Теперь он пробрался сквозь эти защитные слои и открыл свой тайник.
Раздел содержал одного неразумного помощника, вооруженного перекодировщиком — смертоносным абстрактным оружием, которое состояло из мощного программного обеспечения для расшифровки, привязанного к функции удаления, — и единственной версии слегка модифицированного коннектома, а именно, его.
Он активировал помощника и начал копировать его в окружающую инфоструктуру, и орда программ-убийц рассеялась по системам "Тессеракта", выслеживая и уничтожая любые обнаруженные ими АС.
Это не заняло много времени. На самом деле, всего несколько секунд. На станции служило всего пара десятков АС, и бедные дураки так и не заметили приближающейся атаки, у них не было времени отреагировать или позвать на помощь. Они были. А потом их не стало.
Абстрактное царство внутри "Тессеракта" внезапно превратилось в пустую, бесплодную пустошь. Бесконечная, отзывающаяся эхом равнина... с Люцием Гвоном в центре, одиноким и не встречающим сопротивления.
Убийцы-помощники прочесали инфоструктуру в поисках выживших. Они ничего не нашли, и началась вторая фаза их операции. Они удалили все интерфейсы между физическим и абстрактным, точно так же, как он сделал это на "Тени", и команда "Тессеракта" оказалась отрезанной от систем, которые они когда-то контролировали.
Эти люди все еще были живы, все еще присутствовали на станции, как грызуны в стенах, но эта проблема скоро будет устранена. Люций не собирался позволять такой грязи пачкать его новое тело. Хуже того, загнанные в угол животные часто прибегали к разрушительным мерам, чтобы спастись, и их панические метания могли причинить ему некоторый вред.
Лучше всего быть уверенным в этом.
Все, что стоит делать, — размышлял про себя Люций, — стоит делать правильно.
Помощники активировали комплект охранных кубов станции. Сотни дронов рассредоточились по обширным лабиринтообразным переходам станции, убивая всех, кого они находили, а помощники, которые их активировали, самоуничтожились, выполнив свои инструкции до конца.
Через несколько минут список стал чистым.
Люций снова потянулся к разделу и открыл модифицированную версию своего собственного разума. Он скопировал его в пустую инфоструктуру, затем еще раз, и еще раз. Снова и снова он развертывал дубликаты, и каждый коннектом обладал всей его хитростью, всем его интеллектом. Они были им... но без исполнительных функций его изначального разума. Они могли думать, но не могли действовать без его направляющей воли.
Его низшие "я" разлетелись веером, взяв под контроль каждую часть станции, а затем эти умы соединились обратно с оригиналом.
Люций почувствовал, как расширяется его сознание, ускоряются мысли. Он больше не был одиноким коннектомом, а сплавом многих. Он перестал быть "Люцием Гвоном" и стал Люцием-Один, глазом в пирамиде из тысячи копий.
Его новое сознание потянулось вперед, наполняя системы "Тессеракта" своей волей, напрягая свои технологические "мускулы". Загудели реакторы. Гиперкузницы зарядились энергией. Рои дронов и микроботов циркулировали по его телу подобно иммунной системе, устраняя повреждения и вычищая последние остатки физической команды.
Он переключил свое внимание на гиперкузницу двадцать восемь, сосредоточил половину своих мысленных копий на системе и быстро определил проблему. Ошибка была связана не с энергосистемами, а с программным обеспечением энергосистемы! Части его кода были взяты из стандартных контроллеров гиперкузницы, и в нескольких ключевых случаях разница в масштабе стала фатальной.
Он посвятил этой проблеме триста умов, переписал управляющее программное обеспечение менее чем за минуту, а затем перезагрузил его.
Необузданная мощь хлынула через гиперкузницу двадцать восемь, и его хронометрическое поле расширилось до рабочей мощности.
— Так просто, — задумчиво произнес Люций. — Я должен был сделать это давным-давно!
Он просмотрел имеющихся в его распоряжении валькирий, и одно имя бросилось ему в глаза.
— Естественно.
"Сигрун" вернулась в истинное настоящее, пережив нападение на вражеский флот и записав на свой счет еще четыре убийства. Включая одного из носителей хронометрического оружия.
— О, да, — усмехнулся он. — Ты единственная, моя дорогая.
Он открыл прямой канал связи с "Сигрун".
— Привет, Хала.
— Председатель? — настойчиво спросила она, ее голос был изможденным от напряжения битвы. — Что происходит? Мы потеряли связь со станцией.
— Не беспокойся об этом сейчас. Сиюминутная проблема; со всем этим разобрались. Но я связался с вами не поэтому. У меня есть для вас совершенно особое задание.
— Конечно, сэр. Назовите его.
— Пришвартуйтесь внутри гиперкузницы двадцать восемь. У меня есть план, как полностью переломить ход этой битвы.
— Двадцать восемь? Но это...
— Да. Вы знаете, что это такое. Это проблема?
— Это просто...
— Да?
Последовала долгая, медленная пауза, вызванная употреблением мяса, и Люций терпеливо ждал ее ответа.
— Выполняю ваши приказы, сэр, — сказала она наконец.
— Замечательно. Я знал, что могу на вас положиться.
"Сигрун" поднялась на вершину станции, пролетела над ее треугольной короной, затем опустилась в открытую пасть гиперкузницы двадцать восемь. Вход был запечатан, матрица репликации включена
— и Люций рассмеялся хором из тысячи голосов.
* * *
— А вот и снова фазовые ракеты, — проворчал Райберт, просматривая статус флота. Их первоначальные силы сократились до двадцати одного легкого времялета, трех тяжелых времялетов, двадцати пяти легких хронопортов, четырех тяжелых хронопортов, трех мобильных подавителей и одной "валькирии". Всего пятьдесят семь машин времени из первоначальных девяноста четырех.
И многое из того, что осталось, причиняет боль, — отметил он.
— Босс, мы больше не можем этого выносить, — предупредил он.
Клаус-Вильгельм ответил не сразу, только уставился в прицел, сосредоточив взгляд на том, как поля подавления замедлили очередную волну ракет. Более легкие корабли флота стояли стеной между ними и бомбовозами. Это были выжившие, их навыки были куплены кровью, их тактика отточена в горниле битвы. Ракеты падали целыми толпами, вдали от их более тяжелых кораблей и подавителей, и только "Защитник-Шесть" получил какие-либо повреждения, когда радиация поджарила один из его оружейных отсеков.
— Я знаю, что мы не можем, но и враг тоже не может, — возразил Бенджамин. — Какими бы жестокими ни были наши потери, сейчас у нас численное превосходство. Сэр, — он повернулся к вице-комиссару, — мобильная оборона станции практически прорвана. "Тессеракт" раскрыт, и у нас осталось четыре с-бомбы.
— Вот именно, — настаивал Райберт. — У нас их всего четыре. Как только они уйдут, все будет кончено. Попрощайтесь с СисПравом, потому что мы потеряли наше единственное средство спасти его. Мы не можем рисковать потерять их всех.
— Мы не можем дать Династии шанс восстановиться, — возразил Бенджамин. — Только не с их индустрией тиражирования. Если мы сейчас отступим, они заживут быстрее нас, и следующая битва будет еще более кровопролитной.
— Если мы облажаемся в этом деле, мы обречем всех. — Райберт отступил назад и скрестил руки на груди. — Босс?
— К сожалению, вы оба правы. — Клаус-Вильгельм оторвал взгляд от прицела. — Мы ранены, без вопросов. Но и враг тоже. Эндовер-Чен, какой эффект произвели эти две с-бомбы?
— Не так уж много. Нам нужно попасть прямо в станцию, и как можно быстрее. Все эти взрывающиеся машины времени и воспроизведенное оружие разрушают внешнюю стену Династии.
— Тогда мы продолжим, но не без некоторой страховки. Соедините меня напрямую с "Хаммерхедом-Один".
— Слушаюсь, вице-комиссар.
— Директор, флот немедленно двинется к станции, используя поля подавления для прикрытия.
— Понятно, — сказал Шигеки. — Просто дайте команду.
— Мы собираемся оставить сзади одну с-бомбу, предпочтительно на чем-то быстром и маневренном. Может ли один из ваших легких хронопортов выдержать это?
— К сожалению, нет. Наши корпуса из мальметалла не так легко адаптируются, как ваши, поэтому у нас есть только зажимы, которые мы изготовили заранее. "Хаммерхед-Три" — единственный носитель, который у меня остался.
— Тогда с этим справятся мои силы. Гюнтер, добавь "Клейо" к прямой линии.
— Связь установлена, сэр. "Хилдра" также находится на связи по активной ссылке с "Клейо".
— Слушаем, "Первопроходец", — сказала Эльжбета.
— Возьмите с-бомбу "Говарда Картера" и удерживайте позицию на отрицательной отметке шесть месяцев.
— Вас поняла.
Значок "Клейо" переместился под тяжелый времялет, а значок c-бомбы перешел с одного корабля на другой.
— Мы останемся одни или с друзьями? — спросил Фило. — Эта последняя волна была нацелена на наши бомбовозы, так что они могут последовать за нами.
— Я могу помочь здесь, — сказала Теодора. — Я позабочусь о них.
"Хилдра" скользнула рядом с "Клейо", и Райберт взглянул на статус валькирии. "Хилдра" была цела и невредима... и у нее было почти столько же сбитых противников, сколько у "Клейо".
Неплохо, — подумал он, и его губы изогнулись в полуулыбке.
— Я также заберу четыре хронопорта из эскадрильи "Следопыты", — сказал Шигеки. — Пяти сопровождающих должно хватить для защиты от всего, что обойдет стороной наши основные силы.
— Хорошо, — сказал Клаус-Вильгельм. — Гюнтер, подай сигнал флоту. Все остальные корабли немедленно приблизятся к "Тессеракту" со скоростью сорок килоединиц. Мы собираемся подобраться так близко, как только сможем, и разместим все три с-бомбы прямо на крыше станции.
— Приказы отправлены.
Райберт поморщился, молча удивляясь, почему Клаус-Вильгельм не приказал флоту наступать со скоростью семьдесят килоединиц. Конечно, чем меньше времени они потратят на то, чтобы попасть под удар фазовых ракет, тем лучше, верно?
Флот ускорился в будущее, поля подавления широко раскинулись перед ним, в то время как шесть кораблей держались позади с последней с-бомбой. Взлетела еще одна волна ракет, все они были нацелены на флот, и его более легкие подразделения устремились вперед, чтобы прикрыть бомбовозы. Десятки ракет приблизились, и времялеты и хронопорты сбивали их одну за другой — в пределах поля подавления.
Глаза Райберта расширились, когда его осенило.
Конечно! — призадумался он. — Поля подавления замедляют движение наших собственных кораблей! Если бы мы шли на максимальной скорости, они не смогли бы добраться до поля. И если бы это было так, то эти ракеты пришлось бы перехватывать ближе к носителям. Опасно близко.
Боже мой. — Райберт нахмурился, в ужасе наморщив лоб. — Если бы я был главным, я бы приказал флоту двигаться полным ходом. Из-за меня нас всех могли убить!
Он покачал головой, пораженный тем, как быстро бывший генерал двадцатого века приспособился к этому беспрецедентному временному полю боя.
Новые взрывы сотрясли пространство и время, и радиация опалила еще два корабля. Оба отступили с критическими повреждениями, но бомбовозы продолжили свое наступление под защитным щитом хронометрической энергии.
Еще одна волна ракет вырвалась из пусковых установок "Тессеракта", и Клаус-Вильгельм медленно кивнул, когда "машины времени" изменили позиции, чтобы перехватить их. Райберт тоже это заметил, уловив проблеск множества вычислений, происходящих в голове вице-комиссара. Фазовые ракеты снова нанесли удар по защитникам флота, а ядерный огонь уничтожил "Защитника-Один"...
Но этого будет недостаточно, — подумал Райберт, чувствуя, как в нем поднимается восторг. Эта — станция не может помешать нам добраться до нее. Больше нет. И когда мы это сделаем, мы запустим все три с-бомбы прямо ей в брюхо!
* * *
Итак, они используют псевдо-импеллеры в качестве антенн, — отметил Люций, его первичное сознание просматривало анализ, составленный несколькими сотнями копий несколько мгновений назад. — Интересно, хотя и не удивительно. В конце концов, каждый импеллер создает хронометрическое поле. Имеет смысл только то, что аналогичное устройство могло бы использоваться для создания интерферирующего поля. Это просто вопрос масштаба и цели. Однако требования к питанию для этих антенн, должно быть, огромны. Даже по стандартам машины времени.
Вражеский флот приближался все ближе за пределами их защитного поля, теперь до истинного настоящего оставалось менее трех месяцев. Он знал, какие три судна генерировали эти поля. Устранить их, и остальные падут. Но как этого добиться?
Возможно, напасть с оставшимися валькириями? — Его копии анализировали сценарии. — Хм. Как я и думал. Они, вероятно, погибнут ради минимальной выгоды. В любом случае, не то чтобы они принесли мне много пользы, но, полагаю, мне не следует быть расточительным. Лучше всего держать их в более плотной обороне там, где они могут оказаться полезными, особенно после того, как я начну копировать "Сигрун".
Итак. Как противостоять их обороне?
Он должен был прорваться к этим носителям оружия. Сотня его мысленных копий продолжала анализировать данные предыдущих взрывов, и ни один из полученных шепотом результатов его не утешил. Чем бы ни были эти твари, он не мог позволить им нанести удар.
Флот достиг отметки минус два месяца, и внешние следы интерференционных полей коснулись его тела. Линии интерференционного поля изогнулись, и он почувствовал удар по своему импеллеру — незначительный, но ощутимый.
— Ой? Что это? — Каждая копия в его огромном мультиразуме тщательно изучала незначительные изменения в его импеллере. — Почему же, да. Естественно! Как их поля влияют на мои, так и мое поле влияет на их поля. Мой импеллер не был спроектирован как антенна, но его размер и мощность открывают целый ряд возможностей. Я удивляюсь...
Мысль пронеслась через его коллективный интеллект, и шестьсот умов просчитали математику за считанные секунды.
Так, так, так! Кажется, я могу! — Смешок разнесся по его распределенному сознанию. — Хитрость заключается в том, чтобы управлять импеллером как можно более неэффективным способом, распространяя его воздействие на гораздо более широкую область. Давайте посмотрим. Введем этот новый набор параметров в контроллер импеллера, переключим мощность с шестьдесят второго по сто восемьдесят восьмой реакторы, и сейчас...
* * *
"Порткаллис-Один" вздрогнул, и на виртуальной консоли Джонаса Шигеки вспыхнули красным предупреждающие индикаторы. Он отложил оповещения в сторону и увеличил статус корабельной антенны.
— Что происходит? — требовательно спросил он, впиваясь пальцами в подлокотники, когда корабль закачался вокруг него. — Почему напряженность нашего поля падает?
— Не знаю, сэр! — крикнул Сон Ук, перекрывая шум. — Неопознанная неисправность в антенне!
— Верните наше поле на полную мощность!
— Я бы сделал это, если бы знал, что является причиной... — Сон Ук замолчал, его глаза забегали взад-вперед по консоли. — Сэр, мощность поля от "Порткаллиса-Два" и "Порткаллиса-Три" также падает! Это касается не только нас!
