Сейчас она испытала нечто очень похожее — с той разницей, что система защиты почти мгновенно блокировала ощущения, переведя проекцию в режим минимальной трансляции. Карина по-прежнему могла управлять фантомной куклой своего тела, но без обратной связи от органов чувств выглядело это как дерганье за ниточки тяжелой неуклюжей марионетки. Спасибо и за то: оставайся она по-прежнему человеком — и сейчас наверняка валялась бы без сознания.
Пытаясь удержать равновесие, она пошатнулась, попятилась, взмахнула рукой, неловко уцепившись за куртку Дуррана, и почувствовала, как твердая рука телохранителя поддерживает ее за талию. А потом ее тряхнуло еще раз: система оповещения заверещала во весь голос, сигнализируя о летальной агрессии в ее адрес. Мир на несколько секунд замер почти в полном оцепенении — и мир самостоятельно просветлел и сделался более четким: обзорная картинка с высоты в две сажени хлынула ей в сознание.
Шаман — по прежнему стоит с закаченными под лоб глазами, широко расставив ноги и раскинув руки. Не опасен.
Восемь человек из толпы — страшно медленно на картинке, но стремительно в реальности, если верить мерцающим цифрам секундомера — движутся в ее сторону, расшвыривая в стороны случайных зевак. У четверых в руках короткоствольные скорострельные автоматы, двое — то ли с короткими мечами, то ли с длинными кинжалами, отсвечивающими желтым и зеленым: клинки отравлены. Пальцы медленно давят на спусковые крючки, и бойки уже начали свой путь к патронным капсюлям. Еще у двоих атакующих в руках "розы" с каким-то странным, необычной формы генератором — по металлическим "лепесткам" струятся волны электричества, набирая заряд для формирования нового вихревого импульса. Почему система мониторинга не отследила оружие сразу? А... она же сама, идиотка, заглушила предупреждения!
Дурран — еще не понимает, что происходит, но рефлексы опытного бойца берут верх, и его правая рука уже тянется к кобуре — не успевая, не успевая, не успевая...
Расталкивая в стороны членов городского совета, застывших в вязком воздухе, из двери здания вырывается асхат. Искин, в отличие от остальных, уже просчитал ситуацию, и даже в патоке замерзшего времени контролируемая им кукла движется куда быстрее остальных. Синтетические мускульные узлы ее тела, форсированные, мерцают от потоков энергии. Наверное, человеку сложно даже увидеть, как она движется — но не успевает и он. Почему куклы искинов не фантомные? Почему из тяжелого неповоротливого вещества?
И она сама — обвисшая на левой руке Дуррана, цепляющаяся за него руками, сковывая и без того медленные движения, с расфокусированным взглядом. И пунктирные разноцветные линии возможных векторов воздействия ее малых манипуляторов, с цифрами и значками, в которых нет времени разбираться, и маленькими черепами над нападающими: для успешного предотвращения атаки без потерь среди "своих" и "нейтралов" (достоверность идентификации — 97%) требуется летальное кинетическое воздействие против "чужих".
Она, разумеется, тоже не успевала ничего сделать. Оставалось лишь испытывать то безнадежное чувство, что возникает в момент падения на асфальт с велосипеда: время идет медленно-медленно, и ты знаешь, что сейчас вот-вот приложишься ладонями, локтями, коленями, бедрами и хорошо если не головой, сверху на тебя все падает и падает металлическая рама, и надо бы группироваться, отталкиваться, уходить в перекат — но тело сковывает странная апатия, и ты висишь в воздухе страшно долго, а потом боль, вдоволь насладившись мигом твоего покорного ожидания, пронзает тело сразу со всех сторон, вышибая из груди дыхание.
Чудовищно растянутый миг, однако, все длился и длился, и внезапно Карина осознала: это не эффект "падения с велосипеда". Фигуры людей все так же медленно двигались сквозь патоку густого воздуха, и в привычное состояние мир возвращаться явно не торопился. Назойливое мигание странных значков на краю сознания наконец-то привлекло ее внимание, и несколько из них мгновенно выросли и заслонили собой половину мира.
Внимание, произнес где-то внутри неслышный голос, произведено автоматическое увеличение несущей частоты психоматрицы с коэффициентом пятьдесят. Ускорить проекцию пропорционально? Отменить ускорение несущей частоты? Перейти в режим управления параметрами достоверности?
Что происходит?.. Нет, пока не до вопросов.
Нельзя разрушать достоверность. Ручной режим.
Принято. Установлен трехкратный коэффициент усилия для преодоления барьеров достоверности.
Значки, заслоняющие мир, испаряются, и перед глазами снова мир, расчерченный разноцветными линиями и стрелками. Восемь человек. Стрелков с "розами" игнорировать — пока. Они еще не понимают, что их оружие бесполезно, пока сообразят и переключатся на что-то еще, драка уже завершится. Вооруженных кинжалами — во вторую очередь угрозы, клинки гораздо медленнее пуль и почти не угрожают посторонним. Самые опасные — четверо с автоматами. От стволов, из которых уже выползают сонные мухи первых пуль, тянутся, расширяясь, красные конусы секторов разброса, яркие и насыщенные внутри, бледнеющие и сходящие на нет к краям. У нее, по легенде, три манипулятора — значит, в запасе три удара... нет, два: рядом Дурран, его нужно срочно вывести из игры. Конусы секторов, упираясь в него, искривляются, расплываются и теряют форму, растекаясь по сторонам брызгами водяной струи — "лонжа", на которую он зацеплен, уже играет константами окружающего его пространства, изменяя вероятности и перестраивая геодезические кривые, готовясь отводить кинетические угрозы от тела. И "брызги" от рассыпающихся секторов обильно пятнают застывших у выхода из дома городского голову, Шаттаха и двоих членов городского совета. Нельзя. Что бы ни произошло, некомбатанты должны выжить.
Думать. Думать. Думать. Оценивать обстановку. Расставлять приоритеты. Время есть — никакой паники, она думает гораздо быстрее, чем все остальные, вместе взятые. Спокойно. Ага, есть расклад. Только бы она правильно поняла, что именно сейчас делает машинерия управления проекцией! Вот бы связаться с кем-нибудь поумнее, с Рисом, с папой, с Ликой в конце концов — но одна только установка канала занимает секунды полторы. И пока они среагируют, здесь уже всех покрошат мелкими кубиками. Придется самой. В конце концов, свою зеленую ленту она честно заработала, и никто из трех ее партнеров на экзамене и не думал ей специально подыгрывать.
Наиболее опасны автоматчики, что в центре охватывающей ее смертельной дуги. Поток пуль, миновавший ее, обязательно зацепит кого-то еще. Их нейтрализовать в первую очередь. Затем — Дурран, который сейчас не поддержка, а помеха. Потом — крайних стрелков, ну, а с теми, что с кинжалами, она могла справиться и раньше. Расположить векторы воздействия, послушные шевелениям ее псевдоманипуляторов, несколько раз мысленно вдохнуть, смывая лишнее эмоциональное напряжение — и плавно, медленно, постепенно начать понижать... как ее, несущую частоту?..
На то, чтобы сползти по стене, прийти в себя и вскочить на ноги, Дуррану потребовалось секунд десять. Тяжело дыша, Карина стояла и смотрела прямо перед собой. Она поспешно свернула панорамное зрение, которое терпеть не могла: от него кружилась голова, да и цветовая какофония расширенного оптического диапазона приятности ощущениям не добавляла. Переключаясь на нормальный ритм мышления и обычное зрение, она опять потеряла равновесие и, взмахнув руками, уселась в пыль на задницу. Похоже, кому-то из нападавших не повезло еще раз. В темноте раздавались панические крики, женские визги и топот многочисленных ног: увязавшиеся за шаманом зеваки проявили недюжинную прыть, разбегаясь от эпицентра внезапно вспыхнувшей перестрелки. Искин-асхат молча стоял рядом и не шевелился: то ли ждал, когда она заговорит, то ли высматривал новые угрозы. Кажется, в него попало две или три пули — из тех, которые она не успела испарить или отвести. Вряд ли кто-то заметил в ночной темноте и чернильных тенях от светильников, но все-таки лучше ему побыстрее сменить одежду.
Наконец-то вскочивший на ноги Дурран одним прыжком оказался рядом — ноги напружинены, голова поворачивается из стороны в сторону, снятый с предохранителя пистолет зажат в вытянутых руках, готовый в любой момент плюнуть свинцом. Он нечленораздельно бормотал сквозь зубы на кленге. Почему молчит транслятор?.. а, вот он: пометка на краю зрения — нецензурные выражения не переводятся.
— Все, Дурран, — переводя дух (достоверность проекции опять действовала в полном объеме), сказала Карина, подергав его за штанину. — Убери оружие. Они все нейтрализованы и в себя придут нескоро. Убери пистолет, слышишь? Еще пристрелишь кого-нибудь непричастного...
Дурран сразу как-то обмяк. Он сгорбился и принялся медленно засовывать пистолет в кобуру, раз за разом промахиваясь. Карина всмотрелась в него через объемный сканер — нет, все обошлось, трещин в ребрах от хлещущего удара манипулятора не заметно, и головой он если и ударился, то не сильно.
— Прости, — сказала она, поднимаясь. Она обхватила его кисть своей ладошкой и помогла поместить пистолет в кобуру. Рука мужчины мелко дрожала. — Я слишком сильно тебя оттолкнула. Не рассчитала. Нужно было убрать тебя с линии огня. Не очень больно?
— Лучше бы меня пристрелили, — безжизненно сказал телохранитель. — Какой позор! Не я защитил тебя, а ты меня...
— Глупости! — резко оборвала его Карина. — Их было восемь против тебя одного. Все, что ты мог — геройски и совершенно бессмысленно умереть. Я виновата, не ты. Я хорошо помню, как ты настаивал на полноценной охране. Я виновата. Все время забываю, что под ударом могу оказаться не только я. Дурран, я обещаю, ничего такого больше не повторится. Я стану тебя слушаться во всем, честное слово!
Дурран зашипел сквозь зубы, но ничего не сказал, только пожал плечами. Ну вот, теперь она послужила причиной еще и его моральных терзаний.
— Сама Карина! — городской голова, прижавшийся к стене возле входа в зал собраний, наконец-то обрел голос. — Сама Карина! Мы... мы не виноваты! Мы ничего не знали...
— Дурран! — резко сказала Карина, радуясь возможности отвлечь друга от тяжких мыслей. — Возьми на себя командование. Бандиты не придут в себя раньше, чем к завтрашнему утру, но их все равно следует обезоружить и поместить в тюрьму, или что здесь есть. Утром вызвать врача — я, кажется, кое-кому переломала кости, и лечить, уж извините, не собираюсь. Проследи, чтобы не сбежали. Шаху, успокой городской совет. Сан Минамир! — она подошла почти вплотную к вжавшемуся в стенку городскому голове. — Вызови сюда командира городского ополчения и вообще окажи сану Дуррану всю необходимую помощь. Ты понял?
— Да-да, момбацу сама Карина! — мелко затряс тот головой.
— Хорошо. Сан... — она сообразила, что местное имя асхата забыла напрочь, так что просто махнула ему рукой. — Пройдем в дом. Нам нужно немедленно поговорить наедине.
— Да, сама Карина, — невозмутимо кивнул тот, сжимая на груди пробитую рубаху и кланяясь. — Иди за мной, у меня есть свой кабинет.
Оглянувшись на прощание на Дуррана, склонившегося над бесчувственным телом чокнутого шамана, Карина прошла за ним в здание. Внутри первый этаж зала собраний действительно представлял собой один большой зал с потолком, подпертым рядами резных деревянных столбов. Но на опоясанном галереей втором этаже, куда вела лестница, имелось и несколько комнат. Заведя Карину в одну из них — с тяжелыми ставнями и дверью, с настоящим врезным замком и с несколькими шкафами, асхат подошел к массивному столу и принялся зажигать масляную лампу.
— Не то, чтобы совсем непредсказуемо, но все-таки неожиданно, — сказал он, высекая на фитиль искру крошечным кресалом. — Такая диверсионная группа — совсем не в стиле клана Цветущей Вишни. Или кто-то другой постарался? Нужно изучить татуировки на телах — по ним многое можно выяснить даже без допроса. Скажи, госпожа Карина, зачем ты потратила столько сил на то, чтобы оставить всех атакующих в живых? Куда проще сразу их ликвидировать — особенно с учетом того, что завтра их все равно повесят. Суд в здешних краях быстр и эффективен, поскольку держать людей в тюрьмах не на что.
— Господин Сидзуки, — холодно ответила Карина, — никого завтра не повесят. Я Демиург. Я не убиваю детей, пусть даже злых, испорченных и играющих с настоящим оружием. Они в принципе не могут причинить мне вреда — так за что же я должна их наказывать? За неуважение? До такого я пока не докатилась.
— Они поставили под угрозу жизни многих людей, — искин обернулся, черный силуэт на фоне подсвеченной лампой грязной глиняной стены. — И если ты их отпустишь, они повторят попытку. Не они, так другие. Не следует поощрять такие выходки.
— Если их кто-то послал, казнь ничего не изменит. Найдутся и другие наемники. А если они напали по собственному почину, то метод известен: нужно сделать так, чтобы покушение на меня из доблестного поступка превратилось в позорный. Придумаем что-нибудь. Ментоблоки какие-нибудь всажу, или еще что.
— Если они — боевики Дракона, за позор поражения их убьют свои же. Или они сами застрелятся, — пожал плечами асхат. — Казнить их сразу было бы милосерднее.
— Возвратиться к своим мы им не позволим. Застрелятся... господин Сидзуки, каждый сам выбирает свой путь в жизни и смерти. Если очень захочется, пусть стреляются, их выбор. Но я их смерть на свою совесть не приму. Извини, мне нужно срочно связаться со своими и проинформировать их о случившемся.
— Разумеется, — кивнул асхат. — Я прослежу, чтобы никто не вошел и не помешал.
— Спасибо, господин Сидзуки... э-э, лучше я тебя стану звать местным именем, чтобы не путаться на людях. Как его... Ри... Рин...
— Рихтай.
— Спасибо, сан Рихтай. Я недолго.
Она опустилась на пятки, голыми коленками прочувствовав грязный неметеный пол, и закрыла глаза.
"Молодежный клуб, общий вызов. Карина в канале. Экстренно. Сверхважно. Народ, собирайтесь в кучку поскорее".
"Семен в канале".
"Яна в канала".
"Саматта в канале".
"Палек в канале".
"Дентор в канале".
"Цукка в канале. Ребята, у меня семинар начинается, не могу говорить. Кара, если у тебя ничего, требующего немедленной реакции, потом в курс дела введешь, ладно? Отбой".
"Здесь Семен. Кара, ощущение дрожащих рук по символьному каналу у тебя замечательно получилось. Я и не знал, что такое возможно. Что произошло?"
"Здесь Карина. Рис, мне не до шуток. Покушение. Только что. Восемь неизвестных с "розами" и автоматами, плюс невменяемый шаман — видимо, для отвлечения моего внимания".
"Здесь Саматта. Сейчас посмотрим, где у нас ближайший отряд быстрого реагирования..."
"Здесь, Карина. Мати, не нужно. Я... нейтрализовала всех. Не похоже, что кто-то еще остался. У меня сработала какая-то хитрая система, благодаря которой я ускорилась во много раз и более-менее аккуратно справилась с проблемой".
"Здесь Палек. Ух ты! Кара, ну-ка, быстро рассказывай, как ускоряться!"
"Здесь Семен. Лика, я знаю, как. Рано вам еще такими игрушками забавляться. Вы еще с базовыми возможностями толком не освоились, чтобы с субъективным временем играть. Персонально тебе потом объясню, авось набьешь пару шишек на своей глупой башке и немного поумнеешь. Кара, нарушения достоверности были?"
