-Ну?
Разведчик тут же вытянулся в струнку и начал доклад:
-К нам приближается колонна имперских рыцарей, количеством четыреста двенадцать человек. Предположение о том, что это какая то проверка из столицы на мой взгляд является ошибочным, поскольку доспехи рыцарей в большом беспорядке, а значит они совсем недавно приняли бой. Это подтверждается еще и тем, что они ведут сто пять пленных "Скорпионов". По этому я думаю что это какой-то передовой отряд рыцарей, который вступил в бой с теми проклятыми выродками Кархана, которые все это время бродили по нашим предгорьям словно души грешников. Очевидно наши рыцари смогли полностью разбить врага, захватив некоторых из них в плен, однако и сами понесли определенные потери. И судя по тому, как искорежены их доспехи, эти Карханцы сражались весьма отчаянно.
-Что ты все заладил "судя по всему" да "очевидно"! Ты что же не мог подъехать к ним и представившись как положено военному человеку, выяснить у ихнего командира кто они, и чего им понадобилось в нашей крепости?
-Да я подъехал, однако их командир отвязался на мне, заявив, будто я невежда, коль пристаю к дворянину с дурацкими расспросами. Разумеется я попытался возразить, мол так положено, однако тут же схлопотал в глаз. А их командир заявил, что это дескать он таким образом пытается разуть мне глаза, чтобы я смог как следует рассмотреть то, что всем его людям нужен срочный отдых и помощь хорошего лекаря, а не дурацкие вопросы путающихся под ногами бездельников. Еще он кричал, что пока мы тут отсиживаемся за стенами, они там проливают свою кровь. А вам он велел передать, чтобы вы спешно строили на площади весь свой гарнизон, чтоб значит как положено по уставу поприветствовать героев, добивших подлого врага Великой Империи.
Выслушав доклад разведчика комендант зло сплюнул. Вообще-то, с одной стороны, у него теперь отлегло от сердца, поскольку выяснилось, что это никакая не проверка из столицы, а простой отряд рыцарей. Однако с другой стороны главная проблема так никуда и не исчезла, поскольку понятие "простой отряд" по отношению к имперским рыцарям было весьма условно. Еще-бы! Ведь все эти столичные франты свысока смотрели на тех, кто нес службу на границе. И хотя комендант крепости формально был равен по званию тысячнику имперских рыцарей, на самом деле все обстояло совсем не так, поскольку рыцари никогда не считали ровней себе тех, кто нес службу в приграничных гарнизонах, с презрением именуя их замковыми крысами. И это при том, что реальную защиту границ осуществляли именно гарнизоны, а не рыцарские разъезды, которые были эффективны только в таранных ударах на принявшего вызов врага, и совершенно бесполезны в повседневной службе. Однако столица испокон веков жила по своим законам, превознося "закованных в броню героев", и напрочь игнорируя тех, кто на самом деле обеспечивал безопасность империи. Такой порядок сложился давно, и судя по всему устраивал всех, если разумеется не считать тех, кто тянул лямку воинской службы на самой границе. Впрочем сами командиры гарнизонов и их офицеры мало обращали внимания на всю эту несправедливость, поскольку в столице они практически не появлялись, как впрочем и рыцари на границе империи. Однако в происходящих периодически стычках "гарнизонников" и "железноголовых" победа всегда оставалась за последними. Это привело к тому, что даже "простой" рыцарь как правило смотрел свысока на офицеров приграничья. Так что о том, как относились к командирам приграничных гарнизонов сотники, а уж тем более тысячниках "железноголовых", можно было легко догадаться. По этому комендант гарнизона ничуть не удивился тому, что командир отряда рыцарей дал по морде разведчику несмотря на то, что тот вполне обоснованно потребовал представиться, а так же сообщить о цели своего визита в крепость. Теоретически комендант теперь мог не впускать этот отряд во вверенное ему укрепление, однако все это было только теоретически. Новый король, который как известно отличался весьма взбалмошным характером, да пошлет ему Спаситель безоблачного правления на долгие годы, наверняка не потерпит такого обращения со своими лучшими бойцами, которые к тому же героически перебили последних Карханцев, отомстив тем самым за смерть прежнего короля, да прибудет с ним Спаситель. А раз так, одним лишь снятием с должности тут вряд ли отделаешься. И никого не будет интересовать то, что формально комендант крепости был прав и действовал в строгом соответствии с воинским уставом империи, который как известно ни кто не отменял.
Тут в голову коменданта пришла мысль еще раз попытаться наладить связь со столицей при помощи магического кристалла. Однако эта магическая штуковина как назло с самого утра отказывалась работать, что в принципе было обычным делом. Подобное безобразие со связью иногда могло продолжаться несколько дней, а значит не было смысла вновь тратить на нее время.
Еще раз взглянув на приближающийся отряд, комендант глубоко вздохнул и полез вниз, чтобы лично отдать приказ о всеобщем построении на центральной площади для чествования прибывших в крепость героев, будь они все неладны. Во всем этом утешало только то, что судя по всему эти рыцари были крайне измотаны, а раз так, то у них вряд ли найдутся силы на то, чтобы задираться с воинами его гарнизона. К тому же он постарается разместить рыцарей так, чтобы столичные франты как можно реже попадались на глазе его ребятам, которые вряд ли смогут долго сносить оскорбления. А ведь только приличной потасовки между своими воинами и заезжими рыцарями коменданту и не хватало для того, чтобы голова окончательно пошла кругом. Впрочем не раз спасавшее жизнь чутье старого воина просто кричало о том, что так или иначе больших неприятностей все равно не избежать...
Выйдя на площадь, и решительно тряхнув головой, что бы хоть немного отогнать дурное предчувствие, комендант отдал приказ трубить всеобщее построение. На площадь из казарм тут же начали выбегать солдаты его гарнизона, четко выполняя полученную команду. От этого настроение коменданта немного улучшилось, а в душу закралась робкая надежда на то, что все еще может и обойтись. Вскоре на площади выстроились практически все солдаты гарнизона, за исключением тех, кто нес дежурство в караульных башнях, а так же разведчиков, которые словно волки рыскали в окрестностях крепости, пытаясь обнаружить какую либо опасность. Однако по последним данным, полученным все от тех же разведчиков, в трех часах езды от крепости не было ни одного Карханского воина, разумеется за исключением тех, что были пленены рыцарями императора, и под надежной охраной препровождались в крепость. Вспомнив про пленных, комендант тут же поморщился, поскольку совсем про них забыл. И что бы исправить оплошность тут же подозвал к себе одного из сотников.
Немного поразмыслив комендант приказал вытянувшемуся по струнке сотнику в спешном порядке освободить дальний склад, который вполне годился для использования в качестве временной тюрьмы на тот срок, пока в столице будут решать, что делать с пленными Карханцами.
Тем временем рыцари был уже на подходе, а потому комендант дал приказ открыть ворота. Массивные створки нехотя поползли в стороны, давая возможность прибывшему отряду беспрепятственно въехать на территорию крепости. Гарнизонный оркестр тут же начал играть незамысловатую, но легко узнаваемую мелодию одной из древних баллад, в которой прославлялось мужество благородных рыцарей. Сам комендант не очень то любил эту балладу, как впрочем и самих рыцарей, однако регламент торжественного прием триумфаторов, мужественно уничтоживших проникших на территорию империи Карханцев, однозначно требовал принесения этой довольно-таки неприятной жертвы.
Вскоре в воротах показались первые ряды прибывших воинов. Как и докладывал разведчик, все они действительно выглядели очень неважно. Доспехи почти всех рыцарей были сильно изрублены. Видимо этим объяснялось то, что искореженная броня сидели на них как-то неуклюже. Однако принимая во внимание то, какие ранения все эти воины должны были получить, было удивительно само то, что эти ребята находят в себе силы вообще держаться в седлах своих не менее измученных лошадей. Но не смотря на это, бронированные истуканы судя по всему готовы были погибнуть лишь-бы скрыть свое плачевное состояние от глазеющих на них воинов гарнизона! А как еще можно было объяснить тот факт, что никто из них не удосужился снять своего шлема, хотя по уставу эти "котелки" следовало одевать только перед боем, или во время парада, поскольку даже абсолютно здоровый человек мог запросто потерять сознание в том случае, если пытался в течении нескольких часов носить на голове глухой рыцарский шлем.
-Да уж. -Подумал комендант. -Пожалуй спесь из этих ребят не сможет выбить даже старуха смерть. Ну да в конце концов это их проблемы, а не мои. Раз уж им так нравится корчить из себя эдаких героев, то ради бога. Однако они забыли, что находятся на границе. А моим ребятам на все их столичные заскоки просто наплевать.
Тем временем весь отряд рыцарей уже въехал в крепость. Обслуга ворот не стала дожидаться команды коменданта, и принялась вновь закрывать ворота. Крепость есть крепость, по этому в отличии от городских ворот, которые закрываются только на ночь, и то не везде, крепостные ворота открываются только для того, чтобы впустить, или выпустить отряд воинов, или проходящий через нее торговый караван. В остальное время согласно уставу ворота должны были быть непременно закрыты. Об этом знает любой солдат, который хотя бы несколько дней отслужил на границе.
Видимо прибывшие рыцари все-таки слишком устали, поскольку оказавшись под защитой крепостных стен перестали строить из себя "героев" и безбожно поломав строй в весьма живописном беспорядке скучились посередине площади, даже не пытаясь восстановить какое бы то ни было равнение. Тем временем гарнизонный оркестр закончил играть, и над площадью повисла неловкая тишина, которая впрочем постоянно нарушалась лязганьем плохо подогнанных рыцарских доспехов, а также ржанием взволнованных лошадей. При этом сам комендант немного растерялся, поскольку командир отряда рыцарей явно не спешил подъехать к нему и представиться, а так же официально доложить о цели своего визита во вверенную ему крепость. Уж не думает ли этот наглец что комендант на глазах своих изумленных людей сам бросится к нему с докладом? К счастью образовавшаяся было пауза длилась не долго, поскольку из отряда рыцарей выехал-таки одинокий всадник, который уверенно направил своего, почему-то сильно волнующегося коня, прямо к коменданту крепости. Подъехавший рыцарь был в изрядно порубленных доспехах. Однако несмотря на покореженный метал, на нагруднике этого воина отчетливо виднелась эмблема сотника. Внимательно приглядевшись к этому человеку комендант невольно поежился, поскольку некоторые пластины его доспехов были буквально разодраны, а на шлеме виднелся отчетливый след невероятно сильного удара, который по мнению опытного воина должен был размозжить всю голову. Пожалуй если бы комендант обнаружил этого рыцаря лежащим на поле боя, то даже не попытался бы искать у него хоть какие то признаки жизни. Между тем этот сотник как ни в чем небывало сидел в седле, и судя по всему чувствовал себя вполне сносно.
При этом видимо все мысли коменданта крепости были написаны у него на лице, поскольку из под искореженного шлема рыцаря раздались какие то глухие звуки, напоминающие смех. Тронув бока своей лошади рыцарь вплотную подъехал к застывшему на своем месте коменданту. Не вылезая из седла он внимательно осмотрелся по сторонам, после чего немного наклонился к потерявшему дар речи коменданту и не снимая своего изуродованного шлема глухо произнес:
-Ты действительно очень догадливый воин. По этому я думаю ты заслужил великую награду.
С этими словами рыцарь весьма эффектно извлек из ножен свой меч, и поднял над головой. Все мысли в голове коменданта тут-же пустились вскачь, и в следующее мгновенье их вытеснила одна: Неужели этот безвестный дворянин решил произвести его, коменданта крепости, в рыцари! Нельзя сказать что сам комендант так уж сильно страдал от того, что несмотря на свой довольно солидный возраст до сих пор не имел рыцарских шпор. Тем не менее подобная перспектива была довольно лестной, и кроме всего прочего обещала вполне приличную прибавку к пенсии. Поэтому комендант не медля вытянулся по струнке, готовый припасть на одно колено, как только рыцарь возложит ему на плече свой меч. Затем следовало произнести ритуальную фразу, которая как назло совершенно вылетела из головы... Испугавшись что из-за такой мелочи все надежды могут пойти прахом, комендант заискивающе посмотрел на замершего с высоко поднятым мечем рыцаря.
Всадник вновь засмеялся, и вдруг, вместо того, чтобы плавно опустить меч на плече командира гарнизона, резким ударом снес ему голову. Отрубленная голова ударилась о мостовую, и покатилась в сторону выстроившихся солдат гарнизона, которые как завороженные смотрели на это страшное зрелище. Тем временем толпившиеся на середине площади рыцари восприняли убийство коменданта как своеобразный сигнал, и тут же выхватив мечи нещадно дали своим лошадям шпор. Бедные животные с диким ржанием пустились в бешенную скачку и буквально врезались в ряды ничего не понимающих солдат гарнизона, в то время как их обезумевшие всадники принялись неистово рубить и крушить всех тех кто попадался на их пути. Вместе с рыцарями в расправе приняли участие и Карханцы, которые за минуту до этого выглядели надежно связанными и безоружными. Однако теперь от их пут не осталось и следа, при этом все они оказались вооружены легкими мечами, которые казалось возникли прямо из воздуха.
Крики гибнущих товарищей очень быстро вернули в чувства уцелевших воинов гарнизона, однако несколько секунд всеобщего замешательства привели к тому, что значительная часть гарнизона была уже уничтожена. И хотя на стороне защитников крепости все еще сохранялся более чем двукратный численный перевес, никакого реального сопротивления одержимым демонами рыцарям, гарнизон оказать уже не мог, поскольку стоявшие на плацу в первых рядах офицеры, а также десятники, к этому времени были практически полностью вырублены лишившимися разума рыцарями. Так что теперь было просто некому организовывать оборону крепости от столь вероломно напавшего врага.
Тем не менее застигнутым врасплох воинам все-таки удалось организовать несколько очагов довольно отчаянного сопротивления, однако теперь оборона крепости больше напоминала агонию змеи, которой уже успел отсечь голову опытный охотник. При этом нападавшие действовали столь решительно, что уже через несколько минут хаотичного боя смогли полностью сломить сопротивление остатков гарнизона крепости, который при этом все еще значительно превосходил своей численностью противника. Однако уцелевшие воины за это время успели превратиться в перепуганную толпу, и уже не помышляли ни о каком сопротивлении. Поэтому все они начали в ужасе бросать оружие, сдаваясь на милость одержавших безоговорочную победу Карханцев, а то что это были именно они, теперь уже ни у кого не возникало сомнений. Впрочем одержавшим столь сокрушительную победу "скорпионам" судя по всему не было знакомо чувство жалости, а потому они продолжили бойню с прежним усердием. Всего через несколько минут в живых осталось не более трех сотен, теперь уже бывших, защитников крепости, которых по иронии судьбы захватчики загнали как раз в тот самый сарай, который комендант крепости распорядился приготовить для пленных Карханцев.
