После полудня небо покрылось пушистыми, похожими на клочья ваты облаками, то и дело заслонявшими солнце. Лежать на земле стало прохладно. Поэтому, немного отдохнув, путешественница продолжила свой путь, озабоченно поглядывая вверх. Если пойдет дождь, не хотелось бы остаться без крыши над головой.
Не удивительно, что её так обрадовала группа скал, чьи вершины показались над лесом в стороне от болота. Быть может, там найдется пещёра или хотя бы какая-нибудь ниша?
Подножие невысокой горушки и окружавшие её камни поменьше густо поросли не успевшими покрыться листьями кустарником и мелкими деревцами.
Непонятно, как эти скалы вообще оказались здесь в глубине леса? Словно позабытые или ненароком оброненные части какого-нибудь хребта. Хмыкнув от такой странной мысли, Фрея подошла ближе.
После недолгих поисков она отыскала низкую, широкую расщелину, почему-то прикрытую маленькой, выдернутой с корнем елкой, уже потерявшей свои иглы. Последнее обстоятельство слегка напрягало. Присев на корточки, девушка заглянула внутрь. Темно, но почти сразу же за входом проход резко повышался. На первый взгляд — отличное место. Небольшой лаз можно заложить камнями и спокойно выспаться. Вот только продолжала смущать высохшая елочка. Фрея глубоко втянула носом воздух. Обычный запах затхлого подземелья с каким-то тревожно знакомым оттенком. Принюхалась ещё раз. Вроде ничего страшного. Подобрав с земли камешек, бросила в темноту и тут же отпрянула от негромкого то ли шороха, то ли вздоха.
Подхватив корзину, стала медленно отступать от пещёры, пытаясь одновременно смотреть под ноги и не спускать глаз с темного проема. У первых деревьев её догнал новый, странный звук. Теперь уже не таясь, девушка развернулась и побежала прочь, гадая, кто же прятался во мгле? Медведь? Горный лев? Волк или особенно большой заяц-мутант? Ох, лучше бы ей этого не знать. Не кстати вспомнились слова Отшельника о том, что крупные хищники могут преследовать добычу целыми днями, легко отыскивая её по запаху.
— Вот батман! — пробормотала путешественница. — Что же делать?
"Не паниковать! — тут же нашелся подходящий ответ. — Может, никто за тобой и не гонится?"
— А как узнать? — спросила она у самой себя.
Возможно, пришедшая в голову мысль могла показаться глупой, но Фрея схватилась за неё, как охваченный жаждой путник за бутылку газировки.
Она только что прошла обширный участок довольно редкого леса и, решив воспользоваться этим обстоятельством, вскарабкалась на дерево. Чтобы посмотреть, не идет ли за ней какой-нибудь зверь с дурными намерениями и хорошим аппетитом?
Листья ещё не распустились, что позволило девушке далеко видеть, смогла даже разглядеть мелькнувшего в зарослях лося. Однако больше никакого крупного зверя в пределах прямой видимости не оказалось. Тем не менее, спустившись, Фрея переобулась в кроссовки, надеясь, что незнакомый запах смутит хищника и собьет его со следа.
Несмотря на это, девушка продолжала быстро идти, стремясь удалиться как можно дальше от злополучной пещёры. Между тем, солнце окончательно скрылось за набрякшими дождем облаками. Потянуло сыростью.
После того, как ей едва удалось избежать встречи с неизвестным хищником, Фрея была готова изменить собственному правилу и забраться ночевать на дерево. Но первые капли дождя заставили путешественницу изменить свои планы.
Когда она проверяла, нет ли погони, то перед тем как спуститься, огляделась вокруг. И сейчас пыталась вспомнить, не попались ли ей на глаза ели, надеясь найти убежище под плотными разлапистыми ветвями?
С неба капало все чаще, девушка перешла на легкий бег, надеясь, что правильно выбрала направление. Продираясь сквозь плотный кустарник, едва не упала, вовремя упершись тупым концом копья в землю. И тут же увидела высокую статную красавицу, чье длинное, спускавшееся до самой земли темно-зеленое платье резко отличалось от серых и скучных деревьев, росших по соседству.
Облегчено вздохнув, вытерла лицо, мокрое от пота и воды. ещё немного, и она сможет хоть как-то обсушиться и согреться у костра. Фрея пригнулась, намереваясь скользнуть под низко нависавшие ветви на плотный ковер из опавших игл.
И тут на неё бросилось нечто низкорослое, буро-рычащее с горящими глазами и свирепо оскаленной пастью. Взвизгнув, девушка отпрянула назад, одновременно махнув перед собой копьем. Она чудом удержалась на ногах, а непонятная зверюга, получив удар в плечо, сбилась с прыжка, отскочив в сторону.
С трудом сохранившая равновесие девушка, выставив вперёд оружие с окровавленным наконечником, закричала, мешая русские и аратачские слова.
— Что, съела, гадина?! Съела?! Я тебя сама убью! Зарежу! На людей бросаться? Живьем сожру!
Однако неизвестный хищник, ростом чуть выше колена, но коренастый, плотный, словно налитый силой, совсем не испугался её угроз, продолжая скалить пасть, чем-то походившую на медвежью.
"Хвост есть, — тут же успокоила себя Фрея. — Значит, не медвежонок, и мамаши поблизости быть не должно".
Невзирая на не впечатляющие размеры, животное вновь бросилось в атаку, но, наткнувшись на копье, ловко увернулась.
— Это мое место! — продолжала кричать охотница, прогоняя страх. — Прочь пошла, мышь рыжая!
Кажется, девушка догадалась, с кем ей пришлось столкнуться. Росомаха. Один из самых злобных хищников здешних лесов.
Сообразив это, Фрея стала наступать, оттесняя зверя от елки, где собиралась устроиться сама.
— Уматывай! — рявкнула она, делая выпад.
Животное отскочило, но, видимо, этот удар убедил росомаху в серьезности намерений противника. Скаля пасть, она стала отступать, косясь на девушку злобным взором до тех пор, пока не зашла за соседнее дерево.
— Пропади ты пропадом, тварь непутная, — выдохнула измученная путешественница, опуская копье.
Под деревом оказалось сухо и темно. Чувствуя, что начинает мерзнуть, Фрея срубила пару нижних сухих веток, кое-как расчистила место от иголок и почти на ощупь развела костер.
Удивительно, насколько велика магическая сила огня. Крошечный, в две ладошки, он разогнал начавший наползать полумрак, поднял настроение, добавил уверенности в себе и даже, казалось, прибавил сил. Пыхтя и задевая головой за низко нависшие ветки, девушка, стуча зубами, стянула мокрую рубаху, переоделась, сняла портянки, повесив их сушиться, и завернулась в одеяло.
На какой-то миг она испугалась, что росомаха может вернуться, а босиком ей будет весьма затруднительно драться. Но потом вспомнила многочисленные охотничьи рассказы Отшельника и Глухого Грома. Зверь — не человек, он не будет мстить по пустякам. Фрея доказала свою силу и теперь может заслуженно пользоваться плодами победы.
Дым от костерка расползался вокруг, с трудом просачиваясь сквозь густую крону. Девушка морщилась, то и дело кашляя, вытирала тыльной стороной ладони слезившиеся глаза. Но здесь все же лучше, чем снаружи, где по-прежнему продолжался тягучий, монотонный дождь. Иногда какая-нибудь особенно упорная капля, продираясь сквозь переплетение веток, падала в недовольно шипящий костерок или звонко шлепала по голове, неприятно холодя кожу.
Фрея подтянула к себе корзину, где отыскала плащ и половину глухаря. Пока птичка разогревалась, дым постепенно рассеялся, очевидно отыскав подходящий путь на волю. Подкрепившись, она прислонилась спиной к твердому стволу и удовлетворенно вздохнула. Тепло, почти сухо, в желудке приятная тяжесть и чуть мерцает огонек.
Мысли перескочили на воспоминания, которыми поделилась с ней сегодня скупая память. Машинально положив в костер пару больших шишек, девушка уставилась на затрещавшее пламя.
Балет, танцы, конкурс, дом, квартира. Все это хорошо. Но почему она так мало помнит о матери? Ни имени, ни даже лица. Только голос и смутный силуэт. Как же так?
Фрея почувствовала закипавшие на глазах слезы, и уже не от дыма. Она уже давно не жалела себя, казалось, смирившись с потерей родного мира и близких людей. Но сегодня, когда неожиданно открылись новые страницы прошлой жизни, чувство одиночества с новой силой резануло душу.
— Мамочка, — всхлипнула девушка одними губами, всхлипывая и размазывая слезы по лицу. — Как мне без тебя плохо?!
— Ну хоть бы вспомнить, какая ты! — в сердцах вскричала она, ударяясь затылком о ель.
Костер раздраженно зашипел от рухнувших сверху капель, а Фрея, поморщившись от боли, потрогала набухающую шишку.
— Так и без головы останешься, — то ли упрекнув себя, то ли предупредив, проворчала девушка. — Но как же её все-таки звали? Настя? Нет.
Успокоившись, путешественница стала перебирать известные ей женские имена.
— Нина? Галя?
Казалось, правильный ответ где-то рядом, прямо-таки напрашивается сам собой, проклевывается, словно птенец из яйца.
— Варя?
Девушка задумалась, так и этак, перекатывая слово. Как будто чувствовалось что-то знакомое?
— Ваня? Нет, это мужское. Валя?! Валентина!!!
— Ага! — ликующий вопль сорвал с веток новый холодный поток, но Фрея не обратила на него никакого внимания.
— Валя! Мама Валя. Валентина... Александровна? Или Алексеевна. Нет, Андреевна. Вот свинство!
Увы, но как она не старалась, и отчество, и фамилия, и облик родной матери так и остались тайной.
Не в силах сдержать возбуждение, подбросила в костер веток и, достав кусок оленины, стала медленно жевать жесткое, пахнущее смолистым дымом мясо. Быть может, если удастся успокоиться, воспоминания придут сами?
Девушке казалось, что она не спала всю ночь, и только заметив тусклое мерцание угольков в темноте, сообразила, что прошло уже много времени с той поры, когда последний раз подбрасывали веток.
Торопливо нашарив сухих иголок, тут же принялась раздувать огонь, прислушиваясь к происходящему снаружи. Дождь почти перестал. Только редкие капли шелестели по кроне. Костерок вспыхнул, положив сверху пару сучков, Фрея пощупала портянки. Почти сухие.
Зевнув, вновь привалилась к дереву, устало прикрыв глаза. А когда проснулась в следующий раз, свет нарождавшегося дня уже пробивался сквозь крону. Стояла удивительная тишина. Ни ветерка, ни птичьего пения, ни обычных лесных звуков. Мир замер.
Торопливо одевшись, девушка стала выбираться из-под елки, почти не дыша, отодвигая в сторону упругие сучья. Однако, несмотря на все усилия, небольшой водопад капель, цеплявшихся за короткие иголки, сорвался вниз, намочив голову.
— Мдя! — сердито буркнула путешественница, оглядываясь вокруг.
Лениво выползавшее из-за легких, перистых облаков солнце радужно засверкало в мириадах крошечных частичек дождя, густо облеплявших пожухлую траву, стволы и ветви голых деревьев с уже набухшими почками, валявшийся под ногами валежник.
— Красиво, — вздохнула девушка. — Только мокро.
"Может, лучше пока никуда не ходить?" — внезапно подумала она, даже в куртке, поеживаясь от утренней прохлады.
Но забираться под елку не хотелось. Уж больно там тесновато, темновато и даже сыровато.
С другой стороны, чудом уцелевшие подошвы кроссовок позволяли пока держать ноги в тепле и сухости. А чтобы не намокнуть сверху, можно и плащ одеть.
Однако ей не долго пришлось радоваться собственной находчивости. Уже примерно через полчаса Фрея попала под холодный душ, ринувшийся на неё с молоденькой сосенки.
Довольная собой путешественница пренебрежительно хмыкнула. Но шагов через десять вспомнила о лишенной крышки корзине. Тщательный осмотр показал, что лежащее сверху меховое одеяло успело намокнуть. Оглядевшись, девушка с огорчением убедилась, что лес вперёди почти наполовину состоит из подобных молодых сосенок. Значит, её вещи то и дело будут попадать под подобный водопад?
Хмыкнув, Фрея надела корзину, а поверх, повозившись, набросила плащ, защитив таким образом припасы от случайной воды. Единственной отрицательной стороной подобного ношения грузов оказался то и дело сползавший капюшон. Приходилось все время наклонять голову. Смотреть под ноги это не мешало, а опасности сверху путешественница не ждала. И как оказалось, напрасно.
Мощный толчок в спину бросил девушку вперёд. Какая-то сила сорвала плащ. Она сделала несколько неровных, торопливых шагов и, не сумев сохранить равновесие, рухнула на одно колено. Сзади рычало, шипело и фыркало. Развернувшись, одновременно снимая с плеча корзину, увидела здоровенную рыжую кошку с пышными бакенбардами, кисточками на ушах и куцым хвостом.
Бросив терзать невкусный плащ, хищник вновь припал к земле. Нисколько не раздумывая, Фрея швырнула в него свои пожитки. Не ожидавший подобной эскапады зверь отпрянул. Воспользовавшись замешательством противника, путешественница вскочила, выставив ему навстречу бронзовое острие.
Оскалившись, рысь прыгнула, но как-то неуклюже. Девушка сумела принять атаку на копье, которое тут же повело в сторону и вниз под тяжестью навалившейся туши. Она попятилась, не выпуская оружие. Потом подалась вперёд, все глубже вгоняя наконечник в тело рычащего и шипящего зверя, чьи кривые когти оставляли на древке жуткие царапины.
Прижатая к земле рысь жутко завыла.
— Сдохни, кошка бесхвостая! — орала охотница от переизбытка чувств. — Все равно не останусь! Провались ты со своими чокнутыми детками!
Она выкрикивала ещё что-то бессвязное, пока последние судороги не пробежали по рыжему меху. Все ещё не веря своим глазам, Фрея, не выпуская из рук оружия, тронула ногой неподвижное тело. Лапы с выпущенными когтями дернулись. Взвизгнув, девушка изо всех сил навалилась на копье. Но туша больше не шевелилась. Остро пахло свежей кровью.
Фрея почувствовала, как задрожали руки, колени, как застучали зубы. Тело затряслось, словно охваченное ознобом.
Вспомнив уроки Отшельника, девушка часто и глубоко задышала.
— Чего дрожишь? — пробормотала она, тщетно стараясь успокоиться. — Раньше надо было... Сейчас уже все кончилось.
Но тут силы оставили охотницу, и та плюхнулась, обхватив себя за плечи.
— Это пройдет, — бормотала Фрея, как заводная. — ещё немного, совсем чуть-чуть, и я встану. Вот прямо сейчас.
Но прошло несколько минут, прежде чем нашлись силы подняться. Упираясь ногой в хребет хищника, она одним движением вырвала застрявшее копье и, не удержавшись, ещё раз пнула рысь ногой.
— Допрыгалась.
Вздохнув, окинула взглядом поверженного хищника. Крупный зверь. Самец. Больше того, которого аратачи добыли на праздник Саненпой. Но какой-то... потрепанный. Худой, вон как ребра выпирают.
— Но все-таки мясо, — пожала плечами девушка, доставая нож. — Да и шкура пригодится.
Начав свежевать, Фрея отыскала на левой задней лапе большую, водянистую шишку, даже на вид производившую гнусное впечатление. Очевидно, рысь испытывала при ходьбе сильную боль, не могла охотиться и сильно голодала. Поэтому и напала на случайно подвернувшегося человека. Девушке отчего-то даже стало жалко несчастное животное. Шмыгнув носом, бесстрашная охотница провела рукой по свалявшейся шерсти.
— Бедная ты, несчастная. Как же так получилось?
Осмотрев лапу, заметила крошечный белый кончик, торчавший из фиолетово-оранжевой раны.
