— Метка два, груз двадцать!
Снова взмыли флажки готовности.
Противник все же прорвался.
-Бей!!!
И снова сработали баллисты, только теперь их
дальности хватило всего метров на пятьдесят.
Снова огонь и крики, ржание обезумевших от боли горящих заживо коней.
Смятение оказалось таким, что всадники даже не могли сколько-нибудь прицельно выстрелить в
строй восставших рабов, а вот по ним стрелы били весьма точно. И естественно понеся потери и не добившись сколько-нибудь существенного результата, киргизо-узбеки отступили. А вдогонку им полетело еще несколько десятков горшков с горючим составом, так сказать для придания
скорости.
-Ура!!!
Получив отлуп, противник спрятался в городе. Но если командовавший обороной города решил, что сейчас восставшие рабы пойдут на штурм, а его бойцы их хорошо порубят во время этого процесса, то он сильно ошибся.
Баллисты просто подвели поближе к стенам и началась методичная бомбардировка города до практически полного расхода горючего состава.
Город естественно практически тут же запылал.
Бывшие рабы пришли не захватывать. Они пришли мстить и уничтожать.
И дальше с каждым днем увеличиваясь в размерах, превращаясь в своеобразную пожирающую все на своем пути стаю саранчи, армия восставших рабов пошла дальше на юг по Амударье. За Угенчем пал Кят, Бухара, Балх,
Термез.
Здесь в местности богатой реками, а значит плодородными землями, рабов было особенно много и конечно же они в массовом порядке вливались в армию восставших очень быстро доведя ее численность почти до ста тысяч человек.
Потом армия повернула на север и осадила Самарканд и вышла на реку Сырдарья, что так же
впадала в Аральское море и пошла громить города стоящие на этой реке: Ходжент, Ташкент, Отрар и Дженд — последний крупный город.
После чего, армия рабов достигшая численности в сто пятьдесят тысяч человек (в ее составе были не только русы, хотя их насчитывалось около половины), не считая шедших вместе с ними женщин и детей, двинулась дальше на север,
оставляя за собой лишь реки крови и горы пепла.Глава четвертая
Девятый вал
1
Хан Батый собравший просто беспрецедентно
огромное войско чувствовал себя в чем-то обманутым. Черный шаман, как оказалось, куда-то пропал, что выяснилось совсем недавно перед самым выходом, и вся эта орда по сути стала лишней. Хватит и в половину меньшего количества воинов, чтобы завоевать это ничтожное Воронье княжество с единственным городом.
Но и облегчение он тоже испытал немалое. Ведь
если Кумана-Ворона нет, то победа у него в кармане, а то ведь... как бы там ни было, раньше у него, несмотря на всю собранную силищу, такой уверенности в своих силах не было.
Шаманов, что с ним могли справиться, он тоже не нашел. А все виноваты эти последователи Аллаха, что как и поклоняющиеся Христу, перебили большую часть колдунов, из-за чего
остались какие-то ничего не умеющие балаганные фокусники.
И поход этот скорее был вынужденным, ведь стоило ему только задержаться дольше необходимого, чтобы собрать армию и у него могли начаться проблемы. Его могли обвинить в трусости. А кто станет подчиняться откровенному трусу? Потому и собрал такую огромную орду,
пытаясь, через такую массу войска стать сильнее и увереннее.
А хан Батый действительно боялся этого половецкого шамана. И ненавидел всеми фибрами своей души.
Шутка ли, он ведь тоже мог погибнуть в ту ночь, вместе с отцом и его верными и многомудрыми прославленными военачальниками, а так же вместе
с теми кто возжелал быть как можно ближе к своему Повелителю. Но по совету отца Батый много времени проводил с простыми воинами.
— Будь рядом с ними не только в бою, но и в мирное время. Разговаривай с ними, шути, вспоминай сражения, ешь с ними из одного котла и тогда они не просто будут подчиняться тебе в силу долга, но и из любви, а это зачастую сильнее долга,
— наставлял своего сына великий хан Джучи.
И выполнение этого наставления спасло его.
Но возвращаться домой после разорения только Сынтахстона было никак нельзя, добычи всем не хватит. В армии на этой почве могли начаться волнения. Воинам нужна богатая добыча.
"Ничего, — подумал он покачиваясь в седле. -Разберем этот Сынтахстон по камушку, а потом
повернем на запад и покорим русские княжества. Там добычи хватит. А если будет мало, так можно и дальше продолжить поход".
Проблем в покорении Руси хан Батый не видел. С битвы на Калке ничего не изменилось. Князья как резались между собой так и режутся и объединиться перед общей угрозой вновь не смогут. Можно будет брать их по одному. А то и
вовсе перетянуть кого-то на свою сторону обещая сильно не грабить. Зачем терять своих воинов когда русы могут убивать руссов и штурмовать города? У них это хорошо получается. Вот пусть и режут друг друга дальше...
— Мой повелитель...
Хан Батый отвлекся от размышлений о будущих завоеваний.
-Гонец, мой повелитель...
— Давай его сюда.
Гонца допустили до великого хана и тот со всеми положенными ритуалами передал письмо одному из нукеров хана.
— Что там? — спросил хан, увидев как лицо нукера, по мере чтения стало хмуриться.
-Восстание рабов, мой повелитель...
— И только-то! Что тебя так взволновало?
— Они разгромили уже два городка, мой повелитель и идут дальше на юг с каждым днем усиливаясь за счет новых рабов. Просят помощи в подавлении восстания...
"А не происки ли это черного шамана? — вдруг подумалось хану Батыю. — Он, зная что я иду к его городу, где живет его жена и дети, хочет разделить
мое войско... Он знал о предстоящем нашествии и понимал, что с таким войском ему не справиться, потому исчез... окопался в тылу и теперь хочет расправиться с ордой по частям. Нет, не бывать тому! Пусть горят города! К демонам их! Кочевники должны жить в степи в юртах, а не в домах из глины!"
— Хм-м... нет. Пусть сами разбираются с рабами.
Или они настолько никчемны, что не могут разогнать каких-то рабов плетьми? Ну а раз так, то так им и надо.
И продвижение на север уже тридцати туменов продолжилось. Армия увеличилась за счет кипчаков и половцев.
Воронье княжество оказалось пустым. Все деревни оказались покинутыми. Дома стояли
брошенными, жители вывезли все, что только возможно, более того, даже землю землепашцы не засеяли.
"Знали и приготовились", — в очередной раз убедился хан Батый.
Стали поступать первые тревожащие сведения. В орде начался массовый падеж коней. Да и люди стали какими-то вялыми. Шаманы быстро
выяснили, что это из-за отравленного сена, а так же колодцев.
— Сжечь все сено и дома! Засыпать все колодцы! -немедленно приказал хан Батый.
Вот и горы в которых спрятался городок Кумана-Ворона. Осталось только их преодолеть и разрушить его гнездо.
Но с этим-то как раз и возникли первые
сложности. Разведка сообщала неутешительные данные, перед войском находится огромная засечная линия. Мастерски подрубленные деревья создали непреодолимое препятствие в несколько тысяч шагов глубиной, этакая естественная живая
стена.
Орду хана Батыя можно было сравнить с девятым валом — самой большой и сильной волной
из всех возникающих в водной колебательной
системе, что накатилась и со всей силы ударилась о скалу, но все равно разлетевшись на брызги.
Вот и татаро-монгольская орда вынуждена была искать обходные пути к свой цели. И такие пути конечно же были найдены — русла рек.
Орда разделившись на шесть частей примерно по пятьдесят тысяч человек, охватив горный
массив от реки Выша на западе, до Хопера на востоке, стали втягиваться в горы по руслам рек и речушек. Если можно было бы наблюдать за этим процессом с высоты, то можно было бы подумать, что темная клякса какого-то неведомого паразитического организма вырастила
усики-щупальца...
Но далеко "щупальцам" проникнуть в тело
беспрепятственно не дали. Авангардные отряды татаро-монголов практически сразу встретились с первым сопротивлением, что значительно замедлило движение.
2
В эти дни хану Редеде не хватало Кумана-Ворона как никогда сильно. Подчиненные ему союзные ханы, беки и беи при виде такой силищи, что движется на них с юга, откровенно ссались и срались от страха. В лучшем случае они порывались убежать на север в Булгарию, туда, куда откочевали их семьи, а в худшем -поклониться хану Батыю в ножки.
Понять их было можно, никто не верил, что пятью туменами можно остановить тридцать.
Да и чего там говорить, ему самому было страшно до колик в животе и, он сам слабо верил, что без какого-то магического чуда эту орду не остановить несмотря на все придумки.
Тем не менее с потенциальными дезертирами и предателями хан Редедя разбирался максимально
жестко. Для начала уличенным в желании сбежать или переметнуться на сторону врага, посылался один из чернокожих зомби, что подносил бею, беку и даже хану черное воронье перо. Этакая черная метка, говорящая, что может быть черного шамана и нет с ними рядом, но от его гнева и наказания не уйти.
Поначалу на такое предупреждение мало кто
обращал внимание и тогда все же решивший дезертировать или предать бей, бек или хан вдруг умирал в собственной юрте. Зомби, несмотря на свой громадный рост и кажущуюся неповоротливость были отличными тихими и стремительными убийцами.
Нескольких смертей хватило даже для самых тупых, чтобы понять — они живы, до тех пор, пока
верны хану, коему перед духами предков поклялись в верности. Более того, до них в виде слухов "из надежных источников" донесли простую мысль, что даже если они сумеют-таки сбежать или упасть в ноги хану Батыю и Сынтахстон падет им все равно не избежать смерти, рано или поздно за ними придут зомби. Клятва священна и должна исполняться в любом случае.
Два сильнейших и спесивых бека это все-таки не поняли и попытались вырваться с боем, но о их желании быстро узнали от агентов и попытку вовремя пресекли, после чего всех перебили даже тех кто сдался в плен, в живых никого не оставили принципиально. Жаль было лишаться несколько сотен хороших воинов, но непростое время диктовало жесткие, даже жесткие меры сохранения
дисциплины.
На этом вроде все окончательно затихло, но разведка работала особенно активно, отслеживая даже намеки на возможное дезертирство и тем более предательство. Но беи и беки даже говорить на данные темы уже боялись, потому как если не внимал и продолжал трепаться с кем-то на тему ухода, то получал второе воронье перо. Третье перо
клалось уже на труп.
Страх смерти как укрепляющий элемент был не самым надежным средством особенно в долгосрочной перспективе, но другого просто не было. Тут главное было до ближайшей перспективы дотянуть...
И вот татаро-монголы подступились к горам. Триста тысяч воинов начали втягиваться внутрь
горного района по руслам рек. Но поскольку они вошли в систему не одновременно, то есть пока левый и правый фланг расходились в стороны, чтобы зайти по своим маршрутам, центральная часть орды уже входила по руслу реки Ворона и ее притокам. Возникла опасность обнаружения главных ловушек.
Благо, что такая возможность была достаточно
легко спрогнозирована и, чтобы затормозить центральную часть орды, было выработано надежное средство сдерживания.
"Это даже где-то забавно, — подумал хан Редедя, в мыслях невесело хмыкнув. — Главное сопротивление силам вторжения на пути к Вороньему Гнезду возникнет именно на реке Ворона... в этом определенно что-то есть".
По берегам реки медленно двигалась темная масса вражеского войска. Пойти выше по берегу, через лес татаро-монголам мешал поваленный лес, что сплошной полосой тянулся на много сотен шагов вперед и соединял между собой ближайшие реки.
Но это не значит, что в этом лесу никого не было. Очень даже было и много! Правда сидели они тихо
как мышки, чтобы до получения сигнала не спугнуть, не насторожить противника.
— Сколько уже прошло? — поинтересовался хан Редедя у разведчика.
Дело в том, что он находился на выходе из засечной полосы.
— Чуть больше тысячи, мой хан.
— Пожалуй, хватит на первый раз. Пустить
сигнальную стрелу!
Янычар, натянув скрипевший от напряжения мегалук установленный на специальной подставке с наложенной на него не менее устрашающей в своей длине стрелой, и после того, как мальчик заряжающий подпалил фитиль, запустил снаряд в небо. На высоте в три сотни метров раздался хлопок, после чего возникло красное порошковое
облачко.
Сигнал был еще дважды продублирован и в тот момент, года третья сигнальная стрела создало в небе красное облачко, из леса, с высоких берегов Вороны по крутым параболам стали вылетать горшки с горючим составом.
Да, в этих баллистах и заключался главный элемент сдерживания противника. Баллисты были
простые, так, что проще уже некуда. Они работали за счет сгибания "ствола". В них не было никакой сложной механики. Разве что в системе натяжения для приведения метательного рычага в боевое положение. Били эти баллисты недалеко, максимум метров на сто пятьдесят, учитывая что они бросали снаряды десятилитрового объема, но далеко и не требовалось. Враг шел под носом.
Такие баллисты даже бросить было не жалко. Собственно так изначально и было рассчитано, что их оставят на месте, просто потому, что утащить их из засечной полосы было просто нереально. Там только люди согнувшись в три погибели могли уйти по заранее проделанным проходам.
И этих простейших баллист было больше сотни.
У реки начался натуральный ад и чем дальше,
тем он становился кошмарней. Ржали кони, орали люди и везде огонь, огонь, огонь.
Огонь горит на земле.
Огонь падаете небес.
И даже река была в огне и в ней не спрятаться...
Сотни и сотни людей вспыхивали, как сальные фитили и не было им спасения.
В самом начале обстрела, часть всадников
успела прорываться из огненной ловушки вслед за пропущенной тысячей, но это лишь отсрочило их гибель. Сигнальные стрелы предназначались не только для янычар, но и для пяти тысяч половцев,
ждущего своего часа в лесу.
Конечно, нашлись командиры, что смогли
повести за собой людей и врубиться в засечную
линию дабы добраться до "огнеметчиков". Но на
это потребовалось значительное время, коего стрелкам с лихвой хватило, чтобы израсходовать весь свой боезапас, поджечь баллисту, предварительно отцепив систему натяжения, что могла пригодиться при создании другого метательного орудия, а потом еще немного поиграть с преследователями среди поваленных деревьев. Игры эти правда заканчивались для
преследователей в лучшем случае тяжелым ранением. Потом стрелки просто растворялись.
Русло реки Ворона пылало, в небо поднимался густой черный дым.
Пропущенные татаро-монголы были перебиты под ноль.
"Самое меньшее мы положили только здесь больше двух тысяч воинов, при этом похожие
засады были устроены еще на трех речках, притоках Вороны, там тоже наверняка не меньше чем по тысяче урожай собрали, итого минимум пять тысяч мы порешили и сожгли. Неплохо..." -подсчитал результат засад хан Редедя.
