Тёмный Лорд пожевал тонкими губами. Могучий интеллект великого мага оценивал сейчас мириады факторов: скорость и направление ветра, высоту и массу волн, видимость, время суток, угол падения солнечных лучей в неизменно сопутствующий дементорам мрак, положение видимых и невидимых светил, астральные проекции которых могли повлиять на действие каждого бросаемого заклинания...
— Начинайте, — бросил Волан-де-Морт, когда все анализируемые им факторы предсказали максимально возможные шансы на удачное завершение операции. Ну, или когда ему надоело выдерживать театральную паузу, — тут нельзя сказать точно.
Эйвери коротко поклонился, закатал рукав и ткнул волшебной палочкой в Чёрную Метку. Малфой скорчился от приступа острой боли.
К сожалению, Тёмного Лорда так и не удалось убедить, что использовать Чёрные Метки в качестве сигнальной сети — дурная идея, хотя Малфой лично потратил на это как минимум два вечера. Аргументы Люциуса были просты, как мычание: в то время как Чёрные Метки есть у всех нападающих, они также есть и у всех освобождаемых, а освобождаемые находятся под неусыпным контролем существ, читающих эмоции. Любой сигнал, передаваемый по Чёрным Меткам в непосредственной близости от Азкабана, встревожит заключённых, и это смогут прочитать дементоры. Зачем оставлять хоть малейшую возможность предупреждения дементоров о начинающейся атаке? Но Лорд Волан-де-Морт, очевидно, имел свои соображения о том, что важно, а что не важно. Поэтому связь между отрядами поддерживалась путём мгновенных болевых уколов, передаваемых Чёрными Метками. Один укол — «Наступаем», два — «Ждём», три — «Отступаем», четыре — «Уносим ноги», пять — «Валим отсюда», шесть — «Атас, менты!» и так далее. С точки зрения Малфоя, кодировка оставляла желать лучшего, но когда Тёмный Лорд упирался рогом, его было не переубедить.
Подстёгиваемые уколом боли из Тёмной Метки, Пожиратели Смерти ринулись на ничего не подозревающую тюрьму.
Крошечный скалистый островок в Северном море раз в неделю перебирался с места на место, повинуясь древнему заклинанию, разговорное название которого звучало примерно как «Да чтоб тебя холера прихватила». Во время перемещения остров оказывался в полной власти шторма. Всесокрушающие тёмно-зелёные валы высотой с трёхэтажный дом, — тихая и спокойная погодка в это время года, особенно если припомнить, как выглядит по-настоящему мерзкий осенний шторм в Северном море, — качали многоэтажную каменную крепость, как щепку. Поскольку никто из содержащихся в Азкабане узников не был профессиональным моряком, их ощущения в эти минуты были далеки от безмятежного спокойствия. Это было частью замысла Тёмного Лорда: по его задумке, обожравшиеся отрицательных эмоций дементоры должны быть более сытыми, а потому медлительными и хуже реагировать на атаку.
Над самой верхушкой крепости-тюрьмы на бреющем полёте пронеслись брат и сестра Кэрроу. Они оставили за собой впечатляющие снопы света, которые должны были отвлечь стражу дементоров от левого фланга, где Крэбб и Гойл, наконец, разобрались, где море, а где тюрьма, и бросились на штурм.
— И-ди-о-ты... — спрятал лицо в ладонях Люциус.
Крэбб не учёл амплитуду колебаний башни тюрьмы из-за ударов волн и всей своей тушей впечатался в тёмный камень на уровне верхнего яруса. Гойл, закончив манёвр и не обнаружив рядом напарника, завис и начал оглядываться. В этот момент в него со всей дури вмазалась башня тюрьмы, качнувшейся обратно согласно неумолимому закону равновесия.
— Минус два, — прокомментировал Эйвери. — А дементоры ещё даже не обратили внимания на нападение.
— Спокойно, — властно простёр руку Тёмный Лорд, — всё учтено могучим ураганом, всё идёт так, как и должно быть! Всё идёт по плану! — Волан-де-Морт поднял свою волшебную палочку левой рукой и щёлкнул пальцами правой. — Помните эликсир, в котором я заставил их выварить свою одежду? Я проснулся среди ночи и понял, что — всё идёт по пла-ну...
Между тёмными пятнами, оставшимися в местах попаданий Крэбба и Гойла, засиял жемчужно-белый луч. Волан-де-Морт выставил вперёд правую руку ладонью вниз, собрал узловатые пальцы вокруг невидимого цилиндра и сделал движение, будто откручивал крышку.
— А при коммунизме всё будет зашибись, / Он наступит скоро, надо только ждать, / Там всё будет бесплатно, и всё будет в кайф, / Там, наверное, ваще не нужно будет умирать...[163] — мурлыкал себе под нос Тёмный Лорд.
Повинуясь его жесту, луч описал полукруг, взрезая древний камень с той же лёгкостью, с какой струя горячей жидкости режет пласт снега. Миг — и крыша тюрьмы отделилась от основания. При следующем ударе волны башня накренилась, крыша съехала и, подняв фонтан брызг, пошла ко дну.
Только тут дементоры осознали, что происходит что-то нестандартное. Тёмная фигура в изодранном плаще воспарила над вскрытой башней, оценивая обстановку. В дело вступили Разия, Гиббон и Нот, мгновенно взяв одинокого дементора в кольцо.
— Наш выход, — проскрипел Тёмный Лорд и бросился вперёд.
Тройка Пожирателей Смерти промелькнула над бушующим морем и ворвалась в башню. Узкие коридоры, камеры, в которых сидели опустившиеся ниже уровня городской канализации люди, потерявшие весь интерес к жизни... Люциуса Малфоя начало медленно выворачивать наизнанку от общего ощущения безысходности, который витал в стенах древней тюрьмы. («В стенах», а не «под сводами», потому что, строго говоря, сводов-то уже и не было).
— Беллатриса!
Короткое заклинание сбило чисто номинальный замок, дверь камеры распахнулась. Оттуда выпрыгнула кричащая, грязная, оборванная фигура со спутанными волосами:
— Мой Лорд!
— Тихо, тихо, девочка, — Лорд Волан-де-Морт провёл пальцами по спутанной шевелюре Беллатрисы и прижал её к себе с гримасой отвращения на лице: — Тебе бы помыться...
— Как прикажет мой повелитель, — покорно кивнула Беллатриса и попыталась скинуть с себя дурно пахнущее, заскорузлое рубище, служившее тюремной робой.
— Не здесь! — поспешно встрял Люциус Малфой и бросил Беллатрисе волшебную палочку. — Магию ещё помнишь? Нам надо вытаскивать своих!
— То есть по-быстрому круциатнуть Подмора не получится? — осклабилась Белла, хватая палочку. — Его в соседнюю камеру засунули. Вон он, бедняжка, сидит, страдает, пытается выложить из букв «П», «Ж», «О» и «А» просьбу о помиловании...
— Нет! Нельзя круциатить Подмора, он вообще за нас, только сам этого ещё не понял! И вообще никого не надо круциатить, а то на свежую боль — знаешь, сколько дементоров сбежится?
— А если заавадить кого-нибудь? Ну, кого не жалко? Это быстро... — Белла провела языком по губам. — Ну, пожалуйста! Они даже почувствовать ничего не успеют. Ну, дементоры, в смысле.
— Белла, прекрати, — рявкнул Волан-де-Морт. — Никого не авадить, никого не круциатить, никого не империть вплоть до особого распоряжения! Быстро освобождаем наших — и сматываемся; я удивлён, что нас вообще ещё не пытаются остановить! Где твой рогоносец, ты знаешь?
— Родольфус-то? Два пролёта вниз, первая дверь налево, стучать три раза. Если ответит женский голос, сказать, что ошиблись дверью.
— Эйвери, займись! А Рабастан?
— Один пролёт вниз, вторая дверь направо, под шконкой в углу у параши!
— Люциус!
— Понял, ваше тёмнолордство!
Сверху горохом посыпались остальные члены команды Пожирателей. Крэбба и Гойла привели в чувство, но взгляд у них всё ещё был расфокусированный.
— Беллочка, сколько лет, сколько зим! А ты всё хорошеешь! Тебя бы только помыть, приодеть, расчесать, кожу в порядок привести, причёску нормальную сделать, брови выщипать, маникюр, педикюр, корсет, подштукатурить слегка, что-нибудь эдакое в волосы вплести — и вполне можно на бал выпускать! Как раз Хэллоуин на дворе.
— Ах, Нот, проказник, ты всё так же галантен! Погоди, что значит — Хэллоуин? Я тебя сейчас!..
— Белла, фу!
— Пардон, мой лорд, но этот упивающийся с-с-с...
— Я сказал, фу!!!
— Да, мой лорд!
— То-то же. Где остальные, ты знаешь?
— Долохов где-то на пятом уровне, мы только на прогулках виделись. Мальсибер и того ниже, на втором. Роквуд где-то рядом с Рабастаном сидит. Трэверс...
В проёме между перилами появилась всклокоченная голова Эйвери:
— Лорд, у нас гости!
Лорд Волан-де-Морт, на лице которого радость от обретения старых последователей всё ещё смешивалась с отвращением от их внешнего вида, мгновенно собрался и посерьёзнел:
— Ребята... И девчата... К бою. Мы репетировали этот момент на учениях сотню раз...
— Ахха, мой лорд, я даже почти запомнил, что делать! — осклабился Гойл.
— Вот и проверим! — скривился Волан-де-Морт. — Атакующий ордер номер два! Крэбб, Гойл, — на фланги, Кэрроу — в центр, вперёд, вперёд, вперёд! Белла, за мной!
— Да, мой лорд! — звенящим от экстаза голосом воскликнула Беллатриса. — Поперёк батьки — никогда, но вот за батькой — хоть в пекло, лишь бы он первым шёл!..
Компактное построение помчалось по ступеням лестницы вниз. У некоторых дверей группа останавливалась, ощетиниваясь палочками во все стороны, заклинания сшибали замки, и новые оборванные, грязные, но несломленные Пожиратели Смерти вливались в тесные ряды команды.
Абсолютно деморализованные дементоры, никак не ожидавшие нападения на собственную твердыню, рискнули дать бой только в самом низу, на втором надземном уровне. Жёлто-чёрная ленточка с надписью «Проход воспрещён!» преграждала путь, из-за этой импровизированной баррикады высовывались тёмные фигуры в рваных плащах:
— Сссссс...
— Сам такой! — уведомил переговорщика Лорд Волан-де-Морт, останавливая группу.
— Ссссссто ффффаммм ссссдесь наттта? — осведомился шипящий голос, исходящий из речевого аппарата, явно не предназначенного для разговора на человеческом языке.
— Не волнуйтесь, я только забираю своих и сразу уйду.
— Оссссссффффффобошшшшшдение?..
— Условно-досрочное, подписано Визенгамотом, — Тёмный Лорд достал из-за пазухи какой-то свиток и помахал им. — Завизировано лично министром магии Корнелиусом Фаджем. Желаете ознакомиться?
— Шшшшелайййем!
Волан-де-Морт легко перебросил свёрнутый свиток через ленточку.
— Ннно ттттуттт напписссссано «Сссссчёттт иссс ппрачччечччной...»
— ЛОЖИСЬ!!!
Пожиратели Смерти рухнули, как подкошенные. В следующий миг коридор полыхнул столь яростным белым светом, что глаза заболели, даже будучи плотно закрытыми — сначала веками, потом руками, а потом каменным полом коридора.
— Экстракт из ихора Патронусов, — пояснил Волан-де-Морт, вставая и помогая подняться Малфою. — Надолго он их не задержит, надо быстро вытаскивать остальных и валить, пока дементоры не уведомили аврорат!
Клин Пожирателей вскрыл оборонительные порядки дементоров, как консервный нож — пивную банку. Дементоры, залитые ихором Патронусов, крутились на месте, бились о стены в тщетных попытках стереть с себя ненавистную субстанцию и шумно дышали; для боя сил уже не оставалось. Не ввязываясь в схватку, Упивающиеся Смертью пронеслись по ярусу, вызволяя заключённых.
На сей раз дементоры очухались быстро. Не успел клин Пожирателей добежать до конца коридора, как защитники Азкабана применили своё основное оружие. На Пожирателей, сшибающих замки и выводящих из камер полубезумных узников, навалилась тяжесть депрессии, перерастающая в страх, затем в ужас, затем в отчаяние... Дементоры не показывались на глаза, но им не нужен был физический контакт, чтобы обездвижить человека.
Самые страшные, самые жестокие воспоминания нахлынули на разросшуюся группу атакующих. К чести Пожирателей Смерти следует сказать, что мало какие из этих воспоминаний были связаны с совершаемыми ими убийствами; совесть не входит в базовые требования к сторонникам Волан-де-Морта. Например, Беллатриса снова переживала тот кошмар, ужас, унижение и стыд, когда на приёме у Малфоев она случайно взяла устрицу щипчиками для улиток. Отчаяние затопило волшебницу с головой; она чувствовала себя деревенской дояркой, неспособной отличить чайную ложечку от десертной...
Волан-де-Морта, оказавшегося на острие клина, с головой накрыли воспоминания из того осеннего вечера, когда он ворвался в дом Поттеров в Годриковой впадине... Этот ужасающий, в буквальном смысле слова убийственный момент, когда его собственное заклятие отражается от мелкого Поттерёныша, вонзается в его тело, обрывает жизнь, оставляя от самого гениального тёмного волшебника всех времён и народов беспомощный, бессильный дух, неспособный ни на что, ни на какие действия...
Волан-де-Морт вновь и вновь переживал этот страшный момент. Вот он врывается в дом, где его враги пестуют мальчишку, самой судьбой назначенного на роль возможного палача Тёмного Лорда... Вот он пинком вышибает дверь, бросает «Авада Кедавра!» в нескладного парня в старомодных круглых очках... Ну что, Джеймс Поттер, помогло тебе заклятье Доверия?.. Наперерез бросается Лили Поттер... «Авада Кедавра!» Вспыхивает зелёное пламя, и Лили склоняется перед будущим повелителем мира; Волан-де-Морт брезгливо переступает через ещё тёплое тело... И вот, наконец, мальчик, о котором говорилось в пророчестве, ещё два слова — и все опасности наконец-то окажутся позади!..
— Экспекто Патронум!!!
Нет, как всё-таки удачно получилось, что самые счастливые и светлые воспоминания в жизни непосредственно предшествуют самым мрачным и тёмным!
Серебристый Патронус вырвался из волшебной палочки Тёмного Лорда и разогнал собравшихся вокруг дементоров. Ужас и отчаяние отхлынули. Упивающиеся Смертью поднялись — кто-то пружинисто вскочил, кто-то взобрался по стеночке, кряхтя, отфыркиваясь и вполголоса проклиная юношеский идеализм, из-за которого пришлось лезть в эту тюрьму, побери её тёмные волшебники... — и приготовились к дальнейшей битве.
Но драться не пришлось. Дементоры внезапно прыснули в стороны, как уклейки, и мощный рокочущий бас прорезал сумрак тюремного коридора:
— Лорд Волан-де-Морт?!
— Ну, допустим, — признался Тёмный Лорд, держа волшебную палочку наизготовку. — А ты... Погоди-погоди... Наводящий-Ужас?
Высокий дементор в почти не дырявом плаще обозначил степенный полупоклон. За ним возникли трое других дементоров, габаритами превосходящих всех остальных. В коридоре сразу стало темнее, потому что эта тройка почти перекрыла его.
— Ага, Наводящий-Ужас. А это мои помощники, Вгоняющий-В-Депрессию, Навевающий-Тоску и Шаловливый-Язычок.
Шаловливый-Язычок послал Упивающимся Смертью приветственный воздушный поцелуй.
— Очень приятно! — ответил Тёмный Лорд, опуская волшебную палочку. Его Патронус медленно перемещался между людьми и дементорами, следя за соблюдением дистанции.
— Что это вы тут творите? — пророкотал Наводящий-Ужас.
— Освобождаем моих соратников, — Волан-де-Морт расслабился и спрятал палочку. — Отбой боевой тревоги, Пожиратели. Раз уж сам Наводящий-Ужас здесь, драки закончились.
— Рад это слышать, — прокомментировал Наводящий-Ужас. — Слушайте, лорд, вы хоть понимаете, что вы наделали? Взломали тюрьму, перепугали моих ребят, кровью Патронусов пол-коридора залили... Его ведь не отмоешь теперь, эти мерзкие эманации добра, счастья и покоя въедаются намертво.
