"Экая боевитая рыбка" — Подумал Кодзима, когда стремительным рывком "белый" карп, за которого он болел, вырвал горошек у крупного "красного" и ушел в глубину. "Надо ж, не ошибся в выборе фаворита!"
+++
Ренка пришла в себя, но глаза открывать не спешила. Внимательно "осматривалась".
Одета. Не связана. Ничего не болит... Лежит на чем-то мягком. Помещение небольшое. Тепло. Никого нет. И, кажется, никто не наблюдает.
Вот теперь можно открыть глаза.
Типичный гостиничный номер. Двухместный. Недорогой, но и не дешевый. В светлых тонах — шторы, обои, покрывала на огромных европейских кроватях, шкафы ближе к двери. Окно зашторено. И в номере полутень.
На Ренке было обтягивающее светлое термобелье и огромный мохнатый свитер. Тоже светлый.
Она прислушалась к себе еще раз. Ощущения от взглядов нет — так что, скорее всего, видеонаблюдение в номере отсутствует.
"Ничего не болит" — с этим она, конечно, поторопилась. Огромная гиря в затылке тяжело бухнулась о кости черепа, как только она попыталась встать. Девушка зашипела от боли и принялась яростно растирать шею и затылок, нажимая на точки "от мигрени".
"Шиацу должно помочь... Акисамэ-сэнсэй, говорил, что это легко! Нажимать-то легко, но ни хера не помогает! Эх, были б тут мои иголочки!"
(Шиацу — терапевтическая техника лечения пальцами и ладонями)
Она — тоже молодец! Миска-сосиска ведь предупреждала их с Миу: ни в коем случае не подпускать пальцы Кенчи к шее! Ни в коем случае! А она — расслабилась, разомлела... Ну — сама виновата! Исключительно сама! Поплыла после поцелуя в процессе вручения цветов после слов "С днем рождения, змейка!"
Слабачка! Как вообще Миу и Мисаки умудряются держаться? И как, боги, ОН это делает?! Она же не маленькая девочка уже — целовалась до этого с молодыми людьми! Несколько раз! Три... Нет — четыре! Целых четыре раза! Но такого не было!
"Охренеть! Ну, и День рождения!"
С днем рождения ей повезло больше, чем ее молочной сестре. Если у Миу День Рождения приходился на День Святого Валентина (а в Японии это — совсем не то, что в Европе... тут это скорее "международный мужской день"), то у Ренки День Рождения пришелся на третье марта — День Девочек, Хинамацури!
"М-да... стоило стать НЕдевочкой — и начались проблемы с этой датой. Если и на следующий День Рождения меня будет ждать подлянка... ну, разве что подумать о переносе дэ-эр на Белый День! Как раз ровно месяц будет между моим и сеструхиным днем рождения!"
Она, чуть покачиваясь от пульсирующей боли в затылке, скользнула (ну... попыталась) к двери и осторожно ее проверила — открыта... Но из номера пока решила не выходить. Переместилась к окну и, отодвинув край шторы, выглянула в щелочку.
Городок или поселок. Одно-, двухэтажные дома. Вокруг — заснеженные горы. И везде лежит снег. Надписи... Все надписи на японском и английском — кафе, ресторанчики, магазинчики... сувениры, спортивные товары. По улице ходили люди в ярких лыжных комбинезонах. У многих в руках были лыжи, санки, доски... А вот — девочка с характерной сумкой для коньков — значит, где-то рядом и каток есть.
С улицы, сильно приглушенная стеклопакетом, доносилась музыка. Кажется, в каком-то ресторане веселились...
Был... вечер. Часов пять или шесть, если судить по оранжевому оттенку освещенных садящимся солнцем гор. Впрочем, долину солнце уже не освещало и она погружалась в сумерки. Потому и в номере, несмотря на полупрозрачную штору, был такой интимный полумрак.
Хм... и как это понимать?
— Проснулась, змейка? — Послышалось спокойное из-за спины.
Ренка подпрыгнула чуть ли не до потолка. И через секунду стояла в защитной стойке... пошатываясь от хлопушек и тамтамов в голове.
— Кенчи! Напугал! Бака! — Надулась она, узнав Сирахаму, стоявшего в двери в коридор.
— Напугал? Змею Ордена Феникса? Да я крут неимоверно!
Молодой человек был в белом полукомбинезоне от лыжного костюма поверх теплого темного свитера из флиса. На ногах были казенного вида тапочки ("Видимо, такие выдают в каждой гостинице — очень уж вид у них... стандартный") В ухе редко помаргивала синей искоркой небольшая гарнитура.
Кенчи дразнил ее своей чуть наивной раздражающей полуулыбкой.
Ренка уже дернулась поколотить этого... гада... ногами (а там, глядишь, и голова пройдет!), но от того дохнуло едва ощутимой угрозой-предупреждением, и девушка растерянно притормозила и даже сдала назад.
"Это когда он научился такую Жажду Крови генерировать?! М-да... я явно что-то упустила в его воспитании!"
— А я массаж пришел тебе сделать, змейка. — Как ни в чем ни бывало, он улыбнулся шире. — У тебя ведь сейчас голова должна раскалываться, потому что...
Он поперхнулся: видимо, голова у девушки болела очень сильно, так как, не дослушав его, Ренка стала торопливо стягивать с себя теплый свитер и тонкую водолазку... И, видимо, слишком поздно сообразила, что под водолазкой, как и положено при использовании нательного термобелья "первого слоя", ничего нет.
— Ой! — Она прижала ручки к груди.
Кенчи с видимым трудом отвел взгляд от груди, которую тщетно пыталась прикрыть Ренка, и отвернулся, продолжая беседу с какой-то абстрактной картиной, висевшей на стене:
— Не успел сказать: можно было и не раздеваться — достаточно было свитер снять... Но — все равно, спасибо тебе, Рен-тян! — Он даже носом шмыгнул, подлец! — Мне девушки на свои дни рождения еще никогда не дарили два таких шикарных подарка!
— Даже не думай, бака! — Ренка запустила в него водолазкой и животом упала на кровать. — Я, в отличие от некоторых земноводных чешуйчатых, без очереди лезть не собираюсь!
— Вообще-то, Ма-сан, я имел в виду волшебное зрелище, достойное кисти живописца или скульптора — "Прекрасная дева на фоне вечернего неба". Ни на что более я не претендовал! Акисамэ-сэнсэй одобрил бы... Правда, он там что-то про неприятие пышных форм говорил... Ну, да это его проблемы — сам же себя и ограничивает!
По коже спины, едва касаясь волосков, осторожно прошла теплая мужская ладонь, и Ренка, отвернувшись к стене, прикусила губу, чтобы не выдать себя всякими вдохами, охами и ахами... Обойдется, гад! Извращенец! Мужлан! Хам!
— Извращенцы Редзинпаку!
На это Сирахама только фыркнул. Его пальцы круговыми движениями стали массировать трапециевидную мышцу, смещаясь вниз, и Ренка снова прикусила губу. Круговое массирование перемежалось тычками в какие-то определенные точки, щипками, поглаживаниями... Гиря в голове стала утрачивать вес, превратившись сначала в вату, а потом и вовсе исчезнув без следа — будто короткие болевые, но парадоксально приятные, удары волнами размывали эту противную тошнотворную мигрень...
"Убрал головную боль ровно за двадцать секунд! Очешуеть! А ведь у него даже лицензии нет!"
— Ты лицензию получить не хочешь? — Спросила она. — Будешь у папы в клинике подрабатывать... озолотишься! Особенной популярностью твои сеансы будут пользоваться у одиноких женщин!
(Любой, практикующий шиацу, обязан иметь лицензию Министерства здоровья, труда и благополучия)
— ... и потных мужиков... Ты мне еще в мейд-кафе предложи подработать (теперь уже фыркнула Ренка). К тому же, мне придется потратить на получение лицензии три года... и сдавать потом государственные экзамены. Не... Лучше я займу какое-нибудь тепленькое местечко у Драконов... С Редзинпаку вряд ли получится что-то выбить. А вот с Ордена Феникса, уверен, кое-какое приданное за тебя можно будет стрясти!
— Хам! — Без особого пыла возмутилась она. И поддела. — А почему ты не спрашиваешь, кто там в очереди первый? — Поддела она.
— Во-первых, если мыслить логически, то первой в этой вашей очереди стоит Миу. А за ней — ты. Что, с точки зрения практического осуществления в ближайшее время — не самый лучший вариант.
— Это еще... кха... почему? — Выдавила из себя Ренка, невольно кряхтя под сильными руками, делавшими сейчас уже полноценный массаж всей спины.
— Потому что глупо. Нельзя заниматься ЭТИМ по расписанию. Тем более, сейчас, когда до размеренного семейного быта — собственного дома или, минимум, квартиры — нам еще жить и жить. Кроме того, моего мнения вы спрашивать не стали. И это мне тоже не очень нравится — лично я рассчитываю на равноправные отношения. И не хочу подрабатывать сексуальным тренажером!
Ренка не нашлась, что ответить — с этой точки зрения она проблему не рассматривала. По умолчанию считалось, что любой нормальный мужик и так будет рад до визгу, если ему в постель будут регулярно поставлять девиц... а уж кто из трех девушек первая, кто вторая, а кто третья — ему, мужику, без разницы! А тут — скажите, пожалуйста! — ОНО не хочет подрабатывать секс-тренажером!
— А где мы, кстати? Что это за место? Мы ведь все еще в Японии?
— Хоккайдо. Нисеко Аннупури.
— Ого! Ты все соришь деньгами! Раз решил меня на такой крутой курорт свозить?
— Чего не сделает влюбленный мужчина для любимой женщины!
"Ксо! Откровенный какой! И не стесняется даже! Но как же приятно!"
Чтобы ничем себя не выдать, Ренка была вынуждена на секунду закусить зубами подушку...
— А девочки? Их ты решил не брать? Я у тебя самая-самая? Или решил сэкономить?
— Девочки сейчас занимаются организационными вопросами...
Крепкие мужские руки мяли ее тело, как пластилин. Будто кто-то старательный раздувал пламя из искорки — внутри все стало гореть. Жар с поверхности кожи ушел внутрь и сосредоточился в горле, в груди... и в низу живота.
— ... и забегая вперед, скажу, что вы все у меня красивые и самые-самые...
— ... но красивы мы каждая по-своему, и любишь ты нас одинаково сильно, да? Мисаки уже рассказывала, как ты ей уши медом обмазывал на Филиппинах, пытаясь соблазнить!
— Тц... моя задача по вашему охмурению усложняется! Хо-хо-хо! — Рассмеялся Кенчи.
— Наверно, считаешь себя коварным сердцеедом? Ха! Это Миска у нас маленькая и глупенькая! А я — женщина уже опытная! Так что придется тебе постараться... — Ренка и сама понимала, что звучат ее слова крайне неубедительно... в первую очередь из-за того, что она стала задыхаться от возбуждения.
"Как?! Ну, как он это делает?!"
Руки перестали мять и стали гладить. Теперь они работали не с глиной или пластилином, а с хрупким фарфором... Ладони переместились ниже, на ягодицы. Но Ренка даже не подумала обратить внимание массажиста на то, что и головная боль уже прошла, и массаж переходит в нечто... незапланированное...
Напротив, она поддалась какому-то дремучему инстинкту, заставившему ее слегка приподнять бедра и заурчать от нетерпения, когда мужские руки ловко скользнули под резинку кальсон и решительно потянули их вниз...
Жаркий шепот защекотал ухо:
— Вспомни, как было на борту "Кролика"... и не сдерживай себя, змейка — в соседних номерах никого нет, а на улице никто ничего не услышит из-за музыки.
+++
— Дверь. Чисто. Прием.
— Окно. Чисто. Прием.
— Ревнуешь? Прием.
— Чушь! Хоть донимать меня перестанет со своей очередью! И теперь уже я ее терроризировать начну — типа сама проскочила вне очереди, хе-хе... Хоть и не по своей вине. А вот ты — ревнуешь!
— (вздох) Чуточку...
— Сама виновата — надо было тогда, после его боя с Дикарем, посмелее быть!
— Как говорит мама: "Ну, не шмогла я, не шмогла!" Что-то я за тобой тогда тоже особой смелости и раскованности не заметила! И, вообще, я хотела наедине, чтоб никто не подглядывал, чтоб в темноте, как сейчас, чтоб под балдахином и на шелковых простынях... при горящих свечах... Эх! Электрошокер у тебя заряжен?
— Конечно. Умеешь ты круто менять тему...
— Я вот думаю — толку-то от наших шокеров будет, если наш жеребец удила закусит... Тут уж только мне наваливаться на него нужно будет. Хм... может, и мне тогда чего перепадет? Все-таки, слишком рискованный способ он придумал! Надо было, как тогда, когда его Лин траванула...
— Ну, он же сказал, что стесняется. Мужчины — они такие... пугливые и стеснительные. Их надо заманивать и соблазнять. А чтобы ты на нашего жеребца успела навалиться, а не удар копытом получить, электрошокер и понадобится... Ты ж сама говорила, что его мастера втроем окучивали, а потом раны себе зализывали... А электричеству плевать на всю эту мистику — даже мертвые под током дергаются, а уж живые жеребцы — и подавно! Ты уж поверь специалисту! Внимание! Первый ред-лайн! Приготовься... Сейчас наш жеребец нашу своенравную кобылку...
+++
— Кэнсэй! Хватит пинать эту стенку! — Сакаки с наслаждением вдохнул пар от чашечки глинтвейна.
— Как?! Ну, вот как, я вас спрашиваю, эта пронырливая... — Кэнсэй затруднился с подбором эпитетов. — Ящерица смогла обнаружить и нейтрализовать в номере все жучки и камеры?!
— Кэнсэй! Я таки с тебя удивляюсь такого всего удивленного!
Акисамэ поправил перед зеркалом капюшон белой "толстовки" с огромным рисунком на груди: круг, разделенный прямой линией на черную и белую равные половинки с крупной подписью по-русски: "Инь и Янь. Без выебонов".
Все трое были в наушниках. Сакаки сидел за столом и смаковал глинтвейн, налитый в кружку из бутылки, подогреваемой свечкой в специальной подставке. Кэнсэй... долбил стену. А Акисамэ краем глаза поглядывал на показания какой-то навороченной радиостанции:
— Я тебя, правда, не понимаю, Кэнсэй! Ми-тян — самая настоящая дочь Драконов! А это, считай, врожденное чутье на всякие жучки! Обрати внимание, как грамотно девочки... и мальчики выбрали номер для своей акции: в окно из зданий напротив не заглянешь даже с помощью сильной оптики, крыша сейчас контролируется самой Мисаки. Номер находится в самом конце коридора относительно одной-единственной лестницы, а конец коридора не имеет окна. И подход из коридора к номеру перекрыт нашей умницей Миу. Так что в номер без шума никак не попадешь! При этом обе девушки... и мальчики почти демонстративно обчистили арсенал Сигурэ, оставив записки с перечнем того, что взяли... а взяли они в том числе осколочные мины направленного действия и взрыватели с функцией неизвлекаемости и датчиками движения!
— А гостиница... — Хохотнул Сакаки. — Эх, будь у меня в молодости такие же деньжищи, что сейчас у Кенчи, я б так же развлекался бы! Всю гостиницу на три дня снял! Всю! А также распустил на весь вечер персонал, выдав премиальные... и запер двери изнутри!
— Другими словами, любой типа "постоялец" или "служащий отеля" тут же будет атакован... А зная уверенность наших учеников в нашей неуязвимости, готов спорить — будут стрелять на поражение и задействуют мины... а осколочные мины в узком коридоре... ну, не люблю я этого, не люблю...
На минуту в номере, в котором расположились трое мастеров, воцарилась тишина, прерываемая мерным тук-тук — мастер Ма снял один ботинок и стучал в кирпичную стенку средним пальцем ноги... выбивая каменную крошку.
— Вот! Вот! Что я и говорил! — Акисамэ отнял от уха один наушник. — Они практически уверены, что мы за ними наблюдаем! О! А вот идет анализ психологических последствий нашего, коллеги, несвоевременного вторжения-вмешательства! На обывательском уровне, конечно, но — весьма здраво! Хо-о-о... а вот и угрозы пошли — более чем реальные, кстати!
