Тут женщина сделала паузу, всхлипнув — было видно, что ей и правда очень больно вспоминать о прошлом.
"Простите, просто это все так грустно..."
Отмахнувшись рукой с изящным маникюром неизвестно от чего, дамочка снова взяла короткую паузу, потратив её на то, чтобы утереть свои слёзы.
"Но Виктор, знай. Я и мы все — мы всегда будем любить тебя, сколько бы тебе лет не исполнилось. Ты навсегда останешься в наших сердцах как милый маленький мальчик, который таскал на за волосы, бил нас ножками и ручками и засовывал свои пальчики в наши дырочки..."
Воспитательница на экране снова прервалась, а я, слушая её речь, тяжело вздохнул.
"И долго это ещё будет продолжаться?"
С тоской спросил я. Голос невидимой моему глазу главной воспитательницы тут же прорезал темноту комнаты.
"Ещё десять минут. Потом состоится долгожданный выход. Дальше же у нас в программе детское шоу, девочки приготовили прощальный концерт для Виктора. В это же время состоится прощание учителей с родителями, а раз вы — единственный родитель, то весь персонал будет целиком и полностью в вашем распоряжении. Мы уже спланировали наши позиции и очередность, вся информация у вас в брошюре."
Даже не глядя на воспитательницу, я поднял свою руку и наотмашь ударил по месту, где стояла женщина — я знал, что она не станет уклонятся. Так и вышло, моя рука столкнулась с чем-то мягким, откидывая это "мягкое" в сторону. Послышался звук разбивающихся стёкол, однако никакого вскрика не было. Через уже пару секунд послышалось несильное шуршание, а затем все снова стало тихо. Неторопливо дочитав буклет, я вскоре перевёл свои глаза на стоящую рядом со мной строгую воспитательницу.
На щеке женщины теперь красовалась большая красная отметина во всю правую половину лица, однако это никак не повлияло на надменный взгляд на её физиономии. Красивые полуокруглые очки дамы, покоящиеся на её переносице, теперь были разбиты, однако я все ещё без труда мог разглядеть за ними строгие глаза, украшенные едва заметными морщинками. Так, совершенно не изменившись в лице от моего удара, но, очевидно, поняв мой намёк, женщина, едва я перевёл на неё взгляд, добавила:
"Разумеется, если вы захотите что-то изменить прямо во время прощания, никто не будет возражать. Однако это очень бы меня огорчило, так как я уже все продумала, потратив шесдесят восемь часов для взвешивания этого вопроса со всех сторон и для выбора самого лучшего варианта."
Выслушав её слова, я вздохнул, кивнув сам себе.
"Вот как. Значит я точно что-нибудь изменю. Просто чтобы тебя позлить."
Женщина в ответ не дёрнула даже мускулом, я абсолютно был уверен в том, что, пусть даже я и не смотрел на неё, её лицо оставалось все таким же твёрдым, как камень, когда она мне отвечала.
"Как вам будет угодно."
Я снова вздохнул.
"Конечно, как мне будет угодно. Что же, а пока... вы трое, хотите поработать язычками?"
Я внезапно повернул свою голову направо — на толпу выстроившихся там малышек, недавно выпущенных из клеток, выделяя из общей толпы трёх крошек. Те немедленно ответили.
"Да, папочка!"
Три указанные девочки тут же обступили меня со всех сторон, встав на колени возле моих ног, и, аккуратно положив свои маленькие ручки на бока стула, на котором я сидел, приблизили к моему телу свои маленькие головы. Горячее дыхание из кучки маленьких ротиков обдало мою кожу, и я вскоре почувствовал, как что-то очень горячее и влажное, и при этом одновременно очень скользкое прошлось сразу по трём точкам моего тела, распространяя по нему приятные волны наслаждения и вызывая у меня на коже мурашки. Откинувшись на стуле с улыбкой, я смотрел за покорными личиками крошек, тщательно вылизывающих меня, а те, не отрываясь от своей работы, раболепно глядели на меня в ответ, готовые по первому моему движению сделать все, что я им только прикажу. Возбуждаясь только от одной мысли об этом, поддавшись внезапному порыву, я подвинул свою левую руку, нежно взяв за подбородок малышку, до этого вылизывающую моё запястье и, слегка подняв её головку вверх, посмотрел ей в глаза. Ответный взгляд от девочки был прекрасен — он был полон страха, малышка боялась, что сделала что-то не так и что снискала мой гнев. С ужасом посмотрев на меня, уделившего ей своё внимание, ожидая неминуемой кары за свои грехи, но не получая её, видимо пытаясь смягчить меня, девочка стыдливо опустила свои глазки вниз, на мои пальцы, и, не поднимая своего взгляда, принялась кротко лизать мою руку, которой я её удерживал, своим розовым язычком. Довольный этим, я рассмеялся и отпустил её голову, позволив ей беспрепятственно меня обслуживать.
"Не останавливайтесь, сучки. А вы..."
Посмотрел я на стоящих передо мной в линейку ещё пятерых девочек. Слево-направо, крошки имели разные костюмы и украшения — самая левая была одета в костюм милого зайчика — на ней были белые чулочки, милый кроличий хвостик торчал из её попки, а на её головке красовались белые ушки, крепящиеся к вставленному ей в волосы ободку. Вторая была одета в костюм школьницы. Третья — в костюм щенка с лапками и хвостиком, торчащим из попки. Четвёртая была одета в прекрасный костюм принцессы, однако я выбрал пятую — девочку с маленькими бубенчиками в сосках и с проколотой киской, в которую было вставлено колечко.
"Посадите её на меня."
Стоило лишь мне указать на желаемое, как все девочки едино ответили. Они не раздумывали над моими словами и секунды.
"Да, папочка!"
Четыре девочки сразу обступили избранную малышку, едва ответили мне, и, наклонившись, обхватили её своими ручками, подняв её тельце в воздух. С трудом удерживая девочку в воздухе, крошки кое-как дотащили избранницу до моего кресла и с пыхтением отпустили её прямо на меня, насадив киску крошки на мой стоячий болт.
Едва опустившись на мой член, порвавший её девственную киску, малышка внезапно взвизгнула от боли — в её глаза пришло полное понимание происходящего, понимание того, что её прямо сейчас, прямо в этот момент насилует мужчина, совершенно точно не являющийся её отцом — не являющийся никем для неё, да и какая разница, кто я там вообще был? "Никто не должен был причинять ей боль", вот какие мысли пришли к девочке в ум всего за долю секунды. Однако понимание этого факта ничего не дало крохе. Тело, неподвластное ей самой не позволяло ей ни закричать, ни попытаться вырваться. Более того, послушное моей воле, нескладное худенькое тельце милашки принялось медленно, но верно скакать на мне верхом, удовлетворяя меня и игнорируя молчаливо визжащий в ужасе разум своей носительницы. Впрочем, продлилось все удовольствие всего пару минут — я не видел смысла сдерживать себя от того, чтобы кончать когда мне вздумается; моей целью было получить удовольствие самому, а не доставить его маленькой соплячке.
"Следующая."
Безразлично бросил я в сторону столпившихся рядом со мной в ожидании своей очереди малышек, едва последняя капля семени покинула мои шары, вливаясь в матку девочки, и малышка слезла с меня; тут же место ушедшей заняла новая кроха.
Приятной прибавкой к этому всему было то, что девочка, понимавшее все время что с ней происходит, пока я её насиловал, снова перестала понимать все сразу же, как только слезла с моего члена.
"Прости, папочка! Я не знаю, что на меня нашло! Прости меня, я люблю тебя!"
Упав на колени, девочка приникла своей головой к моим ногам рядом с несколькими такими же крошками, начав слизывать с пола рядом с моими пальцами всю мерзость — как мои, так и свою собственные соки, и соки ещё кучи маленьких девочек, которые побывали на моем члене до неё. Однако этот момент остался незамеченным с моей стороны — в эту самую минуту я, не обращая внимания на посторонние вещи, тянул на себя ошейник вылизывающей мой зад малышки, получая невероятное возбуждение, сидя на лице одной крохи, запустившей свой маленький проворный розовый язычок прямо в мой зад. В этот же момент на экране произошли изменения, главная воспитательница внезапно совершенно изменилась в лице и воскликнула:
"Итак! Звезда нашего сегодняшнего шоу! Встречайте! Виктор!"
Едва стоило воспитательнице провозгласить это имя, как тут же боковая шторка была отодвинута в сторону — её отодвинула очередная маленькая голая девочка, выглядевшая, как и все прочие малышки, невероятно мило, с двумя забавными косичками по бокам своей маленькой головки и с бантиком-бабочкой на шее, расположенном совсем близко к маленьким соскам крошки. Отодвинув шторку, девочка покорно склонила свою головку — и вовремя; под громкий звук оваций на сцену из-за шторки вышел маленький светловолосый мальчик в строгом деловом костюме, явно пошитом на заказ. Очередная посаженная на мой болт девочка, скачущая на моем члене, завидев его, внезапно замерла; из её киски брызнули соки, после чего крошка принялась скакать на мне ещё активнее. С улыбкой я вспомнил, как настраивал у малышек опознавание Виктора — любая девочка из детского садика кончала при одном лишь виде своего маленького господина. Улыбнувшись мелко задрожавшей на мне крошке, я снова перевёл свой взгляд на экран.
"А вот и виновник торжества..."
Светлые волосы мальчика были аккуратно зализаны на бок, голубые невинные его глаза были совершенно спокойны и выражали полное понимание происходящего. Лицо очень юного паренька было аккуратным и ухоженным, но в чертах его лица не было бы ничего, что могло бы выделить его из толпы обычных людей. Мальчик был совершенно обычным и да... Да, это был мой сын.
Паренёк был одет в довольно обычный парадный деловой костюм, возле шеи мальчика висела красивая галстук-бабочка, маленькие штанишки на паренька были хорошо выглажены, а маленькие лакированные ботиночки мальчика блестели от света попадавших на них ламп. Однако, это было не все — одной из самых необычных вещей в наряде мальчика было то, что из обеих рук паренька к полу вело два розовых поводка, уходящих туда, откуда до этого пришёл маленький Виктор, и явно крепящихся к чему-то, ещё не показавшемуся из-за шторки. Впрочем, это что-то и вовсе не спешило показываться, очевидно, не желая этого делать, или попросту дожидаясь команды... и, конечно, эта самая команда вскоре поступила. Неловко переставляя свои ножки в строгих штанишках, мальчик под восторженные взгляды всех находящихся в зале женщин кое-как доковылял до центра сцены, а затем, неловко повернувшись лицом к зрителям, дёрнул за поводки в своей руке.
"Поприветствуем милых сестричек нашего Виктора! Сашу и Дашу!"
Да, вы не ослышались. Виктор был не единственным ребёнком в моей семье родных. Саша и Даша, две моих милые сестрички, тоже дали своё потомство... а я не удержался от того, чтобы не повторить историю, случившуюся однажды со мной. Помните, что я говорил в начале про Виктора, про то, что он особенный? Так вот... особенными для меня было ещё два моих ребёнка — две девочки, если быть точнее. Пусть их важность в моих глазах и была меньше, чем от Виктора, но этим двум я тоже не мог не дать чуточку своей заботы... и потому я и отдал их своему сыну. Как я уже сказал, главной причиной для этого все же стал тот факт, что я попросту хотел повторить свою историю.
Саша и Даша — две девочки, две дочери моих родных сестричек Саши и Даши выползли вслед за поводком Виктора. Ровно, как и сам Виктор, обе они были совершенно обычными детьми. У них не было совершенно никаких особенностей... ну, если не считать того факта, что они были моими детьми. В остальном же обе малышки были совершенно нормальными. Светлые волосы, аккуратные носики, косички, миленькая детская одежда. Если бы не поводки, крепящиеся к ошейникам на их шеях и, если бы не их передвижение вслед за Виктором на четвереньках, с покорно опущенными головками, эти две малышки легко могли бы быть обычными девочками, совершенно серыми и ничем не примечательными. Вот только они таковыми не были. А их тела и их разумы не менялись слишком сильно пока лишь потому, что я хотел отдать полные права на владение над ними двумя Виктору, когда тот подрастёт. "Если я, конечно, не решу оставить их для самого себя", посмеиваясь про себя, сам же и добавил я к своим мыслям несколько небезинтересных идей. В моей голове тут же заплясали картинки весёлых развлечений с малышками, которые, в отличии от других маленьких девочек, и правда были моими дочерьми. Ведь, как-никак, повлиять на чужой разум, заставить своих бесчисленных рабов думать, что они совсем другие люди, это вовсе не тоже самое, что самому наверняка знать о том, кто перед тобой на самом деле. Пока я размышлял о подобном, вещи продолжали течь своим чередом.
"Начинаем поздравления!"
Едва три моих ребёнка вышли на сцену, хлопнула одна из воспитательниц в ладоши, и представление сразу началось. Не желая пропускать веселье, я внимательно упёр свои глаза в экран; скачущая на мне девочка, да и все остальные крохи возле меня, которые могли это сделать, поступили так же, принявшись при этом тереть свои киски ещё сильнее; было хорошо заметно, что малышки ускорили темп дрочки — вывалив свои язычки из своих разгоряченных ротиков, крошки стали шёпотом горячо повторять "Виктор", их либидо каким-то образом резко подскочило ещё выше установленного мною. Впрочем, меня это в данный момент не интересовало; пропуская без внимания трясущихся от оргазмов, словно в судорогах, крошек, кончающиеся и падающих без сознания на пол с именем Виктора на губах, я внимательно наблюдал за представлением. И оно не заставило себя ждать.
"Поздравляю, дорогой."
К спине мальчика, стоящего на сцене, приблизились несколько девочек с красивым детским стульчиком в ручках, поставив его прямо за Виктором. Едва стульчик был доставлен, как паренёк, даже не оборачиваясь, сел, а его сестры заняли соответствующие места за спинкой его "трона"; было похоже, что мальчик уже привык к подобному обслуживанию. А как только Виктор сел, как к его лицу, широко улыбаясь, тут же приблизилась одна из воспитательниц. Женщина была одета в просторный медицинский халат до колен на голое тело — халат был расстегнут и совершенно не скрывал гигантскую грудь дамочки, с её накрест переклеенными чёрным скотчем сосками, красивый и аккуратный плоский животик дамы призывно извивался в такт эротичным движениям воспитательницы, а тщательно подстриженный лобок женщины смотрел прямо в лицо спокойно смотрящему на него в ответ мальчику. Начав плавными движениями эротично танцевать прямо перед пареньком, изредка подводя свой лобок почти к самым глазам мальчика, дамочка открыла старт шоу-поздравлений для Виктора. Ну а мне... что же, ну а мне оставалось лишь смотреть и довольствоваться тем, что было у меня.
"Следующая."
Очередная милая малышка, получив внутрь своего животика несколько зарядов моей спермы, обессиленная, слезла с меня; её место тут же заняла новенькая крошка, посвежее; подо мной в который уже раз за сегодняшний день лопнула молодая упругая киска, отдавая мне свою девственность. "Как консервы", внезапно подумалось мне, пока новенькая крошка, с глазами, полными ужаса и отвращения, и при этом с одновременно милой улыбкой на губах начала примеривать на мне очерёдность своих скачков. Уже через пару секунд темп был установлен, и я снова вернул свои глаза на экран, застав любопытную картину.
