Потом битва на арене в Королевстве Троллей, где из меня почти высосали жизнь — добавив третьего персонажа в список моих кошмаров.
За время перелёта через океан мне стало немного спокойнее. Я убедился, что Бафомет не собирается убивать нас всех в ближайшее время. Мне даже показалось, что я смог стать для него полезным.
А потом случилась эта дурацкая встреча с китами. Самое обидное в том, что в отличие от тролля, архидемона или Нерождённого, как раз они-то не были непобедимыми противниками. При других обстоятельствах я вполне мог бы уверенно сразиться с одним из них и победить. С двумя я бы бился на равных... Ну, трое меня бы скорее всего одолели... Но ведь я там был не один! Вот только ситуация была предельно далека от честного боя. К ночному нападению из-под воды во время сна меня никогда не готовили. В одно мгновение я перестал быть самым сильным и выносливым воздушным скакуном экспедиции, создателем плотов для ночёвки и главной воздушной ударной силой. Вместо всего этого я стал обузой, слабым звеном. Я был уверен, что меня просто бросят подыхать в океане.
Но они зачем-то потратили на меня несколько флаконов лечебных зелий, к тому же сплели носилки, на которых дракондоры с грехом пополам дотащили меня до Фалмарта. Я, конечно, был этому рад, но совершенно перестал понимать, чем руководствуется не только демон, но и остальные. В какую игру они вообще играют? Дома как-то всё было проще и понятнее — сильные властвуют, слабые либо подчиняются, либо умирают...
Так ко всему прочему они ещё и потащили меня в логово местных "богов". Мы, драконы, конечно знаем, что никаких богов не существует, но из веры в эти выдуманные сущности смертные порой могут черпать реальные силы. И Бафомет почему-то решил, что будет выгоднее уговорить их исцелить меня, чем подождать декаду-другую, пока раны заживут сами. Само собой, жрецы встретили эту идею без восторга. У них же нет никакого чутья на ауру, они не могут понять, какой угрозе подвергают себя и свой город — даже если архидемон снимет маскировку!
Вместо того, чтобы припугнуть их, сокрушив пару домов или призвав десяток низших демонов (я бы так и сделал на его месте), Бафомет почему-то сказал, что сам найдёт верховного жреца и постарается убедить его. Мне же оставалось только лежать в дворе храма и щёлкать челюстями на случайных посетителей. Уснуть я боялся, так как им ничего не стоило бы прирезать меня во сне, а потом сказать, что я умер от старых ран, которые оказались более серьёзными, чем выглядели.
— Это же ледяной дракон! — фраза прозвучала на незнакомом языке, но я её понял, из-за чего сделал вывод, что вернулся бард со своей переводящей магией. Однако голос говорившей был мне тоже незнаком, какая-то эльфийка. — Что делает дракон в храме Харди?!
— Владычица Харди благоволит драконам, — ещё один незнакомый женский голос, на этот раз человеческий. — Однако меня не предупредили, что один из них будет здесь... Воины Империи часто приводят сюда своих виверн на благословение, но это — немного другое...
Тьфу, виверны. Терпеть их не могу. Действительно приводят, я дважды видел только за этот день. Из-за них люди теряют всякое уважение к истинным драконам, думая, что мы такие же ездовые монстры, только может быть покрупнее и посильнее.
— Ради него мы, в принципе, к вам и хотели обратиться, — ответил наш бард, когда вся компания вошла во двор и я смог оценить, сколько новых лиц в ней появилось. — Мы гости садерского императора, наш ездовой дракон ранен, и нам нужна помощь клириков-целителей.
— Для богов нет разницы между Императором и последним нищим, — покачала головой рыжая самка, судя по всему — та самая верховная жрица.
— Вы не исцеляете по приказу властей, — констатировал бард. — Вы не исцеляете за деньги. И всё же иногда вы исцеляете. Что же может повлиять на ваше решение?
— Владычица Харди даёт благословение на исцеление детей, чьи души ещё не созрели для посмертия. А в качестве платы она принимает присягу ей на верность и отречение от всех иных богов.
— Наш дракон ещё не совсем совершеннолетний по меркам своей расы, хотя и не дитя... насколько я понял, он скорее подросток. Но его душу определённо нельзя назвать зрелой, драконы созревают очень медленно. Присягу должен приносить сам исцеляемый?
Я напрягся. Хвост им, а не согласие от меня на такой глупый и бессмысленный обряд! Если, конечно, Бафомет не потребует...
— Нет, это возможно, но не обязательно. Владычица Харди в этом городе исповедует принцип "Душа за душу", хотя в иных городах платой за исцеление могут быть две или три души. Есть две формы присяги, немного отличных по формулировкам — в случае нарушения одной мучительной смертью умрёт сам поклявшийся, в случае другой — тот, кого исцелили.
— А какие обязательства эта присяга накладывает? Что отличает верного последователя от неверного?
— Совсем небольшие. Передать душу владычице Харди после смерти. Не осуществлять никакие обряды поклонения другим богам, включая молитвы и жертвоприношения. Убить в течение жизни не менее трёх существ, не приспособленных к жизни, более слабых, чем сам верующий, и при этом не являющихся детьми. Не убивать никогда детей, а также существ любого возраста, более сильных, чем сам верующий, или лучше приспособленных.
— Ну допустим, кто сильнее меня, а кто слабее, я смогу определить посредством заклинаний оценки. Но как я узнаю, кто насколько приспособлен?
— О, за это не стоит беспокоиться. Присяга даст Вам особое чутьё, позволяющее определить, кто годен в жертву владычице, а кто нет.
Хм, звучит не так страшно... да нет, страшно, очень страшно, хвостом их по голове! Это же значит отказаться и от личностного роста, и от воскрешения! Как стать сильнее, если не убивать тех, кто сильнее тебя?! И уж не знаю, что эта тварь с моей душой сделает, но явно закроет её от всех клириков, способных вернуть в этот мир! Эй, двуногие, давайте просто свалим отсюда, а? Мне такие расклады не нравятся!
— Я принесу клятву за него, — неожиданно сказал Бафомет. — Или души зверолюдей Харди не нужны?
ЧТО?! Серьёзно?! Демон-Бог готов поручиться за меня своей душой? Стукните меня кто-то по рогам, я точно сплю! Она у него вообще есть?!
Хотя, хотя... Кажется, я начал понимать, что он задумал... Харди, как мы оба знаем, не существует. Но вера и молитвы смертных могут... обладать некоторой силой. Возможно даже, за века культа они действительно создали какой-то... карман на той стороне, куда попадают связанные контрактом души. И если архидемон сможет в этот карман попасть — то это называется пустить лису в курятник!
Что ж, я с радостью ему в этой авантюре помогу. Чем скорее он сможет жрать души глупых смертных Фалмарта, тем меньше будет угроза для меня и моей семьи.
— Нет! — снова вмешалась эльфийка. Она выхватила из ножен саблю и в один прыжок оказалась рядом со мной, приставив острие к ране у меня на груди. — Если Харди не хочет слышать наши молитвы, она выслушает холодную сталь! Если вы попытаетесь исцелить этого дракона, я убью его раньше, чем ваши благословения подействуют!
Так... а это ещё откуда? Конечно, вряд ли она сможет меня убить — она наверное думает, что драконы защищены только чешуёй, и если чешуя пробита, то достать до сердца клинку ничего не помешает. Она не учитывает, насколько плотная у меня мышечная ткань — лезвие будет продвигаться очень медленно, даже если налечь всем весом... да и сколько у той эльфийки веса. Я даже с ранением успею её одной лапой убить. Оружие не зачаровано, я бы почувствовал. Но всё-таки это на крайний случай... пусть сначала двуногие сами попробуют разрулить ситуацию.
— Простите, прекрасная леди, но могу я поинтересоваться, что вам сделал несчастный дракон? — переговоры опять взял на себя бард, хотя за "несчастного" он мне ещё ответит!
— Этот — ещё ничего не сделал, — процедила эльфийка сквозь зубы, её глаза лихорадочно метались от меня на приключенцев и обратно. — Но если жрецы Харди его вылечат, их станет уже ДВОЕ. А мой народ достаточно страдает даже от одного.
— Ну знаете! — тут уже я не выдержал, поднял голову и уставился ей в глаза. Отец говорит, что от взгляда истинного дракона смертные должны падать ниц. У меня никогда так не получалось, но сейчас я очень постарался. — Если какой-то дракон с вашим племенем враждует, это не значит, что я сейчас всё брошу и полечу ему помогать! Ваше племя мне пока ничего не сделало... Хотя кое-кто тут очень пытается расклад изменить, и это, заметьте, не я!
— Го... Говорящий дракон?! — клинок у моей груди задрожал, но не опустился.
— Естественно говорящий, хотя с такой раной говорить не очень удобно, но с вашими глупостями кто угодно заговорит!
— Просто... Пламенный Дракон, напавший на моё племя, никогда не говорил... Он очень умное животное, кровожадное, но всё-таки животное...
— Ха! Думаю, он просто не снисходит до разговоров с такими ничтожными существами, какими мы... ну, многие из нас считают людей и эльфов.
— Это не так, — опять влез под лапу бард. — Драконы Фалмарта действительно... отличаются от наших. Ни в летописях, ни в легендах не упоминается, чтобы кто-то из них владел речью, предметами или магией. Они умны, но не разумны.
— Не верю! — я стукнул хвостом об пол, оставив несколько борозд в камне. — Отдельные драконы могут отупеть до такой степени, но чтобы весь народ...
Перед глазами всё поплыло, в груди кольнуло — кажется я слишком энергично говорил и двигался для тяжелораненого. Несколько раз вдохнув и выдохнув, подождав, пока сердцебиение успокоится, я заговорил снова.
— Послушай... Эльфийка... Давай так. У меня нет никаких обязательств перед императором Фалмарта. Так что если ты не будешь мешать жрице меня исцелить... я слетаю с тобой к жилищу этого самого... Пламенного. Думаю, я смогу с ним договориться, чтобы он вас не слишком тиранил. А если он действительно окажется одичавшим до такой степени, что даже с другими драконами говорить не может, я его сам упокою. Из жалости и чтобы не позорил наш род.
И главное, я на целую неделю или две окажусь подальше от Демона-Бога! Но этого я вслух, конечно, не сказал.
Нет ничего приятнее, чем снова подняться в небо после того, как ты неделю лежал на носилках бесполезным грузом, который таскали другие. Тем более что по сравнению со здоровенным троллем в тяжёлом доспехе стройная эльфийка практически ничего не весила. Я описал несколько кругов, сделал мёртвую петлю — крылья почти не ослабли за время болезни, а то, что потеряно, я догоню за сутки упражнений.
Но тут нарисовалась новая проблема. В воздухе тёмная что-то сказала мне... И я ни слова не понял!
У нас в семье только Очкарик владел магией перевода. Мы всегда над ним смеялись, потому что это даже для двуногих практически бесполезное заклинание... А сейчас это оказалось жизненно необходимым. Мы же далеко не улетим, если я не буду понимать её указаний, а она — моих.
Вылазка чуть было не сорвалась, но бард и тут всё уладил. Я никогда не думал, что умение работать языком может решать столько проблем! За пару минут он выведал, что эльфийка владеет магией духов (и как догадался спросить?! Сама-то она об этой "незначительной" детали молчала, будто на допросе в стане врага), после чего позвал шамана из своей пати — и эти двое за каких-то полтора часа сварганили вместе тотем перевода — причём час у них ушёл на согласование магических практик и только полчаса — на собственно ритуал сотворения. Я отмерзаю с этих двуногих!
— Но ты уверен, что справишься с ним? — спросила эльфийка, как только мы покинули мерзкий город ложной богини. По интонации я понял, что она задавала тот же вопрос и во время нашего первого полёта, только тогда я не понял. — При всём... — она сглотнула, — уважении... Он раза в три больше тебя. Его чешуя не пробивается никаким оружием, что у нас есть, а твоя была пробита, когда я тебя нашла...
Я фыркнул так, что за нами на несколько секунд протянулся туманный след.
— Не знаю, как у вас, двуногих, но у нас размеры не имеют значения. Платиновый Лорд-Дракон, сильнейший воин нашего народа, больше меня всего в два раза, но по силе он стоит тысячи таких, как я. Во всяком случае, в маневренности ваш Пламенный мне точно уступает, плюс если ты права и он просто дикарь — то на моей стороне ещё и преимущество в уме.
На самом деле я был далеко не так уверен в себе, как стремился это показать. В боевых искусствах я последний раз тренировался лет сто назад. С тех пор я гораздо больше внимания уделял развитию скорости, выносливости, мускульной силы и силы дыхания. Знакомство с Королём-Воином мне напомнило, что есть враги, на которых идти в лоб — не самая разумная идея. Но переучиваться было поздно.
Полёт занял два дня, в пути я один раз остановился поохотиться. Моя спутница сильно напряглась и уточнила, на кого именно. Пришлось ей объяснить, что в двуногих мяса маловато, так что парочка коров подошла бы мне гораздо больше.
— Но Пламенный Дракон пожирает именно эльфов, почти не уделяя внимания другой добыче... — растерянно сказала эльфийка.
— Это или очень хорошо, — медленно ответил я, — или очень плохо...
— Или?! — глаза двуногой полыхнули гневом.
— Для предстоящего боя, — уточнил я. — Систематически жрать двуногих дракон может с двумя целями. Либо для увеличения своей силы, но это действует только когда ешь более сильных или хотя бы равных. Но если эльфы для него равные, то мне он на один зуб. Это хороший вариант. Плохой — если он охотится на вас, чтобы питать вашими душами Дикую Магию. Это очень сильное колдунство. Мне до такого ещё очень далеко.
— И как ты намерен отличить одно от другого? И что ты будешь делать, если он владеет Дикой Магией? Дашь дёру?
— Если успею. Проверить это можно, только вступив с ним в бой, а бой с обладателем Дикой Магии — это смертный приговор.
— Но ты всё равно намерен попробовать? Почему? Это ведь не твой враг...
И тут меня прорвало.
— Почему?! Почему, говоришь?! Да потому что я просто устал уже убегать, прятаться и склонять голову! За последние две недели я трижды встретился с существами, каждое из которых меня могло убить без особых усилий! И каждый раз я оставался жив только по их милости! С меня хватит! Я дракон, а не суслик, хвостом меня по голове! Я должен вступить в бой, где я хоть что-то смогу сделать! Пусть даже это "что-то" — просто сдохнуть!
Эльфийка долго молча на меня смотрела. Потом медленно кивнула.
— Ты хочешь использовать беду моего народа ради удовлетворения собственного честолюбия. Это справедливо. Мы это заслужили. Мы тоже устали убегать и прятаться.
В эту ночь она подстрелила мне пару оленей на ужин. В них было может и меньше мяса, чем в быках, но вкус был несравнимо более сочным — самое то, что нужно для восстановления сил после ранения. Правда, насладиться я успел только одной тушей. Когда собирался перейти к другой, набежали люди лорда, которому принадлежал этот заповедный, как оказалось, лес. Пришлось улетать от них, держа второго оленя в зубах. Мне, конечно, не составила бы труда их всех заморозить — но спокойного ужина после этого в любом случае не вышло бы. Да и бес его знает, в каких отношениях этот лорд с местным императором. Яо точно не знала, я у неё спросил.
