рукоятку до полноценного кнута, покрытого шипами. Противостоять подобным фокусам противника у меня получалось только благодаря своим глазам.
Всё это я увидел, а местами и прочувствовал на собственной шкуре. Превосходсто его меча над моим было слишком большим. Однако, если враг превосходил меня в силе, я превосходил его в скорости и мог без проблем уклоняться от большинства его ударов, парируя атаки и вынуждая защищаться. Только благодаря своей скорости моё сердце всё еще стучалось в груди. Вот только опыта в обращении со своим необычным мечом у него было гораздо больше, что частично компенсировали мои глаза, позволявшие мне видеть все его хитрые приёмы и неожиданные атаки заранее.
Я буквально ощущал его удовольствие от происходящего, я и сам начинал чувствовать нечто подобное. Особенно когда уклонялся в очередной раз от поменявшей свою форму Самехады, перестав думать как использовать ниндзюцу и сосредоточившись только на стили боя на мечах, отвлекаясь только на сдерживание постоянно вытягиваемой чакры. Это было захватывающее чувство боя. В схватке на мечах мы не позволяли сопернику использовать печати и техники ниндзюцу, соревнуясь только в кендзюцу — искусстве владения мечом.
Мои редкие удары наносили врагу слабые, быстрозаживающие царапины. Его тело было прочнее камня из-за плотности чакры. В то время как шипы Самехады пару раз оставили глубокие порезы на моём теле, почти полностью осушая чакру. И заживали они крайне долго. Мне было не победить в этой битве, я мог только рассчитывать на яд, что уже проник в тело врага.
Обмениваясь ударами со столь сильным противником, я совершенно потерял ход времени в своём старании выжить и достать врага. Со временем, Хошигаке понял мой стиль боя и начал теснить меня. Он совершенно неожиданно воткнул меч в землю, после чего взмахнул вверх, обдав меня кусками земли. Я успел уклониться, в том числе и от брошеного меча, попытался провести контратаку, которую тот с легкостью заблокировал, притянув меч обратно, дернув за растянувшуюся рукоять.
За всё время нашего боя я, по большей части, пытался лишь выжить в битве, изредка проводя дерзкие атаки на врага. Наши силы были бы примерно равны, не будь у Кисаме его меча, что давал бесконечную выносливость и тоже был участником битвы. Его меч был ужасен, особенно когда начинал атаковать меня сам, без воли хозяина. Такие атаки было невозможно предсказать даже с помощью моих глаз, и именно они оставляли на моём теле новые шрамы.
Наше сражение могло длиться крайне долго. Запас клонов в зеркальном мире измерялся десятками, а Кисаме то и дело удавалось поглотить изрядную долю мой чакры, поэтому он все еще был полон сил, в то время как я уже чувствовал усталость от пропускаемой сквозь тело чакры. Надежда была только на яд, но он все не действовал и не действовал. А я совершенно потерял ход времени, сколько мы так сражаемся? Час? Два? Желание выжить двигало тело, заставляя бороться за каждую кроху собственной чакры. Казалось, подобное может продолжаться целую вечность...
Когда Кисаме неожиданно закашлял кровью, я уже давно был в неком боевом безумии. Рванув в очередную атаку, желая воспользоваться шансом, непозволительно близко сближаюсь со своим врагом. Удар, предназначавшийся для обезглавливания Мечника, прошел мимо — он попросту присел, уклонившись. На инстинктах продолжаю движение, делая выпад прямиком в сердце противника. Удачно, клинок пронзил сердце, я чувствовал это, пускай врагу и удалось поглотить чакру в моём теле, ослабляя удар.
А после я увидел его безумную улыбку. В следующее мгновение на мое тело пришелся удар Самехады. Успеваю обратиться в снег, прежде чем меч успевает разорвать моё тело. Так и произошло, оружие прошло сквозь меня, а мою чакру словно ветром сдуло. Пока враг регенерировал тело, я пытался разорвать дистанцию, но чакры не было совсем. Даже на поддержание гидратации.
Лежа на земле, замечаю спокойно подходящего Кисаме. Он только притворился, что яд подействовал, на самом деле его организм куда сильнее моего яда. Мои мечи валяются в стороне, а руки уже не могут подняться для защиты жизни. Сознание медленно покидает меня, и, прежде чем потерять его окончательно, я понимаю.
Это конец...
— Прекрасный бой, даже жаль, что я не встретился с тобой позже. — Сильнейший Мечникк Тумана заносит над головой меч, после чего обрушивает всю свою мощь на грудь Хаку...
— Кисаме... — Услышал Хошигаке голос напарника позади себя. Моргнув, он понял, что промахнулся, и беспомощное тело его врага лежит в стороне, а удар Самехады пришелся на простую землю.
— Итачи-сан, неужели вы хотите оставить в живых такого сильного шиноби, как он? — Непонимающе осматривает Учиху, подмечая небольшие изменения в его поведении. Казалось бы, всё то же хладнокровное лицо, не выражающее эмоций, такая же спокойная стойка, рука по-прежнему висит на молнии плаща. Но что-то в Учихе изменилось, но что — Кисаме не мог понять.
— Пока вы вели бой, он использовал теневого клона для встречи со мной. Мы смогли договориться... — В голосе своего напарника Кисаме почувствовал напряжение. Чакра Учихи была готова преобразоваться в техники, в любой момент Итачи был готов начать бой. И всё это заметил Кисаме.
— Надо же... — Протянул удивлённо Кисаме, закидывая Самехаду на плечо. — Интересно, что же он такого предложил, чтобы заинтересовать вас?
— Об этом поговорим позже. Сейчас в нашу сторону двигаются все силы Киригакуре, имеющиеся в деревне, нам лучше уйти... — Увидев, что напарник уже утолил свою жажду сражений и не собирается атаковать, Итачи разворачивается и уходит с поля боя.
— Как скажете, Итачи-сан, но только из-за моего уважения к вам.
* * *
— Ты очень настойчиво желал попасть в это место... — Слышу голос Учихи, любуясь его миром Цукиёми. Будучи клоном, я нисколько не боялся за свою жизнь. Мне удалось заинтересовать Итачи, из-за чего он решил применить на мне эту технику. Сам Учиха без проблем понял, что я лишь клон, ведь оригинал сейчас выживает в битве с Кисаме.
— Ты все же заинтересован в сказанном мною? — Усмехаюсь в безэмоциональное лицо своего пленителя, расположенный на удобном кресте с помощью верёвок. — Интересная техника гендзюцу...
— Твои глаза не помогут тебе выбраться из этого мира. — Комментирует мои действия Итачи, когда замечает, как я осматриваю этот мир своим додзюцу.
— Не согласен. — Спокойно отвечаю пленителю, чувствуя себя вполне комфортно. — Благодаря им я смог понять её суть. Весьма хитрая техника, значит, сейчас мы в твоём внутреннем мире?
— Твои глаза видят многое, но здесь они не помогут тебе. — Подтвердил мои соображения касательно своей техники Итачи. Действительно страшная техника — захватить сознание врага, после чего запереть в собственном сознании, где у тебя почти неограниченная власть над всем происходящем. В том числе и над временем.
— О!? Нет, я вовсе не собираюсь уходить отсюда. У нас есть о чем поговорить, Итачи. — Улыбнулся, глядя на гения. Несмотря на то, что я был привязан к кресту и не мог двигаться, а в руках моего собеседника уже была катана, готовая пронзить моё тело, я чувствовал превосходство. И превосходство это было в моих знаниях.
— Не думаю... — Холодно отвечает мне, собираясь уже начать пытать, как мои следующие слова останавливают его, уничтожая безэмоциональную маску на лице.
— Правда? Я вот напротив хотел бы многое рассказать тебе, то, что не рассказал тебе Мадара. — На мгновение Учиха потерял контроль над своим лицом, показывая свое настоящее удивление.
— Полагаю, ты пытаешься понять, как я могу знать об этом человеке? Намекну, в стране Демонов есть жрица, она может предсказывать будущее человека при определённых условиях. Мои глаза имеют схожую особенность. Скажу так, когда-то в моей жизни сложились определённые обстоятельства, и я увидел грядущее, что ждет всех нас... — Начинаю играть с правдой, не используя и капли лжи в своей речи.
— С чего бы мне верить тебе? — Засомневался Итачи в моих словах, однако, мои аргументы были неоспоримы. Я знал то, чего попросту знать не мог.
— Моему взору подвластно не только будущее, но и прошлое... К примеру, твой договор между властями Конохи о судьбе твоего клана. Или твои истмнные мотивы, нехорошо получилось с твоим братом. — Упоминание его брата вызвало бурю эмоций, которые, однако, тот хорошо сдержал в себе. Ни один мускул не дрогнул на его лице, но мне этого было не нужно. Я видел его чувства вместе с душой. И ничего, кроме как жалости, испытывать к этому человеку не мог.
— Ты что-то об этом знаешь. — Холодно приказывает — Говори.
— Кха... Неплохо, но этого недостаточно, чтобы разговорить меня, я знаю, рано или поздно ты перестанешь поддерживать технику. Мне всего лишь нужно продержаться это время. Пускай я не могу пользоваться чакрой, но человека с сильной волей подобное не поколебит.— Говорю ему в лицо, пытаясь воздействовать на этот мир уже своими глазами. И благодаря знанию сути техники, у меня стало это более менее получаться.
Катана еще раз входит в мой живот, но в этот раз я перестал чувствовать боль. Мои глаза позволяли мне сопротивляться, и, скорей всего, я смог бы выбраться из этого места будь на то моё желание. Превосходство над бьякуганом я уже видел на примере Хинаты, Мисы и Ао, теперь увидел и превосходство моего додзюцу над шаринганом. Хотя это и было отнюдь не легко, немалую долю в этом сыграло его удивление. Подчинив себе небольшой кусочек этого мира, особождаю себя с креста, вставая напротив Учихи, который уже успевает вернуть самообладание.
— Ты полон сюрпризов, Юки Хаку... — Отвечает мне Итачи, в то время, как я начинаю ощущать сильную опасность от него. Все же, он является чуть ли не богом в этом мире и может поднапрячься, чтобы вернуть меня на крест с катаной в заднице.
— Я внимательно слушаю твоё предложение... — Намекает мне на мою предыдущую попытку договориться с их дуэтом. Правда, тогда я лишь хотел узнать, не по мою ли они душу пришли. Но на Итачи у меня были свои собственные планы, мирового масштаба, так сказать.
— Прежде чем озвучить условия нашей сделки, я хочу тебе кое-что поведать. Ты можешь верить мне, можешь не верить, я просто хочу хоть кому-нибудь поведать информацию, что терзает меня многие годы. Она заставляет двигаться вперёд, совершать не самые приятные, а местами и аморальные вещи. Думаю, ты как никто другой сможешь понять меня. Я поведую тебе о, так называемом, плане: "Глаз Луны"...
А после я рассказал ему всё, что знаю о грядущем будущем и обо всех действующих лицах их организации. А именно: Лжемадара, он же Тоби, он же Обито; настоящий Мадара, его учитель; лидер Акацки, что носит глаза Мадары; и Черный Зецу, который является куда большей проблемой, нежели вся их организация вместе взятая. Поведал о том, зачем они собирают хвостатых, и что будет происходить, если Акацки удастся заполучить всех биджу. О Десятихвостом, изменённой плите в клане Учиха и многом другом... Рассказывая всё это внимательно слушающему Итачи, мне с каждым словом становилось легче, возможно, это был выверт моей психики, а, возможно, действие гендзюцу Учихи, но я продолжал повествовать подробности, чувствуя некую легкость на душе.
Во время своей лекции я продемонстрировал ему свою осведомлённость не только об истинных целях Акацки, о которых не знал даже он, но и о личностях всех её нынешних участников. Для достоверности своих слов, я также поведал ему только то, что может знать только пророк, а именно — о глазах Шисуи и всех подробностях смерти друга Итачи. Тогда они были наедине, и никто не мог знать всех подробностей, если только этот человек не смотрел аниме. Время не имело значения, поэтому я говорил медленно, наблюдая за реакцией Итачи, который сначала с недоверием относился к моим словам, но, под конец, был совершенно убит свалившейся на его голову информацией.
— То, что ты рассказываешь... — Убитым голосом отвечает Итачи, сидя на скамейке со всё той же маской безразличия. В процессе разговора он создал более удобное место для общения, и теперь мы с ним сидели и наблюдали кровавый рассвет на берегу прекрасного моря, сидя на одной скамейке.
— Я не хочу в это верить... — Продолжает он, найдя подходящие слова. После того, как я ему все рассказал, он начал воспринимать моё знание о будущем со всей серьёзностью.
— Мирозданию наплевать на наши желания, ты это знаешь, как никто другой. — Усмехаюсь, несмотря на то, что оригинал сейчас сражается за свою жизнь, я ощущал легкость и душевный покой. — Спасибо, что выслушал не перебивая, понимать, что только я знаю о грядущем будущем было тяжело. Мне стало гораздо лучше.
— Ты рассказал мне многое, но я не буду верить всему сказанному, пока сам не удостоверюсь в правдивости информации. — Большего я и не ждал, для принятия такой истины даже гению потребуется время. А дальше, если у меня не получится задуманное, то будет дополнительный шанс уже у него, надо только решить его проблему со здоровьем. Начинающийся рак легких — это серьёзное заболевание.
— Что насчет Саске? — Придя в себя, поинтересовался Итачи, продолжая наблюдать за морем. Я не спешил покидать столь уютную иллюзию, не торопя Учиху с выводами и принятием правды.
— Касательно сделки, я могу вернуть тебе твоего брата. Но за это я хочу, чтобы ты сделал кое-что с одним из членов Акацки.
— Внимательно слушаю...
Глава 77: Жадность
Глава 77: Жадность
Открыв глаза, я тут же увидел белый потолок госпиталя Киригакуре.
Вместе со зрением я вернул себе и сенсорные способности, которые мгновенно влили в мой разум информацию по всему происходящему в округе. По небольшому количеству людей и спокойной обстановке, понимаю, что сейчас ночь. Еще мне в этом помогло окно, за которым была темень. Рядом со мной находилась знакомая чакра ученицы. Другие пациенты были далеко, по их расположению я и выяснил, где находился. Меня положили в вип палату для особо важных шиноби, такие палаты выделяются особым комфортом и лучшими медикаментами. Приятно осозновать, что мои труды по заработку репутации и улучшения собственного положения дали плоды.
