На самом деле, чем больше проходило времени — тем больше они понимали, насколько же сильно изменился парень.
Его взгляд, несмотря на показное веселье и проскакивающее… безумие, оставался спокойным, холодным и терпеливым. Такое чувство, будто перед ними предстал сошедший с ума древний мастер, познавший Небо, а не уже привычный, во многом нетерпеливый и вместе с этим понятный, названный брат.
Мелкая моторика и движения; выражаемые им эмоции; его действия.
Вроде бы всё было неизменным, но дьявол всегда крылся в мелочах. И если остальные дьявола не видели, ибо просто не знали Ан Хаяна настолько хорошо, то читака с недомелочью намного лучше смогли понять разницу между «до» и «после».
Неужели становление трансцендентностью настолько влияет на человека?..
Джун Ён А с Хван Мун Су переглянулись.
К счастью, фигура не позволила им прийти к каким-то конкретным выводам, медленно сняв капюшон, позволив рассмотреть лицо могущественного труповода. К всеобщему удивлению, это оказался не уродливый старик, живущий исключительно на вере в лучшее (живой труп, прямо говоря), а мужчина средних лет. Волосы цвета песка, живой, наполненный любопытством взгляд желтоватых глаз, он так и лучился какой-то странной жизнью.
К сожалению, как и его цзянши, какой-то неправильной и противоестественной.
Мужчина облизнул потрескавшиеся губы.
— Я глубоко впечатлён, — похлопал в ладони заворожённо труповод. Ему казалось, что цвет глаз молодого главы его буквально поглощал. — Вы, как и рассказывал Вон Юхён, достойное будущее жалкого культа.
— Прямо-таки «жалкого»? — хохотнул Ан Хаян. — А ты отличаешься от остальных, труповод. Как тебя зовут?
Поведение парня мужчину удивило. Он осмотрелся. Его не волновало, что их кто-то сможет подслушать. Всё равно выжить он не даст никому, кроме наследника.
— Воры и мошенники не могут быть великими, — доброжелательно улыбнулся мужчина, окинув настоятельницу храма Будды взглядом. Его мутные жёлтые глаза видели явно больше, чем могут видеть простые и далеко не простые люди. — Чёрные же Небеса, молодой глава, именно таковыми и являются. Все мы — и вы в том числе. Меня зовут Чон Ги Сок, Песчаный Мертвец, Четвёртый Чёрный Генерал, молодой глава, — улыбка мужчины стала чуть шире и живее. Лишь немногие могли увидеть за этой яркой, живой улыбкой нечто противоестественное. — Глава культа решил, что вы стали достойны возвращения в культ. Я пришёл, чтобы лично забрать вас домой. Вы можете взять с собой одного или двух зверьков, но остальных придётся убить. Такова воля главы культа.
Под маской лицо Джун Ён А перекосило. Хван Мун Су сжал кулак. Нищие предложили ему бежать, явно чувствуя опасность, но парень проигнорировал перешёптывания подчинённых, оставшись стоять на месте.
У нищих весельчаков не было выбора, кроме как остаться на месте и…
Кажется, ожидать свою смерть.
— Я с самого начала понял, что мы связались с монстром, — прошипел напряжённый Громовая Смерть.
Он ненавидел осознание того, что его судьбу сейчас решает кто-то другой. В целом, это можно было сказать здесь про всех собравшихся, но у буйного молодого последователя секты Удан это чувство было особенно сильным.
— А что, если я не хочу? — вскинул бровь Ан Хаян, достав из ножен чёрно-синий меч, который беззаботно направил на труповода. — Предположим, «настоятельницу храма» ты сможешь победить. Остальные для тебя тоже не будут проблемой. Но неужели ты надеешься, жалкий труповод, чей путь далёк от совершенства без своих рабов, что сможешь победить своего молодого главу?
Ан Хаян засмеялся. Громко, показательно, немного безумно. Было очевидно, что он получал физическое удовольствие от происходящего. Никто не мог сказать конкретно, почему.
Впрочем, им, опять же, лучше было и не знать того, через что пришлось пройти парню.
Платить цену всегда неприятно. Особенно, когда час расплаты пришёл настолько неожиданно.
— Ваше продвижение вскружило вам голову, молодой глава, — потемнело выражение лица мужчины. — В своих письмах Вон Юхён описывал вас иначе. Глава культа не может быть слишком тщеславным.
Ан Хаян, перестав смеяться, беззаботно сделал лёгкий взмах мечом. На лице ранее спокойного труповода, что находился на, мягко скажем, приличном расстоянии от своего будущего главы, появился порез.
Из пореза не пошла кровь, но…
Этого хватило.
Мужчина с фальшивой кожей прикоснулся к порезу, подсознательно сделав шаг назад.
— Я глава клана Небесного Демона, — посмеиваясь, словно старик, услышавший что-то забавное от глупого ребёнка, сказал Ан Хаян. — Я помню про свои корни и приду в культ, но на своих правах. Уже совсем скоро. Но, — парень беззаботно, словно тот самый глупый ребёнок, покрутил меч в руке, — ты этого уже не увидишь.
Парень топнул ногой. Песок под ним ожил, обрёл плотную форму и чуть ли не катапультой отправил Ан Хаяна на замешкавшегося труповода.
Ненормально плотная тёмно-пурпурная Ци, которая у даже сильного по меркам трансцендентностей мастера вызовет дрожь, смешанная с чем-то неправильным и чуждым всему миру, на фоне столь быстро развивающихся событий уже просто считалась придатком.
Глаза настоятельницы храма сузились.
И всё же, пауки, покрывшие молодого человека, её смущали…
Но это, конечно, не значило, что она отказывалась от своих планов. Впрочем, это вопрос будущего.
Божественный Вор посмотрела на свою морщинистую, старую руку. Дотронулась ей до лысой головы, словно и забыв про то, что её новая жизнь могла быть в опасности, и что, по-хорошему, нужно идти помогать сошедшему с ума мальчишке.
— Мне нужно как можно быстрее помолодеть и вернуть свои прекрасные волосы… — решительно прошептала старуха.
Удивлённый взгляд Джун Ён А фальшивая настоятельница храма, опираясь на свой немалый опыт, проигнорировала даже слишком легко.
…и плевать, что на Джун Ён А была маска…
Глава 59
Тяжело передать словами то, к чему я смог прикоснуться, когда моя энергия окончательно пошла вразнос. Моё духовное тело словно провалилось сквозь реальность, оказавшись в месте, которое я запомню навсегда.
В том месте не было цветов, не было материи или чего-то сколь-либо похожего на неё, но было всё остальное, начиная от звуков, разобрать которые у меня не получалось при всём желании (не считая моих любимых колокольчиков, конечно же!), бесчисленных идей, концепций, намерений…
Понесло, да.
Основа всё равно была одной — духовные нити. В общем-то, самой правильной аналогией для места, в котором я оказался, была паутина.
Бесконечно большая, разветвлённая паутина, что простиралась далеко за пределы духовного и материального. Наверное, корректнее будет сказать, что пространство, в котором я оказался, находилось где-то на грани реального и нереального, существующего и ещё не воплощённого. Бесконечная паутина, где не существовало времени, но в которой происходило так много процессов, что моё восприятие в первые же секунды чуть меня не убило, и лишь выросший контроль собственного разума и психики помог мне проигнорировать всю ту информацию, которую я смог мгновенно осознать и усвоить.
…блин, мне даже на миг показалось, что у меня случится духовный инсульт, и это после того, что моё сознание пережило. Это было бы уже как-то не круто…
Я неспешно дрейфовал по этой паутине. Полз по ней, словно паук, с каждым мигом видя и чувствуя всё больше и больше…
Местных обитателей.
Большинство из них было маленькими, чуть ли не микроскопическими, однако их количество не поддавалось какому-то разумному объяснению. Они ползали по мне и, пусть агрессии ко мне никто не проявлял (я не уверен, были ли они вообще на неё способны), но ощущение того, что по тебе буквально что-то ползает…
Особенно весело стало, когда у меня в голове окончательно сформировался образ пауков и эта реальная нереальность услужливо подстроилась, превратив этих существ в маленьких паукообразных.
Мне стоило огромных трудов не завизжать на самых высоких доступных тонах и продолжить свою экскурсию. Субъективно экскурсия продлилась не более пары минут, но их можно было назвать одними из самых насыщенных в моей жизни. Переплетения духовных нитей, бесконечная паутина, была связана с кучами каких-то мутных измерений, в которые я то и дело едва не проваливался.
Некоторые провалы были настолько глубокими, что ко мне даже приходили мысли, что, если моя духовная тушка туда упадёт, то меня может выкинуть не куда попало, а в совершенно другой мир. Не слой реальности, не часть целого.
Совершенно. Мать. Его. Другой. Мир. Вероятно, вселенная.
И таких миров было… кхм, потенциально где-то плюс-минус я-не-знаю-таких-цифр? Мне уже пора задумываться о бессмысленности существования на фоне своей ничтожности?..
Пробило на короткий смешок, заставивший колокольчики зазвенеть чуть громче, а духовные нити — покачиваться.
Представляю, блин, как окончательно отрываюсь от своего тела и оказываюсь случайно в мире с богами хаоса, прикованным к трону мужиком и читерами орками-грибами. Вот хохмы-то будет! Все вместе посмеёмся!
На самом деле, мне потребовалось удивительно мало времени, чтобы примерно представить, что же духовные нити такое. Что они собой представляют, почему дают такие возможности, что это вообще за пространство духовных нитей и с чем его едят.
На языке крутилось только одно едва подходящее слово — струны. Хотел бы добавить «теория», но сомневаюсь, что это будет корректно.
Междумирье. Паутина. Подобие прослойки, которая связывает между собой все существующие реальности с нереальностями (и так, как оказалось, бывает), помогая всему функционировать так, чтобы «оно» работало чуть корректнее и правильнее, связывая и пронизывая все реальности. Переменная, которая даёт абсурдной действительности натягивать сову на китайско-корейский глобус, только…
От этого всё становится лишь более завораживающим.
Небеса? Преисподняя? Пф-ф-ф! Просто очередной план реальности.
Можно ли духовные нити, струны реальности и целых миров, считать вообще планом существования? Реально ли найти подходящие по смыслу слова, чтобы передать всё это?
Вполне возможно, что моё предположение ложное и это какой-то очередной план бытия, простирающийся сквозь реальное и нереальное. Только, в сущности, это практически ничего не поменяет.
В какой-то же момент меня резко потянуло что-то наверх и всё закончилось. Я так и не наткнулся на что-то невообразимое, никуда по итогу не упал или провалился, и даже особой боли не почувствовал.
Я просто вдруг понял, что теперь энергия внутри меня едина, и что под давлением силы пространства духовных нитей она окончательно трансформировалась, отрезав для меня путь к Небу и Преисподней. Классический путь, по крайней мере.
Ведь в основе струн и междумирья — пронизывать всё реальное и нереальное. Чуть ли не воплощать его.
Сейчас же упавший на голову Чёрный Генерал позволил мне в полной мере прочувствовать, что давал чистый, насколько это вообще возможно в условиях кровавого моря старой пыли внутри сознания, путь. Путь истинной трансцендентности, которая потратила десятилетия на самобичевание, внутреннее нытье и попытку увидеть суслика там, где его не было.
Страшно, да?!
Мой меч давным-давно стал продолжением меня. Я чувствовал его так, словно он был третьей рукой, и мне даже казалось, что в нём были нервные окончания. Моя энергия проходила по мечу настолько легко и естественно, что меня, без шуток, можно было бы назвать одним из самых искусных мечников-мастеров Ци Мурима. Даже забери у меня всю силу — останется чистое мастерство и образное понимание реальности, выходящее за рамки человеческого сознания, которые я познавал под присмотром осколков жертв старой пыли десятилетиями, и это не могло не оставить свой след.
А силы, кроме мастерства и глубинного понимания мира, у меня было много. Слишком много для только прорвавшегося в область истинной трансцендентности.
Каждая песчинка под ногами несла в себе след пространства бесконечной паутины, струн. Была неразрывно связана. Песок знал, что моё слово и желание имеют больший приоритет, чем какие-то там законы мира, и это, что было самым ужасным для моих противников, знал и я. Мне даже Ци практически тратить не приходилось: взаимодействовал-то я в первую очередь с нитями напрямую, через пространство паутины, а не с физической реальностью.
Чувствуя странную тяжесть на теле, поморщился.
Но миру всё равно не нравилось. Теперь я начинаю понимать своего мастера.
Мои ленивые мысли нарушила резкая атака труповода. Прямо из-под песка вылезла рука и схватила меня за ногу, из-за чего я пропустил удар и труповод ударил по мне голым кулаком.
И пусть мне удалось защититься мечом, за который можно было бы чей-то небольшой клан купить, удар был такой силы, что моё тело унесло не на один десяток метров. Приземлившись, создав кратер в земле, я едва успел увернуться от очередных рук, что каким-то образом появились в песке.
Путь рук из песка, мать его за ногу.
Фыркнув, топнул ногой, создав гигантскую стену из песка, попытавшись найти шутников, которых припрятал труповод, но…
Под песком ничего не было.
— Трансцендентность — это уже не совсем человек, молодой глава, — увидев моё замешательство, жизнерадостно мне улыбнулся труповод. — Чем дальше мы идём по пути боевых искусств — тем сильнее мир наполняется нашими идеями и в какой-то момент начинает, хочет он этого или нет, прислушиваться к нам. Это свойственно всем мастерам, дошедшим до трансцендентности, молодой глава. В разном виде и степени, но все мы шепчем миру свои условия.
Желтые глаза живого мертвеца наполнились чуждой жизнью. Раны, которые я оставил на нём, мгновенно затянулись, словно их и не было. О том, что я едва его на ломтики не нарезал, напоминала лишь порванная во многих местах одежда.
Вырвать бы его душонку из тела напрямую, чтобы ему было нечего регенерировать, но его естественная защита души была достаточно крепкой, чтобы с наскоку вырвать душонку у меня не получилось, вот и пришлось пойти более «привычным» для местных путём.
— Целители и могущественные труповоды — естественные враги, — пробурчала на фоне целительница.
Понимаю.
Мы вновь столкнулись в схватке. Труповод начал показывать намного больше силы. Из песка под ногами то и дело вылезали руки, серьёзно нарушив мой темп. Мужчину начала покрывать болотно-зелёная, почти чёрная энергия. Очередной резкий рывок, и удар голого кулака труповода отправил меня в самый настоящий полёт, немного дезориентировав, заставив задуматься о том, что на песке победить будет его тяжеловато.
