— И вам удачи, лорд МакЛайон,— напутствовал Эрик, наблюдая, как королевская гончая в обнимку с супругой поднимается на борт "Девы Марии".— Она вам, наверное, опять скоро понадобится...
— Вот тут согласен,— раздумчиво кивнул Морда.— Работенка у него та еще!.. Эй, Финви, ты чего? Утри нос-то, никто ж не помер!
— Да это я так...— прогундосил парнишка, отворачиваясь.— В глаз песчинка попала...
Эрик О`Нейлл спрятал усмешку и, вспомнив про зажатый в руке свиток, развернул пергамент.
— Жизнеописание Конгала Кривого?..— донеслось до ушей Финви.— К чему мне оно? Хм... А вообще занятно изложено...
Побродяжка тихонько фыркнул в плечо Морин и, мимоходом утерши глаза о ее красивую шаль, поднял голову. Корабль медленно отходил от причала. С палубы весело махали руками лорд и леди МакЛайон. Рядом с Иваром возвышалась могучая фигура русича. Он смотрел на Финви — и улыбался. Потом покосился на жмущуюся к жениху Морин, подумал — и показал парню кулак: мол, смотри у меня!.. Бродяжка смущенно кивнул. И, покрепче обняв свою невесту, пьяным от счастья голосом тихонько затянул:
— Возле речки Банн, что в графстве Данн,
Серебрилась роса на траве.
Мимо девушка шла, хороша и мила —
И вдруг улыбнулась мне.
Глаза — будто цвет, будто майский цвет,
Подобно феям лесным!..
И пребольно я ущипнул себя себя,
Не поверив глазам своим...
Нэрис хихикнула, прислушавшись к доносящейся с берега песенке, и легонько пихнула мужа в бок:
— Старый сводник!.. Признаться, я от тебя такого не ожидала.
— Признаться, я сам от себя не ожидал,— ухмыльнулся лорд, целуя ее в висок.— Может, это ты на меня так действуешь?.. Кстати, я оплатил лучшую каюту. И велел принести туда бутылочку красного... Намек не слишком прозрачный?
— Фу, Ивар!— щеки девушки порозовели.— Мы же едва отплыли!
— Вот именно,— промычал лорд, покусывая ее за ушко,— цени мое терпение!.. Или ты не рада видеть любимого мужа?
— Конечно, рада! Ты что, мне не веришь?
— Верю,— плутовато блестя глазами, отозвался Ивар,— но надеюсь на более осязаемые доказательства...
Он обнял смеющуюся жену за талию и, не тратя больше времени на разговоры, утащил ее по лесенке вниз, к каютам. Вслед уходящему кораблю летел звонкий голос Финви:
— Это лучший камень, что вставлен был
В корону нашей земли.
Это Рози МакКанн из графства Данн —
Вот имя моей любви...
С востока на запад могу пройти,
Где великий лежит океан —
Но такой вовек не смогу найти,
Как красотка из графства Данн!
В воскресный день я увижусь с ней,
И мой лучший костюм готов.
Соберу цветы для моей мечты —
Что прекрасней любых цветов...
И честью клянусь, я не отступлюсь,
Пока свой не исполню план —
И со мной, наконец, пойдет под венец
Красотка из графства Данн!..
Чарли, склонив голову набок, утер скупую слезу и прищелкнул языком:
— Ладно выводит, молокосос! Сюда б еще чарочку, да девку ласковую... Эх-х!
— Успеешь,— краем губ улыбнулся Десмонд, глядя на размякшего пирата. Жестокие люди часто сентиментальны... Капитан оперся руками о гладкий борт и полной грудью вдохнул соленый воздух моря. Хорошо-то как! Сейчас бы за штурвал, да на всех парусах — вперед...
— Кэп.
— А?..— рассеянно отозвался Хант, уже вовсю воображающий себя на капитанском мостике. И раздосадованно вздохнул:— Такой момент испортил, подлец. Ну?..
— Ты вперед-то глянь,— заросшее лицо первого помощника было трудноописуемым:— Вон, по правому борту! Корабли!
— И что?— Десмонд, послушно повернув голову, прищурился.
— Ослеп, что ли?!— рявкнул старый разбойник:— Ты на флаги посмотри! Англичане!
Хант, вглядевшись попристальнее, аж рот раскрыл:
— Чтоб я сдох, как говорит лорд МакЛайон... Королевская эскадра прямо по курсу?! Вот это встреча!..
Чарли обернулся к другу и крякнул: по лицу капитана медленно разливалась знакомая шальная улыбка.
— Не судьба нашим голубкам сегодня почирикать,— ухмыльнувшись, сказал Десмонт. Взгляд его был прикован к парусам впереди.— Лорд МакЛайон умеет быть благодарным?.. Ну что ж! У него появилась возможность осчастливить меня этой "благодарностью" прямо сейчас... Беги вниз, Чарли!— темные глаза пирата мстительно сузились.— А ты молись, Оуэн... Уж в этот-то раз я свой шанс точно не упущу!..
ЭПИЛОГ
Тяжелые бархатные портъеры в гостиной дома Кэвендишей были задернуты. Жарко пылали дрова в камине, на низком столике возвышался пузатый хрустальный графин в окружении тонконогих серебряных чарок. Снаружи выводил свою монотонную песенку дождь.
Лорд Кэвендиш поднял вверх свой кубок:
— Все хорошо, что хорошо кончается!..
— Согласен,— Ивар, по примеру хозяина опрокинув чарку, стащил с блюда кусочек сыра. И повернулся к сидящему в соседнем кресле Ханту:— Сожалею, что так вышло с Оуэном, капитан.
— Знал бы, что сбежит,— насупленно пробасил Чарли,— дак прямо там, на палубе, его прирезал бы! У, гнида плешивая...
— Чарли!— шикнул на друга Десмонд. И с извиняющейся улыбкой посмотрел на Грейс:— Простите, леди. Мой помощник не привык к женскому обществу. Но я вас уверяю, он никого не хотел обидеть.
Супруга адмирала махнула рукой — мол, пустяки. И улыбнулась, опустив густые ресницы: сэр Дэвид разговаривал во сне, так что леди порой случалось просыпаться от таких выражений, по сравнению с которыми "гнида" была просто детским лепетом!.. "А почему он только передо мной извиняется?"— Грейс мельком бросила взгляд на Нэрис, увлеченно скармливающей осоловевшему брауни очередной медовый коржик. Жена Ивара на слова старого пирата даже внимания не обратила. Вероятно к невоздержанному на язык Чарли она уже успела привыкнуть. Хотя как вообще можно "привыкнуть" к таким ужасам — Грейс не понимала абсолютно!.. И, вспомнив недавний рассказ подруги о ирландских приключениях, в очередной раз тихо порадовалась, что честь называться леди МакЛайон принадлежит не ей...
Сэр Дэвид разлил по-новой и посмотрел в лицо Десмонду:
— Не беспокойтесь, мы его найдем. Это всего лишь дело времени.
Хант не ответил. Закинув ногу за ногу, он задумчивым взглядом изучал висящий над камином портрет Фрэнсиса Кэведиша — прадеда сэра Дэвида. Потемневшее от времени лицо почтенного лорда вдруг напомнило ему ненавистного врага — тот же высокий лоб, широкие залысины, надменный, свысока, взгляд... Только в этом взгляде не было отчаянного страха за свою шкуру!.. Десмонд ухмыльнулся — лорд МакЛайон выполнил свое обещание. И, пусть карты у него на руках были не ахти, но партию он разыграл блестяще. Не успев подняться на борт и выслушать изумленные приветствия ошарашенного адмирала, глава Тайной службы с ходу предъявил тому, во-первых, супругу, во-вторых — то самое компрометирующее письмо... А следом, едва дождавшись, пока Кэвендиш его прочтет, предъявил непосредственно самого капитана Ханта, до поры до времени скрывавшего свое лицо в тени капюшона. И все это — не закрывая рта. Сухим, деловитым голосом королевский советник пересказал адмиралу все, что поведал ему Десмонд, добавил пару собственных предположений, присовокупил уже имеющиеся обстоятельства плюс свидетельство жены — и самым обыденным тоном заявил, что лорд Кэвендиш имел глупость поверить отъявленному мерзавцу, которого сей же час следует судить и приговорить к высшей мере наказания!.. Не будь адмирал так огорошен, последняя фраза лорда ему с рук бы не сошла, но...
Но в этот момент и без того натянутые нервы Ральфа Оуэна не выдержали. Услышав про "суд и высшую меру", первый помощник совершенно потерял голову от страха. И не нашел ничего лучше, как, выхватив меч, вцепиться в леди МакЛайон — громогласно объявив, что если ему не дадут уйти, пленницу он зарежет... На что старик надеялся — было не очень понятно, но факт остается фактом — этим он погубил себя окончательно. У сэра Дэвида как пелена с глаз упала!.. А следом упал и сам недалекий интриган — бойцов-то Оуэн видел, и пиратов видел, и готового к броску Творимира тоже. А вот что касалось одного маленького мохнатого обстоятельства, весь поход квартировавшего в адмиральской каюте... О брауни Ральф даже понятия не имел!.. И когда откуда-то снизу, словно просочившись сквозь палубу, прямо в лицо первому помощнику скакнул ощерившийся острыми зубками черный комок — Оуэн окончательно растерял присутствие духа. И едва не потерял руку — мирный хранитель очага так рьяно вгрызся старику в запястье, что отдирать его пришлось втроем — даже после того, как меч выпал из разжавшихся пальцев. Перепуганную леди освободили, Оуэна спешно заперли в трюме, Десмонду принесли запоздалые извинения, у Чарли с трудом отобрали нож, а сэр Дэвид с горечью осознал, что был слепой марионеткой в руках прожженого негодяя... Как позже признался Ханту сам Ивар — очная ставка и громкие обвинения были чистой воды авантюрой. Окажись у адмиральского помощника чуть больше мозгов и чуть меньше — трусости, он вполне мог бы отовраться. Но — повезло. Рискованная затея удалась.
А наутро обнаружилось, что пленник исчез. И с ним — еще десяток матросов и "Воитель". Команду корабля, вместе с его капитаном — то ли Стивенсом, то ли Соммерсом — нашли в паре миль южнее, на дне шлюпки. Слава богу — живых и невредимых. Подкупленные матросы судно увести согласились, но своих резать — отказались... Как бы то ни было, преступник сбежал, и где его теперь искать — вопрос не из простых. Впрочем, адмирал полон решимости это сделать. "Только надо ли?— вдруг подумалось Ханту.— Я почти пять лет жизни угробил, пытаясь отловить этого ублюдка! Так что ж теперь — еще десять на ветер выбросить?.." Он вспомнил трясущиеся морщинистые щеки Оуэна, покрытые старческими пигментными пятнами, скрюченные ревматизмом пальцы, плоские от ужаса глаза... и ему стало противно. Глупый старик не стоил даже того, чтоб его ненавидели — он вызывал только чувство гадливой жалости. "И марать руки о такое ничтожество,— понял капитан,— мне совершенно не хочется!.. Ну его к дьяволу, право слово!"
Изуродованное лицо Дэсмонда расплылось в неожиданно умиротворенной улыбке.
— Знаете, адмирал,— проговорил он, с удовольствием прикладываясь к своему бренди,— я вот тут подумал... Хотите — ловите его, хотите — судите, мне все равно. Я хотел справедливости — и я ее получил. А там хоть потоп!..
— Тьфу ты!..— в сердцах бросил "рваное ухо", опрокидывая в себя новую чарку.— Так и знал!.. Плесни еще, хозяин, не откажи старику в утешении...
Лорд Кэвендиш улыбнулся в усы. Прямолинейный и простой, как сапог, Чарли ему нравился. Кроме того, адмирал ни на минуту не забывал, кому капитан Хант обязан своей жизнью, а он сам — отсутствием черного пятна на совести. Тогда, из тюрьмы, Десмонда вытащил именно Чарли. И "Альбатрос" увел тоже он. Не потому, что питал к командиру сильно дружеские чувства — какая могла быть дружба между высокородным дворянином, капитаном одного из кораблей королевской эскадры, и обычным матросом?.. Нет. Старый пройдоха был единственным, кто Ханту поверил. А поверив, оказался способен на нечто большее, чем просто сочувствие... "За что ему огромное спасибо!— подумал сэр Дэвид, вновь наполняя кубки.— С первым помощником Ханту повезло куда больше, чем мне..." Отогнав неприятные воспоминания, адмирал подвинул гостям бренди. И, пригубив из чаши, сдвинул брови:
— Я уважаю ваше решение, капитан. Но Ральф подставил не только вас. Он опозорил своим поступком королевский флот, и отвечать будет по всей строгости. Я завтра же напишу Его Величеству. И лично попрошу вернуть вам титул, земли и доброе имя!
— Похвальное рвение,— невесело усмехнулся Ивар.— Увы, сэр — только не обижайтесь! — вряд ли у вас это получится. Что касается титула и тому подобных привилегий — их вернуть можно, да... А вот то самое "доброе имя"?
— Позвольте, лорд...— приподнялся адмирал, но Хант не дал ему закончить:
— Он прав, ваше сиятельство. Простить меня, может, и простят, но, как говорится, "добрая слава лежит, а худая бежит". Много воды утекло с тех пор. А крови и разбоя за мной еще больше — не думайте, что я этого не понимаю... Навряд ли моя семья меня обратно примет, так что уж говорить об остальных?..— темные глаза капитана блеснули в полумраке:— Я — пират, господин адмирал! И неважно, как именно я докатился до такой жизни: другой у меня уже не будет. Искренне благодарю вас за доверие и помощь, это много для меня значит... Но мы оба понимаем, что время вспять не повернешь.
Хозяин дома медленно кивнул. Лицо его опечалилось, потом приняло отстраненно-задумчивое выражение и, наконец, просветлело. Адмирал опрокинул чарку и поднял голову:
— Не стану вас разубеждать. Но, так как ваше нынешнее положение — прямой результат моей собственной ошибки, я тоже несу ответственность... И все же хочу погасить свой долг — хотя бы частично!
— То есть?..
— Вы слыхали о приватирах , капитан?— улыбнулся сэр Дэвид. Ивар вздернул брови:
— Интересная идея. Я о ней, признаться, не подумал...
— Приватиры?— переспросил Десмонд.— Те же разбойники, но на службе короны?.. Да, я о них слышал. И вы, сэр, предлагаете мне...
— Вот только вякни что против!..— подпрыгнул в непривычно мягком кресле Чарли. Борода его встала дыбом:— Заколебал благородством своим!.. Бери грамоту, пока предлагают, не то своими ж руками прямо тут придушу!!
— А разве я от чего-то отказывался?— весело хохотнул капитан.— Выпей, дружище. Выпей — и успокойся... Мимо удачи не пролетим.
Он взглянул в лицо лорда Кэвендиша:
— Это очень щедрое предложение, адмирал. И я был бы дураком — причем, дураком неблагодарным, если бы его не принял.
— Значит, вы согласны?— озабоченные морщины на лбу сэра Дэвида разгладились. Хант утвердительно кивнул:
— Обеими руками, лорд,— он поднял чарку:— За наше будущее и, надеюсь, успешное сотрудничество!..
Зазвенели, сталкиваясь, кубки. До полусмерти закормленный вновь обретенной воспитанницей брауни, который уже почти засыпал на подлокотнике кресла, вздрогнул от неожиданности и меховым клубком скатился на колени Нэрис. Встряхнулся, открыл мутные глазки и фыркнул недовольно:
— Ночь-полночь, а вы расшумелись! И чего не спится-то?..
Он широко зевнул. Остальные почтительно притихли. А леди МакЛайон, тихонько прыснув, вспомнила давешний рассказ домашнего духа:
"...чтоб я еще когда хоть капелюшечку?! Да ни в жисть!.. Оно и понятно, что не на радостях приложился, а уж как глаза поутру открыл — дак и вовсе поплохело мне... Кругом темнотища, и пол, слышь-ка, туда-сюда, туда сюда! Качка!.. Откель качка-то, думаю? Ить сундук-то на полу стоял, пол — в доме, а дом — на твердой земле... Начал скрестись, понятно. Не открывается, пропасть!.. Ну, я и подналег... И тута крышка — р-раз! И вверх. А там этот вот. Который адмирал... А я ж и так в волнении! Ну, и прыгнул, не разобравшись... Нет, нос не откусил, хотя и мог с перепугу... Хорошо, знакомство свести успели — пригляделись друг к дружке да успокоились. А толку?.. Кругом море! И не лодчонка рыбачья, эскадра целая, шутка ли? Повернуть назад никак не можно... Ох, горюшко!.. Как понял я, куда меня сдуру занесло-то, так и вовсе духом пал. Чтобы брауни — да в море?! Мы ж воды не переносим!.. А тут, куды ни глянь — волна да ветер... Хорошо, адмирал мужик понимающий. Посочувствовал, каюту свою предоставил, обещал как причалим — перво-наперво меня на берег снести... Так вот и плыли. А тут вы всей толпой! И этот, облезлый, за меч хватается. Я ж не каменный?! Выбил доску, да и... Тьфу! На весь свет опозорился! Виданое ли дело — средь бела дня, на воде, пред чужими людьми — и вылез!.. А все ты. Одни от тебя хлопоты... И не тискай меня, не тискай, бессовестная!.. Выпороть бы тебя хорошенько, глядишь, польза была б хоть какая. Такое мое мнение..."
