Мне нужно что-то, чего она ещё никогда не видела. Возможно, старое заклинание Снейпа, Левикорпус. Оно дергает её за ногу, но лишь заставляет споткнуться, тогда как у меня руку едва не выбивает из сустава. Однако мне все-таки удается её свалить. Кидаю в сторону распростертой фигуры пару оглушающих, но яркая вспышка света заполняет всё поле зрения. Слишком быстро, не удастся уйти от…
Мои глаза открываются — надо мной маячит лицо Блэка.
— Давай, Гарри, пора вставать.
— Черт, ненавижу проигрывать!
— Ну, формально это было ближе к ничьей. После твоего второго оглушающего она отключилась, но по стандартным правилам очнулась бы раньше, так что я отдаю победу ей. Удачи в следующей схватке, малыш.
Он рывком ставит меня на ноги, и я подхожу к победительнице. Сидящая в индийском стиле женщина почти что с меня ростом. Она потягивает воду из бутылки. Натянув на лицо маску «вежливого лузера», салютую:
— Спасибо за дуэль.
Она возвращает мне жест:
— Ты хорошо сражался, Гарри Поттер. Возможно, это я подрастеряла навыки, но я более склонна полагать, что это ты намного лучше, чем ожидалось, даже после предупреждений Дамблдора. Сегодня удача была на моей стороне. Избеги ты последнего отчаянного выстрела, победа была бы твоей — не моей.
Её слова проливают бальзам на мое сердце и смягчают боль поражения.
— С нетерпением буду ждать реванша.
— Как и я.
Когда я выхожу за пределы дуэльного поля, меня ждет старик.
— Ты преуспел, Гарри. Мадам Максим — серьезный противник, и ты оказался равен ей. Ну а теперь прости, но мне нужно оказать ответную услугу мисс Делакур.
Подхожу к волнующейся Флёр.
— Значит, именно так ты выкладываешься полностью, Гарри?
— Да.
— Тогда я довольна, что я не твой враг. Можно было бы пожалеть Крама, но он заслуживает своей участи. Дашь какие-нибудь полезные советы по дуэли с Альбусом Дамблдором? Искренне сомневаюсь, что способна на столь же впечатляющее зрелище.
Беру в руки её запястья и целую девушку в обе щеки.
— На удачу, Флёр. Он не слишком мобильный, но заклинания у него мощные, щиты быстрые, и ещё он точнее, чем твоя директриса. Используй скорость и рефлексы. Заставляй считаться со своими заклятьями. И самое важное: он хороший старик. Он хочет, чтобы у тебя получилось. Используй это против него самого.
* * *
Флёр продержалась против него только минуту. Это ведь всё-таки Альбус Дамблдор. Помогаю прийти ей в сознание, а потом смотрю, как он сражается с Флёр, Ремусом и Сириусом одновременно. Даже в таком возрасте он работает палочкой элегантно, движения точны и эффективны. Тройка пыталась отыскать путь сквозь его щиты, но напрасно. Ремус с его техничной точностью пал первым. Спущенная с цепи ярость Сириуса Блэка билась против него, как валы шторма против укрепленного берега, но тоже оказалась поймана.
Чувствовалось, что Дамблдор слегка устал, когда он отключил Флёр во второй раз.
Потом Дамблдор и мадам Максим отправились к Перенелле Фламель, а мы с Флёр пошли осматривать коллекцию старых метел, расставленных вдоль стен на втором этаже. Флёр снимает одну из новых — ну, сделанных в последние сорок лет — и пробует её.
— Эта ещё работает, Гарри. Не хочешь полетать? — говорит она, собирая волосы в пучок.
— Конечно, дай только найду ту, которая ещё на что-то способна.
— Не хочешь полетать со мной? — предлагает она.
— Мы вдвоем на этой древней реликвии? Она может быть старше нас, вместе взятых. Обычно самоубийцей называют меня.
— Ты показал свое умение сражаться на дуэли. Позволь мне продемонстрировать, как я умею летать.
Мне нравится её мысль, так что иду на балкон следом. Метла по современным стандартам медленная, но мне гораздо интереснее, где мои руки, пока Флёр вынуждает метлу показать все свои возможности. Свежо; она везет нас по землям поместья над верхушками деревьев, выжимая своим искусством максимум из этой древности. Звание профессионального гонщика Флёр получила отнюдь не за красивые глаза; прижимаюсь к её спине, наслаждаясь полетом. У неё такая тонкая талия… Кажется, мои руки могут дважды её обхватить.
После водопада я тяну её назад, в вертикальное положение, из напряженно-компактной позиции гонщика.
— Давай ненадолго остановимся здесь.
Её волосы подколоты и шея беззащитна перед моими поцелуями. Кожа мягкая, свободные пряди щекочут мне нос. Паря рядом с водопадом, она откидывается назад и опирается на меня; наши уши наполняет шум падающей воды. Метла скользит в такт движениям её тела, когда она чуть перемещает плечо, давая мне возможность для поцелуя. Целуемся.
Её губы нежные и суховатые от ветра. Увлажняю их изо всех сил. Мои руки странствуют по дуэльному костюму, она не возражает. Когда мой палец щелкает по одной из металлических пряжек, она приостанавливается и встречается со мной взглядом. Еле уловимым кивком велит мне продолжать. Остальные пряжки быстро постигает такая же судьба, и мои руки забираются под кожу костюма — ощущаю тонкую ткань её белья. Флёр еле слышно стонет, когда я ласкаю её грудь.
— Возьми метлу под контроль и отведи нас назад, от водопада, — шепчет она, одной своей рукой направляя мою левую к рукояти. Она вынимает одну ногу из стремян и ждет, пока моя нога не проскальзывает вдоль её, занимая стремя.
Когда я начинаю управлять метлой, та тут же теряет в высоте несколько футов. Флёр поднимает правую ногу вверх, под свой подбородок, и поворачивается на метле, пока не получается, как будто она сидит в дамском седле, и между нашими ртами снова начинается бессловесный разговор. Не самый лучший полет в моем исполнении, но я держу нас в воздухе.
— Отлично. Теперь двумя руками подними вверх, Гарри.
Понять, что она говорит о метле, удается лишь через несколько секунд. Как мне ни жаль, действие требует убрать руку от её груди, и я подчиняюсь. Она одной рукой тянется назад, ставя на метлу и прогибаясь, как гимнастка при акробатическом трюке. Быстрый толчок, ей бедра двигаются вперёд, и Флёр обнимает ногами мою талию. Чуть не теряю захват на метле, и мы секунду пикируем. Снова беру метлу под контроль, а она отпускает древко. Её руки обхватывают мои плечи и шею.
На метле сижу только я. Флер оседлала меня, медленно мучая мои губы своими, покрывая мою шею поцелуями. Метла качается под движениями наших тел как продолжение нашей страсти.
ДП многое повидал в своей жизни, и эротических сцен в ней было немало. Все они бледнеют по сравнению с реальностью — с тем, как Флёр сейчас ритмично трется об меня в воздухе, на высоте в пятьдесят футов, выдыхая звуки мне в ухо, пока я изо всех сил пытаюсь удержать нас от падения.
И тот полет на метле со сломанной ногой, на первом испытании, кажется в этот миг просто ерундой, но… твою ж мать, как же хорошо быть мной!
Флёр чуть откидывается назад, лоб к моему лбу, продолжая медленно вращать тазом. Я чуть прикусываю ей губы, пока меня не останавливают. Её рука касается моей щеки.
— Гарри, мы проведем ночь здесь, прежде чем вернуться завтра в Хогвартс. Я не собираюсь спать у себя в комнате. Мы были слишком осторожны, а я хочу большего. Пусть наши отношения будут такими же, как этот полет. Мне всё равно, закончится всё или нет. Сейчас я буду наслаждаться полетом по полной.
Я бы и сам лучше не сказал.
* * *
Через несколько часов мы с Флёр с комфортом лежим рядом, обнаженные, и ритмично дышим. Наслаждаюсь её близостью. Медленный танец, который мы вели последние недели, теперь завершился чем-то особенным. Стоило ли оно того? Да, черт возьми! Когда облака в небе затушевывают лунный свет, мы «танцуем» под мягким свечением её ауры.
— Флёр?
— Да, Гарри.
— Пришло время последней исповеди. Не хочу, чтобы межу нами были секреты.
Она, приподнявшись на локте, смотрит на меня:
— Приступай.
Шляпа будет меня дразнить. Я уже слышу её речи о том, как легко развязался мой язык, когда она раздвинула ноги, но всё равно скажу. Скажу о пророчестве. О воспоминаниях Джеймса Поттера и о том, почему не веду себя как подросток. Я сознаюсь во лжи, которой я живу.
Флёр слушает, время от времени прочесывая пальцами мои волосы. Она не задает ни одного вопроса, просто позволяя мне высказаться. Её глаза не судят.
Закончив рассказ, жду реакции и хоть какого-то заверения.
— Ну, что думаешь?
Она улыбается и целует меня.
— То, что ты сейчас со мной, значит гораздо больше, чем всё, что к этому привело. Отдохни, Гарри. Я хочу проснуться пораньше и посмотреть, как встает солнце, пока мы снова занимаемся любовью. Завтра наш полет продолжится, и тебе понадобятся силы.
Глава 23. Оскорбления и иные отвлекающие маневры
— Как думаешь, что это значит? — спрашивает меня Гермиона. — Уверен, что не хочешь об этом поговорить?
— Гораздо больше я уверен, что это ты хочешь заставить меня об этом говорить. У вас тут ничего больше случайно не произошло, пока меня не было?
Обиделась. Похоже, у меня проблемы.
— Что ж, ладно. Я получила высшие оценки за эссе по Чарам и Трансфигурации. Рон пребывает в уверенности, что благодаря его усилиям место вратаря ему в следующем году обеспечено. Джинни подумывает о месте охотника и не прочь снова расстаться с Майклом Корнером.
Вздрагиваю из солидарности к бедному равенловцу. Джинни пересматривает свои приоритеты чуть ли не каждую неделю.
Гермиона продолжает:
— Невилла не было почти столько же, сколько и тебя, и он об этом тоже молчит. Ты там случайно уроков не даешь, Гарри? Такая аура тайны и мне бы не помешала.
— Попробуй напомнить мне после летних каникул. Посмотрим, получится ли у меня найти тебе местечко в следующей группе.
Она закатывает глаза.
— У Дина курс зелий от мононуклеоза, как и у Лаванды[1], — сам решай, что тебе с этим делать. Учитывая, насколько от нее без ума Симус, не удивительно, что он сейчас не разговаривает с Дином. Парвати все так же по уши влюблена в Рона, и мне — вот повезло-то! — приходится каждый вечер слушать ее щебетанье. Близнецы видели в Хогсмиде Маркуса Флинта и поинтересовались у него, не собирается ли тот вернуться в Хогвартс уже на девятый курс. Кэти в раздрае с тех самых пор, когда ты начал встречаться с Флёр, и Анджелина полагает, что это твоя вина. Ну, думаю, теперь ты полностью в курсе дел. А теперь поговорим о том, как во французском посольстве тебе прислали голову в коробке. Поверить не могу, что ты рассказываешь мне об этом только сейчас!
— Прости. Меня сразу же загрузили делами. — И совершенно случайно эти дела оказались во Франции.
— Ну-ну, — она раздраженно взлохмачивает волосы. — Хорошо, вернемся к небольшому такому инциденту в посольстве, s'il vous plait.
— Поверь, никто не считает этот эпизод особенно важным. Он даже в газеты не попал. Я тут заметил, что взрослых в мире магии — большинство из них — не волнуют обычные маглы. И начальник безопасности, и, твою ж м…, даже сопровождавший меня аврор вздохнули с облегчением, ведь им не придется особо возиться с бумагами, потому как парень был маглом.
— Кошмар! — потрясенно выдыхает она.
— Такие вот дела. Возьми, допустим, среднего чистокровного или полукровку. Большую часть знаний о магловском мире они получают именно здесь. Чем больше проходит времени после выпуска, тем быстрее они возвращаются в свой замкнутый мирок.
Она кивает своей объемной копной волос.
— Я не говорю, что это не имеет смысла, Гарри. — Она наклоняется ко мне поближе и оглядывается — не наблюдает ли кто за ней? Оказывается, нет; по привычке ставлю щит уединения. — Этим летом, — шепчет она, — мама с папой взяли меня с собой в хороший ресторан. Я так привыкла считать внезапно возникающую еду само собой разумеющимся — о, мне так стыдно! — что стала дергаться и раздражаться. Я понимаю, почему они свысока смотрят на маглов, Гарри, но ведь это не делает их правыми. Разве ты не видишь, что все ровно наоборот? Кто-то ведь должен позаботиться и о магах.
— Делаю все возможное, — упрекаю её я, — но я сейчас несколько занят.
Она краснеет:
— Прости, снова меня занесло, да? На чем мы закончили? На голове в коробке, правильно? Что он пытается этим сказать?
— Мы обсуждали это с Дамблдором. Ты знала, что Том Риддл был полукровкой? — Вообще-то, сначала это обсуждали Дамблдор с Джеймсом Поттером, но ей это знать незачем.
— Правда? Тебе надо выяснить, как это можно использовать против него!
— Вряд ли это имеет значение для его ближнего круга. Он из Гонтов, а их кровь берет начало от самого Слизерина. С его-то магической силой и прямой связью с основателем… да будь он хоть чертовым троллем на другую половину, им будет на это начхать.
Моя подруга морщится. По ее помрачневшему лицу танцует слабый отсвет камина.
— Вот вам и высокие идеалы с пресловутой чистотой крови… Мой папа не раз упоминал тот фильм — знаешь, про крестного отца? — и как там гангстеры присылают человеку голову животного, давая тем самым понять, что он следующий. Он черпает идеи в кино? Как думаешь, что он хотел сказать?
Пожав плечами, хлопаю по подлокотникам:
— Не знаю. Риддл рос в приюте, где его травили, а потом и сам начал травить других. Одна из теорий директора гласит: Риддл знает, как надо мной измывались в детстве, и голова — своеобразная искупительная жертва, чтобы прощупать почву, ну и тому подобная чушь. Черт, когда он впервые показался мне, то попытался торговаться — говорил, что вернет мне родителей. Если уж на то пошло, думаю, этим он хотел сказать мне, что знает о моей семье и о защите крови, которую та мне дает. Не надо быть гением, чтобы догадаться, что во мне есть нечто способное сжечь его дотла. К счастью, под защиту попадают и Дадли с Петунией. Я не совсем уверен насчет Вернона; он может быть слабым звеном.
Не собираюсь уточнять, сколькими способами Вернона можно счесть слабым звеном. На свете не придумали еще такой цифры. Тетя Петуния удосужилась написать Гар… то есть мне единственное за всю жизнь письмо, прибывшее совой Ордена. Похоже, она верит, что я могу заставить «тех людей, околачивающихся по соседству» не привлекать к себе так много внимания.
Это мгновенно стало первым в моем списке необходимых дел. Ага, бегу, теряя тапки!
— Просто наглость с его стороны, особенно если он до сих пор всего лишь дух.
— Точно, Гермиона. Хотя, насколько мне известно, он мог уже вернуть себе тело. Не думаю, что он забился в какую-то дыру с этим предателем, ублюдком Петтигрю. Полагаю, он набирает сторонников и подтягивает больше ресурсов. И Дамблдор со мной согласен.
