— Ты имеешь в виду, что мог бы построить других ПИКА, Сова? — очень осторожно спросил Мерлин.
— Нет, — ответил Сова своим самым скрупулезно точным тоном. — Я могу построить еще одного ПИКА, лейтенант-коммандер Элбан. Моих запасов нескольких критически важных материалов, которые мой промышленный модуль в настоящее время не может пополнить, недостаточно, чтобы построить больше одной.
Тишина в сети связи была глубокой.
— Сколько времени это займет? — спросил Мерлин через мгновение.
— Процессы сложны, но ни один из них не отнимает много времени, — спокойно сказал ИИ. — Необходимое для этого время составит примерно шесть местных дней, плюс-минус три часа, с того момента, как я включу наннитов.
— Это помогло бы. Очень помогло, — сказал Кэйлеб после еще одной долгой минуты молчания.
— Однако есть одна небольшая проблема, — сказал Нарман.
— Какого рода проблема? — спросила Шарлиэн.
— Мы можем создать ПИКА; мы не можем создать личность, чтобы поместить ее внутрь.
— Почему бы и нет? — потребовал Кэйлеб. — Почему мы не можем просто загрузить туда Мерлина? Это позволило бы ему действительно быть в двух местах одновременно!
— Потому что его высокоскоростной порт передачи данных отключен. Скорость передачи данных слишком низкая. Потребуется пара месяцев, чтобы сделать его резервную копию.
— Прости меня, Нарман, но у меня сложилось впечатление, что Сова снабдил Мерлина гарнитурой, которую он использовал для записи твоей личности с целью записи своей собственной, — сказал Стейнейр.
— Не одна из лучших идей Мерлина, — сказал Нарман с хитрой, очень типичной для него улыбкой. — То есть с его точки зрения. Для меня это получилось довольно хорошо.
— Почему нет? — повторил Кэйлеб.
— Потому что я упустил из виду тот незначительный факт, что гарнитура была разработана для взаимодействия либо с имплантами органического человека... либо с высокоскоростным портом передачи данных ПИКА, — вздохнул Мерлин. — На данный момент у меня нет ни того, ни другого. И ни у кого из вас тоже. — Он пожал плечами. — В моем случае это все еще могло бы сработать, но Нарман прав насчет того, сколько времени это займет. Пока я не смог найти достаточно большой непрерывный отрезок времени, чтобы записать себя, и сейчас у нас также нет времени на то, чтобы я ушел в творческий отпуск и позаботился об этом. Особенно, если идея состоит в том, чтобы достаточно скоро перебросить второго ПИКА в Корисанду для сохранения жизней Гектора и Айрис.
— Тогда как насчет загрузки Нармана? — Шарлиэн склонила голову набок, глядя на изображение маленького эмерэлдца на экране. — Вы уже записаны, и вы, очевидно, способны взаимодействовать с Совой на очень высокой скорости.
— Эта мысль приходила мне в голову, — медленно произнес Нарман. — На самом деле, я мог бы также признать, что одной из причин, по которой я в первую очередь заставил Сову заняться этим вопросом, была возможность вернуть мне тело. К сожалению, я не... полон.
— Полон? — очень мягко повторил Стейнейр в свежую, звенящую тишину.
— О, я полностью работоспособен, Мейкел. Не думайте, что у меня какие-то проблемы. — жизнерадостный тон Нармана казался искренним, и он улыбнулся. — Проблема в том, что многое во мне пришлось реконструировать, и в моем гештальте довольно много Совиной... ДНК. Это одна из причин, по которой он так быстро обрел истинное чувство самосознания после моего прибытия; некоторые из его подпрограмм тратят много времени на непосредственное взаимодействие с этим моим гештальтом, "поддерживая меня", за неимением лучшего термина, и я перестал бы функционировать, если бы меня отделили от него. Было немного унизительно обнаружить, что я приобрел своего рода зеркального двойника, но обмен данными между нами невозможен, если мы не инициируем его намеренно, так что мое чувство конфиденциальности обычно не нарушается. Однако вероятность того, что я — или любой из вас, кто хотел добровольно взяться за эту работу, — смогу поддерживать функционирующую личность в "мозгу" ПИКА, исчезающе мала. На самом деле, Сова оценивает ее менее чем в полпроцента.
— Полагаю, что это квалифицируется как маленькое, — согласился Кэйлеб. — Но в таком случае нет особого смысла строить еще одного ПИКА, не так ли? Если Мерлин не сможет записать свою личность или загрузить ее непосредственно в другого ПИКА, и никто из нас не сможет выжить в ней, у нас не будет никого, кто мог бы "управлять" ею.
— Это... не совсем точно, — очень медленно произнес Нарман. Все они еще раз посмотрели на его изображение, и он вздохнул. — Так уж получилось, что у нас есть одна доступная личность. Та, которая, как я полностью уверен, будет функционировать в среде ПИКА.
— Ты хоть представляешь, как тебе повезло, что тебе больше не нужно сворачивать шею? — поинтересовалась Шарлиэн. — Ты только что закончил объяснять, почему никто из нас не может выполнить эту работу. Так откуда же взялась эта личность, которая могла бы это сделать?
— Что ж, — Нарман посмотрел на Мерлина, — оказывается, когда доктор Проктор начал... модифицировать ваш ПИКА и его программное обеспечение, чтобы отменить десятидневное автоматическое стирание личности, он не был уверен, что сможет это осуществить. И он боялся, что запустит один из протоколов безопасности и сбросит вашу память, когда начнет проверять блокировки. Так что, на всякий случай, он сделал резервную копию вашей личности. Она все еще здесь, хранится в информационном ядре Совы.
Мерлин услышал свой вдох, звук был резким и отчетливым во внезапной тишине. Эта тишина длилась несколько секунд, затем...
— Сова, почему ты не сказал мне об этом, когда я попросил устройство для своей записи? — спросил он.
— Вы не спрашивали о существующих личностях, — резонно заметил Сова, — а я тогда не был так способен, как сейчас, экстраполировать невысказанные желания из конкретных запросов. Я также не знал, что обладаю этой записью, пока князь Нарман не поднял вопрос о виртуальных исследованиях и разработках. В то время я провел поиск по всем базам данных и обнаружил папку доктора Проктора. Она оказалась очень ценной, но пока я ее не открыл, я не знал о данных, которые он там хранил.
Мерлин кивнул. Конечно, до Нармана Сове и в голову не приходило расширять свои параметры поиска за пределы тех, которые были указаны в исходном запросе.
— Было бы возможно, даже без вашего высокоскоростного порта передачи данных, записать ваши впечатления и воспоминания о событиях здесь, на Сэйфхолде, не более чем за пять или шесть дней. — Мерлин заметил, что Нарман, казалось, подбирал слова с необычайной тщательностью. — Это позволило бы нам обновить сохраненную личность всем вашим собственным опытом в Сэйфхолде.
— Нет, — очень тихо сказал Мерлин.
— Но, Мерлин... — начал Кэйлеб.
— Нет, — повторил он более твердо. — Я не хочу повторять себя в другой картине, Кэйлеб. Мне уже достаточно трудно вспомнить, как много знает обо мне человек, с которым я разговариваю в данный момент. Если мы создадим второго ПИКА — а я пока не уверен, что это отличная идея, — это будет еще один постоянный человек, тот, кто должен взаимодействовать с другими людьми — теми же самыми другими людьми — месяцами подряд. Было бы слишком много шансов на то, что новый сейджин выдаст что-то из воспоминаний "сейджина Мерлина".
Кэйлеб медленно кивнул, но глаза Шарлиэн сузились, и она задумчиво посмотрела на Мерлина.
Она знает, — подумал Мерлин. — Конечно, она знает. И Нарман тоже. Само то, как он сформулировал это предложение, доказывает это.
Он закрыл глаза, его мысли по спирали устремились внутрь, и его ноздри раздулись, когда он прямо посмотрел на это.
Нимуэ Элбан — Нимуэ Элбан, спящая в базе данных Совы, — была... незапятнанной. Она не делала ничего из того, что сделал Мерлин Этроуз. Она даже не вспомнила бы, как не помнил Мерлин, когда он проснулся как Нимуэ Элбан в этой самой пещере, вызвавшись добровольцем на миссию до нее. И из-за этого она не несла никакой ответственности — никакой вины — за все миллионы людей, которые погибли — или еще должны были умереть — в религиозной войне, развязанной Мерлином Этроузом. Он не имел права обременять ее этой виной, этими воспоминаниями. Но имел ли он право посвящать ее в последствия своих действий? Поставить ее против этого мира кровопролития, ярости и ненависти? Он чувствовал, что друзья ждут его, силу их поддержки и любви, и он знал, что здесь, на Сэйфхолде, есть люди и дела огромной ценности, но они были так окутаны болью, так пойманы в ловушку уродства, к рождению которого он приложил столь много рук.
Он сделал еще один глубокий вдох, в котором легкие ПИКА никогда по-настоящему не нуждались, и снова открыл глаза.
— Мне нужно подумать об этом, — тихо сказал он. — Нарман, вы с Совой продолжите и постройте ПИКА. Почти уверен, что в конце концов решу, что у нас действительно нет другого выбора, кроме как выложить его в сеть, когда он будет закончен. Но мне требуется время, чтобы осознать эту идею и решить, сколько дополнительных воспоминаний, если таковые имеются, включить в процесс.
.XXIII.
Заводы Делтак, графство Хай-Рок, королевство Старый Чарис,
пересечение залива Тесмар и канала Брэйнат, земли Саутмарч, республика Сиддармарк
— Боже мой, какой шум!
— Прошу прощения? Что это было?! Не слышу тебя, Пейтир! — Эдуирд Хаусмин ответил широкой ухмылкой, и Пейтир Уилсин погрозил ему кулаком.
Конечно, он был прав, — признал Хаусмин. — Рабочие этажи его мануфактур всегда были шумными местами, но сейчас стало еще хуже. И во многих отношениях Уилсин мог винить только себя. Сборочная линия, которую они только что закончили осматривать, была продуктом его предложения, а уровень шума пневматического и гидравлического оборудования был почти оглушительным. Вот почему они оба были в защитных наушниках и защитных шлемах, которые Хаусмин выдал всем своим сотрудникам.
Кроме того, это был очень хорошо освещенный рабочий этаж, учитывая тот факт, что это была ночная смена. Угольный газ, получаемый в коксовых печах заводов Делтак, был подведен по трубопроводу ко всем зданиям Хаусмина, а полированные отражатели верхних газовых ламп изливали свет. Новые фонари освещали проезжую часть и каналы между заводом Делтак и озером Итмин и спускались по реке Делтак к Лареку, а газовый завод, который он строил, чтобы обеспечить аналогичным освещением набережную Теллесберга и городские улицы, был завершен более чем на две трети.
Довольно много людей выразили... обеспокоенность по поводу возможных демонических аспектов нового освещения, и Хаусмин приложил все усилия, чтобы предупредить всех о потенциальной опасности газа. Он ясно дал понять, при поддержке Уилсина и восторженном содействии королевского колледжа, что в этом не было ничего демонического. Хотелось бы надеяться, что описание этих опасностей побудит людей принять надлежащие меры предосторожности... и поможет развеять новые обвинения в причастности демонов, когда неизбежный взрыв газа, наконец, произошел бы.
Теперь он поманил Уилсина следовать за ним, и они вдвоем поднялись по лестнице в кабинет начальника мануфактуры. Они прошли через наружную дверь офиса, пересекли узкий вестибюль и закрыли за собой внутреннюю дверь.
Уровень шума резко снизился. Он все еще был там, на заднем плане, но в кабинете руководителя были толстые стены и двойные окна, их стекла были разнесены, как и двери офиса, чтобы обеспечить звукоизоляцию. Помощник руководителя начала вставать, чтобы поприветствовать их, но Хаусмин с улыбкой махнул ей, чтобы она вернулась на стул.
— Оставайтесь на месте, госпожа Симпсин. Отец Пейтир слишком подозрительно относится ко всему, что мы здесь делаем, чтобы ты тратила на него хоть каплю вежливости.
Женщина с каштановыми волосами и карими глазами улыбнулась им обоим. Любое количество людей пришло бы в ужас от легкомысленного отношения Хаусмина, но Маргрит Симпсин не была одной из них. Хотя она была не старше Пейтира Уилсина, она была одной из первой полудюжины женщин, которых Хаусмин лично отобрал для назначения на руководящие должности в своей огромной, расширяющейся империи, и она уже шесть месяцев была дублером Эйлика Кристифирсина. Кристифирсин был очень, очень хорош в своей работе, иначе он не был бы начальником ночной смены на первой мануфактуре Сэйфхолда, когда-либо оснащенной настоящей сборочной линией. Фактически, он сыграл важную роль в устранении перекосов процесса, и Симпсин внесла несколько собственных ценных предложений в этот процесс.
Это не удивило Эдуирда Хаусмина, который выбрал ее или других ее коллег-женщин не потому, что они были пустышками. Справедливо это или нет, но они должны были быть на несколько уровней выше среднего, если собирались удержаться на своих новых должностях. Даже при его полной поддержке им было бы трудно добиться признания от очень многих — на самом деле, вероятно, большинства — людей, которые в конечном итоге оказались работающими на них. В то же время расширение его собственных возможностей означало, что он уже давно счел необходимым создать формальный учебный процесс для менеджеров и руководителей, и преодолеть пассивное сопротивление нескольких его собственных старших подчиненных о включении женщин было не сложнее, чем, о, переплыть залив Хауэлл... долгим путем. Однако ему это удалось... И им тоже, — подумал он с гордостью.
И остальному миру, черт возьми, лучше бы к этому привыкнуть, — размышлял он сейчас, когда Уилсин присоединился к нему, глядя из окон офиса на огромный рабочий этаж. — В ближайшие десятилетия мы по-прежнему будем гораздо более мужским обществом, чем я хотел бы; вот что происходит, когда вы не можете использовать электричество, не оказавшись в эпицентре удара метеорита. Но мы будем гораздо менее мужским обществом. Среди моих рабочих уже около тридцати процентов женщин — намного больше в таких местах, как инструментальные и пистолетные мастерские, и намного меньше в таких местах, как коксовые печи или угольные шахты, — и этот процент, вероятно, будет только расти, поскольку мы вводим в эксплуатацию больше станков Пейтира. И это позволит нам высвободить еще больше людей для несения военной службы.
Его губы скривились в усмешке, когда он вспомнил восторженное обсуждение Нарманом Бейцем кого-то по имени "клепальщица Рози", которое он нашел в архивах Совы. Но затем зарождающаяся улыбка исчезла, когда он посмотрел на занятых работой людей.
Если они достаточно хороши, чтобы создавать винтовки, ручные гранаты и револьверы, они также достаточно хороши, чтобы контролировать процесс. И если мои конкуренты и Храм решат не следовать их примеру, к черту их! В прошлый раз, когда я проверял, по крайней мере половина человечества была женщинами, и это означает, что по крайней мере половина умных, компетентных людей человеческой расы также являются женщинами. Можно было бы сказать, как демонстрируют некоторые люди с такими именами, как Шарлиэн, Айрис и Эйва Парсан — или Нимуэ Элбан. Если они настолько глупы, чтобы лишить себя этого человеческого ресурса, они заслуживают того, что с ними случится в конце.
