— Не пойдет. — Покачал головой Эвенко. — Ты мне необходим внутри.
— Думаю, Ставро и Нежить прекрасно справятся и без меня, — отмахнулся гигант и, нарисовав на противоположной от себя стороне квадрата короткую стрелку, довольно кивнул. — Ну вот. Пока мы с девочкой бузим, вы идете внутрь и забираете чертов бак. Сколько весит Биор? Килограмм восемьдесят-девяносто? Эрик его, если надо, одной левой поднимет. А Дохлая — на прикрытии. К тому же, — глаза великана прищурились, отчего его лицо стало напоминать морду старого дворового кота, — у нашей подруги, похоже, большой опыт в тихом устранении... неприятностей. Так вот...
— Ты думаешь, что сможешь отбиться от оравы этих уродов? — Перебила гладиатора Ллойс. — Да ты сдурел. Это тебе не арена.
— Я думаю, что быстро бегаю. — Фыркнул гигант. — У меня, — похожая на ковш экскаватора ладонь великана многозначительно хлопнула по бочкообразной ляжке, — форсированные наноусилители мышечных сокращений шестого поколения. И батареи почти полная. Так что, я тоже сотню выжать смогу. Даже не накоротке. Заряда часов на пять хватит. А девчонку на плечах утащить — не проблема. Сколько в ней веса-то? Да у моей бабки овцы жирнее были...
— Эй! — Заинтересованно разглядывающая нарисованный на земле "план" Кити обиженно оттопырила губу.
— В общем, устроим этим уродам небольшой забег. Пропетляем, поскачем туда-сюда. Через час уходим в отрыв и выдвигаемся к машине. Встречу вас тут. На юго-востоке. Двенадцать километров. Эвенко — ты как, протянешь?
— Если, что на закорках понесу, — покосившись на задумчиво жующего ус инженера, тяжело вздохнула Элеум. — Бежать, конечно, не смогу, но быстрым шагом... Вполне.
— А ты? — Повернулся гигант к старательно полирующему ногти охотнику за головами.
— Я? — Удивился уже успевший спрятать пистолет молодой человек и, достав из кармана небольшую раскладную расческу стал приводить в порядок короткие, блестящие, будто покрытые лаком, волосы. — Легко. И эту биованну и старого пердуна, пардон, господина Эвенко утащу, если надо. Я же — не какая-нибудь... дохлятина.
— Хорошо. — Кивнул Зеро. — Как вам план?
— Херня. — Упрямо выдвинув вперед нижнюю челюсть, наемница сплюнула под ноги и раздраженно растерла комок мокроты каблуком. — Ну, выманите вы несколько уродов с базы, а дальше? Остальные-то там останутся и всполошатся. К тому же, эти гады упорные. Не отстанут. По следам пойдут. Вряд ли Финк обрадуется, если мы эту ораву под стены притащим...
— Ух ты... — Хихикнул охотник за головами. — Спорим, она не за город волнуется, а за ту мусорную кучу, что под стенами. Мутантка жалеет мутантов... Надо же...
— Заткнись, Ставро. — Буркнул Зеро. — А если тебе не нравятся мутанты, то посмотри в зеркало.
— Следи за языком, Зеро... Я чистый! — Прошипел Эрик. Кулаки молодого человека сжались. — Во мне нет генных модуляторов. Только нано и имплантаты.
— Как скажешь, сладенький, — Ллойс отмахнулась от злобно пыхтящего молодого человека, скрестив руки на груди, и повернулась к Эвенко. — Ты у нас, типа, самый умный, милый. Может, у тебя есть другие идеи?
— Нет... — Ухмыльнулся Старый инженер. — План Зеро меня вполне устраивает. Что касается тех милых ребят, — беспечно ткнув концом трости в направлении виднеющегося на горизонте форта, Эвенко, зажмурившись, будто обожравшийся сметаной кот, растянул губы в гаденькой ухмылке. — Пусть это тебя не волнует. Главное, дойти до места, и сможешь о них забыть. Единственное, что меня немного раздражает — такая трепетная забота о моем здоровье. — Проскрипел инженер, и тяжело опершись на трость, с трудом разогнул спину. — Судите книгу по обложке, да?
— Немного. — Склонила голову набок наемница.
— А словосочетание "Белая грань" тебе о чем-нибудь говорит? — Перехватив свою клюку, старик сдвинул пальцем почти невидимый со стороны рычаг, и набалдашник трости раскрылся, словно бутон неведомого цветка. Достав из открывшейся ниши шприц-ампулу, Эвенко, довольно ухмыльнувшись, продемонстрировал её слегка опешившей компании и молниеносным, явно отработанным многолетней практикой движением, прижав иглу к шее, с хрустом сдавил бока инъектора.
— Вот так. — Довольно прищурился он, спустя минуту. — Не только ты умеешь использовать химию, Дохлая.
— Надеюсь, твое сердце это выдержит, сладенький. — Буркнула наемница и повернулась к пикапу. — И мозги тоже. От "Белой грани" часто крыша течет. Один вопрос.
— Что еще? — Недовольно буркнул Зеро.
— А вот это что? — Указав носком сапога на лежащий чуть в стороне от плана булыжник, Элеум почесала в затылке. — Извини, наверное, я отвлеклась на рожу Ставро...
— Это камень, — закатил глаза великан.
— А-а-а... — Понимающе кивнула Ллойс и, прошествовав мимо гиганта, ловко запрыгнув в кузов машины, принялась расшнуровывать клапан своего безразмерного рюкзака. — Тогда нормально. Только дайте мне десять минут. Мне нужно подготовиться. Да и кисоньке не мешает.
— У тебя полчаса. — Проскрипел Эвенко. — "Грань" действует сутки, но я не хочу терять время попусту. — И неожиданно, глупо хихикнув и высоко подпрыгнув, крутанул в воздухе сальто.
— Ну, я же говорила, крыша течет. Не развались, дедуля. — Усмехнулась Элеум и неодобрительно покачала головой. — Боевая химия штука классная, но не думай, что ты стал суперменом. Через двадцать четыре часа ты будешь жалеть о каждом подобном трюке. Если выживешь, конечно.
* * *
Камера, в которой закрыли Веруку, представляла собой обыкновенный бетонный мешок, с трех сторон ограниченный потрескавшимися, покрытыми пятнами влаги и плесенью цементными стенами, а с четвертой — забранный толстой, с запястье взрослого мужчины и довольно частой решеткой. Ближе к дальней стене пол камеры возвышался невысокой бетонной ступенькой. С другой, стояло мятое, прикрытое жестяной крышкой источающее характерный запах ведро.
— А ничо так, с комфортом поселили. — Хмыкнула Шип и, неловко почесав все еще связанными руками в затылке, покосилась на насторожено смотревшего на неё из противоположного конца узилища плешивого мужичка. — Во всяком случае, лучше, чем клетка для рабов. Или барак. Ты как считаешь?
— Я... Эм... — Неуютно передернув плечами, мужчина отодвинулся как можно дальше от своей сокамерницы и принялся нервно чесаться. — А тебя за что?
— А тебя? — Ответила вопросом на вопрос Сей, и ковырнув ногтем пахнущий влагой цемент, нахмурилась. — Странно. Мы ведь почти на вершине холма. Не под ареной, конечно, но всё равно... — Тяжело вздохнув, женщина огляделась по сторонам и, снова почесав макушку пройдя в дальний от решетки и поганого ведра угол камеры, присела на корточки.
— Я это... — мужичок смутился. — Выпил вчера лишнего... Пиво оно, сама знаешь... — Покраснев до корней остатков волос, мужчина виновато потупил взгляд. — В общем, я ее не заметил...
Кого? — Непонимающе нахмурилась Шип.
— Операторшу... — Уныло протянул мужичок. — Она... невидимая была, что ли... Я только э-э-э... начал, а она как появись... Прямо из воздуха... И за нож... Я наутек... И вот... — Мужчина развел руками. — Она теперь с меня тысячу серебром требует. Или, говорит, дом продавай или жену. А не заплатишь, кишки на столб намотаю... А тебя, всё-таки, за что?
— Шерифа убила... — Хмыкнула Шип.
— Черт... — Лицо неудачливого выпивохи залила смертельная бледность. — А ты, это... не бешенная? Драться не будешь?
— Не видишь, что ли, что у меня руки связаны, — фыркнула Верука и привалилась спиной к стене. — А почему здесь так сыро? И воняет... Это ты, что ли, надудонил?
— Сырость не нравится? — Лениво поинтересовался сидящий в расположенном по другую сторону коридора каземате, близнеце того, в который бросили женщину, высокий плечистый, обритый наголо, весь покрытый татуировками мужчина и, медленно распрямившись, подошел к решетке. — Это конденсат. Теплицы рядом. Видать, опять подложка где-то прохудилась. По-хорошему, грунт надо снять да проверить, но до конца сезона пара недель осталась, так что, томаты трогать сейчас — потерять половину урожая. Как холода начнутся, землицу выгребут, а то, что вылилось, откачают. Финк молодец, каждую каплю бережет.
— Ты из теплиц, что ли? — Заинтересованно склонила голову набок Шип.
— Можно и так сказать, сестричка, — безразлично пожал плечами крепыш. — Я специалист по гашишу. Коноплю толку. Ну и в остальном тоже... немного нахватался.
Верука окинула разговорчивого соседа подозрительным взглядом и неожиданно расплылась в улыбке.
— Врешь, — самодовольно протянула она. — Ты — из тоннельщиков. Далеко же ты на юг забрался, парень. Я думала, Финк рейдеров не особо любит.
— Хороший человек везде дело себе найдет, — усмехнулся мужчина. — А ты из Стаи? Морда, как у стайницы.
— Что-то вроде, — усмехнулась Шип.
— У-у-у... — Тоскливо завыл сжавшийся в углу камеры мужичок.
— Я так и понял, — кивнул мужчина и, взявшись за прутья, прислонил щеку к металлу. — Боевик, да? Абордажница? Нет, у абордажников шкура вся изрисованная... Где-то я тебя уже видел... — Мужчина нахмурился.
— Не ломай башку, мозги треснут. — Посоветовала Верука. — И давно ты здесь?
— Дай-ка подумать... — Здоровяк уныло поскреб подбородок и с горестным видом уставился на синие, обломанные, покрытые трещинами ногти. — Пока получается, что вторые сутки пошли... Или третьи... Не помню... Прямо на улице взяли, уроды. Считают, что это я рамку на воротах испортил...
— А это значит, не ты. — Склонила голову набок Шип и засмеялась.
— Слушай. — Мужчина вздохнул. — Я понимаю, в тюряге виновных нет, знаю, что я из бывших тоннельщиков, а они на такие дела, вроде как, мастера, но это реально не я. Ну как я могу эту хрень испортить, если я ничего в этом не понимаю? — Задрав короткий рукав, когда-то синей, а сейчас грязно-серой рубахи, здоровяк прислонил мускулистое плечо к прутьям решетки. — Видишь. Ни одного рейда за мной. Я варщик, по наркоте спец, а не по этим... останавливающим стержням. Могу гашиша напрессовать, могу жареху сделать, могу крокодила почти из любого дерьма сварганить, могу даже ЛСД сбацать, но это уже нормальный инструмент нужен и лаборатория. Да я вообще радиации боюсь! У меня так брат помер. Поехал в Мёртвый язык, когда Финк радиоактивный кобальт зачем-то набирал, и помер от лучевухи. Все кишки перед смертью выблевал... — Здоровяк снова вздохнул, оторвав одну руку от решетки, принялся скрести поросшую густым волосом грудь. — Буквально...
— Дерьмово. — Сочувственно кивнула Шип. — А давно это было?
— Ну... — Здоровила на мгновенье задумался. — Года два назад. Может три, когда ещё ваши из города уехали, а Финк набор людей в ополчение объявил... Раньше-то всё больше Стайники за порядком приглядывали. Весело тогда было. Но торгашам не нравилось.
— Звери никому не нравятся, — пожала плечами Верука.
— А вы людей меньше заживо жрите, может, что и поменяется, сестричка. — Хохотнул громила и снова приник к решетке. — Точно, три года. Тогда еще первые налоги на воду вводить стали... И половину колонок, что на перекрестках стоят, срезали.
— Понятно... — неопределенным тоном протянула женщина и задумчиво почесала переносицу. — А Операторы, получается, позже пришли?
— Да почти сразу... — индифферентно пожал плечами горе-агроном. — Слушай? — Мужчина моргнул и с подозрением уставился на Веруку. — А ты не подсадная?
— Я? — Вскинула брови Шип. — Я бы у тебя тоже спросила, да есть у меня подозрение, что стукачок вот тот лысый сморчок, что сейчас из себя дохлого зобика изображает... — Верука кивнула подбородком в сторону в ужасе уставившегося на неё выпивоху.
— Я... не...я— я— я...
— Да успокойся, — фыркнула Шип. — Лучше руки развязать помоги...
— Я... Не-е-е...
— Да оставь ты его... — Буркнул громила. — С тех пор, как посадили, все ноет и ноет... Я — не я... Да и черт с ним... Дом продать.... У меня вот никогда своего дома не было... Сука... А скоро, может, вообще в петле повисну... Черт. — Отпустив решетку, мужчина, опустившись на пол, откинулся на стену. — А всё этот чертов Эвенко.
— Эвенко? — Удивилась Сей. — Старый придурок, с тростью? Тот, что всякие электронные штуки делает? А он-то тут причем?
— Да, пришел пару дней назад, немного макового молочка купить, — отмахнулся здоровяк. — Его суставы мучают, а к Зэду он ходить не любит. Он вообще к врачам не ходит, боится, что те ему имплантаты его драгоценные испортят... В общем, приперся, забрал молочко и сунул мне в руки какую-то шнягу. Говорит, мол, сейчас мне не досуг, заказ большой, ты, мол, сходи, проверь, не фонит ли рама. А то больно долго без профилактики. Как бы до беды не дошло. Двадцать монет серебром дал. Ну, я и пошел. Двадцатка-то не лишняя. — Мужик вздохнул. — Остановился под аркой, как этот урод сказал. Начал кнопки на его штуке тыкать, да цифры, что на экране появляются на бумажку записывать, тут шерифы и набежали. Орут, мол, диверсия, и что я какие-то замедляющие стержни испортил. Чуть, мол, весь город не взорвал.
— Управляющие стержни, — со вздохом поправила громилу Верука.
— Да какая разница, — поморщился мужчина. — Замедляющие, управляющие. Один хрен, этот старик меня подставил.
— Так взял бы да рассказал.
— А ты думаешь, я тут, как монах тишины [91] молчал да глазами лупал? — Возмутился здоровяк. — Никто и слушать не хочет, сестричка... Только по почкам лупят три раза в день. Им признание моё и на хрен не нужно... Эвенко-то в петлю не сунешь, лучший электронщик в городе, с Финком в одну дырочку ссыт...
— Не повезло. — Хмыкнула Верука, скрестив запястья, еле заметно повела плечами. Раздался приглушенный треск, и на пол упали обрывки одноразовых наручников.
— А-а-а-а... — Выдавил из себя сокамерник женщины и, сжавшись, словно его позвоночник приобрел способность складываться подобно мехам гармошки, на карачках пополз к решетке. — И-и-и...
— Задолбал. — Пружинисто встав на ноги, Шип, легким движением подхватив мужичка за шиворот, впечатала его в стену. Раздался хруст, и затихший мужчина мешком повалился на пол.
— Круто... Точно стайница... Ты его не убила?
— Насрать. — Пожала плечами Верука.
— Зря ты так... — Неопределенно протянул здоровяк. — Не надо бузить. Ты говоришь, шерифа убила? За убийство человека из команды Финка полагается ошейник и пожизненные работы в теплицах. Но, если ты будешь доставлять неприятности, могут и повесить.
— Он меня немного достал. Воет, как в задницу клюнутый. К тому же, от него сивухой несет, а я с некоторых пор терпеть не могу алкашей... — Развернувшись на каблуках Верука привалилась плечом к стене и, вздохнув, принялась не торопясь расстегивать рубаху.
— За словом в карман не лезешь, да? — Горько рассмеялся здоровяк. — Посмотрим, как ты запоешь, когда сюда Ликана придет.
— Ликана, говоришь? — Фыркнула Шип. На губах женщины появилась чуть заметная ухмылка. — Ну... Это неплохо. Не поверишь, братишка. Второй день встречи с ней ищу, а она, как в воду канула... Кто-то говорит, что она с Финком в арене сидит. Кто-то болтает, что её с Зеро видел... а вот недавно я узнала, что это она приговоры выносит. Кого в петлю, кого на работы, а кого вниз... Вот и решила устроить встречу...
