— Тупой Дейдара! Я же говорил, что их надо было убить... — Сасори раздражённо вытянул третий свиток из кобуры. — Просто не мешайся, предоставь их мне и моему искусству! Кучиёсе: Сандайме Казекаге но дзюцу!
Дейдара хмыкнул и отлетел.
— Ну и что ты задумал? Резню?
Он только сейчас заметил, как поражены конвоиры и члены команды Скрытого Песка: Сасори призвал марионетку в чёрном балахоне с меховым воротом, сделанную из живого человека — деревянные конечности и лицо, неприкрытое тёмными космами, казались неотъемлемыми, естественными, будто он таким и родился, как сам Сасори на вид. Все узнали в нём предыдущего правителя Суны, Третьего Каге страны Ветра.
Лакированная челюсть куклы с лязгом раскрылась, и наружу повалил дымом чёрный порошок.
— О нет... — дрогнувшим голосом проговорил Баки-сенсей, по видимому, знавший, на что был способен Третий Казекаге. Чёрного порошка стало ещё больше, настолько, что его хватило бы, чтобы заполнить два аквариумных контейнера Кисаме. Вдруг Дейдара понял, что это железный песок. Чернеющая масса улетучилась куда-то вверх. Фаланги пальцев Сасори задёргались — он складывал печати, не соединяя рук.
— Сатецу Кайхо!*
Пара шиноби из АНБУ вновь накрыли всех сотоварищей земляным укреплением, и тут же с небес на каменный панцирь обрушились сотни ломаных прутьев, сложенных из железного песка. Паутина из них походила на тонкие и острые разветвившиеся корни грибов, растущие в произвольном направлении. Хаотичная мешанина пик разрасталась и умножалась, пронзая железом всё под собой. Темари раскрутила веер над головой и отклонила все шипы сильными потоками режущего ветра, защитив свою команду, а Баки-сенсей создал вокруг своих учеников торнадо. АНБУ повезло меньше — чёрные колья пробили каменное укрытие и разорвали его изнутри, а не успевших спастись проткнуло насквозь. В песчаной дороге обнаружились пробоины — кому-то удалось спастись техникой Прячущегося Крота под землёй, но песок пробрался и в норы, преследуя шиноби. Несколько из них выскочило, но и их, и других поймали лапы из песчаного дыма. Железные крупицы сплошным роем забрались в ноздри, уши и рты несчастных, принимая внутри них острые формы и стирали внутренности, как зернистый наждак шлифует занозистый древесный брусок. Дым вытек обратно из трупов, с железного песка дождём лилась кровь.
— Безумный ублюдок, хм, — горько прокомментировал Дейдара. — Тебе всё мало смертей!
Защитный смерч иссяк, и Баки-сенсей, сложивший печати новой техники, быстро подкинул кунай ко рту.
"Фуутон: Шинку Кунай!"*
Узкий поток воздуха подхватил кунай и выстрелил им, как стрелой из лука, а затем вторым. Остриё первого прошло навылет через голову марионетки из Третьего Казекаге, оторвав её, второй кунай пронзил солнечное сплетение марионетки, застряв в ней.
— Ха! — воскликнул Сасори, одним движением пальца нахлобучив голову Казекаге на место. — Сатецу Кесшу: Кьёдай Тецуй!*
Железный дым сформировался в огромный параллелепипед, который на огромной скорости понёсся в сторону команды из Скрытого Песка.
"Фуутон: Дай Кама-итачи но дзюцу!"*
Темари опустила опахало сверху вниз, и мощная волна воздуха склонила технику Сасори к земле. Железная фигура с грохотом проборонила землю, и в тот же момент кукла Третьего Казекаге взорвалась на части. Чёрный песок потерял свою отчётливую форму и осыпался на землю. "Обмотка на рукояти куная была взрывной печатью, наклеенной вовнутрь, так взрыв слабее, но в непосредственной близости сокрушителен. Они сломали магнетический аппарат в груди марионетки", — понял свою ошибку Сасори и, не медля, атаковал их марионеткой Хируко.
— Кугуцу но дзюцу: Гишу Сэнбон*, — зло процедил он сквозь зубы, и левая рука куклы с реактивным механизмом, созданным Риннеганом Пэйна, торпедой пронеслась к врагам и разорвалась, посылая во все стороны деревянные шпиндели, распадающиеся на две части — с отравленными иглами или механизмами выкидных ножей. Ни Темари, ни Баки не успели сдуть оружие ветряной техникой, и сэнбоны поразили их, утыкав тела. Раздались стоны и крик, а следом смех нукенина, некогда бывшего им соотечественником.
Канкуро лишился глаза, Темари согнулась от боли — ей в бок попала половина шпинделя с девятисантиметровым ножом, вошедшим до конца, не говоря уже о россыпи игл, погрузившихся в плоть на две трети.
— Н-нх... — проскрипела она зубами, пытаясь совладать с ноющей болью. Знание анатомии подсказало ей, что пробита селезёнка — чуть ниже груди слева. Кровь залила весь бок и ногу и расползалась пятном на чёрном кимоно.
— Что, получила своё, сука? — с извращенным наслаждением спросил Сасори. — Нет смысла сопротивляться. Яд уже поразил организм, и с минуты на минуту вы все сдохнете, быстрее, чем люди мёрли от вспышек чумы в древние времена и Первой Мировой войне шиноби. Жаль, что вас даже не поколотит лихорадкой перед смертью, чтобы я в лишний раз убедился, как жалок удел человека и его бренного тела!
Руки Канкуро затряслись, и он упал на песчаную дорогу, не в силах что-либо сделать, за ним Баки-сенсей. Темари почувствовала, как голову сдавило — ей не хватало воздуха, кислорода, хотелось жадно глотать его, но теснящая боль в груди и пересохшее горло отняли у неё надежду. Свет факелов в ночи стал меркнуть перед глазами, ноги подкосились, и девушка свалилась на устланный ковром железный песок Третьего Казекаге.
— Ну ты и гад, — только и сказал Дейдара. — Ну что, берём Гаару?
Он хотел было спикировать к паланкину, как вдруг марлевые бинты свёртка за спиной мёртвого Канкуро в один миг размотались, и под ними оказался он сам, каким-то образом обманувший Сасори. Дальномером Дейдара увидел, как фальшивый труп кукловода обрастает трещинами на лице — это рассыпалась песчаная маскировка, делавшая марионетку Карасу точной копией её обладателя.
"Канкуро владеет песком? Кеккей-Генкай Сатон? Вторая такая же марионетка?" — Дейдаре не удалось поразмышлять, противник действовал стремительно.
"Кучиёсе: Саншо но дзюцу! Шикоми Кугуцу: Докугири!"*
Канкуро призвал большую марионетку в виде членистоногой саламандры, которую поедает языческий божок с клыками и красными глазами. Пасть деревянного существа раскрылась, и огромное облако ядовитого газа мгновенно покрыло всё перед Канкуро в радиусе двадцати метров на сто двадцать градусов по охвату. Дейдара еле успел подняться ещё выше на птице.
"Кибаку Нэндо!" — стриж внушительных размеров залетел в пасть куклы-саламандры и взорвался, разворотив половину куклы на части. Сасори, попавший в отравленный туман, уцелел. Нитями он подхватил отделённый хвост марионетки Хируко и с размаху пронзил им на расстоянии откинутого взрывом Канкуро.
— Он пытался, да вот я был подготовлен к такому. Если бы не подготовка, он бы убил меня, — сказал Сасори. — Держи противоядие. Хорошо, что Канкуро не заменил мой газовый баллон в саламандре.
Нукенин бросил напарнику капсульный инъектор с антидотом от своего же яда. Дейдара сразу воспользовался препаратом.
Шторы поваленной кабины на носилках откинулись, и наружу вылез джинчуурики, пробудившийся ото сна.
— Баки-сенсей... Почему я проснулся не у себя дома? — хрипло спросил парень с коротко стрижеными каштановыми волосами; как только он увидел тела на песчаной дороге, то с волнением закричал. — Баки-сенсей?! Баки! Канкуро! Темари!
"Проснулся, когда Баки умер? — удивился Дейдара, но сразу всё понял. — Гаара нестабильный джинчуурики, с отклонениями. Нагато проинформировал нас о его бессоннице, и только объединенное с гендзюцу фуиндзюцу Баки-сенсея и умельцев из Суны позволяли Гааре нормально засыпать без страха, что демон овладеет его разумом. Но вместо этого бодрствовать должен был сенсей. Все техники работают после смерти их обладателя, кроме дзюцу непосредственного контроля..."
Чёрные мешки под глазами парня, сливавшиеся с боевым раскрасом карандашом вокруг, делавшим Гаару похожим на тануки, и это сходство усиливалось, когда демон проявлял себя. Всё подтверждало эту занятную историю про бессонницу.
Гаара заметил нукенинов и понял, на кого сейчас он обязан направить гнев.
— Вы... твари... ответите за это!.. Я убью вас, отниму и уничтожу всё, что принадлежит вам... Только тогда я буду убеждён, что можно жить дальше, только так я почувствую, что живу!
Из паланкина на струящемся фонтане песка выплыл сосуд, который Гаара обычно носил за спиной. Молодой шиноби перекинул ремень через голову, и песок начал медленно покрывать его кожу. Неумение владеть собой в минуты горя и иных отрицательных эмоций превращали Гаару в безумца, сроднившегося с биджуу. Парня вдруг согнуло, и он застонал от невыносимой боли. С пальцев Сасори хлынули тонкие нити чакры, поднявшие марионетку Канкуро. Первая её атака была пробной, бездумной, чтобы понять способности Гаары и в то же время улучить шанс поймать его без боя. Тот не глядя махнул рукой, и сформировавшиеся из песка снаряды сбили куклу в полёте.
Демон, заключённый в нём, физически объединялся с Гаарой, возникая в виде живого, видимого покрова на теле, будто бы мальчик разделился на две половины — человека и зверя. Сосуд-бутыль тоже выглядел как живой: он рассыпался, обхватывая песком Гаару, точно облачая его в броню. На правой руке, трансформирующейся в лапу хвостатого, и деформировавшемся профиле возникла тонкая сеть рисунка, похожего на тени от веток деревьев. Это был узор шкуры демона. Правый глаз Гаары видоизменился: белок почернел, а радужка окрасилась бежевым, вокруг ставшего четырёхконечным зрачка десятки крапинок сошлись к нему, и появились две пары полых точек, что напомнило Дейдаре о томоэ в шарингане, но всё же он знал, что джинчуурики не обладают никакими додзюцу. В самом звере отчётливо угадывалась енотовидная собака. Демон-пёс. С подбородка потекли слюни из-за ощерившегося клыками рта Гаары. Весь его вид говорил о животном безумстве неуравновешенного джинчуурики. Гипертрофированная лапа обзавелась шестью острыми птичьими когтями. Короткие пряди волос слиплись на лбу от пота. За спиной у него начал расти хвост изогнутыми когтями на нём.
— Как хорошо, что в мире всё ещё есть люди... Их можно убить и снова почувствовать вкус жизни. Как раз полнолуние, однохвостый Шукаку будет доволен кровью, — Гаара оскалился, речь давалась ему с трудностями из-за демонических изменений. — О, время и ветер, только вы перемелете в пыль и развеете бурей грешный род людской!
"О чём это он?" — с тревогой подумал Дейдара.
Сасори достал четвёртый свиток из кобуры, открывая клапан на правой стороне груди.
— Похоже, тебя надо взять числом, — пробормотал он. — Кучиёсе но дзюцу.
Развернувшийся свиток выбросил на песок десяток толстых рулонов, которые подхватил и размотал с помощью нитей чакры нукенин. Оттуда в свою очередь по голосу Сасори "Акахиге: Хъякки но Соэн"* из начертанных кругами рун вырвались на свободу новые марионетки в тёмно-красных одеяниях. Их было сто, судя по названию техники, но вместе они казались многотысячной армией, хаотично лавируя в общем потоке и сбивая с толку любого, кто попытается уследить хотя бы за одной куклой. Бездействующих Сасори удерживал нитями из чернеющей дыры за откинутым клапаном. Гаара даже не моргнул: эта опасность не пугала его. Сразу шесть или восемь деревянных, железных и костяных марионеток друг за другом атаковали Гаару, резко меняя направление полёта, чтобы запутать его и нанести удар с незащищённой стороны.
Парень в длинном буро-малиновом плаще не шелохнулся. Ему ничего не надо было делать: песок сам защищал его без всяких техник. Всех кукол останавливало появляющейся преградой из вязкой стены холодного песка с дороги вперемешку с тем, что выплыл из сосуда за спиной шиноби страны Ветра. Даже со спины, когда Гаара не оглядывался, он был в безопасности. Выпады мечами гасились о песок. Сасори усилил натиск, отправив на генина сразу полсотни искусственных воинов, паривших над землёй. Он управлял ими по принципу сети или цепи, каждая марионетка, привязанная к пальцу на руке Акасуны, могла сама взять на себя управление другими куклами, которое единовременно осуществлял нукенин.
— Грешники, святотатцы! Колдуны, мракобесы, оживившие мёртвых! Некроманты! — надрывно, с хрипом кричал Гаара не своим голосом. Голос явно принадлежал другому человеку, многократно усиленный благодаря демону. — Но вас ещё можно спасти! Покайтесь или же умрите, оскоплённые, павшие под гневом Бога страны нашей — Фудзина*. Аминь!
"У него настоящее раздвоение личности, — догадался Цукури. — Нагато рассказывал, что первый джинчуурики однохвостого был языческим священником, который сошёл с ума. Силой проклятия (скорее, манипуляций с фуиндзюцу) он слился с разумом биджуу".
Гаара поначалу дал песку волю, но когда поток ударов со всех сторон участился, он несколькими взмахами поднял песчаные вихри, сметая волны летящих к нему марионеток. Лишь немногие из воинов были собраны с люфтами, через которые песок забил внутренние детали и суставы, от чего те перестали двигаться. Сасори был вне себя; перепробовав несколько воздушных построений, он понял, что Гаару никаким образом не достать, слепых зон у того не обнаружилось, и тогда нукенин в отчаянии заставил ещё пятьдесят марионеток присоединиться к бушующему шквалу безрассудных атак, оттесняя Гаару. Джинчуурики буквально отмахивался от них, но куклы не переставали налетать. В приступе ярости Гаара создал множество рук из песка, что схватили подвернувшихся марионеток и со всей силы расколотили их о Каменные Клыки, а особенно крепких сыпучая масса с ужасающей силой смяла в тисках.
— Моё искусство! Я столько лет их собирал! — взвопил Сасори. — Поддержи огнём, Цукури!
Крылатые существа из глины не смогли схватить джинчуурики: лапы хватали их ещё на подлёте и отбрасывали.
На Гаару двинулась новая волна марионеток. Взметнулись песчаные руки, но, Дейдара взорвал их птицами как раз перед тем, как воины на нитях чакры окружили шиноби страны Ветра.
— Шикоми Кугуцу: Ами но дзюцу!* — И марионетки выстрелили несколькими сетями с разных сторон, чтобы поймать Гаару, но тот в последний момент закрылся в песчано-земляном коконе, свернувшимся идеальной сферой вокруг него. Для этого он сложил печать "тигр" живой рукой с песчаной, выросшей из лапы демона.
"Он надеется на успешную оборону после моих взрывных птиц? Как недальновидно. А вот Сасори не располагает никакой тактикой против него. Он не был готов к бою с ним", — заключил Дейдара и пожурил напарника:
— Твои куклы слишком медленные, мастер Сасори, хм.
— Мастер? — настороженно откликнулся нукенин. — Это сарказм? Нет ничего, что могло бы сравниться с моим искусством!
— Искусство неверных — глумление над природой! — раздался глухой, но от того не менее громовой крик джинчуурики. — Пора молиться за избавление своих душ от кары! Возлагайте руки, братья и сёстры! Молитесь, и да придёт спасение. Вы сыны и дочери Его!
"Встретились три придурка в пустыне", — улыбнулся сам себе Дейдара.
Куклы Сасори с изогнутыми саблями и косами набросились на шар, который мгновенно оброс песчаными шипами, что помешали рукотворным воинам нанести вред щиту.
