Они пробормотали о своем понимании.
ИИ задумчиво погладила кресло офицера по оружию.
— Помню моего последнего офицера по оружию, — сказала она. — Мне всегда нравилась эта девушка. Погибла, когда из-за чертовых перехватчиков я потеряла четверть корпуса. Хорошие были времена. В те дни.
Она молча стояла с опущенной головой, пока момент растягивался, становясь откровенно неловким и заставляющим остальных украдкой поглядывать друг на друга.
Затем, без предупреждения, ИИ выпрямилась и вышла из помещения, и они заторопились вслед за ней обратно в коридор.
— А теперь лучшая часть, — сказала ИИ, потирая руки в перчатках с заметно сияющей на ее лице гордостью. — Сверхсветовое ядро. Визуально весьма впечатляюще.
Они прошли дальше по коридору, откуда-то спереди начало вытекать жутковатое сине-ультрафиолетовое свечение, а затем коридор мгновенно расширился в почти сферический зал ядра, не слишком крупное помещение, но по меркам этого судна вполне гигантское. Они увидели, что это свечение шло от нависающего справа над ними сверхсветового ядра, крупной сферы, поднятой вверх на сложном механизме обслуживающих труб.
Инженер, со скучающим видом сидящая в кресле, взглянула на их приближение и улыбнулась, лицо вырисовывалось на фоне черенковского излучения систем удержания экзотической материи.
— Главное ядро не ставят на прямой линии с коридором, на случай осколков снарядов, — сказала она. — Признаю, выглядело бы круче, если выстроить все в линию, но мы просто не можем так сделать.
— По умолчанию двери остаются открытыми, — добавила ИИ. — Их закрывают лишь в случае взрыва или неконтролируемой пробоины. Таким образом, если будет сбой питания, никто ни в одном помещении не окажется в ловушке.
— Мы уже на сверхсвете? — спросила Асами. — Я чувствую, как гравитационно что-то происходит, но я думала, все будет гораздо мощнее.
ИИ склонила голову, возможно, удивившись упоминанию ею чувства гравитационных изменений, но сказала:
— Пока нет. Я все еще заряжаюсь. Позже будет гораздо мощнее, обещаю.
Не было никакого скачка на сверхсветовую скорость, как всегда по непонятной для Рёко причине подчеркивалось в школе. Вместо этого было плавное ускорение, когда вокруг корабля менялось пространство-время. Конечно, именно так все работало. Абсурдно было думать, что могло быть как-то по-другому.
Долгое время они стояли там, любуясь сине-ультрафиолетовым излучением узлов металлической оболочки ядра. Рёко не могла оторвать от него глаз; было здесь что-то ее притягивающее. Она видела… что? Ничего. Просто ядро двигателя. Но, казалось, на краю ее взгляда танцевали призраки, странные узоры света, дающие ей чувство, что что-то здесь есть.
Она помотала головой, отбрасывая это. События дня перегрузили ее.
— Рёко-тян! — после этого воскликнула Асами, они обе уже перешли на обращение по имени.
— Хм? — озвучила она, отвернувшись от разглядывания сверхсветового привода взглянуть на подругу, только чтобы обнаружить, как все остальные, включая ИИ, смотрят на нее.
Нет, не на ее лицо. На ее… ладонь?
— Твой самоцвет души! — сказала Асами, указывая на ладонь Рёко. — Что-то не так? Какого черта с ним происходит?
После этого Рёко подняла руку и, вздрогнув, призвала на ладонь полный самоцвет, глядя на него и гадая, что значит этот знак.
Он сиял подобно зеленой звезде в небесах.
Интерлюдия I. Преступные мечты
Запись: 11 июня 2065
В Гонконге что-то происходит. Местная полиция уверена, что кто-то пытается помешать операциям Триады. За прошлый год множество мелких преступников, о чьей связи с Триадой было известно, были найдены мертвыми или пропали без вести. То же самое произошло с тремя крупными авторитетами. Убийства происходили по всему Восточно-Китайскому побережью, но сосредоточены были в Гонконге, что вполне понятно. Правоохранительные органы довольны результатами, если не методами, но в частном порядке беспокоятся о выплескивающемся на улицы насилии.
Свидетельства указывают на, как бы ни было это невероятно, какое-то участие якудза. Этнических японцев, особенно известных бандитов, не часто можно увидеть в городе, но среди трупов можно найти множество таких лиц. Есть доказательства, что их убила Триада, возможно как какое-то возмездие и предупреждение. Других заметила полиция, ведущих в городе таинственные дела.
Тем не менее, это не могут быть «Яки». Так считают все, с кем я общался, по обеим сторонам Восточно-Китайского моря. Две организации, в тех немногих районах, где они пересекались, всегда дружелюбно работали друг с другом. А почему нет? Им неинтересно выдавливать друг друга, а даже если так, они бы поняли, что практически ничего не могут сделать. Языковые барьеры и взаимная антипатия двух культур весьма мешают попыткам работать. Даже мелкие китайские бандиты не станут отвечать японским старшим.
Но тогда почему люди якудза умирают в Китае? В этом нет никакого смысла, особенно учитывая признаки, что Триаду каким-то образом выдавливают из дома. В конце концов, большинство умерших из Триады.
Продуманная дымовая завеса? Кто-то еще, заплативший якудза за помощь в организации операции и введение полиции в заблуждение? Возможно, но кто бы это ни был, они очень хорошо скрываются. Или это просто сопутствующий ущерб? Но все равно нужно что-то серьезное, чтобы вызвать осознанные убийства Триады.
В этом нет никакого смысла, и это может быть международным. Полагаю, поэтому и вызвали нас.
Запись: 24 июня 2065
Триада разваливается. Внезапно нахлынули преступники, признающиеся в своих старых преступлениях, ища «защиты» в местных тюрьмах. Их рассказы совпадают: на них давят новые боссы, пытающиеся заменить или возглавить прежних. Очевидно, старые боссы этому не рады, но двое уже уступили и сменили сторону. Здесь замешана якудза; это точно, но что они делают зависит от того, кого спрашиваешь. Кто-то говорит, что они кукловоды — как раз на этом настаивают старые боссы. Другие заявляют, что они лишь союзники новых, поддерживающие их в обмен на услуги. Третьи утверждают, что это лишь пропаганда старых боссов.
Кто бы ни были эти новые боссы, все согласны, что они хороши. Они делают то, что не должно быть возможным, убивают тех, кто должны быть неубиваемы. Люди напуганы, отсюда и «защита». Многие переметнулись, присоединившись к «побеждающей стороне».
Важна якудза или нет, их участие вполне логично: якудза предоставляет жадным до власти местным поддержку техникой и людьми, получая в обмен влияние и благосклонность. Такой союз пятнает новых боссов, но сложно спорить с пулей в лицо. Если они и правда так хороши, как думают о них низы, это вполне понятно.
Может быть, стоит приглядеться.
Запись: 10 июля 2065
Ну, у нас есть зацепка, хотя, как и все остальное здесь, она больше запутывает, чем наоборот. Кажется, тоже что-то связанное с якудза. Обычные их главы, известные бывшие боссы, пропали десять лет назад. Возможно, устранены. На их месте: пусто. У национальной полиции ни малейшего представления, кто сейчас возглавляет организацию. Поверхностно все выглядит такой же историей, вот только эта перемена была уже давно.
Уровень преступности снизился. Ну, уровень преступности в Японии всегда был низок, хотя я никогда на самом деле не верил в эти числа. Но они снизились, и районная полиция уверена, что что-то изменилось. С улиц исчезли проститутки, а беглецы, обычно пропадающие у торговцев людьми, снова возвращаются в свои дома. Серьезно пострадала даже захудалая индустрия порнографии — вплоть до производства головидео.
И интригующее. Преступники и бандиты, что обычно этим занимались, похоже, как упоминалось, вышли из дела, но за несколько лет довольно многие из них умерли — застрелены, зарезаны, или, казалось бы, нетронуты — в собственных квартирах и на рабочих местах. И поблизости всегда нацарапано, порой в крови, кандзи «Сакура». Пик был десять лет назад, так что полиция посчитала, что это как-то связано со сменой власти, но убийства так и не прекратились.
Полиция это замалчивает, пытаясь не допустить паники из-за нового серийного убийцы. Сами они так не считают, но вы же знаете репортеров.
Сакура. Цветы вишни? Название организации? Человек? С чего бы якудза отказываться от одной из самых прибыльных своих организаций? Сакура… это женщина?
О, да что за бред. Как вообще это связано с Триадой? Нужно подумать.
Запись: 28 июля 2065
Новые известия. Камеры запечатлели бандитов якудза, сопровождающих девушек-подростков. Полиция заметила и предположила худшее, вполне разумно, но я просмотрел записи. Не думаю, что они правы. Похоже было… что девушки во главе. Дочери какого-то мощного преступного лорда? Семья Сакуры?
Еще кое-что. Я очевидным образом попробовал удаленно поискать их в базах данных. Детективная работа двадцать первого столетия, как можно было бы это назвать. Но то, что я нашел… бессмысленно.
Придется работать по-старому. Мои коллеги думают, что я иду по ложному следу, что я одержим. Кто-то направился в Китай; другие уже там, разведывают новых боссов, ища способ устранить их, пока они слабы, пытаясь привлечь местную полицию. Я уверен, что ответ лежит в другом месте. Я отправляюсь в эпицентр убийств Сакуры. Я отправляюсь в Митакихару.
— Частные аудиозаметки, специальный следователь Роналдо Рисаль, Интерпол, 2065
— Проснись! Проснись! Проснись! — пронзительно и болезненно завопил его будильник через передатчик в правом ухе. — Отличный день!
Из-под одеяла взметнулась рука, быстро остановив раздражающе веселое устройство осторожным касанием кнопки отключения. Можно было отложить, но он делал так уже дважды, пытаясь остаться в чудесном сне.
Еще можно было разбить этот чертов анахронизм. Каждый день он испытывал такое искушение. Но это был подарок. Драгоценный подарок, от нее. Он был с ним осторожен.
Он сел.
«Нужно покурить», — отчаянно подумал он и успел положить руку на стол, прежде чем вспомнил, что бросил.
Вместо этого он потер глаза, опуская ноги на пол. Опять тот же сон. Всегда один и тот же сон.
Начиналось так хорошо. Начало старшей школы. Целый день, проведенный с ней, покупка еды на фестивале, обед. Его сердце билось от счастья в груди. Их первый поцелуй, после двух лет. Все остальное.
А затем все обратилось в кошмар. Одна лишь записка на его парте, что разбила его сердце и растоптала его в прах.
«Прощай, — говорилось там. — И прости».
Не то чтобы она бросила его. Может быть, он бы смог с этим справиться. Не то чтобы он никогда больше ее не видел, хотя технически это верно. А то что никто никогда ее больше не видел.
Он знал, что что-то происходило. Расспрашивал ее. Думал что-нибудь сделать, поговорить с ее родителями, почесать кулаки о лицо ее отца. О, как бы это было прекрасно.
Но не стал. И с тех пор его это преследовало. Когда будильник разбудил его в третий раз, он был этому рад.
Тридцать один, а он все еще увлечен школьной подругой. Печально, в каком-то смысле, он это признавал, но считал, что обстоятельства потери его извиняют. Кроме того, все было не так плохо; как только он чувствовал желание купить сигарет, он просто представлял, что бы она сказала, если бы узнала, что он теперь курит. Бросить оказалось гораздо легче, чем он полагал. Он не мог умереть раньше срока; не мог пойти на риск необходимости органа на замену. Не мог выбросить тело, что так чудесно восстановилось когда-то давно. Он должен был жить своей жизнью в память о ней.
Даже если где-то там она все еще жива.
Ее звали Наканиси Айко.
— У вас три сообщения, — проинформировал его телефон, выдохнув в ухо немного приятным женским голосом. — Одно с высоким приоритетом. От шефа полиции…
— Да-да, я понял, — сказал инспектор Кугимия Ито, пряча в кобуру свой личный пистолет. — Знаю. Я опоздал.
— Слушай, не важно, насколько ты хорош в своей работе, — рявкнул на него босс, сердитое лицо глядело на него изнутри контактных линз, подчеркнуто-контрастное на фоне солнечного света. — Плохо выглядит, если ты всегда опаздываешь. Я не могу каждый раз оправдывать тебя, иначе остальные начнут спрашивать, почему бы им тоже не опаздывать. Я знаю, что у тебя проблемы. Есть таблетки, которые можно принять…
— Я не пью! — запротестовал Ито. — Черт возьми, я не знаю, кто распустил этот слух обо мне и о проблемах с выпивкой, но это не так!
Ему стоило обращать внимание на дорогу, но это все равно было не важно. Нынешние автомобили и сами по себе чертовски хорошо водили, но программные глюки были все еще возможной редкой проблемой, так что технически полицейские должны были высматривать людей, которые не следят за тем, что происходит. На практике их это просто не волновало. Кроме того, на дорогах были системы мониторинга и другие подобные устройства.
Его автомобиль продолжал двигаться вперед в черепашьем темпе. Каким-то образом все еще сохранялись пробки. Машины координировались друг с другом, безработица насколько возможно высока, и все равно сохранялись пробки. Население несколько десятилетий снижается, пробки и цены в час пик всех злят, и все равно сохраняются пробки. В этот момент Ито готов был приравнять их к смерти и налогам.
— Ничуть не сомневаюсь, — с сарказмом ответил его босс. — Сейчас я сделаю вид, что поверю, но если будет еще хоть один раз, я засуну тебя в программу помощи, нравится тебе это или нет.
— Я пью только когда у меня нет никаких дел, — оборонительно сказал он. — И не так уж много, ясно? Кстати говоря, почему ты мне позвонил? Ты не звонишь мне только потому, что бесишься из-за моего опоздания.
Его босс посмотрел на него, решая, позволить ли ему сорваться с крючка. Мужчина явно смотрел на какой-то экран, а не использовал ВР; Ито видел, как мужчина разглядывает его.
— У нас новое дело, — расслабившись, наконец сказал он. — Как раз по твоей части. Пропавшая девушка. Шестнадцать лет. Родители заявили о пропаже, но к тому моменту прошло всего сорок восемь часов, а в ее семье зафиксированы случаи бытового насилия. Форма предполагает, что она вернется. Обычно они возвращаются.
— Кроме когда не возвращаются, — сказал Ито, заканчивая мысль.
— Именно, — согласился его шеф. — Прошло уже девяносто шесть часов, так что передаю это тебе. Не трать время на офис; просто подбери в участке своего партнера и отправляйся. Загружу на твою машину навигационную точку и материалы дела.
Его специализацией были пропавшие без вести. Были на то причины.
Вскоре Ито оказался в запущенном жилом комплексе восточнее центра города. Ну, по крайней мере, верхняя часть была запущена, так как никто там не жил.
Вполне обычное явление. Население Японии падало, что приводило к большому числу пустых квартир, даже если правительству, наконец, удалось начать снижать темпы падения. Многие домовладельцы просто отказывались от попыток их заполнить.
