Единственное, от чего я не мог никак отвертеться, это, как ни парадоксально, телесные наказания. Но опять же, после их получения, я могу посчитать себя оскорбленным, и вызвать экзекутора или назначившего наказание на дуэль. Дуэли, кстати, могли проходить как чисто на "белом" оружии, совсем без магии (Таких дуэлей в магическом мире, как я поискал, не случалось уже больше пятисот лет. Отголосок тех времен, когда маги не прятались еще за Статутом и часто встревали в жизнь обычных аристократов.), так и "только магия" (самая распространенная в последнее время) или "железа и магия". Глупое на первый взгляд использование "железа" — это тяжкое наследие древних времен, когда в большинстве своем маги были слабее, а противники — драконы и магические расы, гораздо сильнее магглов — единственными оставшимися в наши времена естественными врагами магов. В те стародавние времена недостаток магической мощи и знаний волшебники возмещали либо ритуалистикой, что долго и не всегда применимо, либо использованием различных артефактов. Так что "железом" в этом случае могло быть все, что угодно, начиная от обычного маггловского засапожного ножа и заканчивая анимированными доспехами и големами. Того же Годрика вспомнить с изготовленным по его личному заказу гоблинами волшебным мечом. Да и Флитвик на нашей тренировке-отработке как раз показал класс в подготовке к дуэли типа: "железо и магия".
Ладно. Возвращаясь к телесным наказаниям: сейчас они отменены, или, как мне намекал Дамблдор, приостановлены, так что и тут бояться мне нечего.
Итак, в итоге, будучи лордом, я официально могу стать неподсудным и делать в Хогвартсе, что захочу. В теории. На практике же, естественно, если я буду вести себя похабно, или, хуже того, ломать Дамблдору его планы, меня начнут различными "неуставными" мерами прессовать. Начиная от простейшего бойкота и подзуживания учеников превратить мою жизнь в ад, через всякие тонкости и спорности Кодекса, которые: "директор и верховный судья здесь я, и решаю, что правильно, тоже я", и к закономерному концу истории в форме несмертельного "несчастного случая", как с бедной Салли. Так что нужно вспомнить и воспользоваться английской, кстати, поговоркой: "не все, что можно делать безнаказанно, стоит делать". То есть сидеть относительно тихо и ни в коем случае не идти на конфликт с Дамблдором. Книги из Библиотеки Основателей, пусть и в меньшем объеме, для него копировать все равно придется (кстати, не забыть подготовить список для Волдеморта, быть может ему будет это интересно). Но отработки: "каждый день и до конца Хогвартса" — перебьются. Время мне теперь очень дорого.
Из Выручай-Комнаты я вышел совсем уже успокоившимся. Мои планы не должны были пострадать от сменившегося статуса. Более того, конечно, в глубине души я надеялся, что привилегии от лордства должны быть существенными, но не ожидал настолько огромной удачи. По сути своей я теперь волен был совсем забросить учебу и сосредоточиться на своих проработанных еще в мэноре планах, и никто мне ничего не мог бы сделать, но... Вот только я слегка ошибся факультетом. Был бы слизеринцем, все окружающие только плечами равнодушно пожали, но на нашем факультете такое поведение — это откровенный моветон. Ребята меня не поймут, да и учебу как раз следует не забрасывать, а максимально форсировать, ибо на шестом-седьмом курсе я буду слишком занят войной.
За разбором документов и размышлениями о будущем время пролетело совершенно незаметно. И только войдя в гостиную факультета, я осознал, что занятия уже давно закончились, дети успели пообедать и теперь убивают время в своих немудреных развлечениях. А еще то, что они по мне очень сильно соскучились.
— Винс! Ты вернулся! — у меня на шее повисла мисс Мун. И тут же совершенно простодушно поведала мне причину своей радости. — А нам сказали, что ты теперь лорд и доучиваться будешь у себя дома. А без тебя на зельях меня Снейп валит!
Здорово, черт возьми. Это, конечно не у крестного на блинах, то есть, учитывая его национальность, на тортилье, но все равно приятно. Любят меня, ждут... Вон, десятка полтора младшеклассников, в ожидании своей очереди выразить мне радость встречи, образовали вокруг меня небольшую толпу. А вот чистокровные отпрыски старых родов прореагировали совершенно по-другому. Аккуратный легкий поклон, негромкое, полное внутреннего достоинства приветствие формата "младший — старшему" и обязательное вежливое обращение "лорд Крэбб". Но даже и это тоже приятно. Чай, не круциатус от Крэбба. Чувствуешь себя как будто вернулся домой, в большую дружную семью.
Правда, приблизительно на пятой минуте мне эти танцы слегка надоели, и я скомандовал "без чинов":
— Так. Ребята, — кивнул я чистокровным. — На полном серьезе. Для вас всех я все тот же "Винс", что и раньше. Во всяком случае, не в совсем уж официальных случаях.
— Отлично!
— Мы согласны!
— Мы верили в тебя!
— Это же наш Винс! — загомонила вокруг меня малышня.
— А может, он недостоин называть нас просто по имени? А, лорд Крэбб? Проклятый отцеубийца! — послышался громкий, ломкий мальчишеский голос. Факультет замолчал, а некоторые младшие даже отшатнулись от меня.
"Чую, чую влияние любителя лимонных долек! Здравствуйте, мистер агент влияния и шпион директора Альбуса Дамблдора на факультете Хаффлпафф!" — Итак. Мэтью Барнетт. Второкурсник. Магглорожденный или, по смутным слухам, возможно, полукровка. До этого ни в чем таком замечен не был. Во всяком случае ни мной, ни слухами.
— Так. Похоже, нужно кое-что объяснить. Жаль, ни у кого нет артефактных очков...
— У меня есть! — быстро сказала Сьюзен и смутилась от скрестившихся на ней взглядов всего факультета. — Ну... мне тетя подарила. На всякий случай.
— Неси!
— Я сейчас! — по счастью ранее заработанного мной авторитета хватило, чтобы Боунс выполнила мою просьбу, а не, к примеру, презрительно фыркнула и отвернулась.
Вскоре Сьюзен вернулась в гостиную, где, похоже, собрался весь факультет, и протянула мне монокль, брат близнец которого прописался в правом глазу у главы Департамента Магического Правопорядка.
— Возьми.
— Нет, Сьюз. Спасибо. Но воспользуйся им сама. Внимательно посмотри на меня и расскажи всем абсолютно без утайки все, что ты увидишь.
И опять девушка меня послушалась. Вставила монокль в правый глаз, зажмурила левый, что-то прошептала и махнула волшебной палочкой...
— Вижу метку отцеубийцы.
— Я же говорил! Я был прав! — с гордой яростью борца за правду закричал Барнетт.
Факультет недовольно заворчал. И ворчание все нарастало и нарастало, пока Боунс, со словами "больше ничего нет" не вытащила монокль глаза. Ворчание резко потеряло приблизительно половину своей силы. Чистокровные и полукровки из сильных магических родов сразу же поняли, что это означает. Но остались еще и другие...
— Мы должны изгнать его с факультета! Мы должны наказать... — зашелся в праведном гневе Барнетт.
— На нем нет клейма Предателя Крови, — прервал обличительный словесный понос младшего товарища староста.
— Ну и что?
— Объясните ему кто-нибудь! Я лицо заинтересованное, — попросил я. "А еще я нифига точно не знаю! Пусть уж кто-то другой раскроет магглорожденному глаза на неприглядную правду."
Прочитать небольшую лекцию вызвался мой одноклассник Эрни МакМиллан.
— Вот скажите мне, кто из вас хорошо знает маггловское общество? Вот ты? Тогда ответь на следующий вопрос: что будет, если родители обращаются со своим ребенком плохо или даже жестоко?
— Ну, у них будут проблемы. Штрафы. Суд. Вплоть до изъятия ребенка и тюремного срока для таких родителей, — сказал как о чем-то естественном кто-то из магглорожденных. Совершенно естественном для магглов, но диком, судя по открытым в изумлении ртам, для детей магов.
— В отличие от магглов, в Британском Магическом законодательстве нет такого преступления, как "жестокое обращение с детьми". Все еще не ясно? Тогда говорю по-простому. Глава семьи, лорд или леди, могут сделать с младшими членами, в том числе со своими наследниками все, что будет им угодно. Например, на прошлых каникулах, когда вы, мистер Барнетт, наслаждались семейным теплом и уютом, подарками на рождество и, быть может, огромной индейкой, Винсента в подвале его родного мэнора пытали круциатусом...
"Хм. Однако, скрыть что-либо в магическом мире практически невозможно. Интересно, а кто проболтался? Какой-нибудь Малфой? Или Снейп?" — подумал я. Тем временем лекция продолжалась.
— ... пытал собственный отец, — факультет ахнул, — И никто, даже те, кто отлично знал об этом, ничего никому не сказали. А если бы и сказали, то даже ДМП ничего бы не могло сделать. Нужно официальное обращение в ДМП непосредственно от пострадавшего или его родственника, но его бы никто никогда не сделал. И знаешь почему? Именно потому, что дети до определенного возраста, который называется совершеннолетием, не имеют практически никаких прав!
— Но это дикость! Весь мир уже давно... — заблажил второкурсник, но Эрни его перебил.
— Это наш мир. Магический мир. В нем свои законы! Наши, в том числе и твои, законы. И извольте их знать, мистер Барнетт! — жестко, чрезвычайно жестко даже для взрослого, не то, что для спокойного и покладистого хаффлпаффца, отчеканил МакМиллан.
"Вот, значит, какое у тебя хобби и оно же больное место, Эрни. Учту."
— Более того. Если не имеющий прав отпрыск попробует главу семьи убить, то волей самой Матери-Магии, защищающей своих детей, удачливый отцеубийца станет Предателем Крови!
"Хорошо бы тебе, Эрни, никогда не узнать, как именно Мать-Магия "любит своих детей". Это же не любовь — это настоящая ебля!"
— Это у магглов может процветать брато— и отцеубийство. Магический мир такого не терпит!
"Если вспомнить, насколько в Магической Британии все близкие родственники, то еще как терпит, Эрни. Но я, сам понимаешь, не буду тебя поправлять..."
— Однако бывают случаи, когда убийство все же происходит, но убивший отца не становится предателем крови. Отцеубийцей — да, но предателем крови — нет. Редко, но бывает. Такое случатся, например, если смерть причинена по неосторожности, или глава рода сошел с ума, либо сама Мать-Магия вела палочку убийцы. А судя по тому, что Винсент стал сразу совершеннолетним и лордом, то никаких претензий Магии к нему не возникло. А если нет претензий у Магии, то обычно нет претензий и у магов.
— То есть, я правильно тебя понял? Этот... лорд, убил своего отца, и ваше хваленое Министерство даже не почешется?
— Наше, привыкайте мистер Барнетт, наше Министерство! Британское Министертво Магии! И да, вы правы. Дела рода — это дела рода. Если кто-то в роду этим недоволен и считает, что был нарушен какой-то закон, он может искать правды в Департаменте Магического Правопорядка, либо подать прошение в верховный суд Визенгамота.
— То есть я могу написать заявление в полицию...
— Аврорат. Даже не в аврорат, это всего лишь часть одна из частей департамента, а прямо на имя главы ДМП. Это вполне по закону.
— Не важно. Написать, и этого убийцу посадят?
— Да. Можешь... написать. Но ДМП откажет тебе в рассмотрении претензии по причине твоей абсолютной непричастности к роду Крэбб. А твое прошение в верховный суд, скорее всего, даже не будет рассмотрено. Канцелярия суда ограничится стандартным письмом, смысл которой, если кратко: "не лезь не в свое дело".
"О как мне повезло, что я остался последним в роду! Была бы у меня сестренка или братишка, они бы точно меня посадили за отцеубийство и ради отнятого титула".
— И что, если я такой наследник, мне и деваться некуда? Только слепо подчиняться любым приказам главы рода? — по-юношески горячий и свободолюбивый Мэтью никак не мог успокоиться. Директору, скорее всего, не пришлось сильно напрягаться, чтобы направить энергию ребенка в нужное русло. С такими замашками вообще непонятно, что Барнетт забыл в Хаффлпаффе. Чистый и незамутненный адепт Общего Блага, больной в тяжелой форме "гриффиндором головного мозга". Вот так и, похоже, Блека охомутали и оторвали от семьи.
— В магическом мире все именно так. Подчинение младшего старшему абсолютно. Если же кому-то такое не нравится, он может выйти или быть выброшенным из семьи, оставив там... все. Фамилию, претензии на наследство, родовые магические дары, очень часто некоторую часть магии и иногда — жизнь. Ты согласен стать сквибом?
Барнетт мотнул головой и отвернулся. Он уже успел почувствовать ту силу и власть, что дарует своим адептам магия.
— Собственно, у меня все. Мои предположения по поводу случившегося верны? — спросил Эрни.
Я только согласно развел руками. "Не сказал — не соврал" — золотое правило любого манипулятора.
— Великолепный ответ, Эрни. Пять баллов Хаффлпаффу! К сожалению, я не староста и не имею права снимать и награждать...
— Зато это имею право делать я. Десять баллов, мистер МакМиллан за отличное знание законов магического мира, — декан Спраут, когда надо, могла подкрадываться не хуже хвостатой формы Минервы МакГонагалл.
— Итак, вы все уже все знаете. Волей Магии наш товарищ, Винсент Крэбб, стал совершеннолетним и полноправным лордом Крэбб. В связи с этим ему положены некоторые особые права. Надеюсь, он не загордится, не так ли, лорд Крэбб?
— Что вы, профессор! Конечно же, нет!
— Хорошо. Надеюсь, вы меня не обманете. Так. Ученику-лорду положены свои собственные апартаменты в школе. Удачно, что мы в ожидании гостей расконсервировали комнат с огромным запасом, поэтому Винсенту не придется ждать. Согласно распоряжению директора лорд уже сегодня сможет переселиться в отдельное от остальных своих товарищей помещение.
Хм. Странные ударения сделала Помона Спраут. Что она этим хотела мне сказать? Что это интрига директора? Я это и так понимаю. Или она намекает, что мне следует отказаться от подарка? Не дождется. Но и на поводу у директора, который хочет отрезать меня от факультета, я не пойду. У меня планов на своих товарищей теперь — настоящее море.
— Итак. Кто хочет посмотреть на покои, в которых теперь будет жить Винсент?
— Я! — дружный возглас всего факультета стал ей ответом.
Дружной толпой практически весь факультет один за другим протиснулся через бочку-вход и вслед за деканом отправился наверх. В башню, стоящую над подземельями Хаффлпафф.
Вот любопытно. Факультетов, насколько это мне известно, всегда было по числу Основателей — четыре. А над нашей "барсучьей норой" есть помещения, в которых поместится еще один факультет. И над слизеринцами тоже, именно там по слухам будут проживать дурмштранговцы. Скорее всего, и под башнями Гриффиндора и Рейвенкло есть подземелья, которые могут быть профилированы или изначально задумывались как общежития. Конечно, за все свои годы отработок с Филчем я ничего такого не видел, но с другой стороны, если вход замаскирован, то хрен его найдешь без подсказки. Глядя на то, как шифруются маги в своем собственном замке, можно в конспирологических фантазиях подняться в по-настоящему заатмосферные высоты. Дорого, похоже, в свое время, встала магам инквизиция.
