Все её слова были пропитаны такой безграничной тоской, что Колину вдруг захотелось прижать девушку к себе и утешить. Стряхнув с себя оцепенение вызванное воспоминаниями Айсы, он чересчур резко произнёс:
— Хватит на сегодня историй! Ложись-ка спать, — и, отняв у наёмницы меч, который она так и не выпустила, снова разместился рядом с другом.
Девушка гневно посмотрела на него, но потом вспомнила про клятву и надула губы. Демонстративно повернувшись спиной к сержанту, она закрыла глаза и отдала команду телу расслабиться. Вскоре за расслаблением пришёл и глубокий сон. В Храме их учили засыпать, не когда хочется, а когда нужно.
А Колин, злясь на себя за этот выпад, стал разглядывать ауру Айсы, гадая, сможет ли он определить спит она или нет. Через некоторое время ему показалось, будто цвета несколько поблёкли и стали прозрачнее. Он окликнул наёмницу по имени, но та даже не шелохнулась. В ауре так же не произошло никаких изменений. Посчитав, что если бы девушка притворялась, он бы это понял, Колин решил заняться Скахетом. За всеми этими историями, он совсем о нём позабыл. Пора навёрстывать.
Как и в прошлый раз сержант закрыл глаза и, обратившись ко внутреннему взору принялся разглядывать центр своего шрама. Так же как и тогда яркая точка заполнила собой всё вокруг. После лёгкого головокружения и чувства полёта Колин очутился всё на том же холме. Только теперь травы под ногами не было. Вместо неё оказалась земля слегка рыжеватая и потрескавшаяся от засухи. Это несколько удивило сержанта, но больше всего его поразил тот факт, что рядом лежал Скахет. Каким-то непостижимым образом Колину удалось протащить искру сознания друга в астрал вместе со своей. Сержант очень бы удивился, если бы ему сообщили о том, что подобное не удавалось никому со времён падения Империи Схетхе. Но просветить неуча было некому, и Колин немедля стал разглядывать лежащего друга. И буквально сразу же обнаружил то, чего не должно было быть. Тело Скахета продолжало сочиться разноцветными ниточками, которые сливаясь воедино, образовывали над воином радужный фон.
«Но ведь я же залатал прореху, — удручённо подумал сержант. — Почему тогда она продолжает сочиться? Ничего не понимаю».
Он присел рядом с другом и пригляделся повнимательней.
— Жизнь из него будто через поры вытекает, — задумчиво произнёс Колин. — Но разве в ауре бывают поры? Хотя, что я о ней вообще знаю? Ведь ещё недавно и видеть-то её не мог... А что если предположить, что так и есть? Тогда как быть? Как его изолировать от внешнего мира?.. Изолировать! — сержант хлопнул себя по лбу. — Ну, конечно же! Так же как я изолировал собственную силу. Должно получиться.
Колин напитал ладони энергией и принялся водить ими над телом лежащего друга. Нити всколыхнулись и разлетелись радужным туманом, но это сержанта не остановило. Наоборот он только ускорил движения рук, и они замелькали, словно челноки в швейном станке. И эффект не заставил себя долго ждать. Тело Скахета постепенно начало покрываться молочной дымкой, которая становилась всё плотнее и плотнее. Утекающие из воина жизненные соки, столкнувшись с появившейся на их пути преградой замедлились, и стали возвращаться обратно. Через некоторое время Скахет оказался под плотным белёсым коконом. Ещё миг и контур кокона замкнулся, а Колин отвалился от тела друга, едва дыша. Его словно выжали как какой-то плод. А затем собрали остатки и выжали ещё раз. Но игра стоила свеч. Молочный кокон, замкнувшись, стал прозрачен, словно капля росы и лишь радужные всполохи, бьющиеся в него изнутри, напоминали о проделанной работе.
«Проще простого» — вяло подумал сержант и отключился...
Когда он открыл глаза, то поначалу не смог определить, где находится. Отовсюду лился мягкий розоватый свет, а небо над головой шевелилось. Так и лежал, пытаясь понять астрал ли это или реальный мир пока волосы не всколыхнул порыв ветра. Тогда-то чувства и вернулись на место. Сержант понял, что лежит на влажной земле рядом с костерком, подмигивающим рассветному небу искрящимися «глазами». Над головой шелестит листва, а из леса доносятся переливы ранней птахи. Он повернулся на бок и вдруг ощутил резкую боль в груди. Откинулся обратно и стал ощупывать больное место. Оказалось, это дала о себе знать та рана, что ему нанёс Тарм. За всей этой суетой Колин благополучно о ней забыл, за что и поплатился. Рана успела загноиться.
— Ничего, сейчас мы это исправим, — сквозь зубы процедил сержант и положил ладонь поверх раны.
Привычное мысленное усилие и... ничего. Никакого отклика. Ещё раз — тщетно. Внутренняя энергия отказывалась отзываться.
— Что за чёрт? — Колин в который раз попытался напитать ладонь энергией, но ничего не получилось. Словно её никогда и не было. — Неужели я лишился магии?! — пронзила мозг ужасная мысль. Сержант уже успел привыкнуть к своим новым способностям, каждый раз открывая в себе что-то новое и вот, пожалуйста. Он обратился ко внутреннему взору и это ему легко удалось.
«Фуф, — облегчённо подумал Колин, — выходит мои способности на месте. Видимо просто нет сил. Но почему же тогда шрам не светится?»
Он перевёл взор и скорее даже не увидел, а ощутил слабую пульсацию, исходящую из центра шрама.
«Ясно. Значит, всё-таки светится. Видать перестарался я там в астрале. В следующий раз нужно быть поосторожней».
С этими мыслями сержант сел и огляделся. Скахет лежал на том же месте, и лицо его приобрело землистый оттенок. Колин вскочил, забыв даже про собственную рану и приложил пальцы к жилке на шее воина. Пульс прощупывался, но очень слабо. Тогда сержант переключился на ауру друга, и чуть было не вскрикнул от восторга. У него получилось — Скахет больше не умирал, хотя и здоровым назвать его тоже было нельзя. Он словно оказался под прозрачным колпаком. Теперь жизненная энергия, вытекающая из тела воина, возвращалась обратно, подпитывая тем самым саму себя.
Колин облегчённо опустился возле друга и вновь зашипел от боли. Теперь она стала пульсирующее-острой. Нужно было что-то делать, причём немедленно.
— Ну что ж, воспользуемся дедовским способом, — прошептал сержант, только что заметивший спящую под деревом Айсу.
Стараясь больше не шуметь, дабы не разбудить наёмницу, он разворошил угли, подкинул дров и, раздув огонь, поместил в него лезвие своего кинжала. Затем разделся по пояс и ощупал края раны. Всё оказалось не так уж и страшно. Рана хотя и загноилась, но гной не ушёл внутрь, а вздулся волдырём вокруг разреза.
— Приступим...
Колин зажал в зубах рукав куртки и извлёк из пламени кинжал. Дав ему немного поостыть, он задержал дыхание и сделал надрез. Боли не было, и воодушевлённый сержант сдавил гнойный бугор. В тот же миг грудь прострелило, а из разреза хлынула желтовато-белая слизь. Из глаз брызнули слёзы, но Колин, рыча, всё давил и давил, покуда не побежала чистая кровь. Отёр рану тряпицей и вновь её ощупал. Ещё не всё. Сержант сделал второй надрез и едва не отключился от вспышки боли. Рукав выпал изо рта, и утреннюю идиллию прорезал сдавленный стон.
— Ты что делаешь?!
Колин даже не заметил, когда рядом встала Айса. Вместо ответа он вновь сдавил края раны и до хруста стиснул челюсть.
— Давай помогу, — девушка подхватила флягу, смочила тряпку и когда сержант отнял руку от груди, мягко толкнула его в плечо. — Ложись, дальше я сама.
Колин было отмахнулся, но голова закружилась, и наёмница легко его повалила на подложенную куртку.
— Там в сумке мазь, — только и смог выдавить из себя сержант и его накрыла тьма...
Из сна вырвал голос наёмницы поющей на незнакомом языке заунывную песню. Колин хотя и проснулся, но глаз открывать не стал. Просто лежал и слушал, пока девушка не закончила. В ноздри то и дело настойчиво заползал запах жарящегося на огне мяса, отчего желудок сводило непереносимой судорогой, но сержант лежал и терпел, сглатывая обильную слюну. Наконец в ночи прозвучали последние слова и Колин решил подняться.
Подтянув колени к груди, Айса сидела у костра и расчёсывала пятернёй свои густые рыжие волосы. Скахет всё так же лежал на носилках, только теперь под его голову была подсунута сумка, а тело укрывала куртка. Над огнём на тонкой длинной ветке румянился какой-то зверёк, истекая на угли сладко пахнущим жиром. Колин в очередной раз сглотнул слюну и поинтересовался:
— Долго я спал?
Айса вздрогнула, но поворачиваться к сержанту не стала.
— Весь день, — сказала она. — Если так дальше пойдёт, то Скахета до деревни мы не дотащим.
— Я в порядке, — Колин подошёл к костру и сел с противоположной стороны. — Утром выдвигаемся.
Он кинул беглый взгляд на лицо наёмницы и заметил влагу в уголках её глаз.
«Плакала, что ли?» — подумал Колин, но вслух сказал совсем другое:
— Кстати, спасибо тебе за рану, — он оттопырил рубаху, отметив, что шрам тускло-тускло светится, и ощупал повязку.
— Не за что, — пожала плечами наёмница. — Можешь не щупать. Я её зашила и смазала мазью из сумки.
— Ну, теперь я у тебя в долгу, — усмехнулся Колин.
— Причём дважды, — улыбнулась в ответ наёмница.
— Что значит дважды? — округлил глаза сержант. — Когда это я успел?
— Вчера ночью... неужели не помнишь? — Колин отрицательно помотал головой. — Странно...
Айса дотянулась до жарящегося мяса и отрезала небольшой ломтик. Колин только сейчас заметил висящие на её поясе ножны.
— Откуда кинжал? — сухо поинтересовался он.
Девушка с аппетитом проглотила мясо и, улыбнувшись, произнесла:
— Взяла в сумке, когда искала мазь. Ты против?
Колин не нашёлся что ответить. Действительно, против ли? Ведь пока он был в отключке, наёмница сотню раз могла прирезать Скахета и чёрт знает что сотворить с ним самим. Так почему же она этого не сделала? Выходит клятва действительно её сдерживает. Придя к такому умозаключению, сержант равнодушно пожал плечами.
— Нет, не против... Расскажи лучше про вчерашнюю ночь.
— А что ты сам помнишь?
— Ну, я и Скахет... мы были в астрале... Я пытался сделать так, чтобы он не умирал и мне это удалось. А потом я отключился...
— Отключился?! В астрале?! Ты в своём уме?! — Айса настолько искренне изумилась, что Колину невольно стало стыдно за своё невежество.
— А в чём проблема? — спросил он.
— Проблема?! Это ты меня спрашиваешь, в чём проблема?! Даже мне, воспитаннице Храма, известно первое правило, которому обучают всех магов при работе с астралом!!! Да откуда ты вообще такой взялся?!
— Не ори! — Колин повысил голос и Айса осеклась. — Ты можешь внятно объяснить, что произошло?
— Когда я проснулась, ты лежал на земле и бился в конвульсиях. Даже представить себе не можешь, каких усилий мне стоило привести тебя в чувства. Если бы я знала, что ты в астрале отключился, то сразу бы плюнула на это гиблое дело. Но потом ты вдруг сел, открыл глаза, пробормотал какое-то непонятное слово и заснул. Видимо ты сильней, чем я думала...
— Да что я не так сделал-то?
— Любой маг знает, что потеря сознания в астрале это верная смерть от магического истощения. Астрал просто-напросто тебя выпьет. О чём ты только думал?!
— Хм, спасибо, теперь буду знать, — смутился Колин. — А тебе откуда это известно?
— Забыл, кому я мечтаю отомстить? Я много чего знаю о магах, — последняя фраза была полна презрения, и Колин решил сменить тему.
— Что там с мясом? И кстати, кто это?
Наёмница сделала глубокий надрез, из которого тут же хлынул аппетитный сок и, удовлетворённо хмыкнув, сняла мясо с огня. Сбросив зверька с ветки на заранее расстеленную тряпицу, она отломила заднюю лапу и протянула Колину.
— Это лесной лиман. Мне удалось подманить его, пока ты спал. Угощайся, — Колин благодарно кивнул и с жадностью впился в сочное мясо.
Ели молча. Когда от зверька почти ничего не осталось, Айса завернула несколько кусков в тряпку и сказала:
— Оставим на завтрак, — в ответ сержант что-то промычал сквозь набитый рот, явно давая понять, что съел бы ещё, но девушка была непреклонна. — Скоро захочешь пить, а последняя вода пошла на твою рану. Так что давай-ка лучше спать.
Она подтащила вторую сумку поближе к костру и, пристроив на неё голову, закрыла глаза.
— Я уже выспался, — пробурчал Колин явно недовольный тем, что у него отобрали еду.
Жрать хотелось аж вой. Видимо сказывалось энергетическое истощение. Он подошёл к лежащей девушке и, выхватив из-под неё свою сумку, стал копаться в ней в поисках солонины. Айса прошипела в адрес сержанта пару ругательств на родном языке, но всё же смирённо дождалась, пока Колин найдёт полоски мяса и вновь разместилась на «подушке».
Ночи становились всё холоднее и сержант, укрывшись курткой, привалился спиной к дереву. Нужно было о многом подумать, и сейчас выдался самый, что ни на есть благоприятный момент. Ему постоянно не давал покоя один и тот же вопрос: «Помогут ли Скахету в Сионе?» Но он то и дело гнал от себя предательскую мысль о том, что всё напрасно и нужно просто дать воину спокойно уйти. Пока есть хоть тень надежды, Колин не бросит друга, а если понадобится, то дотащит его до самого Ивокариса. Вот только выяснит, где он находится и дотащит...
Сержант отвлёкся от мыслей и посмотрел на друга. В его лице ничего не изменилось и это не могло не радовать. Так же не произошло никаких перемен и в ауре воина, и это вселило в Колина надежду.
«Кстати об ауре, — подумал сержант. — Давно пора провести инвентаризацию моих новых талантов...»
Он стал вспоминать всё, что произошло с ним за последнее время, и пришёл к выводу, что умеет не так уж и мало. Возможно по меркам нового мира это капля в море, но для человека, совсем недавно столкнувшегося с самим понятием магии, сержант знал достаточно.
«Итак, подобьём, как говорится, бабки, — он стал загибать пальцы. — Умею залечивать несложные раны — раз. Умею разжигать костёр без спичек и кидать огонь с рук — два. Так же могу швырнуть и плотным воздухом — три. Могу видеть ауры и выходить в астрал — это четыре и пять».
Колин посмотрел на сжатый кулак и задумчиво произнёс:
— М-да, вообще-то не густо...
Тут он заметил, что шрам под рубахой светится совсем как раньше и настроение несколько улучшилось. Энергия восстанавливается. Колин отдал мысленный приказ, и ладонь, насытившись энергией, засветилась. Он прижал её к повязке на груди и заставил жизненные процессы в ране протекать быстрее. Полностью залечивать не стал — велика была вероятность вновь свалиться без чувств. Теперь рана не будет его беспокоить, когда завтра придётся тащить на себе Скахета и вещи, а большего и не требуется.
