Вскоре наступил рассвет и время завтрака, погруженный в тяжелые размышления, я отказался появляться на людях, идти на завтрак в ресторан. Через room-service я заказал себе отличный стейк из лосося, кофе, стакан холодного молока и несколько тостов с яблочным джемом. Эти тяжелые мысли так и не позволили мне насладиться отлично прожаренной рыбой, тогда я попытался просканировать служебные помещения этой гостиницы. Хотел разыскать офис гостиничной секьюрити, чтобы попытаться узнать, в какой степени сербы о нас информированы и что они собираются с нами делать? Когда я этот офис все-таки обнаружил, то к своему удивлению узнал, что сербов совершенно не волнует ни моя судьба, ни судьба моих четверых друзей!
Все это время момент я ощущал внутренний дискомфорт этим своим вынужденным положением, полагая, что мы слишком уж задержались в этом славном сербском Белграде, что нам здесь было абсолютно нечего было. В этот момент все четверо моих друзей, Леонид Васьков, Максим Звонарев, Влад Сергеев и Митяй Суворовцев, завтракали в ресторане гостиницы. Они изнывали от безделья, не совсем понимая положения, в котором мы все вдруг оказались! Как молодежь, они все четверо горели одним желанием, не сидеть без дела, а действовать, всеми силами добиваясь своей цели. В данном случае эти парни всей душой стремились вернуться домой, в свою Москву!
В тот момент я, как бы проникся их мыслями, их желанием, как можно быстрей вернуться домой, в Россию, и подумал о том, что им, четверым, в принципе, ничто в этом вопросе не мешает. Они имеют действующие внутренние и загранпаспорта, корпоративный самолет в своём распоряжении, без особых проблем они могут пройти паспортный контроль на пути в Россию! Что же касается меня, то существует некто в России, обладающий большими властными способностями, почему-то не желающий видеть моего возвращения на родину! Поэтому этот некто и возводит на моем обратном пути различные препятствия, типа, лишения меня российского паспорта. Пока я пока еще не знаю, почему он это делает, что хочет этим достичь? Но он, видимо, забывает о том, что я обладаю некоторыми магическими способностями, позволяющими мне вернуться обратно на родину не обычным путем!
Максим Звонарев вышел на канал мысленной связи, чтобы мне сообщить:
— Командир, Ганс Гауптман, первый пилот Hawker 750 только что мне звонил. Он сообщил, что самолет совершил посадку в белградском аэропорту имени Николы Тесла. После двухчасового отдыха Ганс и его экипаж будут готовы к вылету на Москву.
Вовремя этого мысленного разговора на меня снизошло очередное наитие. По крайней мере, я догадался о том, что нам теперь нужно делать для того, чтобы, как можно быстрее, мы могли бы выйти из этого глупого положения, в котором оказались не по своей вине!
Завершая разговор с Максимом, я его попросил:
— Максим, собирай всех наших парней. Поезжайте в аэропорт и через два часа вылетайте в Москву. Обо мне не беспокойтесь, я сам покину Белград. Мы же снова встретимся в зале прилета аэропорта Домодедово. Оттуда все вместе поедем на нашу базу в Апрелевке. Максим, надеюсь, что ты все понял, что я тебе только что сказал?
— Так точно, командир! О нас ты уж особенно не беспокойся! Все выполним, как ты приказал! Ну, вот только, почему ты один остаешься в Белграде? Может быть, кто-нибудь из нас останется вместе с тобой?! В случае чего он всегда сможет тебе помочь!
Но я его резко оборвал:
— В случае чего попросту не будет! Главное, чтобы вы, все четверо, вовремя покинули бы эту ловушку, развязав мне руки для самостоятельных действий!
После завтрака, мысленного разговора с Максимом я решил немного подремать, видимо, мой возраст тридцатилетнего мужчины уже давал себя знать! Одновременно я решил наблюдать за тем, как мои парни собираются в дорогу на родину. Целый час они провели в гостиничном баре, после чего сразу же отправились на выход из гостиницы. За этот час в лобби гостиницы произошли значительные изменения, в нем появились сербские военные с укороченными автоматами АКС в руках. Они разбились по парам и из разных мест лобби спокойно наблюдали за тем, как мои парни покидали гостиницу. По поведению сербских автоматчиков не трудно было догадаться о том, что сербов эта четверка явно не интересовала, автоматчики были присланы по мою душу!
Краем глаза я успел заметить, что на улице рядом с гостиницей, по-прежнему, стоит припаркованным автомобиль Ауди 6, которым рано утром мы приехали в гостиницу. Я быстренько его просканировал своим мысленным щупом на предмет обнаружения взрывчатки. С автомобилем все было в порядке, но вот только в его бензобаке топлива оставалось всего одна треть бака. Я тут же в мысленном диапазоне связался с Максимом Звонаревым и ему прошептал:
— С Ауди 6, в принципе, все в порядке! Вы можете смело им воспользоваться. Только имей в виду, Максим, что бензина в нем не так уж много, всего лишь треть бензобака! Но до аэропорта этого количества бензина вам, наверняка, хватит.
— Спасибо, Марк, за совет! Мы обязательно воспользуемся этим автомобилем! Но все ребята, по-прежнему, очень беспокоятся по поводу того, как ты, Марк, сам будешь выбираться из этой гостиницы? Может быть, ты и сам заметил, сколько автоматчиков сербы нагнали в гостиницу по твою душу! Может быть, нам стоит тебя дождаться, тогда нам всем четверым будет гораздо легче с боем прорываться в аэропорт?!
— Максим, прекрати мыслить и говорить всякие детские глупости! Какой бой, какой прорыв в самом центре Белграда? Ты только себе представь, чтобы сейчас творилось бы в лобби гостиницы, если бы со своими парнями прорывался бы с боем?! Сколько трупов военных и гражданских сейчас валялось бы на полу лобби, если бы я пошел вместе с вами?! Вы же сами видите, что эти автоматчики неохотно, но вас выпускают из гостиницы. Что касается меня, то повторяю, чтобы вы обо мне больше не беспокоились бы! Я только что заказал себе авиабилет, но только под другим именем и другим рейсом полечу в Москву, как только ваш самолет наберет высоту.
Мои последние слова о якобы купленном авиабилете, видимо, все же убедили моих парней в том, что я не собираюсь сдаваться сербской полиции, а жду своего лишь часа, чтобы тут же скрыться в неизвестном направлении от преследования сербской полиции.
Все четверо моих парней гурьбой покинули гостиницу, подошли к автомобилю Аудио 6, мгновенно расселись в нем по местам и вскоре их автомобиль скрылся за первым же поворотом белградской улицы. Внутреннее зрение позволило мне увидеть, как вслед за ними тронулась с места еще два других автомобиля. Один из этих автомобилей принадлежал сербской полиции, он и не скрывал этой своей принадлежности, а ехал с полагающейся полиции мигалкой и сиреной. Вторым автомобилем была невзрачная такая КИА с дипломатическим номером российского посольства. Наши российские дипломаты особо не торопились подключаться к разрешению этой непонятной для меня проблемой нашей задержки в Белграде. Но, по-видимому, они решили установить наружное наблюдение за гостиницей и за нами, чтобы свои руки держать на пульсе происходящих там событий, чтобы вовремя информировать свои источники в Москве!
Через час Hawker 750, сделав короткий разбег по взлетной полосе белградского международного аэропорта, начал набирать высоту, следуя всем канонам летного искусства. Ведь пилотами Hawker 750 были самые настоящие немцы. Они были отличными парнями, великолепными летчиками, но от нас пока еще держались на некотором расстоянии. Они пока не шли на дружеские контакты, как скажем, американцы, экипаж Гольфстрима, которые на второй день нашего знакомства перешли на "ты".
Водитель серенькой посольской КИА, этакий крепыш с усами и в серой кепчонке на лысой голов, терпеливо дождался взлета нашего самолета. Затем он подошел к окошку местного телеграфного агентства и отправил срочную телеграмму молнию. С большим трудом посредством его глаз мне удалось прочитать адрес, кому была адресована эта молния. Этот адрес гласил: Москва, Государственная дума, г-ну Геккелю Михаилу Апостоловичу!
Глава 3
1
Я тяжело вздохнул, перевернулся на другой бок, чтобы отдохнуть после тяжелой умственной работы. В моем распоряжении оставалось еще много времени, около двух с половиной часов, которые я мог бы поспать. Но отдохнуть мне так и не удалось, примерно, через полчаса, когда мои глаза слипались и не открывались, в дверь моего номера кто-то легко и вежливо постучал. Мне пришлось проснуться, подняться на ноги и, приоткрыв дверь своего номера, я увидел человека, кто только что меня разбудил, так и не дав мне выспаться. Это был симпатичный молодой человек, русский, лет тридцати — тридцати двух. Он был одет в гражданский костюм, но что-то мне подсказало, может быть, эта его выправка говорила о том, что он был армейским офицером. Я бы даже сказал, что этому парню очень уж не шел этот помятый цивильный костюмчик, ему гораздо больше бы подошел простой военный камуфляж.
Я стоял и смотрел в глаза майору Алексею Белянчикову, командиру группы ликвидаторов ГРУ. Этот майор Белянчиков со своей группой только что прибыл в Белград по мою душу. Прибыл он немногим ранее запланированного времени, поэтому и застал меня не в полной боевой готовности. Этот майор ГРУ был настолько уверен в самом себе, в своей солдатской хватке, что приказал бойцам своей группы остаться за поворотом гостиничного коридора, а сам решил троить поединок, потягаться со мной своею силою.
И в конечном итоге майор Белянчиков проиграл, за долю секунды, пока мы стояли, вперяясь глазами друг в друга, я его сознание сумел взять под свой контроль посредством применения мысленного щупа. Я сделал шаг в сторону, сделал приглашающий жест правой рукой и сказал:
— Ну, что ж, Леша, добро пожаловать ко мне в гости! Ты уж проходи в номер, там и поговорим, если ты этого так хочешь! — Сказал я, освобождая дорогу майору ГРУ для прохода в свой номер.
Алексей Белянчиков в самом начале первые свои два шага сделал очень тяжело, с большим напряжением всех своих сил. Он шел, подобно сомнамбуле, раскачиваясь из стороны в сторону, постоянно спотыкаясь, уже находясь под моим полным контролем. Мне же со стороны было хорошо заметно, что этот парень всеми своими внутренними силами сейчас пытается противостоять приказам, неизвестно откуда появляющимся в его головном мозге. Но, как бы он не старался, но порвать этот свой поводок, он так и не смог, полностью противиться моим мысленным приказам он был уже не в состоянии!
Дверь в свой номер я только притворил, но запирать ее на замок или на цепочную щеколду не стал. Мы прошли в гостиную номера, где я гостеприимным жестом руки пригласил майора Алексея Белянчикова присесть за стол. Пока он устраивался на стуле за столом, я прошел к минибару, оттуда достал охлажденную бутылку Смирновской водки для майора и бутылку виски Grants для самого себя. После завтрака у меня еще оставались крупные оливки и порезанный на дольки лимон. Эту закуску из холодильника я перетащил на стол, за которым сейчас неподвижно, словно истукан в степи, восседал майор Алексей Белянчиков.
Я подошел к парню, участливо посмотрел ему в глаза, из которых из-за проявляемого им бессилия потоком текли слезы, и голосом тихо произнес:
— Я знаю, что тебе и бойцам твоей группы приказали, при виде меня стрелять на поражение. Ты не выполнил этого приказа своего командира, видимо, хотел вначале со мной переговорить. Что ж я уважаю это твое решение, поэтому решил предоставить тебе такую возможность, вначале переговорить со мной! Что же касается меня, то я хочу сказать только одно, у меня и в мыслях не было убивать тебя или твоих бойцов прямо на месте встречи! Но я обязательно буду обороняться до последней капли крови, если ты посмеешь поднять на меня руку или своим бойцам прикажешь это сделать! Пока еще я не имею полного права распоряжаться своей жизнью, так как еще не отомстил за смерть своих боевых товарищей и друзей! В тот момент, когда их предали и подло расстреляли в спину, то я поклялся, что не умру до тех пор, пока не отомщу за них! Сейчас я могу сказать, почему ты, майор Белянчиков вместе с группой своих ликвидаторов, вдруг оказался в этом номере гостиницы. Да потому майор, что мне удалось выяснить, кто именно отдал приказ на уничтожение разведывательно-диверсионной группы полковника Геннадия Кантемирова! И, Алексей, если ты мне пообещаешь, что в ходе нашего разговора будешь вести себя благоразумно, не будешь хвататься за пистолет или звать на помощь своих бойцов, то я освобожу твое сознание из-под своего воздействия, и тогда мы сможем поговорить, как равный с равным! Так как, Алексей, ты готов принять это мое условие наших переговоров?
Майор Белянчиков утвердительно кивнул головой, он принял мое предложение, хотя по-прежнему не доверял мне. Тем не менее, я тотчас же покинул его сознание, перестав полностью контролировать его поступки, а наш разговор перевел на рельсы обычного голосового разговора, первым обратившись к нему.
— Извини меня, Алексей, но своим внезапным появлением ты меня застал врасплох, я даже не успел должным образом подготовиться к разговору с тобой. У меня нет ничего другого, кроме бутылки водки и бутылки виски, чтобы тебе предложить.
— Ну, я с удовольствием выпил бы нашей русской водки! — Угрюмо произнес майор, голос-то мне его понравился, но вот настроение совершенно не подходило для доверительного разговора.
— К сожалению, но у меня нет действительно русской водки, имеется только Смирновская водка западного производства! — Вынужденно извинился я.
— Жаль, конечно, но я своего мнения и вкуса так быстро не меняю!
— Ну, а из закуски у меня имеются только большие зеленые оливки и лимон, порезанный на дольки. Так что, майор, сам выбирай, чем будешь закусывать свою водку. Но, если хочешь, то я, конечно, могу позвонить в room-service и заказать что-либо более существенное. Какие-либо вторые блюда из мяса или курицы, но готовка займет некоторое время. Не будут ли твои бойцы сильно нервничать по поводу твоего столь длительного отсутствия?
— Будут, они еще как будут нервничать! Они могут всю эту сербскую гостиницу по щепкам разнести! Так что давай быстрей начнем наш разговор! Мой первый вопрос к тебе, ты, человек, как тебя зовут и откуда ты нашу внутреннюю речь знаешь?
— Ты имеешь в виду телепатию?
Но майор Белянчиков пропустил мимо своих ушей этот мой уточняющий вопрос. Он взял в руки бутылку Смирновской, внимательно изучил ее этикетку и в свой лафитничек слегка плесканул этой славной водки. Я не отстал от него, в свой фужер со льдом налил красноватого виски. Мы выпили одновременно, но пока еще не чокаясь, а затем, не сговариваясь, повторили процедуру. Только после этого я съел зеленую оливку, еще раз убеждаясь в том, что оливки лучше всего идут под водку, а не под виски! А затем продолжил наш разговор:
— Меня зовут Марк и я человек из нашего прошлого! Много лет проработал в КГБ СССР...
— Так ты, что Марк Ганеев, что ли? Тогда ты должен был бы меня хорошо помнить, ведь, ты занял именно мое место в группе полковника Кантемирова. В те времена я был безусым лейтенантом, пару раз с ребятами выезжал в Чечню на боевые задания. Должен был вместе с группой отправиться и в Афганистан, но в самую последнюю минуту меня на тебя заменили! Сказали, что Марк Ганеев вместо меня включен в состав группы и вместо меня полетит в Афганистан?!
