Кирис ощутимо напрягся. Не сводя с солдат глаз, он на ощупь нашел на заднем сиденье их общую с Фуоко сумку, едва не отдавив лапу возмущенно фыркнувшей Зорре, и в нерешительности остановился.
— Дэйя Деллавита, дэй Сэйторий, — чеканя слова, произнес один из солдат. — Мы ваш почетный эскорт. Пожалуйста, следуйте за нами.
Он открыл дверь и вошел внутрь здания. Второй, придерживая створку, выжидающе посмотрел на них.
— Кир, пошли, — поторопила Фуоко. Её солдаты тоже встревожили, но вида она не подала. Телохранителей Фриско Амантареллы она как наследница семьи Деллавита поняла бы, но поскольку главой семьи сейчас являлся Массим, а он настаивает, что она мертва... Что там Труда упомянула про приказ премьера? Сначала истребители в воздухе, теперь солдаты... Что-то неуловимо изменилось рядом. Она оглянулась: транспортный дрон исчез, словно его никогда здесь и не было. Ну, фантом — он и есть фантом. Солдат у дверей выпучил глаза и нервно сглотнул, но девушка лишь пожала плечами и двинулась вслед за первым солдатом, таща Кириса за руку. В дверях парсы шмыгнули у нее между ног и, задрав хвосты, побежали впереди с таким видом, словно почетный эскорт предназначался им. Второй солдат, справившийся с шоком, пристроился процессии в хвост.
Они прошли по каким-то пустынным залам, дважды поднялись на эскалаторе, миновали стеклянные галереи высоко над оживленными залами, попетляли по коридорам, в которых Фуоко тут же запуталась, и в конце концов вышли в небольшую комнату с турникетом у дальней двери. Возле турникета сидел и читал книгу мужчина в форме то ли таможенника, то ли пограничника, в них Фуоко не разбиралась. Завидев вошедших, он отложил книгу и поднялся.
— Добрый день, дэй и дэйя, — сказал он, разглядывая Фуоко с Кирисом с жадным любопытством. Вопреки обыкновению, на парсов он внимания почти не обратил, удостоив их только беглого взгляда, а спецназовцев вообще проигнорировал. — Ваши документы, пожалуйста.
Взяв пластинки удостоверений личности, он бросил на них беглый взгляд и тут же вернул обратно.
— Багаж? — спросил он.
— Вот, — Кирис поднял сумку. — Открыть?
— Не надо. С прибытием домой, молодые люди. Прошу!
Он широким жестом указал на дверь, перегнулся через свой стол и нажал какую-то кнопку. Освобожденная перекладина турникета заколебалась. Первый солдат прошел через нее и остановился в ожидании.
Ошарашенная Фуоко поколебалась, потом неуверенно прошла на ту сторону загородки. Она несколько раз летала за границу на отцовских самолетах, но каждый раз по возвращении они проходили через общий погранконтроль для кайтарских граждан — в большом зале с изобилием стоек и длинными очередями, с долгим клацаньем по клавишам массивных компьютерных терминалов. Правда, ее с отцом всегда проводили без очереди, но все равно там же, где и остальных. Нынешний же контроль изрядно напоминал фарс. Судя по всему, сейчас дядька-пограничник ждал именно их. Но почему? Впрочем, все прекрасно укладывалось в общую схему. Происходило что-то очень странное, о чем их никто не удосужился предупредить. Обернувшись в ожидании Кириса, она успела поймать еще один жадный взгляд пограничника и машинально оглядела себя в поисках проблем. Простые шорты, блузка и сандалии в соответствии с прогнозом погоды, хотя и открывающие руки и ноги, но не вызывающе, в полном соответствии с кайтарскими нормами. Единственное украшение — отцовская брошка с ящеркой, правда, слишком тяжелая для тонкой блузы, а потому висящая на шее на манер кулона на медной цепочке в тон золоту (единственное подходящее, что нашлось у торговцев в Хёнконе). Ни пятен на одежде, ни других поводов пялиться. Даже шрамы на виске и заживающие царапины на лбу замазаны тональным кремом и почти не видны. Волосы пока что коротковаты, но ничего, уже вполне смахивают на модную еще недавно стрижку под мальчика, а что седые, так от блондинки не отличить. Чего он глазеет?
Фуоко обеими руками ухватилась за руку Кириса и сразу же почувствовала себя легче. Мандраж сразу прошел. Ну, играет кто-то в непонятные игры, и пусть себе. Координатор твердо пообещал, что слушание с сопутствующими формальностями уложится в один день. Потом еще день пообщаться с мамой и Лойзой, погулять по Барне, освежая ее в памяти, возможно, всласть поругаться с Массимом, если тот снизойдет до беседы с живым трупом, и завтра вечером улететь домой. Если Киру не захочется опять изобразить пилота, летучий фантомный дрон доставит их в Хёнкон за полчаса. Или нет, пусть сначала ее высадит на Колуне возле общаги и уже потом играет с фантомами, сколько влезет. А еще лучше — пусть в терминал Арены лезет в бункере. Там же имитацию от настоящего самолета не отличишь, зато остаешься на безопасной земле, а не где-то там в воздухе. Впрочем, мальчишкам опасность как раз нравится...
Эскорт провел их по еще одному небольшому залу, куда вывела дверь из комнаты с контролером, потом через еще одну раздвигающуюся дверь — и они неожиданно оказались в общем зале прибытия, совсем рядом с выходом на эстакаду к месту посадки на автомобили. Место Фуоко помнила и дальше сориентироваться смогла бы. Но ей не позволили.
— Вон они! — раздался чей-то истошный вопль. Не успев и глазом моргнуть, Фуоко и Кирис оказались в окружении приличных размеров толпы из разномастно одетых мужчин и женщин. Некоторые из них размахивали микрофонами. Засверкали вспышки фотоаппаратов, застрекотали кинокамеры, зажглись прожекторы и огоньки телекамер.
— Дэйя Деллавита! — взвизгнула одна из нападавших, ткнув своим микрофоном с эмблемой "Свободной прессы" в лицо Фуоко, почти разбив ей нос. — Что вы чувствовали, когда спасали мир?
— Что вам сказали этаи? — перебил ее мужчина в пиджаке яркой оранжевой расцветки, отчаянно пытаясь выпростать зажатую между тел конкурентов руку с блокнотом. Карандаш в другой руке он держал на манер кинжала. — Они рассказали, зачем явились к нам?
— Что этаи собираются делать с Паллой? — тут же вклинился другой мужчина.
— Говорят, премьер-министр уже предложил вам пост спецпредставителя этаи при правительстве, вы согласились?..
— Что вы думаете о предстоящем разбирательстве?..
— Вы намереваетесь вступить в брак, несмотря на несовершеннолетие?..
— Что паладары говорят о перспективах союза Паллы и этаи?..
— Кого этаи предпочитают, Кайтар или Ставрию? Или, может Ценгань?..
Солдаты эскорта попытались оттеснить толпу, но безуспешно: вдвоем против двадцати особо не повоюешь. Голоса слились в сплошной гул, давящий на мозг, словно тяжелая бетонная плита. На реальный мир вдруг наложилась картина из незрячего глаза: разноцветные фигуры и облачка, прячущиеся внутри человеческий тел, и десятки струн и извивающихся линий, тянущихся вдаль. Извне пришел холодный интерес, который за последнюю декаду Фуоко научилась определять, как принадлежащий суперличности этаи. Похоже, Чужих заинтересовало происходящее. От напряжения стало тяжело дышать, и Фуоко почувствовала, как в руках начало зарождаться тепло, защелкали первые редкие пока что разряды вокруг пальцев. Она растерянно озиралась, не понимая, что делать дальше. Оставался, конечно, вариант с отступлением на исходные позиции... но раздвижные двери автоматически съехались за спиной и раскрываться заново не собирались. Открыть руками?
И тут гул голосов прорезал новый звук — резкий неприятный визг. Он ввинчивался в уши, сверлил череп и вызывал болезненные ощущения в корнях зубов. Фуоко зажала уши руками. Не помогло. Зато репортеры тоже заткнулись и перестали напирать, с искаженными лицами озираясь по сторонам в поисках источника звука.
— Га! — рявкнул рядом Кирис. — Зорра! Охренели, что ли? Заткнитесь, ходер!
Визг немедленно смолк. Фуоко опустила взгляд. Парсы с донельзя довольными мордами сидели на двух задних парах лап, скрестив передние на груди и ухмыляясь до ушей.
— Это... это что такое? — изумленно пробормотал мужик в оранжевом пиджаке. — Тоже этаи?
Парсы переглянулись.
— Я Зорра!
— Я Гатто! — в унисон сообщили они. Фантомные тела они уже освоили прекрасно и с удовольствием пользовались новыми возможностями. Вот и сейчас они проделали трюк, который уже пару раз репетировали на Кирисе: исчезли, чтобы сконденсироваться в воздухе прямо над мужиком с блокнотом и обрушиться на него всей своей имитированной тяжестью. Точнее, в воздухе проявились две веретенообразных амебы-заготовки, но репортеру от того оказалось не легче. Не удержавшись на ногах, он рухнул на пол, и быстро дооформляющиеся парсы принялись с энтузиазмом лизать его в щеки — ни дать ни взять два восторженных пса, приветствующих дорогого гостя. Репортер тихо подвывал и пытался отмахиваться, но безуспешно.
Полминуты спустя парсы сжалились и слезли с бедолаги под изумленными взглядами и прицелом объективов.
— Он невкусный, — с сожалением сообщила Зорра. — Нельзя есть. Несъедобно. Нес-ва-рение же-лудка!
— Выберем другого? — деловито поинтересовался Гатто. — Много людей, кто-то наверняка вкусный.
Он оскалил внушительные зубы и принялся внимательно оглядывать окружающих своими инопланетными двухзрачковыми глазами. Репортеры дружно попятились. Солдаты побережного спецназа машинально зашарили по своим поясам, вероятно, пытаясь нащупать отсутствующие кобуры.
— Не бойтесь, они так шутят, — ехидно сообщила Фуоко, благодаря паузе успевшая оправиться от обоих шоков и подавить искрение в зародыше. — Они людей не едят, только с краев слегка обкусывают. Они парсы, наши телохранители от паладаров, им по должности положено. Можно пройти?
Толпа резко отпрянула и раздалась. Парсы неторопливо затрусили по образовавшемуся проходу, и Фуоко с Кирисом зашагали за ним. Кирис оглядывался по сторонам. В шортах и майке без рукавов, не скрывавших его мускулатуру, с низким нависающим лбом, он выглядел боксером, готовым в любой момент отвесить хук в челюсть. Репортеры бессознательно пятились от его сумрачно-враждебного взгляда исподлобья. Солдаты эскорта поначалу шагали сзади, потом один из них, спохватившись, обогнал процессию и жестом показал направление — не на эстакаду, а в сторону лифтов.
Выйдя из лифта на подземной стоянке, Фуоко сразу же заметила несколько знакомых фигур, стоящих возле не менее знакомого лимузина. Она со всех ног бросилась к ним и повисла на шее Марты Деллавита.
— Мамочка! — прошептала она.
— Здравствуй, Фучи, — ответила мать, крепко ее обнимая. — С приездом, милая.
— А меня обнять? — капризно спросила Лойза.
— Обязательно, — Фуоко обняла и ее тоже. — Привет, сестричка. Как в замужестве живется? Муж не бьет?
— У меня вопрос украла, — парировала Лойза, внимательно оглядывая Кириса. — Вот, значит, из-за кого Сима так взбеленился. А что, очень даже ничего себе мальчик... Фигуристый.
— И очень уж гордый и вспыльчивый, — добавила мать, шагая вперед и целуя Кириса в щеку. — Прямо как Хавьеро в молодости. Здравствуй, Кир. Ты мою Фучи не обижаешь?
Кирис набычился в своей обычной манере и что-то неразборчиво буркнул под нос.
— А также умный и красноречивый, — ухмыльнулась Лойза. — Отличный зять, мама, тебе не кажется?
— Прошу прощения, дэй и дэйи, — негромко сказал Джион Айдари, вытаскивая из уха пуговку наушника, от которой куда-то под пиджак уходил витой проводок. Он, как всегда, выглядел озабоченным и ненавязчиво озирался по сторонам. — Тони сообщает сверху, что репортеры оправились от шока и снова принялись разыскивать наших беглецов. Я бы порекомендовал сесть в машину. В ней общаться удобнее, и не забывайте, что нас уже ждут. Дэй Сэйторий, я так понимаю, у вас багаж — единственная сумка?
— Ага, у нас нет больше ничего. Мы же ненадолго, — после мгновенного колебания Фуоко обняла и его. Возможно, и неприлично, но ведь он столько сделал ради нее — и своей жизнью рисковал, и от Анъями ее в Ценгане спас... Телохранитель осторожно обнял ее в ответ и по-отечески погладил по голове.
Попрощавшись с солдатами из почетного эскорта, вся компания влезла в объемистое брюхо лимузина, где терпеливо ожидал адвокат Себастиан Проциано, с которым Фуоко раньше виделась только через телесвязь паладаров. Машина неторопливо вырулила с места, прокатилась по двум уровням подземной парковки и выехала на дорогу в сторону города. К ней спереди и сзади немедленно пристроились четыре полицейских мотоцикла с включенными мигалками.
— Так, народ, колитесь, что тут происходит? — решительно потребовала Фуоко, наблюдая их через заднее стекло. — Что за беда такая с эскортами и премьер-министрами? Я что-то пропустила?
Мать переглянулась с адвокатом.
— Э-э, Фучи... — неуверенно проговорила она. — Я даже и не знаю, как сказать...
— Позвольте мне, дэйя Марта, — решительно сказал Себастиан. — Дэйя Фуоко, у меня для вас две новости. Одну, полагаю, вы расцените как хорошую, а вот насчет второй не уверен. Хорошая новость: ваш брат Массим отозвал иск о признании вас юридически мертвой.
Кирис присвистнул.
— Здорово! — Фуоко почувствовала, что с души падает огромный камень. — Мам, круто же! Значит, слушания отменяются? Э-э... а почему нам сразу не сказали? Почему он не позвонил? Он все еще сердится?
— Новость номер два, — невозмутимо продолжил адвокат. — Слушания не отменяются, поскольку к иску неожиданно присоединилась церковь Рассвета, а также, хм, ваш дядя Рикардо. Так что на сегодняшнем заседании придется противостоять именно им.
— Дядя Рикардо? — поразилась Фуоко. — А он-то здесь каким боком?
— Он недоволен своей долей наследства. Ваш отец оставил ему всего пятьдесят тысяч леер, и теперь он твердо намерен лишить наследства еще и вас. Полагаю, что выделение стократно большей суммы дэю Сэйторию, — адвокат покосился на Кириса, — оскорбило его до глубины души, и он пытается мстить. Еще он намеревался оспорить дееспособность дэя Хавьера в момент составления последней версии завещания, но потом отказался от намерения. Что же до Церкви, то у них мотивы вполне идеологические, точнее, теологические. Как вам, вероятно, известно, выборы папы состоятся менее чем через две декады. Один из главных претендентов, а именно — тесса Бальтазар Меццо, епископ Челестины, известный своей консервативностью и неприязнью к паладарам, пытается набрать лишние очки перед голосованием. Он считался основным кандидатом, но две декады назад внезапно получил чрезвычайно влиятельного соперника в лице небезызвестного вам Хосе Капурри, епископа Дамарры, до самого последнего момента придерживавшегося нейтралитета. Многие даже рассматривали его как союзника тессы Меццо. Теперь тесса Бальтазар пытается получить все голоса колеблющихся, какие может, и идет ва-банк, поставив все на... определенную идеологическую карту.
— Ну ничего себе... — Фуоко нахмурилась, осмысливая новость. — А почему нам ничего не сказали?
— Позвольте объяснить мне, дэйя Деллавита, — раздался в салоне машины новый голос. Под потолком лимузина возникла серая спираль, неторопливо расплющилась и превратилась в экран. На ней возникло лицо координатора. — Причина в том, что мы не хотели вас нервировать лишний раз. Правительство Кайтара не просто встало на вашу сторону. После публикации отчета о контакте с этаи вы с дэем Сэйторием стали весьма известными личностями. Вряд ли вас можно назвать национальными героями, но вы временно стали популярнее большинства кинозвезд. Так что премьер-министр приказал министерству юстиции оказать вам всю возможную помощь, а также демонстрирует свое личное отношение путем организации почетных эскортов и так далее. Однако мы осознаем, что знание таких деталей оказало бы на вас серьезное психологическое давление, а вы все еще не оправились от приключений.
